Силиконовые слезы

      Хоффман почти безэмоциональна. Спектр ее эмоций варьировался от «мне похер» до «я тебя убью». Враг — убить, посторонний — без разницы. Для стабильной жизни ей хватало. Именно поэтому, когда Гектор решил начать ее вытаскивать в «общество», для девушки стало сложно умещать свои эмоции в данные рамки, так как 90% людей просто не понимали ее. И это до крайности раздражало. Фауст стала все чаще и чаще чувствовать напряжение в присутствии посторонних лиц. А напряжение = дискомфорт. То есть еще больше проблем, недопонимания и так далее. Ей довольно долго приходилось привыкать к своим агентам, что выделили ей для дальнейшей работы. Так же сложно было следить за новым графиком медосмотра у Искандера. Короче, приход еще одной личности, особенно таким наглым образом, просто напрочь сорвал у нее крышу. Как только Эрнест двинулась, около ее уха моментально пролетел металлический дротик, заставляя ту рефлекторно остановиться и замолчать. Для Хоффман было неприемлемо пренебрежительное отношение к правилам лабораторий, особенно касающихся разработок для товарооборота. Ошибка могла стоить целой партии запчастей, что не шибко, но ощутимо ударило бы по экономике корпорации. А тут еще и нагло наплевали на большую часть правил разом. Хоть раньше ее это не касалось, но частые проколы Гектора из-за сильной занятости в этой области вынуждали следить и за косяками в этих отделах. Вся одежда Эрнест пестрила яркими неоновыми цветами, из-за чего казалось, что даже при дневном свете девушка светится; на шее висел обрывок ткани, пародирующий… что, шарф? Да такое будет кощунством назвать шарфом даже в сравнении! Но самое убойное — это винтовка за спиной. С ОГНЕСТРЕЛЬНЫМ ОРУЖИЕМ В ЛАБОРАТОРИЮ? Она планировала устроить расстрел? А ярко-рыжие волосы вообще отдельная тема. Фауст уже потряхивало от недавнего разговора с главой, отчего спусковой крючок был выбит, и на Эрнест тут же обрушился шквал негодования: — Во-первых, мне плевать, кто ты и что ты. Эта лаборатория по разработке, так что без спроса и предупреждения посторонним вход запрещен, — Фауст сделала шаг к Меллиндорфф, — Во-вторых, с огнестрельным оружием вход запрещен, — еще шаг, — В-третьих, шум в лаборатории запрещен. В-четвертых, отвлекать сотрудников от работы запрещено, — и вот девушек разделяют какие-то ничтожные сантиметры, а голос Хоффман приобрел силу, — ТЫ будешь отвечать за то, что они могут ошибиться за работой?! Рост Хоффман крайне удачно позволял смотреть сверху вниз, используя это как дополнительный метод давления. Обернувшись, Эрнест нашла взглядом дротик, воткнутый в бортик стола, наклонилась и спокойно вытащила, прокручивая пальцами и не спуская с него взгляда. Сейчас ее улыбка была легкая, а веки немного опущены. Со стороны это выглядело, как пренебрежение, но, если присмотреться, — восхитительный показатель того, что именно она контролирует ситуацию. — Сколько пра-а-авил… Это скучно. Не проще просто написать важные составляющие и забить на нюансы? Это же намного продуктивнее… — но в конце концов она глянула на того, с кем со временем ей придется уживаться. К тому же ранее ей было сказано, что именно под руководство Фауст она будет приставлена, — Господи, задрачиваться с этим себе дороже. Поджав нижнюю губу, Хоффман решила поскорее закончить с этим недоразумением и вернуться к изначальному плану, так как начинался уже тотальный абсурд. — Не господи, а Фауст Хоффман. А для тебя Фантом. Либо запомни, либо потеряйся. И еще раз услышу мат — лишишься руки. Сделай милость, фильтруй речь в моем присутствии, — в голове всплыл момент из кабинета Гектора, но Фауст решительно отмахнулась от него. Но, кажется, такое отношение к своей персоне Эрнест совсем не смутило, так как последовал незамедлительный ответ: — Фантом… Етить, а не лучше ль просто Фауст? — лишь тихая усмешка, а Фауст уже готовилась исполнить обещанное, но продолжение монолога заставило гнев и раздражение смениться на латентное любопытство, — К тому же не надо меня лишать еще и второй руки. Я не планирую полностью кибернетизировать тело. Вернув себе преимущество в виде сдержанности, Фауст перевела взгляд на левую руку Эрнест, которая была спрятана под черной кожаной перчаткой. Действительно, если присмотреться, то между перчаткой и рукавом куртки можно было увидеть металлический проблеск. Но это ничуть не удивило. С таким отношением ко всем и всему, странно, что это создание вообще осталось живо. — Ты издеваешься? — Почему же? Стараюсь проявить уважение. Но если я буду звать тебя по этому… как его там… Короче, не важно. Просто вряд ли между нами возникнут доверительные отношения. А для напарников это одна из основополагающих! — убрав руки за спину, Эрнест чуть наклонилась вперед. Фауст подняла глаза вверх, думая, чтобы на днях начать веровать. Возможно, она бы уже давно ушла, наплевав на все, лишь бы ей мозги не насиловали, но это значило без присмотра оставить это «нечто» в лаборатории. Не… Страшная затея. Особенно если учесть, что та умудрилась переполошить за непродолжительное время весь чертов отдел. Но как раз кстати в голове вдруг прозвучал чуть стушевавшийся мужской голос. <Фантом, пришли данные миссии. Я передаю. И… пока я не подключен к Эрнест, перескажи ей все, что прочтешь. Конец связи.> Приложив палец к виску, включая обратную связь, Хоффман отвела взгляд в сторону, концентрируясь на голосе. — Поняла, принимаю, конец связи. — О, че, уже выдвигаемся? Ебать, тогда ходу! Но от моментального вылета из комнаты Эрнест остановил хлопок по плечу. Фауст все еще держала руку у виска, принимая данные. После нужного звука, оповещающего об окончания, рука наконец-то была опущена. Зеленая радужка сменилась на голубую, а в зрачках проскакали тучи слов и цифр. После сканирования информации, Фауст достала из внутреннего кармана плаща устройство, похожее на короткую металлическую флейту с кнопками вместо дырочек, и подкинула его. Будучи активированным, устройство начало левитировать, разворачивая перед лицом Фауст голубой экран. Переместив полученное задание в облако хранения, девушка вернула устройство на место и перевела взгляд на «конец ее покоя и начало головной боли». — Ты планируешь куда и как идти? Не зная ни черта, уже рвешься. Что на данный момент тобой движет и какой итог желаешь получить? Эрнест поджала нижнюю губу и кивнула чуть в сторону, мнимо согласившись, что явно поспешила. Хоффман лишь просканировала ее взглядом, молясь, чтобы все пошло не по одному месту, и тоже поджала губы. Что-то много она сегодня молится. Нехороший знак… Но сейчас предстоит одна из самых медленных и скучных операций, которая не входила в ее планы. До этого момента. Фауст перестала держать Эрнест за плечо и просто вышла из кабинета, предварительно оставив флешку с рекомендациями подоспевшему лаборанту. Своего нового напарника, как оказалось, совершенно не нужно было звать, так как через секунду Меллиндорфф уже шла рядом, закинув руки за голову. Первое время никто не проронил ни слова. Но в итоге первой прервала тишину Хоффман: — Гектор рассказал о твоих обязанностях? Взгляд Эрнест бродил по сторонам, потому ответ был очень небрежным: — Только самое важное. А об остальном, он сказал, что расскажешь ты, так как являешься прямым источником. Со слов, «так тебе будет понятнее всего», — последние слова, как оказалось, были процитированы, даже с попыткой подражать голосу. Но выглядело это больше как насмешка. Эрнест повернула голову и снова одарила Фауст лучезарной улыбкой, от которой той снова захотелось втащить Эрнест прямо промеж бровей. С уст Хоффман слетел обреченный выдох. Она ненавидела объяснять. Она вообще не любила много разговаривать. И ее раздражало то, что Гектор частенько спихивал эту работу на нее, но тем не менее сейчас не проинформировать она не могла. — Итак, тот, кто передавал мне по нантусу информацию… — Что такое нантус?.. Очень внимательный заметил бы, что правый глаз Фауст стал ритмично подрагивать. — Еще одно правило: будешь перебивать — будешь получать подзатыльник. Нантус, — Хоффман стукнула пальцем по виску, — микроскопический чип, встроенный под кожу. Позволяет передавать информацию и связываться. Удобный, не мешает, его не видно. Через сеть соединён со связным. Для обратной связи следует лишь коснуться его, дабы датчик отсканировал отпечаток твоего пальца. Его тебе внедрят при операции, на которую мы, кстати, идем. Так вот, тот, кто передавал мне по нантусу информацию, Децель. Децель Либрихт. Мой связной… — Мы идем на задание? Раздался хлопок — и Эрнест грохнулась на пол, потеряв равновесие от неожиданного удара. — За что?.. — Что я говорила тебе пару секунд назад?! Молчание. — Что такое нантус?.. — Остановившись, Фауст многозначительно приподняла бровь. Эрнест же оживилась и встала, как ученик перед доской, знающий ответ. — Микроскопический чип! — Ага. Тогда еще один вопрос, у тебя выборочная память? Я тебе четко сказала не перебивать меня. А наказание за прямое нарушение приказа — подзатыльник. — Твои правила нелогичны и ограничивают меня… — Ты тупая? На то они и правила! Они тебе жизнь сохранят! — Хоффман всплеснула руками, — и вторую руку. Тем более они до боли логичны. Если ты меня будешь постоянно перебивать, то так и не усвоишь полученную информацию, ибо она будет вразброс. Я повествую так, как лучше для понимания и запоминания. Так что будь добра, заткнись уже. Обе вернулись к ходьбе, а Фауст продолжила рассказывать: — Также у нас есть Искандер Фельзинг. Он врач и непосредственно тот, к кому мы идем. Для тебя он доктор Фельзинг и, бога ради, запомни это. — О, он меня осматривал при вступлении! Сказал, что мой протез никуда не годится, и поэтому заменил его. Эрнест сняла перчатку и гордо продемонстрировала свою руку, точнее, пока только кисть. Действительно. Рука не отличалась от оригинала и полностью подходила под габариты человека. Тем более, если ее покрасить в телесный, издалека не отличишь от настоящей. — И он что, даже не вставил тебе чип? — Со слов, нужно разрешение непосредственно начальника отдела быстрого реагирования, то бишь тебя. Дернув бровями верх, пародируя удивление, хотя, скорее, это означало «м-да уж», Фауст незаметно удовлетворительно кивнула, больше для себя. Нужно ее разрешение. Этот бездельник скажет что угодно, лишь бы отсрочить себе работу. Которая в итоге все равно нагрянет, причем еще не с воодушевляющими комментариями. — Расшифровку MLC хоть знаешь? — Maple Leaf Corporation, или корпорация Кленовый лист. Сокращенно МЛК. Экипировка, оружие, бионика. — Прогресс последнего ты могла ощутить на себе. — Ага, и мне охренеть как нравится! — Эрнест все еще держала руку перед собой, будто не налюбовалась, когда ее только приставили, — Кстати, — она снова глянула на Хоффман, — тебя зовут также Фантом. Или Тенью Фантом. Почему? Подавив желание еще раз дать подзатыльник, Фауст буркнула: — Догадайся. — Кодовые имена? — Бинго, — Хоффман посмотрела на потолок, будто вспоминая, — Вообще, это прозвище мне дали те, кто меня видел. Точнее, кто видел мою тень. Ходят смешные легенды, что в лицо меня знают только мои враги. Или другими словами — трупы. Смекаешь, почему? — Н-да… а как получить такое ультра-прозвище? — Ты чем слушаешь? — такое дотошное желание узнать все и вся о том, что на данный момент человека не касалось никоим образом, начало порядком доставать, — Заработай или придумай сама. — А у связного? — У всех есть. Как я уже сказала, некоторые придумывают себе сами. Но нужно помнить, что оно приестся и останется с тобой навсегда. Первое впечатление всегда самое важное, — снова достав устройство из скрытого кармана, Фауст вывела перед лицом экран. Эрнест же с интересом стала наблюдать за махинациями пальцев напарницы, которые умело бегали по полупрозрачному прямоугольнику. — Оаоаоао, а это что? — Планшет 7 поколения. Разработка лаборатории инженерии В-1: air-link 7. Проще, Линк 7. Пока Фауст разговаривала, экран левитировал чуть сбоку от ее лица, ни отставая ни на шаг. Меллиндорфф же завороженно рассматривала новое устройство. — А у меня такой же будет? — У тебя есть продвинутый протез. Думаю, в твоем случае будет удобно внедрить это устройство в него. К тому же, — Хоффман пренебрежительно в очередной раз просканировала глазами Меллиндорфф, — кажется мне, разломаешь ты Линк 7 за считанные минуты. Вернувшись к изучению материала, Фауст вновь замолчала, уже на сто раз пожалев, что решила нарушить тишину. Как оказалось, Фельзинг все еще был на работе, к тому же очень кстати имел довольно-таки хорошие несколько часов отдыха. А далее в расписании стояла проверка новоиспеченных реактивов. Но сбоку снова раздался звонкий голос: — А чем различаются данные на Линк 7 от данных на чипе? Ведь, как ни крути, значения обоих устройств одинаковые, — но в очередной раз одаренная пренебрежительным взглядом двух зеленых глаз, Эрнест неосознанно добавила невпопад, — пожалуйста… — Вообще не одно и тоже. И функции у них разные. По нантусу просто идет связь через коннект до связного, от связного — до главного штаба. А Линк 7 не поддерживает связь. Нантус, в отличие от Линк 7, как ты могла заметить, очень маленький и внедрен непосредственно в мозг, потому некоторые работники МЛК обходятся только им. Но нам же эти устройства нужны в комплекте. Если нужно связаться со штабом или получить моментальную информацию — нантус. Если нужна объемная информация, такая, как досье, рецензии, пропуск, трансферт, подробности заданий и так далее — Линк 7. Надеюсь, объяснила доступно, — в средине своего монолога, Фауст окончательно потеряла интерес к близ идущей и продолжила вводить в расписание Фельзинга новую работу. Хоть на ком-то отыграется. Хотя это можно считать маленькой местью за прошлые неурядицы. Они заворачивали в коридоры и поднимались по лестнице, переходя из одних блоков в другие. Перед лицом Эрнест представали то информационные центры, то центры по сборке, то экспериментальные лаборатории. Постоянное движение. Люди мельтешили вокруг, стараясь обойти обеих и не задеть. Были и те, что при виде их опускали головы и ускоряли шаг. И это не могло не остаться незамеченным. Эрнест, хоть и с интересом наблюдала, все же старалась не мешать проходящим. Правда, как можно мешать, если тебя, в прямом смысле, обходят стороной за два метра. Но, повернув голову к Фауст, все вопросы мигом пропали. Конечно, кто захочет подходить к особе с убийственным взглядом и высокомерной походкой. Всем видом та показывала полное раздражение и желание кого-нибудь прикончить. Эрнест состроила бровки домиком и усмехнулась. Как можно быть такой холодной, имея такое хрупкое тело. Да, от Меллиндрофф не укрылось, что с телом ее напарника были кое-какие проблемы. Черный плащ хоть и скрывал дистрофичную натуру, но зауженные рукава просто кричали, что рядом с тобой идет скелет воплоти. При переходе в очередную локацию Фауст резко завернула за угол, и обе оказались перед стеклянным мостом-тунелем, ведущим через пропасть. За стеной можно было разглядеть подсвеченные этажи и снующих туда-сюда людей. На середине моста Хоффман перестала ощущать за собой хвост и развернулась. Ну да, конечно, кто бы мог подумать: ее напарник просто-напросто присосался лицом к стеклянной панели, высматривая что-то на нижних этажах. Голубые глаза были раскрыты еще шире обычного, а рот замер в беззвучном радостном крике. От этой странной, но комичной картины уголок рта Фауст чуть приподнялся. — Планируешь проторчать здесь? Или, может, наконец-то оторвешься, и мы продолжим путь? Явно с неохотой Эрнест отлипла от стекла и повернулась. — Меня хоть и провели по всей цитадели, но не показали этот проход! С него такой сногсшибательный вид! — девушка раскрыла руки, будто хотела кого-то обнять. Желая увидеть еще больше «сногсшибательных видов», Эрнест понеслась вперед, огибая Хоффман и выставив руки назад, изображая самолет. Фауст проводила ее взглядом и только после последовала за ней. Эта картина и вправду была очень комичной. Пройдя еще множество коридоров, девушки наконец-то достигли пункта В. Фауст каснулась карточкой по считывателю на двери, и с глухим звуком та открылась. Табличка над дверью вешала о входе в медзону, но перед ними предстал темный коридор. Вся стена была усеяна диодами, но работала лишь пара-тройка, еле-еле показывая очертания дверей. Войдя в зону, девушки услышали, как дверь с приглушенным звуком закрылась, оставляя теперь довольствоваться лишь светом от редких фонарей. Эрнест приподняла бровь, но, увидев, что Фауст безмятежно продолжил путь, решила просто последовать ее примеру. В прошлый раз, как она помнит, такой темноты не было. И судя по равнодушному лицу Хоффман, такое случалось часто. Дверь кабинета, как и предыдущая, открылась с приглушенным звуком, стоило девушкам подойти. Стоял датчик движения. В комнате тоже был отключен свет, лишь из окошка за железной дверью напротив сочился яркий фиолетовый луч, заставляя жмуриться. В углу, за прибором, похожим на стетоскоп, сидел мужчина в халате. Только из-за того, что халат не светился, было ясно, что он явно иного цвета, как белый. Увлеченный своей работой, мужчина даже и не обратил внимание на пришедших. Только когда подле него на стол шлёпнулась шляпа, он лишь перевел зрачки в сторону, не двигая головой, и сразу же вернулся к своему увлечению. — Вау, неужто в итоге ты приняла ее? Даже разрешение дала. Кстати да, расписание я увидел. Спасибо, я так мечтал вместо отдыха поработать пару лишний часов, — мужчина покрутил спираль на агрегате и только после оторвался от дела, откинувшись на кресле, — Итак, операция по внедрению… — Нантуса, татуировки, а также желательно экрана в руку, заменяющий планшет. Я не доверю носить ей Линк 7… Как подсказывает мне здравый смысл, иначе мы просто разоримся. — Здравый смысл подсказывает, значит… — на бейджике у мужчины значились инициалы «И. Фельзинг», — славишься своей логикой, но хромает она у тебя. Человек лишился руки и заменил ее, так что повредить ее снова он не будет бояться, так как не будет чувствовать боли. — Логика с начальником у вас одинаковая. Аж бесит. Тогда ответьте мне на один вопрос. Что легче сделать неугомонному существу? Сломать планшет или повредить протез, как раз предназначенный для ближнего боя? Все же стоит отметить, что даже киборги не жаждут потери конечностей. И тут даже не в боли дело, — Хоффман постучала пальцем у виска, давая понять, что Фельзинг должен все оставшееся додумать сам. Доктор цыкнул и глянул на будущую пациентку, что стояла около второй двери и без тени страха смотрела прямо в окошко с фиолетовым светом. — Дорогая моя… Это ультрафиолет, не стоит так открыто на него смотреть. Может испортиться зрение, а биолинз у тебя пока нет. Было видно, что от такого замечания девушка чуток расстроилась, но факт того, что могло испортиться зрение, повлиял беспрекословно, так как секунду спустя та уже сидела на краешке стола, делая вид, что ей очень увлекателен разговор. Но бегающий в разные стороны взгляд выдавал ее нетерпение побыстрее от слов перейти к делу, да и похуизм к происходящему. Сглотнув, Фауст вернулась к доктору. — В течение трех дней она должна быть в строю. Я видела, что ты сейчас свободен, к тому же на реабилитацию потребуется время. А работу вместе с оплатой я уже получила и не собираюсь ждать дольше положенного. И не тошни мне нервы, как обычно, бога ради. Вернув шляпу на голову, Хоффман дала понять, что разговор окончен и любые аргументы против выслушивать не намерена. Хотя, может, и выслушает, но в любом случае не примет во внимание. Под конвой из голубых и фиолетовых глаз она вышла из кабинета. Фауст часто со всеми спорит. Особенно с Гектором. Но у них есть две схожих черты. Первая черта — гордость. Что один, что второй, никогда не опустятся до прислуживания кому-либо ради желания выжить. Это было видно по обоим с первого взгляда. И особенно это выделялось на сборищах, как называл это Шпехт, блокоратов. Вторая — умение идти до конца. Жизнь как убийцы Фауст научила, что болезненных, никчемных и бесполезных не лелеют, они никому не нужны. Следовательно, либо ты борешься до конца с гордо поднятой головой, либо подыхаешь в канаве около токсичного завода, склонив голову и рассматривая свои медленно разлагающие конечности, чувствуя, как щелочь и помои разъедают твои кости с органами изнутри. Одна из причин нелюбви Фауст к обществу — продажные, беспринципные уроды, готовые вылизать тебе грязь с подошв, лишь бы добиться желаемого. В отличие от Гектора, она не любила добывать информацию путем удерживания человека в карцерах. Нет, Хоффман на месте вскроет ему глотку, если он, по ее соображениям, окажется бесполезным. Неразговорчив? Фантом тоже. Подкуп? Это ее не интересует. Прямолинейная. Хладнокровная мразь? Бессердечная сука? Девушка с каменным лицом и омерзительным, до боли правильным характером. Почти полное отсутствие эмпатии. Что вы хотите от человека, который не будет скрывать отвращение к вам, в лицо выскажет свое недовольство или безэмоционально вырежет тебе сердце и засунет поглубже в глотку, чтобы ты подавился собственной жизнью? Да, у Фауст был явный плюс, из-за которого она превосходила людей. Максимальная концентрация и идеальное подавление эмоций на миссиях. Одна из причин, из-за которй она стала начальником отдела быстрого реагирования корпорации MLC. Некоторые новые сослуживцы путают ее с новой моделью андроида, когда видят ее лицо, поступки, и приходят в ужас, узнавая, кем она является на самом деле. Но ее это не колышет. И не будет колышить.