Его надежда

Оказалось, что родители девушки и мальчугана погибли уже достаточно давно в одной из войн, которая затронула слишком обширную территорию. С тех самых пор все заботы легли на плечи старшей, которая пыталась не только прокормить кого-то помимо себя, но ещё и раздобыть денег на необходимые брату с рождения лекарства. Собственно, именно поэтому она и подалась работать в бордель, не заботясь об общественном мнении. Естественно, Нэо о работе Мари не знал ничего, частично наслаждаясь детством. Он был обычным непослушным ребёнком, доставляющим окружающим проблемы, и чем-то напоминал Кину его собственного братишку из прошлой жизни — такой же бесцеремонный в своих высказываниях, абсолютно не задумывающийся о цене своей более-менее счастливой жизни. Глубоким вечером, возвращаясь обратно в Коноху, Инудзука наткнулся на Джуна, разыскивающего его по просьбе Айко. Зачем только он ей понадобился в столь позднее время? Неужели что-то произошло внутри отношений кланов и требовало его помощи? Однако, ответ был куда проще, Ран не разобралась с какими-то бумажками. Она подумала, что брат снова прячется у Учих, поэтому ненароком побеспокоила жену Мадары своей просьбой его отыскать. Вот только супруга Дьявола почему-то выглядела слишком задумчивой, просверливающей главу Инудзук внимательным оценивающим взглядом, тем же, что был в их первую встречу. С чего это она так себя ведёт? С какой стати неожиданно стала снова видеть в нём кого-то чужого? — О чём разговаривали? — как бы невзначай спрашивает Кин у сестры, когда они прогулочным шагом возвращаются в клановый квартал. — Просто рассказала о том, каким ты был в детстве, — собеседница беззаботно пожимает плечами. — Кажется, Айко-сан была сильно удивлена, узнав о том, что ты чуть не погиб совсем маленьким. — Портишь мой имидж гения, значит? — пытаясь отшутиться, прикрыв недовольство. Насколько много выложила его родственница? Догадается ли заместитель Учих обо всём? Да, конечно! Как будто сложить два и два так сложно, когда уже вся информация на руках. — Ты и сам его неплохо уничтожаешь, — Ран фыркает, вздёрнув носик. — Ах ты маленькая зараза! — парень подхватывает лёгкое тело. — Где же уважение к главе, а? Юная особа только смеётся на такие действия и слова, обхватывая чужую шею. Ей незаметна его хорошо скрываемая злоба, засевшая где-то внутри, она видит в этом человеке исключительно защиту и опору, верит, что он способен чуть ли не мысли читать, потому что они двойняшки, связанные сильнее других братьев и сестёр. — Кин, — она повисает на нём подобно обезьянке, придерживаемая сильными руками, вдыхая родной запах, который был рядом с самого рождения. — Даже если у тебя появятся жена и дети, ты же не бросишь меня, да? — Конечно же, нет, — слегка сжимая хрупкое тело, чтобы показать, насколько она ему дорога. — Моя незаменимая и горячо любимая младшая сестрёнка навсегда останется невероятно важной частью жизни. Сердце кольнуло от вины, стоило только закончить произносить такие обычные слова. Душа, израненная ещё в прошлой реальности, неприятно заныла, напоминая о наличии совести, забившейся в самый потаённый уголок сознания. Чёрт, стоит перестать с такой лёгкостью давать подобные обещания, если один раз он уже благополучно его не сдержал, эгоистично думая исключительно о себе, поддавшись желанию сбежать и оборвать все связи. Как же сложилась жизнь его братьев и сестёр в том проклятом мире? Выросли ли они хоть чуточку счастливыми, сбежав от матери и вечных пьянок? Прошло целых шестнадцать лет с того наполненного рутиной дня, когда он последний раз развёз всех в школы и детские сады. Грустил ли кто-то вообще, не увидев старой грязной машины за воротами после окончания занятий? Может все были только рады его уходу… Никто не будет капать на мозги оценками и правилами поведения, никто не будет устанавливать временные рамки прогулок с друзьями, никто не запретит есть всякую гадость, портящую желудок, перед нормальным приёмом пищи… Посуда будет скапливаться горой в раковине, потому что расписание дежурств по дому можно будет снять и выкинуть. Скорее всего, он вообще был просто помехой счастью тех ребятишек, ведь заменить настоящего родителя невозможно, когда ты сам ещё совсем зелёный подросток, пытающийся казаться взрослым и самостоятельным. Что можно было дать малышне, когда у самого и друзей-то никогда не водилось из-за постоянных подработок? Пару раз он видел сообщения в чужих телефонах, ненароком, лишь мельком, и хорошего о нём там особо не было. «Брат не пустил меня к вам» «Вот стану самостоятельным, сразу же уеду» «Надоело жить по чужим правилам, когда уже стану совершеннолетней» Всё это резало хуже любого ножа. Понимание прихода у его родных пубертата мало спасало, было слишком обидно. Игнорировать не всегда получалось. Сестры после лет одиннадцати вообще переставали что-либо рассказывать, предпочитая всем делиться с подругами, которые были точно такими же глупыми детьми. Их можно понять, потому что организм изменяется, попросить совета проще у людей того же пола. Да и, наверняка, после обсуждения некоторых нюансов женского организма лет в десять не с мамой, а со старшим братом, им было ужасно неловко. — Вам стоит уйти на кухню, — в ночи, похожую на эту, приходилось дежурить у комнаты девочек, чтобы никакой бухой в хлам мудак не смог зайти внутрь. — А уборная дальше по коридору. Не всегда друзья матери были спокойными после немереного количества спиртного, и не у всех из них отсутствовали самые мерзкие из всех наклонности. Может юноша и покупал достаточно крепкие замки, но они никогда не служили сто процентной гарантией безопасности. — Отойди, щенок, — неприятное прозвище всегда злило, но приходилось терпеть, чтобы не схлопотать фингал, мешающий потом выходить на подработку. — Я иду спать. — Диван в гостиной свободен, — спокойным голосом, не обращая внимания на крепко держащие за ворот футболки руки. — Я иду в кровать, — повышая голос, выглядя в глазах совсем юного парнишки последней свиньёй, которую хочется покромсать. — Тогда удачной дороги домой, — ловко выкрутившись, снова несгибаемой стеной встав на том же самом месте, загораживая вход. Удар прилетел совершенно неожиданно, кулак разбил губу, которая тут же стала кровоточить. Он же знает, как уклониться, почему же не получилось быстро среагировать? Это виноват недосып или недоедание? — Это не твоя квартира, сопляк! — кажется, на него сильно разозлились. — Когда та женщина сдохнет, станет моей, — мило улыбнувшись, чувствуя подступающее желание просто задушить мерзкого мужика там же, где он стоит. Как же ему хотелось уехать, сбежать, больше никогда не возвращаясь, но пресловутая привязанность не позволяла. Он же растил всех детей тут, видел их первые шаги, слышал первые слова… Да даже если обратиться в соответствующие органы, они всегда за «нормальную» семью, и будут давать слишком много шансов тому, у кого их надо отобрать все и сразу. В итоге, парнишке просто перекроют доступ к квартире, и, бог знает, что тогда случится. Самое неопасное — малышня будет голодать, перестанет ходить на учёбу, слегка слетит с катушек от свободы действий. В худшем из вариантов — их ждёт разного рода насилие… — Как ты смеешь так говорить о матери, которая тебя вырастила? — этот удар заблокировать удаётся, но вторую руку он замечает слишком поздно. — Я сам себя вырастил, — пытаясь вдохнуть хоть немного кислорода. Но стоит только договорить, как в челюсть снова прилетает кулак, заставляя почти упасть на колени. Слишком слабый, слишком никчёмный, неспособный ответить, боясь полиции, которая вряд ли окажется на стороне сопляка. Он умел терпеть и помалкивать в тряпочку, просто ожидая того момента, когда чужая ярость растворится без следа. Каждый раз одно и то же — все новоиспеченные друзья матери ненавидят его, потому что он мешает, встаёт на пути в самый неподходящий момент. — Чёрт, — Кин просыпается в холодном поту, стараясь спешно сделать глубокий вдох, утирая с лица мокрые дорожки. Пёс подбегает к хозяину, поскуливая, а потом начиная облизывать протянутые ладони. — Мне нужен долбанный воздух! — юноша на коленях подползает к сёдзи, распахивая их слишком резко, создавая таким образом ужасный грохот. Грудь сдавливает, сердце колотится слишком быстро, а лёгкие не желают принимать кислород — обычное состояние после кошмаров, но привычнее оно не становится. Зачем сознание заставляет его раз за разом проживать все ужасы прошлого, от которых следовало бы давно избавиться? Он не тот мальчишка больше, он Кин Инудзука — глава большого клана, сильный и умный шиноби, что теперь сам причиняет боль другим, никто больше не способен забить его в угол. В этой реальности у него есть хорошее образование и высокое положение, любой поверит именно его словам… — Я не слабый, не слабый… — крепкие руки обхватывают шею собаки, а сам юноша зарывается носом в мягкий и теплый мех. От недостатка кислорода сознание постепенно начинает снова меркнуть, пока окончательно не погружает всё ещё трепыхающегося Кина в кромешную темноту. Реши прямо сейчас кто-то устранить мешающего правителя, сделал бы это с огромной легкостью. Такой открытый, совершенно беззащитный, обнимающий животное словно спасательный круг настолько сильно, что никто не сможет их разлучить. Утром глава Инудзук пропадает из своей спальни вместе с собакой, коротко черканув на бумаге что-то о срочных делах. Возвращается он только глубокой ночью, благополучно пропустив первый день переговоров с Узумаки, весь перемазанный в грязи, растрёпанный и привычно счастливый. Улыбка так и сияет на лице, но больше пугая окружающих, а не успокаивая. Спустя буквально пару суток на границе шиноби Сенджу нашли аккуратно сложенную кучку трупов каких-то слишком далеко забредших разведчиков неизвестного клана. Тела были изуродованы настолько, что определить истинную внешность было невозможно, да и вся одежда находилась в слишком плохом состоянии, не сохранив отчётливых изображений гербов. — Ран-сан, пусть ваши люди найдут зверя, сотворившего подобное, — Тобирама обеспокоен, ему не понравилось произошедшее. — Если это кто-то из наших, ему придётся ответить и объяснить причину подобной жестокости. Никаких подтверждений враждебности не было, а значит клан погибших может запросто объявить нам войну. Девушка кивает, обещая невыполнимое, стараясь сохранять безэмоциональное лицо. Да она с самого первого обследования местности поняла чьих это рук дело, проклиная, что не проснулась раньше и не предотвратила произошедшее. — Думаешь, потеряв столько ниндзя за раз, кто-то решит напасть? — Кин закидывает ноги на стол, обыденно проявляя невоспитанность. — Забудь случившееся и не беспокой лишний раз моих подчинённых. — Во-первых, сядь подобающе, — Саске ненавидит союзника за эту бесцеремонность. — Во-вторых, если среди нас есть кто-то настолько свихнувшийся, его стоит взять под наблюдение… Придёт время, и мы станем жертвами. Его взгляд невольно скашивается на Мадару, выглядящего слишком спокойным. Не будь у этого человека алиби, всё давно бы повесели именно на главу Учих. — Мне казалось, мы выяснили мою непричастность, — шаринган загорается, выдав раздражение его обладателя. — Да, ту ночь и день Дьявол провёл с моим братом, обсуждая рабочие вопросы, — Тобирама отчеканивает словно заученный текст. — Хватит всё сваливать на того, кто страшнее, — правитель Инудзук фыркает, театрально прикладывая руку ко лбу. — Я сам займусь этим вопросом… Буквально пару часов, и скажу, наш это шиноби или нет. — Брат, ты уверен? — Ран подыгрывает родственнику. — Если что, я всегда готова помочь. — Нет необходимости, в нашем клане я лучше всех в данной области, — усаживаясь поудобнее, прикрывая глаза, не особо желая участвовать в дальнейшем обсуждении. Мадара на такие заявления лишь на мгновение сводит брови, но потом гордо выпрямляет спину, более не обращая внимания на знакомого. Даже если он всё понял, будет молчать, нет причин сдавать товарища. Может он и псих, но убивает не всех без разбору — это давно известная истина. Любой, не объявивший заранее о своём визите клан автоматически становится врагом и в его глазах, а уж если он приставил слежку, то и подавно добрых намерений не имел. — Слушай, просто сжигай трупы в следующий раз, — глава Учих проговаривает, когда они с Кином оказываются у Инудзук дома. — Никто бы ничего не узнал. — В отличие от тебя, я огоньком плевать не научился, — хмыкнув. — Без разницы, они всё равно на меня даже не думают. — Зато мне может прилететь в следующий раз по голове, — раздраженно сжимая стакан, но вовремя остановившись, не дав ему треснуть от прилагаемой силы. — Подчищай после своих развлечений… Не можешь превратить в угли, рой ямы, как раз под стать собаке. По итогу, дело с убийствами просто замялось, потому что определить виновного было слишком сложно. Ран вместе с братом упорно твердили, что на месте преступления нет знакомого запаха, и повторять осмотр не стоит, ведь это пустая трата времени. От Узумаки неприятная ситуация скрывалась, все необходимые бумаги были подписаны довольно быстро, а заодно заключен договор, обязующий Мито и Хашираму вступить в брак в кратчайшие сроки. Глава Инудзук добровольно пришёл в дом Учих, как только пришёл в себя после мозгового штурма на собраниях, заранее подозревая неприятный разговор с Айко. Его нельзя было избежать, девушка слишком много узнала, и давно сделала правильные выводы. — Эй, Кин, кто ты? — вопрос заставил парня на мгновение вздрогнуть, потеряв самообладание. Не хотелось ему делиться такими подробностями ни с кем, но способа сбежать уже не было. Да и стоило только словам слететь с губ, душа словно освободилась от части оков, тяжким грузом лежавших где-то на самом болезненном месте. Возможно, женушка Дьявола сможет стать неплохим союзником и помощником, заменив Изуну. Раз уж ей больше лет, чем кажется, то она далеко не глупа. Две жизни дают больше разнообразного опыта, помогая смотреть на многие сложные ситуации проще. После этого разговора глава Инудзук и жена Дьявола спелись ещё больше, являя собой пугающий союз двух на первый взгляд бесполезных людей. Причины их крепнущей день ото дня дружбы была непонятно никому, начали даже расползаться не самые приятные слухи, которые Мадаре пришлось искоренять своим недовольным лицом. Он прекрасно знал о верности своего яркого лучика, поэтому глупости, долетающие до ушей, иногда приводили в бешенство. — Мари, можно? — Кин стучится в чужие двери поздней ночью, заставив хозяйку обеспокоенно выглянуть в окно, удивившись непрошенному гостю, пришедшему с заднего двора. — Господин, что привело Вас сюда в столь позднее время? — девушка сонно потирает глаза, пытаясь безуспешно привести в норму причёску. — Принёс вот это, — за шкирку впихивая внутрь брыкающегося мальчика, обильно матерящегося и проклинающего всё на свете. — Нашёл недалеко от группы отступников. — Не ври, говори правду! — Нэо наконец-то вырывается, встав так, чтобы отгородить вздыхающую от беспомощности сестру. Юноша окидывает ребёнка взглядом, полным насмешки. — Как скажешь, — ухмыляясь. — В общем, Мари, так вышло, что я решил убить парочку человек, представляющих угрозу для детей моей деревни… И в процессе разрезания на части их тел, отыскал твоего милого маленького братишку, чуть не прирезав и его с остальной кучей. Ругань наполняет пространство, а собачник немного кривится, прикрывая уши, чтобы крики были хоть чуточку потише. Естественно, старшей сестричке не понравилась такая выходка подопечного, который и так может умереть в любой момент, стоит только лекарствам закончиться. — Детям не гоже водиться с плохими дядями, — Инудзука щёлкает ребёнка по носу, подливая масла в огонь, когда всё только стихает. — Тогда не подходи ко мне, — ударив по мужской кисти. — Может мне укоротить этот язычок? — показательно обнажив клыки и слегка вытащив из ножен лезвие. — Нэо, веди себя вежливо, — девушка заставляет непоседу поклониться вместе с ней. — А Вы, Кин-сан, извините за лишние хлопоты. Юноша лишь просит поднять головы, махнув рукой, как бы говоря, что никаких проблем не возникнет из-за этого. Это был лишний повод подольше не возвращаться в родной клан, сон не шёл, поэтому прогулка до ближайшей гражданской деревни скрасила скучное ночное время. Знал бы он тогда, что подобные случаи повторятся, прирезал бы мешающего мальчика без лишних раздумий. Нэо оказался очень проблемным ребёнком, который влезал во все дырки, обычно не интересующие нормальных людей. Мало кто любит водиться с преступниками, осознавая опасность таких связей. Кину хватало ругани на собраниях в Конохе, и лекций Мадары, просящего не беспокоить беременную Айко, так теперь к ним добавилась заноза в заднице, грозящая сдохнуть в мгновение ока. Почти каждая новая вылазка собачника ради удовлетворения низменных потребностей заканчивалась нахождением знакомого запаха. А уже после появления на свет дочурки Мадары Кин и вовсе обнаружил знакомые следы и аромат рядом с домом друзей. Это несколько омрачило радость за близких, пробудив желание разузнать побольше о роде занятий совсем не выглядящего безобидным братишке Мари. Он врывается в чужое жилище, кипя яростью, спустя пару месяцев, когда по неизвестной причине врагам стало известно слишком многое о главе Учих и его семье. Дьявол прирезал всех, кто находился слишком близко, заплатив потом штраф за самосуд, введённый Хаширамой ради предотвращения необдуманных убийств. — Нэо! — слишком громко и грозно, напугав Мари. — Мне без разницы, насколько тебе плохо, ты сейчас же придёшь на кухню и поговоришь со мной! — Кин-сан, что-то произошло? — девчушка совсем не понимает причины подобной злобы. — Он как-то помешал делам шиноби? — Я объясню всё позже, — стараясь говорить спокойнее, заметив страх в глазах, которым он обычно не свойственен. — Иди дальше вешай бельё. К удивлению, знакомая лишь кивает, действительно удалившись. Она знает, что вреда братишке он не причинит, а крики тот всё равно воспринимает как вызов. — Ты хоть знаешь, о ком и кому продал информацию?! — моментально вскипев, стоит только слишком бледному мальчонке появиться в дверном проёме. — Не ори, голова болит, — прислонившись к косяку. Крепкие руки после этих слов моментально хватаются за воротник старой поношенной кофты, впечатывая в стену, отрывая от земли слишком бесящую пакость, приносящую уйму проблем. — Неужели вспомнил про болезнь, как мило, — дикий зверь готов вырваться на свободу, с лёгкостью впившись острыми клыками в нежную кожу. — Что ж ты о ней забываешь, когда в дом к Дьяволу лезешь?! — Мне без разницы к кому, главное, за нарытые о нём сведенья платили кругленькую сумму, — абсолютно не обращая внимания на нескрываемую угрозу. — Всего-то нужно было узнать пол ребёнка и состояние той девки. — Ты сейчас жив только из-за того, что я пообещал сам разобраться со всем Мадаре, — сильнее сжимая ткань. — Хоть раз подумай о сестре, прежде, чем влезать в разборки между сильными ниндзя. — Как раз о ней постоянно и думаю, — попытавшись ногой ударить в пах собеседника, но лишь причинив боль самому себе, наткнувшись на звякнувшие ножны. — Если достану достаточно денег, ей больше не придётся с тобой спать! Думаешь, я не в курсе, где она работает?! Да именно из-за таких напыщенных павлинов, выросших в богатстве и роскоши, у всех гражданских проблемы! — Пасть закрой! — уже почти рыча. — Мари уволилась из борделя, я помог ей с продажей вязанных вещей в другие деревни! Хватит делать из меня вселенское зло! — Если закончил играть в благодетеля, свали! — опять брыкаясь. Кин ловко зажимает Нэо, блокируя любые возможности движений, звериными глазами как будто заглядывая в саму душу. — Что ты привязался к нашей семье?! — мальчонка начинает почти кричать, потеряв пути к отступлению. — Засунь свои грязные желания в задницу, Мари никогда с тобой не будет! Она ненавидит всех, кто высоко сидит, за их жестокость и абсолютное безразличие к судьбам подчинённых! Ты не вылетел отсюда со свистом только потому что я не узнал раньше о должности главы, которую занимаешь! — Одиннадцатилетний ревнующий ребёнок мне не указ, понял?! — волосы встают дыбом, а чакра сама по себе начинает выходить из-под контроля, заставив слишком много о себе возомнившую занозу жадно глотать воздух. — Что ж в твоей голове настолько пусто?! Думаешь, научился парочке трюков шиноби, и можешь лезть к опасным людям, которых даже глава Учих без ран не завалит?! — Гораздо большую угрозу представляешь ты! — игнорируя стекающую из носа струйку крови. — Неуравновешенный псих, помешанный на убийствах, неспособный прожить и недели без новых жертв! Сколько ты убил по пути сюда, а?! Тварь безжалостная, когда-нибудь задумывался, что и у них могут быть семьи?! — Не моего ума дело, что у них есть, а чего нет! — еле сдерживая желание здесь и сейчас что-то разрушить. — Раз встали на опасную дорожку без защиты за спиной, надо быть готовыми к не самому лучшему исходу… И ты, дурень, этого не понимаешь! На жалкую секунду показалось, что Инудзука задумался о чём-то, успокоившись, но потом клыки вновь обнажились. — Они придут за Мари тоже, осознаёшь… — юноша неожиданно отпускает ребёнка, метнувшись к открытому окну, вылетев из него так быстро, что человеческий глаз просто не смог ничего уловить. Собачий лай разрезал пространство, говоря о чём-то исключительно хозяину животного, пока мальчик кое-как поднимается на ноги, шипя ругательства. Проходит буквально секунда, и с крыши падает чей-то труп, потом ещё один, а мгновение спустя, когда острый нож уже приближается к шее девушки, около неё брызгает свежая кровь, обагряя алыми пятнами только высохшее чистое постельное бельё. — Кин?! — она испуганно разворачивается, смотря на заляпанное лицо знакомого, безэмоционально поправляющего волосы. Он же раздраженно смахивает с лезвия жидкость, начав размышлять о том, где бы лучше закопать сие безобразие, чтобы никто и никогда не нашёл следы нового преступления, вполне способного разрушить хрупкий мир. Чёрт, это же ниндзя из одной недавно начавшей строиться деревни в соседней стране. — Ч-что это? — парень поворачивает голову, наконец-то переключив внимание на трясущуюся знакомую. — Трупы, — бесцеремонно, почему-то даже не задумавшись о том, что для гражданских бездыханные тела вовсе не обыденность. Мари зажимает рот рукой, явно пытаясь сдержать приступ тошноты, но получается это довольно плохо, поэтому спустя мгновение она отходит немного в сторону, решив всё же позволить недавнему обеду выйти. Наверное, причиной такой реакции стал разрезанный на две часть мужчина, ноги которого после падения с крыши оказались на небольшом расстоянии от всего остального. Да и частично выпавшее содержимое брюшной полости выглядело не особо привлекательно. — Думаю, тебе стоит вернуться в дом, — юноша всё-таки начинает пытаться привести мысли в порядок, прикрыв появившуюся улыбку длинным воротником, стараясь тщательно скрыть восторг от только что совершенного. Лай снова разрезает пространство, оповещая Инудзуку о незаконченной атаке. Он успевает только ринуться к девушке, прикрыв её собой от нескольких кунаев с сюрикенами, так неудачно вонзившихся слишком глубоко в спину. Он надел совсем лёгкую амуницию, не позаботившись о достаточной защищенности, рассчитывая всего лишь наорать на глупого мальчишку. — Значит, наш маленький друг не так прост, как кажется, — незнакомый голос раздаётся опасно близко, заставив инстинкты взреветь об угрозе. Врагов вовсе не трое, их штук семь или восемь… И они перестраховались, предусмотрев наличие шиноби в гражданском жилище. В отличие от Кина, не припасшего фокусов в рукавах, эти люди имеют довольно много интересных смертельных штучек. — Вам не стоило лезть на подконтрольную мне территорию, — собака рычит, оказываясь рядом с хозяином, который, кажется, сейчас начнёт делать то же самое. — Кто вы и что вам всем тут понадобилось? — Инудзука, ты связан с преступным миром так же крепко, как любой отступник, — на лице незнакомого ниндзя играет улыбка. — К чему столь глупые вопросы? Просто позволь устранить много знающих зверушек, и не наживёшь лишних проблем. — Неужели? — звериные глаза предупреждающе сверкают, пока глава большого клана поднимает девушку. Её определённо надо куда-то спрятать, он совсем не хочет смерти этой обычной ничем непримечательной женщины. Впервые ему настолько не наплевать на бесполезных людей, которых иногда в процессе бойни он может убить и не заметить. Юноша резко бросается к двери, почти закинув Мари внутрь, потом встав перед деревяшкой живым щитом, готовый заблокировать любые атаки. — Значит, не уйдёшь? — чужак вытаскивает лезвие. — Сам виноват. — Посмотрим, кто из нас ещё пожалеет, — Кин щёлкает зубами, параллельно с этим одним взглядом приказывая животному отойти подальше. Питомец иногда только мешает, юноша любит рассчитывать на грубую силу, а не техники. Кровь начинает бурлить в жилах, адреналин ударяет в голову, и глава сильного клана бросается в атаку, поддавшись своему проклятию. Его мало волнует чужой меч, воткнувшийся куда-то в бок, и открывшееся сильное кровотечение, он видит только цель, никаких препятствий. С последствиями столь необдуманных действий можно разобраться и потом. Чья-то конечность отлетает прямо в оконное стекло, оставив после себя кровавый след, пугающий тех, кто притаился в углу, беспомощно наблюдая за развернувшейся бойней. Кажется, даже Нэо в этот момент действительно испугался, подумав о том, что всё же стоит следить за языком, не бросаясь оскорбления в сторону этого монстра. Кто же знал, что он может быть ещё кровожаднее… Ему не помешало отсутствие оружия, которое успешно выбили враги, он просто продолжил рвать их голыми руками. — Давненько я так не развлекался, — безумный смех разрезает пространство спустя неопределенное количество времени. — Возможно, вы все правда имели право бросаться угрозами. Он пинает голову, так неудачно подвернувшуюся под ногами, поднимая глаза к небу. Кровь стекает по его лицу и одежде, странно красиво поблёскивая в лучах уже заходящего солнца. Устроить такую мясорубку сможет не каждый, а стоять после так спокойно и умиротворённо могут и вовсе единицы. — Вы целы? — Инудзука наконец-то заходит в дом, решив удостовериться в сохранности его обитателей. — Д-да, — не особо смело проговаривает Мари, выпуская из объятий брата. — Я уберусь на улице, дайте буквально полчаса, — слишком энергично, продолжая будто бы не замечать дыру в собственном теле. — А потом, если не возражаете, займу вашу ванную. Для Кина не произошло ничего нового, обычные будни, он даже прибывает в слегка приподнятом настроении… Однако, девушка определённо способна в данный момент думать только о том, что будет, если когда-нибудь она совершит ошибку. Разорвёт ли он её точно так же, не обращая внимания на мольбы о пощаде, или всё же сжалиться, вспомнив обо всём, что между ними было и есть? Когда его рука протягивает мазь, тело само непроизвольно отшатывается, пытаясь убежать от того, кто излучает опасность. Улыбка, в которой сейчас сочетается и безумие, и нежность, не прибавляет очков к уровню доверия. Хочется скрыться от парня, буквально недавно казавшегося вполне человечным на фоне ранее встречаемых шиноби. — Ты стесала колени, — юноша пытается делать вид, что ничего не заметил, но выходит это плохо, голос предательски дрогнул, будто ему только что дали пощёчину. — Н-ничего страшного, — она слишком быстро забирает небольшую баночку, тут же сделав шаг назад, слыша вместо шока угрозу. — Нэо, помоги отмыть окно. Мари отворачивается, стараясь переключить всё своё внимание на родственника. Это должно помочь ей успокоиться, прийти в себя, ведь она обязана быть сильной старшей сестрой, которую ничего не должно сломить. У Инудзуки будто вышибает воздух из лёгких, недавняя эйфория улетучивается. Больше полугода он знает эту особу, неужели этого не было достаточно, чтобы при виде его неприглядного состояния, она не изменила отношения? — Я одолжу лопату, — бросает парень перед выходом на улицу. Все остальные действия проделываются машинально, слишком часто приходилось копать ямы, а потом перетаскивать туда частями тела, предварительно разрубив на кусочки поменьше, чтобы волочить было не так тяжело. Только обычно это проделовалось под остатками бушующего адреналина после битвы, а сейчас приходилось прилагать много усилий, вытаскивая улетучившуюся вместе с хорошим настроением энергию. — Фу, оденься, — уже вечером после хорошего душа, когда Кин сидит на кухне, жадно поглощая пищу, раздаётся недовольный голосок. — Моя одежда сушится после стирки, — юноша беззаботно отвечает, проверив, не размоталось ли полотенце. — Нэо, если сможешь как-то ускорить этот процесс, буду благодарен. Мальчонка фыркает, но продолжает осматривать чужое тело с уродливыми рубцами и повязкой на торсе, которая успела пропитаться свежей кровью. Медиком Инудзука был слишком плохим, чтобы суметь даже синяк свести, что уж говорить о глубокой колотой ране. Сегодня ночью он решил остаться в маленьком домике, потеснив Мари в её комнате, слишком маленькой для двоих людей. Она не смогла выделить ему футон, поэтому спать пришлось на сложенном большом одеяле, лишний экземпляр которого всё же завалялся в этом месте. — Эй, — поздней ночью, когда надоедливый мальчонка видит уже десятый сон, Кин зажимает знакомую у столешницы, опуская голову на хрупкое плечо, защекотав горячим дыханием нежную кожу на шее. — Как насчёт… Это обычная ситуация, которых было уже очень много до этого. Пусть Мари и перестала работать в борделе, но их отношения с Инудзукой никуда не испарились. Просто всё переросли в нечто иное, совсем непонятное и странное. Они просто получали нужную теплоту и ласку друг от друга, потом разбегаясь и делая вид, будто ничего не происходило. Правда, создавалось ощущение, что парень до сих пор продолжает платить, слишком уж часто он покупал продукты и помогал с любой возникающей проблемой. В этот раз что-то идёт не так, потому что девушка вздрагивает, резко развернувшись. Она выставляет вперёд руки, отодвигая массивное тело, сегодня пугающее заложенной силой. — Пойдём спать, ладно? — выпутаться не так уж и сложно, никто насильно никого не держит. Её фигура скрывается в темноте коридора слишком быстро, она не успевает увидеть растерянное выражение лица знакомого. На самом деле не надо было ему ничего этой ночью, просто хотелось проверить насколько всё плохо. — Кажется, я начинаю понимать, почему Дьявол так зацепился за Айко… — шепотом в пустоту, чувствуя мокрый нос животного, уткнувшегося в ладонь. И с того самого дня так стало происходить постоянно. Его шарахались, избегали прикосновений, а Нэо только подливал масла в огонь своими обзывательствами, раньше никак не трогавшими сердце. — Какой-то ты совсем кислый в последнее время, — жена Дьявола обыденно крутиться на кухне, лишь изредка разворачиваясь, чтобы проверить всё ли в порядке дочь, продолжающая капризничать на руках Инудзуки. — Дел очень много, — нагло соврав, скорчив забавную рожицу, пытаясь успокоить малышку. Его радует девочка, получившаяся столь похожей на дядю. Она хоть и определённо больше всех любит папу, вполне приветлива с уже знакомыми людьми, если в настроении. — А можно опустить её к собаке поближе? — юноша садиться на стул, подзывая питомца. — Конечно, зачем спрашиваешь? — Айко улыбается, сама не осознавая, сколько сейчас нужной теплоты отдаёт тому, кто ищет её в каждом. Она знает его историю, но искренне верит, что старые рубцы не так гложут спустя огромное количество времени. Историю повесившегося в лесу парнишки из многодетной семьи крутили по телевизору в прошлой реальности слишком долго, чтобы не запомнить даже самые мелкие детали, иногда поражавшие воображение. — Я приготовила побольше мяса сегодня, так что оставайся на ужин, — девушка легко разлохмачивает чужие непослушные локоны. — Мадара не будет против, не переживай. Кин даже самую малость расчувствовался в этот момент, позволив уголкам рта дрогнуть непроизвольно, изогнувшись совсем немного, от разливающейся глубоко-глубоко в душе нежности. У Учих странная атмосфера в доме, ему вовсе непривычная, но слишком приятная, чтобы не возвращаться при любой удобной возможности, избавляясь на время от забот. Он любит Ран, но в последние недели на клан навалилось слишком много, и в основном от единственной родственницы слышны только просьбы поскорее закончить с работой. И о как же сильно его выбесил Учиха Мадара своей истерией по поводу потерянного поста Хокаге. У этого человека сейчас было достаточно много того, что нужно бояться потерять. Пресловутая должность у моря погоды бы не сыграла, только навалив ненужных обязанностей и ответственности. Однако, играющая задетая гордость вспылила, жестокие слова других глав вскрыли старые раны, и мужчина пошёл выпускать злобу, не предупредив ни о чём родных и любимых. Когда Казуко прибежала к Инудзукам, волоча за собой сонного Акиру, а на руках неся Тэкеру, раздражение в Кине заиграло с новой силой. Его избегала Мари, которой впервые за долгое время он приоткрыл душу, а сестра погрязла в работе настолько сильно, что иногда не замечала его отсутствия. Первая действовала так, просто боясь оказаться на месте тогда убитых, а вторая зачем-то пыталась доказать, что достойна занимаемой должности. Кто бы вообще стал это оспаривать? Ничего не радовало, бордель перестал приносить былые эмоции, а алкоголь лишь на время туманил разум, хотелось покоя, уюта и небольшой стабильности. Как было хорошо, когда юноша наконец-то врезал Дьяволу, совсем не сдерживая силу. Зависть буквально захлестнула, пусть и была представлена Айко в виде желания помочь образумить мужа. На самом деле хотелось просто на ком-то отыграться, явив его собственное несчастье. Повезло, что никто ничего не заметил, иначе было бы крайне грустно потерять ещё и эту оставшуюся поддержку. Парочка оплеух от Мадары его отрезвила, уменьшив захлестнувшую разум ярость. Этот способ довольно странный, но зато действенный. А ещё несколько лишних ударов окончательно вправили мозги, заставив задуматься о том, когда именно парень стал нытиком. В этой жизни у него есть хотя бы парочка людей, которые искренне волнуются и переживают, так зачем жаловаться? — Мари, смотри, я поймал парочку кроликов! — его привычная энергичность вернулась спустя неделю вместе с умением игнорировать всё, что не хотелось видеть. — Думаю, это просто потрясная находка для твоего больного братишки, даже не представляешь насколько их мясо полезное! — А когда… — ей не дают договорить, подвинув, чтобы пробраться к раковине. — Разделал по дороге, это не так сложно, — он легко опускает тушки, споласкивая руки. — Ты же не любишь кровь повсюду после подобного, а мне не так трудно на ходу заниматься делами! Походы, знаешь ли, приучают всё делать оперативно. Он одаривает знакомую улыбкой, которую та уже давненько не замечала на его лице, как будто поставив точку, проведя необходимую черту, помогающую продолжать жить дальше. Грусть из звериных глаз, появившаяся до этого в качестве доказательства его доверия, испарилась. На сцене снова заиграл прежний актёр, которого будто бы ничего и никогда не волнует, беззаботный и до жуткого оптимистичный. Изменилась только одна единственная вещь — Кин больше не проявлял никакой своей заинтересованности в знакомой. Их непонятные отношения закончились, так нормально и не начавшись. — Почему ты ничего не делаешь? — полгода спустя терпение девушки лопнуло, любопытство взяло верх. — Разве это не глупо, помогать мне бескорыстно… — О чём ты? — Инудзука отпивает немного чая. — Не припомню, чтобы считал то, что мы делали, товаром, после твоего увольнения из борделя. — Что? — удивлённо. — Говорю, что платить за удовольствие следует только в специальных заведениях, — с привычной отстранённостью. — В остальных случаях это всего лишь способ развлечься по обоюдному согласию. Жаль, если ты делала это через силу, стоило сказать сразу. Что-то в сердце юноши кольнуло от его же собственных слов. Хотелось услышать, что это было вовсе не так… — Кин-сан, ты… — Мари замолкает, не решаясь дальше говорить. — Мне всё нравилось. — Вот и отлично, — слишком быстрый ответ. — Но повторять не будем, дружить тоже вполне неплохо, не считаешь? — Это не то, что ты правда думаешь и хочешь, — уличив во лжи слишком просто. — Допустим, но это ничего не меняет, — улыбочка сходит, обнажив истинную личность, позволив Мари наблюдать за реальными эмоциями. — Если протяну руку, ты отшатнёшься, а стоит чуть повысить голос, задрожишь… — Это не так! — отрицая. — Да, какое-то время и правда было страшно, но ты даже не дал мне отойти! Парень поднимается, неожиданно приблизившись. Кажется, будто он успел вырасти с того момента, как они стояли так последний раз. Правда, скорее в ширину, а не в длину. Плечи больше, руки сильнее, шея выглядит куда более крепкой. Сколько же надо было тренироваться, чтобы достигнуть таких результатов? — Проверяешь? — Мари заключает знакомого в объятия. — Нет смысла, я не буду бояться обычного рядового шиноби. Мужчина замирает, не сразу осознав, что Нэо зачем-то скрыл от сестры информацию о его не самом низком положении. Что этот малец задумал? — Почему только низкоранговых? — вопрос слетает сам собой. — С чего взяла, будто правители ужасны? — Слухи слишком красноречиво описывают жестокость глав, — она так и не отстраняется. — Особенно Дьявола и твоего начальника… — Выяснила, из какой семьи я родом? — усмехнувшись. — Мило. — Это было просто, — зашептав, потому что в комнате неподалёку послышался шорох. — Клыки, всегда сопровождающая собака, хорошее обоняние — всё это явные признаки Инудзук. Кин слегка приподнимает чужое тело, чтобы сесть на стул, усадив девушку на колени. Сегодня они с Мадарой слишком заигрались во время спарринга, мышцы побаливают, и стоять довольно мучительно. — И почему же Учиха и собачник так не угодили окружающим, расскажи поподробнее, — он делает вид, будто ему реально это очень интересно. — Они неплохие люди, которым просто пришлось многое пережить, поверь. — Я не знаю их истории, даже имён, но эти двое отправили на тот свет слишком много людей, — поёжившись. — Они пытали пленных самыми изощренными способами, а тот случай, когда Дьявол вырезал половину вражеского клана, вызволяя свою вторую жену, запомнился на долгие годы. Инудзука часто убивал просто ради прихоти в тот момент, когда битва уже объявлялась законченной. Эти психи повернуты на кровопролитии. Парню стоит больших усилий сдержать так и рвущийся смешок. Вот значит, какого мнения о нём и его вполне адекватном друге-семьянине. — Не боишься, что я могу оказаться правителем? — ухмыляясь, через шутку пытаясь выведать, насколько изменится к нему отношение. — Это невозможно, — моментально. — Ты сутки иногда проводишь у меня дома. Если бы занимал высокую должность, никогда столько свободного времени бы не имел. И спорить то бесполезно… Не объяснишь, не раскрыв лишнего, что можно побыстрее разделаться с обязанностями. Следующие полгода снова проходят во вранье, сокрытие имён в рассказах продолжается, а слишком долгие отлучки прикрываются заданиями. Странно, что Мари не заподозрила ничего, зная о примерном расписании важных встреч в Конохе. — Кин, он пропал! — после двух дней отсутствия это первое, что слышит мужчина, зайдя в покосившийся домик. — Нэо нет уже почти сутки! Мари бьётся в истерике, не переставая плакать ни на секунду, нервно теребя старую юбку. — Куда он уходил последний раз? — это не совсем то, чего хотелось, после ругани на собрании глав кланов, но не решить эту проблему невозможно. — Не знаю! — слишком громко. — Просто опять пропал ночью… И больше не вернулся! Такого раньше никогда не было! — Тише-тише, — успокаивать людей слишком сложно, этот навык Инудзука не развивал. — Я его найду, всё будет нормально… Он осторожно гладит по волосам девушку, уже прикидывая расположение ближайших бандитов и наёмных убийц. Хотелось добавить что-то по типу «хоть живым, хоть мёртвым» к последней фразе, но что-то внутри подсказало так не делать. — Выпей какой-нибудь успокаивающий чай, — бросает он напоследок, скрываясь за дверью. — Можешь потискать собачку, посмотри, какой он пушистый и тёплый… Пёс недовольно фыркает, ещё помня сегодняшние издевательства маленькой дочери Мадары, но смиренно подходит к той, кто дорог его хозяину. Собачник ещё пару секунд перекидывается взглядами с питомцем, а потом, неловко улыбнувшись, ускользает. Ничего хорошего эта ночь не сулила с самого начала, поэтому Кин вовсе не был удивлён, когда выбил из одного неудачно подвернувшегося под руку шиноби-отступника не самую обнадёживающую информацию. — Нэо, а ты крупно вляпался, — мужчина обнажает клыки, смотря в бледное-бледное чужое лицо. — Как ещё жив вообще? С твоей болячкой это чудо, в курсе? Ему ничего не отвечают, у двенадцатилетнего мальчонки, что находится уже на грани обморока, совсем нет сил даже на такое простое действие. Инудзуке приходится самостоятельно всунуть в чужой рот сквозь сомкнутые губы лекарство, помогающее протянуть чуточку дольше, если есть хоть малейшая надежда на выздоровление. — О, да тебя пытали, — заметив отсутствие пары ногтей. — Добро пожаловать в реальность, мой дорогой друг, думающий, что вечно будешь проскакивать. Ситуация вовсе не смешная, хоть один весельчак и пытается шутить, тараторя на протяжении всего пути. Многочисленные гематомы, несколько переломов, колотая рана — и это далеко не все прелести, имеющиеся на слабом тельце. — Мари, только без криков, ладно? — это всё, что успевает Кин вообще произнести, перед тем, как знакомая начинает снова заливаться слезами. Она не из тех, кто видит такое ежедневно, поэтому нет ничего удивительного в столь бурной реакции. — Я приведу хорошего медика, — фраза, дарящая надежду. — Но как ты это сделаешь? — в затуманенном волнением разуме сразу возникает куча возможных трудностей. — Невозможно просто взять и вытащить за пределы твоей деревни кого-то на хорошем счету… Этот человек и сам вряд ли захочет работать бесплатно, да ещё и идти куда-то глубокой ночью по тёмному лесу. — Этому человеку не нужны деньги, проблема исключительно в её муже… — снова говоря загадками. — Но я всё улажу, мы с ним неплохие приятели. — Если просто выведешь кого-то важного за пределы Конохи, потом проблем не оберешься, — её трясёт, она совсем не хочет доставлять неудобств, пусть и желает спасти единственного оставшегося родственника. — Это же наказуемо… Ты и так постоянно уходишь сам, нарушая правила, не исполняя некоторые свои обязанности. Парень тяжело вздыхает, помалкивая, не находя лжи для успокоения. В голове только то, что она не должна узнать о настоящей должности любой ценой. — Этот идиот глава Инудзук… — хриплый слабый голос разрезает напряженную тишину, повисшую в воздухе. — Скоро вернусь, — собачнику проще сбежать, чем прямо сейчас всё объяснять. Тем более, медлить нельзя, неизвестно сколько времени он потратит в деревне. И вообще не разорвут ли его прямо на месте у дома семьи Учих. — Мадара, доброй ночи, — стоит двери открыться, как перед Кином появляется крайне недовольный друг, а откуда-то сзади слышится успокаивающий голос Айко, которая пытается уложить обратно раскапризничавшуюся дочь. — Правильно подметил время суток, — Дьявол позволяет шарингану загореться, прожигая дыру в непрошенном госте, облокотившись на дверной косяк. — Или не в курсе, что все обычно ложатся спать, когда солнышко заходит? — Мне нужно одолжить твою жену на парочку часов, — сложив руки в умоляющем жесте. — Отказано, — даже не задумавшись. — Все просьбы часов через пять, ей надо выспаться после сегодняшней нервотрёпки на совете… Ты там был и прекрасно всё слышал. — Моя ситуация слегка не терпит отлагательств, — нагло стараясь пролезть внутрь. Чужая крепкая рука появляется на пути, не дав и шагу сделать внутрь прихожей. — Кин, не стоит пользоваться её добротой, — сквозя угрозой, заставляющей мурашки забегать по телу у собеседника. — Ты прекрасно знаешь, что не шучу. Гляделки продолжаются ровно до того момента, пока в коридоре не появляется девушка, явно пришедшая разузнать, почему муж настолько задерживается, выпроваживая кого-то. — А… — только и выдаёт Инудзука, наконец-то поняв причину столь раздраженного состояния товарища, сейчас готового в любой момент отправить его в полёт за неправильные слова. Один наглец помешал далеко не мирному сну друзей, об этом красноречиво говорит растрёпанный вид Айко, сочетающийся с до сих пор не отлившей от щёк кровью и багровыми пятнышками на шее. Она наскоро запахнула довольно лёгкий халатик на голое тело, сейчас борясь с поясом, немного нервно поправляя края. От знакомой буквально несёт Дьяволом, почти перебивая её природный довольно приятный запах. — Что-то случилось? — девушка моментально принимается взволнованно осматривать главу союзного клана. — Почему ты в крови? — Он зашёл невовремя поздороваться, иди ложись, скоро и я вернусь, — Учиха грозно посматривает на нарушителя спокойствия, но говорит довольно мягко и нежно. — Мне нужна помощь с лечение одного ребёнка, — кое-кто прекрасно знает, как правильно подобрать слова так, чтобы жена одного из самых пугающих людей их поколения согласилась, почти не задумываясь. Мадара уже собирается насильно выпихнуть Инудзуку подальше, но мягкое касание маленькой ладошки его останавливает. Эти двое буквально пару секунд переглядываются, а когда улыбка легко расцветает на женских губах, мужчина отодвигается, позволяя Кину пройти, больше не предпринимая попыток как-то мешать разговору. На кухне приходится говорить шепотом, чтобы вновь не разбудить детей. Месторасположение гражданской деревни абсолютно не радует Дьявола, но он упорно держит рот на замке, начав что-то говорить исключительно после того, как они с женой скрываются за дверью их спальни. Айко не может отказать, если ситуация критическая, Кин прекрасно знал, чем пользоваться. — Давай попросим его просто принести мальчика сюда, лучик, — у собачника слишком хороший слух, а в доме царит кромешная тишина из-за позднего времени суток. — Это опасно… — Я могу постоять за себя, — не сложно представить, что сейчас она крепко-крепко обняла мужа, пытаясь успокоить. — Ничего страшного не произойдёт, вряд ли враги были готовы к моему спонтанному выходу за пределы кланового квартала. — Лучше, если я пойду с вами, — тоном, который не терпит возражений. — Солнышко, с кем тогда останутся наши дети? — довольно очевидная проблема, определённо моментально меняющая все планы Дьявола. Спустя буквально пару минут после этой фразы, девушка довольно энергично заходит в гостиную, одетая в полный комплект амуниции, не забыв взять с собой два никогда не меняющихся клинка. Она ловко накидывает на голову капюшон, скрывая пышные длинные волосы, а потом складывает в сумку несколько баночек с непонятным содержимым. — Просто свари на завтрак кашу, особо не заморачивайся, — Айко даёт указания, предварительно проверив наличие нужной крупы. — Если не вернусь до твоего ухода, попроси Тобираму посидеть с детьми, у него выходные после сложной миссии. — Насколько я знаю, его серьёзно ранили, — Мадара поправляет чужую одежду, завязывая верёвочки потуже, чтобы ткань, скрывающая длинные кудрявые локоны точно не слетела при движении с большой скоростью. — Это не помешает нянчиться с племянниками, — она приподнимается на носочки, легко чмокнув любимого в щёку. Кин слишком много раз становился свидетелем их нежностей, чтобы хоть как-то реагировать, поэтому просто пытается слиться со стеной, притворяясь слепым и глухим. Ему доверяют в этой семье, поэтому позволяют лицезреть некоторые слабости, для остальных недоступные. — Пойдём, — девушка поправляет мечи, удостоверившись, что они легко вытаскиваются из ножен. По дороге Инудзуке приходится подстраиваться под скорость знакомой, которая определённо медленнее, чем он сам. Он был к этому готов, поэтому особо никуда не торопился. Не стоит заставлять единственного медика, которому он может доверить большую тайну, работать на пределе возможностей. — Это здесь, — парень приземляется в уже знакомом дворе, а к нему навстречу выбегает собака, радостно приветствуя вернувшегося хозяина. Мари выходит следом, не сразу поняв причину подобного поведения животного, но замирает, стоит только ей заметить тёмный силуэт рядом с мужчиной. — Ты не говорил, что это настолько далеко, — Айко скидывает капюшон, недовольно бурча. — Тогда Мадара меня на месте бы убил, — усмехнувшись, поправив растрепавшиеся волосы. Хозяйка покосившегося от времени домика впадает в ещё больший ступор, теперь уже с удивлением осматривая гостью. Она кажется слишком идеальной в лунном свете с этими распущенными струящимися светлыми локонами в чёрной обегающей одежде, подчёркивающей стройную фигуру. Мари невольно начинает задаваться вопросом, как Кин вообще мог выбрать её, когда знаком с кем-то настолько красивым. Ей не видны сейчас недостатки, которыми не может быть обделён никто, мозг просто не даёт их замечать, сосредоточившись на собственных изъянах. Какие-то непонятные чувства поселяются в душе от наблюдения за искренне смеющимся недо-другом, забавно морщащим нос от чужого щелбана. — О, здравствуй! — наконец-то на неё обращают внимание. — Это твоему братишке нужна помощь? Светловолосая девушка не особо церемонится, взяв чужие руки, излучая огромное количество тепла, походя на ангела, спустившегося с небес. Мари стоит огромных трудов выдавить из себя хоть слово, заглушив поток не самых приятных мыслей. Сегодняшняя ночь полна потрясений… Слишком тяжело для и так расшатанных нервов. — Меня зовут Айко, — незнакомка излишне приветлива. — Не бойся, у меня много опыта, поэтому я без проблем справляюсь даже с самыми сложными ранениями. Госпожа Учих была прекрасно в курсе всего произошедшего, Инудзука в красках рассказал не только о болезни Нэо, но и поделился возникшей проблемой из-за его высокого положения. Их доверительные отношения позволяли настолько близкие разговоры, и развязывали руки для помощи. — Всё не так уж и страшно, — стоит только закончить осмотр мальчика, выдаёт заместитель Учих. — Я затяну самые тяжёлые раны, а остальное вполне срастётся само, надо будет только обрабатывать и пить лекарства, чтобы ничего не обострилось. Для Мари эти слова одновременно и облегчение, и странная тяжесть. Если подобное состояние не вызывает волнения, то какое же новоиспеченная знакомая будет считать ужасным… — На самом деле я бы посоветовала переехать в Коноху, — Айко на автомате выполняет все нужные действия. — Там побольше опытных врачей, и вероятность счастливой и долгой жизни повыше будет. — Мы не любим шиноби, а там их слишком много, — почему-то данная фраза вызывает у собеседницы смешок. — Тогда не понимаю, почему ты сейчас находишься в обществе жены главы и правителя одного из кланов-основателей, — усмехнувшись, на мгновение стерев с лица добродушную улыбку. — В наших реалиях советую пересмотреть свою позицию, переселившись туда, где безопаснее. Нэо, вполне уже пришедший в себя после влитых настоек, в этот момент начинает очень недоверчиво посматривать на ту, кто изначально не вызывала никаких трепыханий инстинкта самосохранения. Про Инудзуку он всегда знал слишком много того, чего не надо, с этой же особой всё сложнее. Её наряд закрытый, рукава сделаны с вырезами под пальцы, не давая увидеть запястья, а на ногах вместо привычных сандалий красовались высокие сапоги. Не сложно догадаться, что под ними были носки. Эта амуниция не походит на привычную, увиденную им ранее, всё буквально кричит о наличии денег, ведь не на заказ такое не купить. — На Вас нет опознавательных знаков, — мальчонка временами слишком наблюдательный. — Пытаетесь обмануть окружающих? — Нет, всего лишь защищаю собственную жизнь, — в серых глазах любопытный лишь ребёнок, коих девушка успела за свою жизнь увидеть немало. — Не хочу лишить моих детей матери в раннем возрасте. — Даже колечко сняла, — Кин вмешивается, заметив отсутствие безделушки на безымянном пальце. — Муженёк не обидится? — Оно на цепочке под одеждой, — непроизвольно коснувшись рукой очертаний важной вещицы. — Мадара сам её купил, так что нет, не скажет ничего. Знакомое имя режет слух подростка, непроизвольно слишком громко сглотнувшего. Именно на этого человека он продавал информацию, а сейчас чуть не умер из-за знания слишком многого. — Да-да, ты всё верно понял, Нэо, поэтому чуть позже извинишься, — собачник будто читает мысли, заметив промелькнувший страх на чужом лице. — И поблагодаришь как следует, поклонившись достаточно низко, а не будто делаешь одолжение. Мари не поняла почти ничего из разговора этих троих, смиренно ожидая, когда и с ней поделятся важной информацией. — Я закончила, — жена Дьявола поднимается, потягиваясь, разминая спину. — Думаю, теперь, когда никто никуда не торопиться, можно и представится полным именем. Она делает небольшую паузу, распустив волосы, до этого перевязанный лентой, чтобы не мешали во время работы. — Учиха Айко, — фамилия заставляет хозяйку вздрогнуть. — Супруга главы Учих и заместитель этого же клана, сестра Сенджу Тобирамы и Хаширамы, поэтому ещё и бывшая наследница… Это далеко не всё, но основного будет достаточно. — Она не гарант мира между раньше воюющими семьями, если что, — Кин отвечает на незаданный вопрос. — Их брак с Мадарой был заключен раньше. — Так ты жена… — Мари начинает говорить, но замолкает, не совсем понимая, можно ли произносить то, что собиралась. — Да, того самого страшного и ужасного Дьявола, убившего кучу народу, — Айко слишком привыкла к подобной реакции в Конохе, чтобы обижаться или продолжать переубеждать людей. — Предвещая дальнейшие расспросы… Он не изверг, на меня руку не поднимает, детей любит, и в семейной жизни у нас всё более, чем прекрасно. Слухи об изменах тоже просто разговоры недоброжелателей, старший сын приёмный, а не незаконнорожденный, дочь родная, её родила лично я, а не какая-то левая женщина, которую мы якобы нашли, отчаявшись. Что же там ещё было… — Мертворождённая, — услужливо напомнил Инудзука. — Да, точно, — снова оживившись. — Никто ребёнка не подменял, а на нас она не особо похожа, потому что пошла в дядю и дедушку по отцовской линии. Они как раз уже на том свете, поэтому сравнить не получится, только если какими-то чудом снова вернуть их к жизни. И только после этого Айко выдыхает, чисто интуитивно гордо выпрямив спину. Всё произнесённое уже заученный текст, потому что надоело по сто раз отвечать на одни и те же бестактные вопросы. Не факт, что сидящая перед ней гражданская их задаст, но лучше сразу прояснить абсолютно всё. Кин посмеивается в сторонке, наблюдая это далеко не в первый раз, просто впадая в истерический хохот от некоторых предположений людей. Вот иногда кому-то делать нечего, что выдумывают теории заговора из-за недостатка информации в общем доступе. — Просто Мари, — хозяйка поднимается на ноги, поклонившись. — Приятно познакомиться, — светловолосая особа тоже склоняется, удивив подобным собеседницу. — Надеюсь, между нами не возникнет никаких недопониманий. Последнее прозвучало с небольшой угрозой. За прошедший год пришлось пережить прилично покушений, чтобы не так легко доверять окружающим. А все произнесённые ранее титулы стали гарантом безопасности. Имя Мадары вводит некоторых в ужас до сих пор, а родственные связи с братьями Сенджу только оказывают дополнительный эффект. — За них ручаюсь я, так что не переживай, — собачник говорит непривычно серьёзно. — Ран потом тоже сюда приведи, она страстно желает узнать внешность твоей принцессы, — лицо Мари моментально краснеет. — Запах ей нравится, но хотелось бы уже ограничиваться не только этим. — Вы с моей сестрой слишком много сплетничаете, — мужчина несколько недоволен. — Когда только успели так сдружиться? Это был вопрос, не требующий ответа, он прекрасно всё и так знает. Две девушки-заместителя часто пересекаются на общих сборах, да и походов в гости никто не отменял. Одинаковые проблемы невольно сближают. Айко решила остаться до утра, чтобы точно быть уверенной в том, что мальчишка пойдёт на поправку, не получив никаких осложнений. Да и следовало дать парочку указаний по уходу за оставшимися лёгкими ушибами. — Не возражаете, если сниму верхнюю часть амуниции? — неожиданно спрашивает Учиха. — У вас сильно натоплено. Каких-то возмущений не следует, поэтому она легко скидывает тёплую кофту, оставшись в одной темно-синей майке. А когда подпирает ладонью подбородок, взгляд Мари цепляется на рубцы на запястье, идущие кольцом почти от самой кисти вниз на пару сантиметров. Хозяйка пытается не стеснять гостью, но в своей голове парочку раз прокручивает услышанные слухи. Многие считают жену Дьявола счастливицей, не знавшей страданий и страха, росшей в любви и заботе сначала у Сенджу, а потом и в поместье будущего мужа. Тот инцидент с Хогоромо выставили так, будто это Мадара вселенское неуправляемое зло, посмевшее вырезать половину чужого клана. — Это из-за натирающих кандалов, — Айко прекрасно знает причину молчания новоиспеченной знакомой. — Они были ржавыми, поэтому занесли грязь в раны, а загноившаяся даже маленькая царапина может оставить шрам на всю оставшуюся жизнь. Кин ещё по дороге объяснил подруге, насколько его недо-любовница далека от мира шиноби, поэтому та старалась объяснять всё словно маленькому ребёнку. Где-то к полудню все темы себя исчерпали, и Нэо не жаловался на дискомфорт, поэтому Инудзука отправился проводить жену друга обратно в Коноху. — Вернулась? — Тобирама, странно домашний без амуниции, встречает сестру с племянницей на руках, попутно разогревая еду. — Да, спасибо за помощь, — она обменивается с родственником кивками. — Не против побыть у нас ещё парочку часов? — Нет, всё равно Хаширама запретил мне появляться на полигоне и в резиденции Хокаге, — он поудобнее перехватывает Тэкеру, которая будто и не заметила прихода мамы, увлеченно наблюдая за огоньком на плите. Зато один комочек энергии бессовестно врезался прямо в хрупкую девушку, крепко сжимая в объятиях. Акира не любит Сенджу, и это, такое ощущение, не изменится никогда. Оставаться с дядями с той стороны для него тяжело. — Я пойду, — Кин всего на мгновение почувствовал себя тут лишним, но решил поскорее удалиться, не желая занимать ещё больше драгоценного внимания Айко, в котором тут нуждаются чересчур сильно. — Уверен? — девушка не выпускает своего приёмного сынишку, повернув только голову. — Да, у меня ещё есть дела, — собачник скрывается за дверью, напоследок отсалютовав. А за следующие полгода состояние братишки Мари ухудшается, заставив её всё же задумываться о переезде в ближайшую деревню с шиноби. Те препараты, которые таскал Инудзука, уже не особо помогают, а кровь из носа идёт всё чаще. — Я вам со всем помогу, — мужчина пытается склонить в сторону ему удобного решения. — Ты же знаешь, кто я, нет ничего невозможного. — В этом и проблема! — в который раз уже один и тот же разговор. — Я никто, но постоянно принимаю твою помощь как что-то должное, будто так и должно быть. Глава собачников готов взвыть каждый раз, когда они доходят до этой точки. Он не понимает, какими словами передать весь тот спектр эмоций, бушующий в душе. Ему очень редко хочется защищать кого-то именно так! Всё кричит о важности обычной гражданской девчушки, привыкшей во многом себе отказывать в угоду больного родственника. — Тогда стань моей женой и давай закончим раз и навсегда эту нелепицу, — неожиданно не только для собеседницы, но и для самого себя. — Ты из ума выжил? — Мари от шока чуть не падает, придерживаясь за столешницу. — Я бывшая проститутка и гражданская из захолустья посреди леса. — Какая разница, — невольно обнажив клыки. — В любом случае моя кровь сильнее, да и сколько можно делать вид, будто между нами ничего не происходит. Ещё год ушёл на уговоры, в которых поучаствовала и Айко, убеждая, что в этом нет ничего страшного, ставя в пример свою маму и саму себя. В итоге, с горем пополам, в один из жарких летних дней Мари согласилась, а потом на скромной совсем маленькой церемонии выглядела такой же счастливой, как и Кин, чуть ли не впервые так искренне улыбающийся. — Это Учиха Мадара, — представляемый спустя неделю после свадьбы человек был единственным, кого Мари видела впервые. — Здравствуйте, — девушка склоняется, стараясь не показаться, насколько испугалась одного взгляда чёрных глаз, буквально прожигающих насквозь. Она решила не доверять слухам, но именно этот знакомый её мужа был точно таким, как его описывали. Грозным, высокомерным и внушающим исключительно желание бежать. Лохматые волосы ничуть не делали его неряшливым, наоборот придавая воинственности, а обычное кимоно сидело слишком хорошо на крепком теле, так и кричащем о способности главы Учих свернуть чью-то шею голыми руками. — Вы решили нас навестить? — Айко появляется из-за спины Дьявола слишком вовремя, словно лучик надежды. — Что ж не предупредили, я бы приготовила побольше на обед. И именно в тот момент, когда маленькая аккуратная ладонь докасывается до предплечья её супруга, взгляд Мадары становится другим, более мягким, нежным. — Твои волосы немного растрепались, — он невероятно заботливо приглаживает светлые локоны, тут же отходя с прохода, чтобы незваные гости могли зайти внутрь. Эти двое смотрелись на удивление гармонично вместе, удивляя. — Папочка! — маленькая девчушка кидается на шею отца, начав болтать ножками, как только большая рука становится опорой. — Я проснулась! Черноволосая принцесса очень растрёпанная, совсем не походящая на ребёнка, воспитываемого по заверениям гражданских в строгости. Широченная улыбка расцветает на детском личике, а большие глаза с длинными ресницами сияют похлеще любых драгоценных камней. — Привет, дядя Кин и тётя Мари, — малышка машет ручкой, спустя секунду возвращаясь к увлеченному наблюдению за отцом, помогающему расставлять тарелки. — Мам! — Акира неожиданно показывается на окне, запачкав чистый подоконник грязью с сандалий. — Я случайно снёс дерево на заднем дворе. Это всё, о чём он оповещает, тут же куда-то снова ускакав. Мари непроизвольно ёжится от мурашек, для неё подобное всё ещё в новинку. Обычные дети тут будут посильнее неё в несколько раз. Спокойная реакция родителей мальчонки на полученную информацию кажется ненормальной. Спустя пару месяцев проживания в Конохе разница в воспитании становится ещё более явной. Если девушка приходит в гости к Учихам одна, то создаёт иногда неудобства даже довольно дружелюбной Айко. Приходится иногда ощущать себя довольно глупой, совсем ничего незнающей о мире шиноби и их порядках. — Брат, я не хочу обсуждать это, — голос госпожи Учих впервые на памяти гражданской звучит столь грозно. — Обратись к медикам Сенджу, не мучай организм самостоятельно, умоляю, — незваная гостья не хотела подслушивать, но выйти сейчас из чужого дома уже будет невозможно, её быстро заметят. — То, что у тебя не получается забеременеть, не конец света, это можно решить. Давай я отведу тебя к проверенным лекарям, они не треплют языком попусту, потому что лечат меня с Хаширамой. Стоит только двум собеседникам затихнуть, жена Инудзуки специально стучит по двери, и хлопает ей, пытаясь обмануть таким детским способом. Не дожидаясь ответа, она проходит в гостиную, сразу же пожалев о содеянном, потому что увидела лишнего. Тобирама обнимает за плечи заплаканную сестру, что-то тихо шепча. — Мари! — Айко моментально меняется в лице, наскоро начав вытирать с щек влагу, привычно заулыбавшись. — Прости, что не вышла встретить. Садись, давай заварю чая… Ой, ты, наверное, голодная. Если бы не недавняя сцена, можно было бы подумать, будто всё в полном порядке. Учиха вообще в глазах Мари выглядела той, кто никогда не будет переживать и нервничать, пока все живы и здоровы. Казалось, у неё нет никаких проблем… Любящий муж, послушные дети, два старших брата, готовых в любую минуту примчаться на помощь, невероятно хороший контроль чакры, уважение подчинённых — где во всём этом могло поселиться хоть что-то нехорошее? Кто же знал о небольшом дефекте жены главы клана-основателей… — Спрашивай, — спустя какое-то время тишины, Айко спокойно проговаривает, заметив замешательство знакомой. — Почему так важно родить ещё одного малыша? — бестактный вопрос, показавший, насколько много кое-кто успел услышать. — У тебя и так двое, к чему лишняя морока с третьим, когда старший только-только входит в подростковый возраст, а младшая до сих пор не всегда добегает до горшка ночью? Альбинос сбоку фыркает, но под пристальным взглядом сестры больше не издаёт ни звука. Они прекрасно общаются без слов, словно никогда и не были разлучены из-за ошибки отца. — Наследника у Мадары нет, ему некому передать все полномочия после смерти, — разжёвывать что-то настолько простое довольно странно. — Акира не может стать правителем, потому что в нём не течёт нужной крови, а Тэкера всё же девочка… Её жизнь будет в опасности после беременности в будущем, высокое положение обещает наличие кучи покушений. Да и просто отсутствие сына довольно сильно подрывает авторитет среди других союзных кланов, у которых уже есть те, кто возьмёт пост главы на себя. — То есть, чисто в теории, мне бы не мешало тоже как можно скорее родить мальчика? — Кин никогда Мари не торопил, тихонько со всеми проблемами разбираясь самостоятельно, он выглядел беззаботно и глуповато на встречах правителей, но на самом деле тихо гнул свою линию. — Я не вмешиваюсь в чужую личную жизнь, у Инудзук свои уставы, — Учиха вновь улыбается. — В нашем клане слишком беспокоящиеся старейшины… Для того, чтобы от них отвязаться, стоит выполнить ряд обязанностей. И больше эта тема никогда не поднималась, Мари уяснила парочку новых уроков, а заодно узнала, с кем именно иногда ругается её муж и почему Ран столь часто поднимает тему племянников. Вообще, общаться с сестрой мужа у госпожи Инудзук получалось не очень. В отличие от супруги Дьявола, бывшей лояльной и иногда чересчур доброй, эта женщина казалась жесткой и излишне гордой. Спустя три месяца после свадьбы брата она собрала все вещи и переехала из главного дома, перед этим очень часто не уживаясь с новоиспеченной родственницей. Споры возникали даже на кухне, о реакции на покушения и вовсе упоминать не стоит. Нэо вжился в новое общество лучше, его ровесники довольно быстро приняли новенького к себе в компанию, стали таскать на полигон и учить контролировать чакру. Дети везде остаются за гранью проблем взрослых, если время мирное. Когда Тэкере исполнилось четыре, в доме Учих явственно повисло напряжение, которого раньше никогда не было. — Айко, что случилось? — Кин искренне переживал за подругу. Он погрузился в свою семейную жизнь и на время потерял связь с реальностью, позабыв о том, что иногда одной не самой сильной девушке нужна поддержка. — Выкидыш, — одно единственное слово, но в нём было слишком много боли и уничтожения самой себя. Инудзука знал о небольших неудачах на этом фронте, ведь Мадара пьяный в стельку что-то ляпнул про попытки, которые ничем не заканчиваются. — Дьявол знает? — у друга намечалась скорая командировка, подобные новости могли выбить его из колеи. Собачник уже даже был готов ехать вместо него. — Конечно, нет, — она улыбается, краем глаза выглянув в окно, чтобы проверить дочку, бегающую по небольшому водоёму. — Я не настолько жестока… У него так много работы, поэтому решила не беспокоить сроком в какие-то жалкие четыре недели. — Лучше не скрывай, — просто совет, правильность которого госпожа Учих никак не может уяснить. Сколько раз уже пыталась сделать лучше, не до конца говоря правду, это всегда ничем хорошим не заканчивалось. — Думаешь? — девчушка несмотря на уже довольно длинную жизнь сейчас кажется сущим ребёнком. Видели бы главы союзных кланов, боящиеся её словно огня, какой может быть слабой, не поверили бы глазам. — Прислушайся к старшему, — Кин беззаботно ударяет себя в грудь, обнажая клыки. За пролетевшие слишком быстро года почему-то эта дурочка становится ему только ближе, записываясь где-то в сердце в члены семьи. Сколько уже раз она не отказывала в критической ситуации, всегда помогая, сколько бы своих дел не оставалось незаконченными. Айко несёт на плечах всё хозяйство, большую часть воспитания детей, а также львиную долю управления кланом, но ещё никогда не жаловалась. Она привыкла всегда быть при деле, поэтому выходные берёт в крайних случаях, даже в них не переставая бесконечно возвращаться на кухню и готовить еду. Вчера ей пришлось пойти на собрание вместо мужа, потому что тот был на патруле… О, какой разнос она там устроила! Истинная Учиха, чтоб её чёрт побрал. За соклановцев перегрызёт глотки, напомнив, что никто на верную смерть людей посылать не будет. Что уж говорить, если глава Хьюг поджимает хвост и помалкивает в тряпочку. Однако, как бы не хотелось, девушка не всесильна… И это видят все близкие. Она часто хныкает, словно маленький ребёнок, здоровье подкашивается с каждым долбанным месяцем всё сильнее, а периодические покушения сделали из неё параноика, который может проснуться посреди ночи и пойти обходить детские спальни. Стоит отдать тревожности должное, один раз это спасло жизнь Тэкере, но, в основном, такое положение дел только вредит. — Скажи честно, Кин, — женушка Дьявола присаживается на стул, ставя две чашки. — Намечается война? — Ты и без меня знаешь ответ на этот вопрос, — немного грустно. — Неудивительно, что Мадару так часто отправляют на границу, — она сжимает кулаки. — Надо переселить детей в комнаты внизу. — Вы закончили постройку пригодных для жизни спален в подвале? — удивлённо, ведь казалось, что на это времени вовсе не было. — Ты думаешь, муж только сражается? — на самом деле, именно это Инудзука и считал. Огромные поместья не давали вражеским шиноби быстро обнаруживать детские комнатки, всюду был патруль, мешающий тихо проникать на территорию. Те большие дома кишили жизнью даже ночами, но маленькие, созданные для одной семьи, ночью пусты. Ниндзя отрабатывают днём охрану, а в тёмное время суток возвращаются к себе, исключениями служат те, кто обходит клановый квартал. Наследники в большей опасности, ведь любой дурак может проникнуть и разузнать расположение дома главы. После неприятной ситуации с женой Дьявол, к большому удивлению союзника, снова перестал выпивать. Он начал быстрее расправляться с делами и спешить домой, нигде не задерживаясь. Кажется, всё же новость от любимой его сильно поразила. Он всегда ей дорожил, и тут явно была та ситуация, когда ей было просто необходимо внимание и забота. — Мари, дорогая, не ходи пока к Учихам, — мужчина обнимает девушку, прижимая к себе обнаженное чужое тело как можно ближе. — Думаю, наше присутствие там сейчас просто непозволительно. А спустя полгода, пролетевшие слишком быстро, при встрече на очередном сборе по поводу дел Конохи, Инудзука поймал подругу на выходе из туалета, заботливо протянув платочек. Её запах поменялся… Именно так, как было когда-то, казалось бы, уже очень давно. — Папочка в курсе? — бестактный вопрос, но Айко привыкла к отсутствию манер у этого наглеца. — Да, — её щёки слегка порозовели, а глазки явно блестели от радости. — Тобирама и Хаширама тоже, поэтому можешь рассказать своей жене. Уголки губ Кина дрогнули, непроизвольно сложившись в искреннюю улыбку. Мило, что эта особа очень старается записать и Мари в ряды близких. Иногда кажется, будто Ран прилагает меньше усилий. Спустя ещё какое-то время, Инудзука выяснил, насколько всё же тяжело подруге даётся этот ребёнок. Пусть женушка Дьявола старалась отнекиваться, но частая кровь из носа и излишняя бледность говорили сами за себя. Он часто задавался вопрос, виновата ли гражданская кровь, но пришёл к выводу, что тут просто её мама была слабой. Мари не имеет половины проблем со здоровьем, которые есть у Айко. Бутсума действительно был глупым, поведясь на красивую внешность, не задумавшись о страданиях получившейся дочери. В последние месяцы беременности заместитель Учих и вовсе отошла от дел. Мадара надавил, запретив нервничать и вмешиваться в политику. Боевые действия уже велись где-то далеко от деревни, но глава Учих пытался отсрочить свою отправку на войну, находя всё новые отговорки. Если бы его жена, так беспокоящаяся о благополучии всех подчинённых узнала, что он бессовестно отлынивает от обязанностей, потому что переживает о её самочувствии, то съела бы себя изнутри чувством вины. — Господин Кин, можете пойти со мной? — Джун стучится в чужой дом в соседнем клане очень глубокой ночью в самом начале зимы. Первый снег только-только покрыл землю, обещая растаять к утру, создавая странный покой, пока в доме Учих определённо ничего радужного не происходило. С детьми сидеть было некому, Дьявол патрулировал территорию, уже убив несколько шпионов, только и ждущих, кто же именно родиться, чтобы уже тогда решить убить сразу или подождать. Казуко была занята непосредственно своими прямыми обязанностями медика, а Сенджу один упрямый человек звать на помощь отказался. Когда детский плачь наконец-то наполнил дом, выдохнули, наверное, почти все. Нянечка распахнула окно и чересчур громко прокричала, что это девочка, сообщив эти новости Мадаре, тут же ринувшемуся внутрь дома. Дальше последовал исключительно шепот, никто не произносил вслух «мальчик», тётенька просто откинула пелёнку, коротко улыбнувшись. Недоброжелателям в столь неспокойное время лучше не знать правду. — Что с Айко? — Учиха, уставший от тяжелой ночи, заметил состояние его дорогого лучика света не сразу, слишком обрадовавшись новостям о сыне. Хороший слух Кина позволял улавливать каждую мелочь. И сейчас прозвучавшее излишнее волнение в голосе друга, смешанное с какой-то подступающей истерикой, красноречиво намекнуло на определённо не самое лучшее состояние девушки. — Она жива, — Казуко тут же выпаливает первым именно это, пытаясь успокоить. — Просто потеряла сознание. Дураку понятно, что это ничего хорошего не сулило. Вообще, учитывая изнемождённый вид особы, было удивительно, что сын родился в срок, а не раньше. — Раструбить всем о появлении на свет очередной принцессы? — Инудзука свешивается в проём, найдя предлог поглазеть на происходящее, которое его совсем не порадовало. Дьявол как раз выносил Айко, перемещая в спальню, где будет намного комфортнее. Выглядела она, мягко говоря, не шибко красиво, напоминая поломанную куколку, попавшуюся в руки извергов-детей. У неё полопались капилляры, поэтому даже лицо было в красную крапинку, волосы слиплись в какой-то один большой комок… — Вау… — собачник не смог сдержать комментарий, моментально получив испепеляющий взгляд от Мадары, который к тому же посильнее прижал своё сокровище к груди, пытаясь таким образом будто бы спрятать от всего мира. — С дороги, — грозно, злобно, высокомерно, так, что мурашки забегали по телу. Кажется, лучше не испытывать терпение этого готового сорваться в любую секунду мужчины. — Хорошо, что Мари осталась дома, — Кин бурчит под нос, стоит только крупной фигуре скрыться в одной из комнат. Его жена не готова видеть таких пугающих до чёртиков людей. Даже у повидавшего многое Инудзуки кровь застыла в жилах, и дар речи куда-то пропал, оставив своего хозяина без возможности произнести хоть что-то. Уже в полдень добрая половина Конохи была свята уверена в рождении очередной дочери у Учих. Вводить всех в заблуждение не так уж и сложно, учитывая скорость распространения слухов. — Ты вообще понимаешь, что делаешь?! — голос Тобирамы становится первым, что слышит собачник, переступив порог. — Наша основная сила — ты и брат! — Я занят, — Дьявол слишком спокойно отвечает на крики альбиноса. — Уже два месяца! — снова повысив голос. — Завтра выходишь в сражения, иначе я выпишу тебе огромный штраф и лишу половины привилегий. — Я разнесу сам к чертям Коноху, если ты продолжишь, — и, к огромному несчастью, сейчас Мадара не шутит. Невовремя же младшенький Сенджу решил разобраться с проблемой отлыниваний главы Учих от прямых обязанностей. — Белобрысик, как я счастлив тебя видеть! — Кин пытается разрядить обстановку. — А ты в курсе о пополнении рядов племянников? А? Такое чудо родилось, но твоя сестрица почти на тот свет отправилась, это минус… — Что? — собеседник определённо был не в курсе последних новостей. Инудзука успевает начать снова что-то тараторить до того, как попавшийся в его ловушку парень успевает засыпать Учиху новой порцией упреков. — Дверь знаешь где, — это всё, что говорит Дьявол, поднявшись. — Можете уйти оба, я буду только счастлив. Он просто спокойно удаляется обратно в спальню, явно закончив все диалоги на ближайшие сутки. Как жаль, что на этом ничего не заканчивается. Через два дня приходит уведомление о срочном вызове на собрание, которое нельзя игнорировать. Пусть на посте Хокаге сидит «свой человек», но для деревни он сделает даже слишком много. Угроза никуда не уходит. — Мада, не упрямься, — после тяжёлого дня успокаивающие такие родные объятия лучшее, что можно придумать. — Соклановцы за мной присмотрят, Джун никуда не уходит, Тобирама тоже останется дома… — Я могу отлететь в первой же битве, если надо, — Кину позволили войти в комнату, несмотря на ярые протесты друга. — С дурака нечего брать, это все знают. В другой ситуации он не предложил бы подобного, но выглядела его подруга до сих пор очень плохо. Казалось, что одно неловкое движение способно забрать её жизнь. В глазах сильно полопались сосуды, они были буквально налиты кровью, и она не вставала с постели без помощи, плохо ела, постоянно переживала из-за отсутствия молока. Сора прекрасно кушал смеси, но для Айко всё происходящее было неправильным. — Почему всегда всё так невовремя?! — на его месте Инудзука бы резких движений не делала, боясь сломать девушку, но этот мужчина, видимо, за прошедшие дни успел привыкнуть. — Будь умничкой, не ругайся с другими главами, — тихий слабый голосок. — Давай, собирайся, не тяни время. Кин просто помалкивает, не упоминая, насколько уже всё плохо. Угрозами Дьявол сыпал знатно, остальные правители и не представляли, насколько сильно Учиха может потерять самообладание, если его побеспокоить не в то время. — Я вхожу, — Тобирама в качестве надзирателя слишком бесстрашен. — Шаг, и твой труп будет завтра висеть на заборе, — Мадара меняет тон на ледяной слишком резко. Собачник лишь пожимает плечами на взгляд представителя Сенджу. — Не забыл, что эта женщина моя сестра? — альбинос совершает глупости нечасто, но в этот раз, видимо, решил отыграться за все предыдущие. Его тело отлетает, проламывая стену, в ту же секунду, когда он заканчивает вопрос. — Если это действительно так, то подумай о ней хоть раз, — их отношения никогда не станут нормальными. — Чёртов монстр, — кажется, брат Хаширамы уже готов ответить, но его руку неожиданно кто-то перехватывает. Акира с горящим шаринганом стоит за спиной босяком, без верхней части одежды, в одних поношенных домашних штанах, но с клинком, уже вытащенным из ножен. — Отец? — слишком красноречиво подняв правую бровь. Как в мальчике одной из служанок могло зародиться столько высокомерия и смелости, Инудзука, молчаливо наблюдающий за происходящим, никогда не узнает. Он бы ни за что не полез в этот конфликт, слишком опасно. Кто бы мог подумать, что всё остановит одиннадцатилетний ребёнок. — Папочка, — сонная Тэкера окончательно стирает изначальную неприятную атмосферу. — Мне приснился страшный сон. Она начинает хныкать, протягивая маленькие ручки, так и требуя взять её и укачать. — Матушка, они, наверное, тебя побеспокоили, — старший из детей презрительно окидывает взглядом всех, и направляется прямиком в спальню. — Ложись, тебе не стоит бодорствовать в такой час. — Мой маленький, это тебе надо побольше отдыхать, — Айко кладёт ладонь на чужую щеку, как только сынишка присаживается рядом. — Папа, сделай Соре поесть, — Акира делает вид, что не заметил волнения. — От ваших с дядей перепалок он тоже теперь проснулся… А вы, дяди, будьте добры, уберитесь вон. Своей приказной интонацией он сейчас напоминал главу Учих. — Эх, вечно меня гонят в последнее время, — Кин театрально вздыхает, но не упускает возможности щёлкнуть по носу мальчишку, подмигнув. Следующей же ночью глава собачников вместе с предводителем демонов покидает Коноху, стараясь не слишком раздражать друга по пути. Ох, не повезёт же врагам встретиться со злым Дьяволом, который к тому же желает поскорее разобраться с проблемой и вернуться к семье. — Брат, наконец-то! — Ран обнимает родственника, с опаской поглядывая за его спину. В ближайшую неделю Хаширама осознаёт насколько большой ошибкой было вытащить того, кто не согласен играть по мирным правилам, из логова. Выглядело так, будто Сенджу спустил с цепи опасного зверя, до этого изголодавшегося по крови. Сусано являлось взору людей не часто, но если всё же открывалось, то означало начало конца. Враги, до этого бывшие самоуверенными и высокомерными, сдулись за месяц, растеряв превосходство. — Ты не слишком жесток? — Инудзука сглатывает, оглядывая покалеченных чужих шиноби. Один несчастный вздрагивает, заметив горящий шаринган, именно в тот момент, когда Учиха проходит рядом. Меч тотчас вонзается в его глотку, обагрив землю новой порцией алой жидкости. Давненько никто не видел истинную сущность Дьявола, спрятавшуюся за личностью советника Хокаге и рассудительного почти всегда спокойно главы. — Чем больше убьём, тем быстрее эти идиоты согласятся на договор, — странный способ начать переговоры, но грозный мужчина уверен в своей правоте, его никто не переубедит. — И с каких пор ты жалеешь кого-то? Помнится, год назад без разбору косил каких-то слабых преступников ради веселья. Кин ощущает себя букашкой в сравнении с этим гордым созданием. Как можно было забыть этот страх, привыкнув к тому, какой он с женой и детьми? — Я обещал Айко вернуться без серьёзных ран, нечего смотреть как на монстра, — от буквально прожигающих насквозь алых глаз не укрывается ничего. — Эти ниндзя сами виноваты в своей слабости. Мангекё тухнет, а его обладатель разворачивается, напоследок ещё раз окинув учинённый им практически в одиночку беспорядок. — Я же просил не убивать! — Хаширама ругает товарища. — Этот проклятый круг мести никогда не замкнётся, если мы продолжим отправлять друг друга на тот свет. — Кажется, с самого начала ты был предупреждён о моей неготовности задерживаться на фронте, — Мадара безразлично отпивает чай, держа кружку до сих пор окровавленными перчатками. — Если хочешь помощи, то не нуди. — Покалечь, раз руки чешутся, но не надо прибегать к крайним мерам! — собеседник всё не унимается. — Мы мыслим по-разному, давай не будем ссориться, — кое-кому совершенно не хочется ввязываться в конфликт. — Твои племянники мои дети… Не порть всё, я и так еле терплю Тобираму в своём доме, каждый раз вспоминая, как он протыкает мечом моего брата. Просто смирись с позицией другого, не промывай мозги своими бессмысленными мечтами о мире, его никогда не будет… Иначе ты бы не вызвал главного убийцу на поле боя. И не поспоришь. Раз Дьявол тут, значит всё не так уж и гладко. Кину остаётся лишь надеяться, что это не выльется в мировую войну, ведь в деревне у него теперь есть человек, который не переживёт покушений. В случае серьёзного конфликта опасности не избежать, избавляться будут от всех, кто представляет угрозу или может воспроизвести на свет очередного отпрыска с сильной кровь сейчас ходячей катастрофы. Спустя два месяца череда сражений всё же подходит к концу, но ценой огромного количества жизней. Потерей больше со стороны врагов, поэтому всё не так уж и плохо, но упущенное драгоценное время, которое почти каждый шиноби мог провести с семьёй в уюте и комфорте, никогда не вернуть. — Мадара, — в отличие от прошлого, в этот раз Айко не прыгает на шею мужа, обняв того за талию, улыбаясь ярко и несколько устало. — Слава богу, ты в порядке. Кин наслаждается близостью Мари, но успевает подмечать и происходящее вокруг. Из подруги высосали жизненные силы пылесосом, судя по внешнему виду. Она похудела так, что платье висит мешком, хотя раньше вполне облегало фигуру, а волосы, неожиданно для всех уходивших, беспощадно были обрезаны по мочки ушей. — Ты знал, что есть яды, способные лишить возможности родить навсегда? — Инудзука слышит странный вопрос от своей любимой и незаменимой поздним вечером, когда они садятся ужинать. Нэо тоже встрепенулся, непонимающе посмотрев на сестру. — Нет, обычно время тратится на изобретение других настоек, — мужчина отвечает честно, говоря только то, в чём уверен. — Если ты не знаешь, то Мадара-сан, вероятно, тоже не в курсе, — как-то слишком сочувствующе. — Жаль его… Судя по увиденному ранее, он любит детей и хотел бы большую семью. — К чему ты… — не желая предполагать худшее. В голове проносится куча сцен с очередной влетевшей стрелой, задевшей Айко или, не дай бог, Тэкеру. — Я снова подслушала чужие разговоры ненароком, — Мари садиться за стол, поставив стакан с соком. — Казуко сказала что-то про невозможность выжить в следующий раз, когда говорила с Учихой, и предложила выпить яд, обещая отсутствие беременности в будущем со сто процентной гарантией. — И? — Кин сжимает палочки, заставив те треснуть от напора. — Она согласилась, — коротко, больше не вдаваясь в подробности. Инудзука горько улыбается, про себя подумав, что теперь делиться его хорошими новостями будет просто непозволительно, как собственно и просить подругу присматривать за его беременной женой, которая, кажется, сама ещё не в курсе своего интересного положения. В отличие от Мадары, никуда не выходящем из военного лагеря на протяжении всех трёх месяцев, глава собачников привычно беспечно отлынивал временами от обязанностей, пропадая куда-то на сутки или двое. Все давно привыкли к такой безалаберности, поэтому помалкивали, игнорируя наглость и безответственность. Правда, в этот раз мужчина ходил далеко не в бордели или убивать первых попавшихся на пути преступников, он сбегал домой, отдыхать в компании Мари и читать нотации её братишке, становившемуся неуправляемым с каждым годом только сильнее. Качественные лекарства неплохо помогали его здоровью, поэтому теперь ничто не мешало творить глупости и даже записаться в генины Конохи, наскоро закончив обучение. Кин ещё в прошлый визит две недели назад заметил изменения в запахе жены, но решил не придавать особо значения, скинув это на усталость. Однако, сейчас, спустя время, метаморфозы стали отчётливее, и их больше невозможно просто не замечать. Девушка явно беременна, просто срок слишком маленький, чтобы она успела заподозрить подобное. — Не заставляй сестру нервничать, понял? — мужчина шепотом говорит это подростку, слегка наклонившись, пока Мари моет посуду. Вместо ответа мальчуган просто поднимается из-за стола, недовольно окинув взглядом того, кого до сих пор не особо любит. Он не глупый и намёк понял, поэтому сквозит презрением в каждом движении. Нэо до сих пор считает Кина не самым лучшим партнёром для единственной родственницы и в глубине души надеется на его скорую кончину. Как на зло, тварь вечно выживает, продолжая беззаботно прохлаждаться и бесить просто фактом своего существования. — Мы с Акирой сегодня участвуем в патруле, — бывший гражданский закрепляет оружие и получше кутается в только что надетую накидку. — До утра не ждите.