Его надежда

После того дня я наконец-то перестала бегать от прошлого, закрываясь от братьев огромной неприступной стеной. Мы неминуемо будем видеться и разговаривать, так зачем усложнять не только себе, но и окружающим, существование. Мадара на эту перемену отреагировал неоднозначно, просто предпочитая промолчать на замеченное. Мне самой заводить разговор на данную тему было слишком тяжело из-за невозможности подбора правильных слов. Главное, что мужчина уверен в моей безоговорочной преданности ему и клану Учиха, а остальные недосказанности со временем обсудятся, став просто одним из воспоминаний. — Айко-сама, там ещё раненные! — девушка подбегает, указывая в угол, где сидят новые прибывшие с фронта. Наши дела идут медленно, и не всегда хорошо, нападения никто не отменял. Союз четырёх довольно сильных семей пугает окружающих со всех сторон соседей, пытающихся помешать. Однако, на моей памяти, это первое настолько крупное сражение. — Казуко-сан, отдохни, — подхватываю под локоть женщину, когда заканчиваю латать серьёзную травму подопечного. — Не перегружай себя, это плохо скажется на здоровье. — Небольшое головокружение, — отмахиваясь. — Не наводи панику… Единственный, кто тут заставляет волноваться — это ты! Виновато скашиваю в сторону взгляд. Старая дурацкая привычка организма реагировать на кровь тошнотой по непонятной причине вернулась спустя несколько лет, и мне пришлось два раза отойти, чтобы опустошить желудок. — Это с детства, всё нормально, — тут же успокаиваю тётеньку, молясь на скорое завершение битвы, потому что чакра заканчивается уже у всех. В тылу временами ничуть не легче, чем на фронте. А учитывая тот факт, что приходится ещё и отдавать приказы параллельно с выполнением работы, — ситуация лишь ухудшается. — Госпожа, выдыхайте, — Джун влетает внутрь, держа в руках окровавленный клинок. — И поспешите помочь главе, его неплохо потрепали. Про себя чертыхаюсь, потому что осознаю некоторую беспомощность в данной ситуации. Мой резерв по непонятной причине последнее время словно стал меньше, чакра утекает буквально в никуда, и подлатать что-то очень серьёзное я уже не смогу. Ужасное ощущение бесполезности, которое я давненько не испытывала. Делаю шаг и практически падаю, споткнувшись о собственную же ногу. Подчинённый успевает уберечь от столкновения с полом, несколько обеспокоенно интересуясь точно ли со мной всё хорошо. Уверяю окружающих в обычной неуклюжести и стараюсь поспешить к выходу из поместья, где столпилась толпа грязных, покрытых кровью и землёй с ног до головы мужчин из совершенно различных кланов. Хаширама увлечённо даёт какие-то указания девушкам, пока Кин скачет вокруг сестрёнки, пытаясь высмотреть ранения, которые может скрывать, чтобы её не отстранили от прямых обязанностей. Альбиноса не видно, он скорее всего уже убежал в другую часть поместья, проверять сохранность документов, как и делает это всегда после каждого нападения на поместье. За братьев я особо никогда не волнуюсь, они прекрасно прикрывают друг друга, лишь изредка получая травмы по неосторожности. — Айко-сама! — раздаётся, стоит только приблизиться к кучке Учих. Они склоняются, а потом расступаются, не желая испачкать. Одежда жены главы в их глазах явно важнее собственного состояния. Они не собираются давать мне терять лицо в присутствии союзников. Глупые правила общества всем усложняют жизнь, так хотелось бы избавиться от доброй половины. — Мадара, — зову, завидев родного человека в толпе, окруженного молодняком, представители которого виновато кидают на каждую брошенную реплику. Видимо, поддались эмоциям, натворив глупостей, повлёкших не самые приятные последствия. — Ты чего тут забыла? — муж ещё не успел отойти от пыла драки, поэтому его слова получаются слегка грубыми, не такими, какими привыкла слышать. Он тут же осознаёт ошибку, дав прочитать вину, проскользнувшую во взгляде на краткое мгновение. — Я закончу с вами позже! — практически прорычав на потрёпанных подростков, которые с мольбой в глазах просят увести от них главу подальше. Мужчина на ходу снимает перчатки, явно используемые лишь для того, чтобы не испачкать руки в алой жидкости. Мозолей на больших ладонях так много, что в них нет другого смысла, оружие давно уже не натирает владельцу, годы тренировок делают своё дело. — Малыш, мы договаривались, что подождёшь в спальне, пока сам приду, — тяжело выдыхая, так ласково, насколько это вообще возможно после убийства огромного количества людей. — Это зрелище не для впечатлительных. Подчинённые неподалёку от такой резкой перемены грозного командира впадают в ступор, не зная куда спрятаться. Правитель редко при них позволяет себе быть таким, боясь показаться слабым, все наши тёплые отношения скрыты от большинства. Единственным доказательством неимоверной привязанности и любви является реакция на любую угрозу моей жизни. У мужчины включается какой-то режим безжалостного убийцы, уничтожающего всех опасных представителей живого. — Я привыкла, не стоит волноваться, — касаюсь чужой щеки платочком, стирая несколько свежих капелек крови. — Больше переживаю за ранения, Джун сказал… — Ему не жить! — моментально полыхнув, позволив непроизвольно загореться шарингану. — Ничего его не учит держать язык за зубами! — Не злись, — улыбаюсь самой искренней из всех улыбок, заметив наблюдающего за развернувшейся картиной старшего брата. — Он всё-таки больше мой подчинённый, а значит должен исполнять любые приказы начальника… Не ты ли их этому и учишь? Он усилием воли подавляет ярость, не желая выплёскивать её сейчас на того, кем без сомнения дорожит, закусывая губу от напряжения. Дурацкая привычка, от которой невозможно отучиться. — Айко, иди передохни, — пытаясь спровадить подальше. — Сейчас не самое подходящее время… — Нет уж! — повышаю голос, забавно топнув ножкой, в очередной раз за последнее время теряя контроль над эмоциями. Моментально покрываюсь румянцем от стыда за столь опрометчивый капризный жест, а потом разворачиваюсь. — Прости, кажется, всё-таки лучше не буду докучать, — стараюсь сбежать, уже делая шаг в нужном направлении. Однако, стоит лишь немного отойти и сзади раздаётся голос давно знакомого дяденьки: — Глава, идите, мы достаточно опытны, чтобы навести порядок самостоятельно. Это тот самый, что присматривал за пыточной, но теперь работающий нянькой у подростков. Причин ему не доверять нет, ведь он частично участвовал в воспитании Мадары, и ему ли не знать о вполне рабочих методах давления на неокрепшие умы, чтобы вбивать полезную информацию. Любопытство сильно, но я не оборачиваясь, зная, насколько моё яркое солнышко не любит сваливать свою работу на чьи-то плечи. Именно по этой причине широкие шаги позади вводят в полное непонимание происходящего. — Мада? — поднимаю голову, когда массивная фигура настигает. — Ты слишком бледная, давай поторопимся, — пряча подальше весь негатив. — Пока пойду в ванную, лучше полежи немного… Обычно с таким внешним видом раньше падала в обмороки от истощения. Сердце невольно ускоряется, пока разум твердит, что между мной и кланом он выбрал первое. — Потерпи ещё совсем немного, и мы вплотную займёмся твоим здоровьем, — позволяя в интонации показаться волнению и обеспокоенности. — Так продолжаться не может… Я привык к тому, что слабее… более хрупкая и нежная, нежели остальные, но последнее время это переходит любые границы нормального. Мадара знает, как ненавижу слова, по типу «беспомощная» или «немощная», поэтому в процессе фразы перестроил её, употребив те слова, которые совершенно не обижают, наоборот заставляя чувствовать себя какой-то особенной. — Хорошо, что хоть есть ты стала нормально, — неожиданно делая акцент на проснувшемся аппетите, который уже заметили все, кто находиться рядом довольно часто. *** В итоге, первой помыться пускают именно меня, заметив, что тоже перепачкана в алой вязкой жидкости. Нет ничего удивительного, я же всё-таки останавливала кровотечения. Когда приходит очередь главы, послушно заваливаюсь на мягкий футон, прикрыв глаза, чтобы дать организму хоть небольшую передышку в виде дремоты. Ему всё равно нужно приличное количество времени, чтобы отмыть волосы от запёкшихся корочек. Обычно я помогаю с этим, но сил совсем не осталось после беготни на протяжении всего дня без отдыха и возможности даже просто вздохнуть спокойно. — Теперь я в твоём распоряжении, — слышится, заставляя моментально выпрямиться, подскочив словно по команде. Однако, щёки тут же предательски покрываются румянцем от увиденного. Давненько не приходилось лицезреть дорогого человека настолько раздетым. Из-за нескончаемых дел и Акиры под боком дать волю гормонам не удавалось месяц точно, если не больше. Длинные мокрые локоны красиво струятся по широким плечам, а с них небольшими капельками стекает вода, создавая невероятно завораживающую картину, которую портят только свежие ссадины и небольшие порезы. Шрамы, что вижу уже не в первый раз, казавшиеся такими ужасными, сейчас словно являются той самой вещью, выделяющей среди остальных. Это доказательство его побед над самой судьбой, пытавшейся столько раз забрать на тот свет. — Ротик прикрой, а то слюнки потекут, — глупая шутка слетает с покусанных губ, заставив отвернуться, смутившись пуще прежнего. — Дурак, — подхожу ближе, ткнув кулачком в грудь. — Садись, дай подлатаю раны. Толкаю в сторону стула, пытаясь заодно рассмотреть то, про что говорил Джун, но, к счастью, ничего помимо несерьёзных повреждений не нахожу, облегченно выдыхая. — Твой телохранитель снова захотел спровадить подальше? — Мада словно читает мысли, явно вспомнив недавний случай, когда подчинённый нагло соврал, тем самым освободив от собрания. — Кажется, нам стоит серьёзно поговорить… — бурчу под нос, стараясь сконцентрироваться на поставленной задаче. Чакры хоть и оставалось мало, но её вполне себе хватило на всё, что задумывала убрать. Резерв полностью восстановится только завтра, но поскольку основная работа закончена, переживать по этому поводу не стоит. Поднимаюсь, подходя к ящику, выуживая салфетки, чтобы протереть руки, но нормально это сделать мне не дают. Большие ладони ложатся на талию, заставляя слегка отклониться назад, облокотившись на мужчину, уже успевшего накинуть верхнюю часть кимоно. Не сопротивляюсь, опустившись на его колени, ощущая обжигающее дыхание на шее. — Госпожа Айко, глава Сенджу желает с Вами встретиться, — неожиданный стук в дверь раздаётся как раз в тот момент, когда собираюсь обвить ногами чужой торс, уже успев развернуться. Кажется, мы с Мадарой одновременно недовольно выдыхаем, скосив взгляд на закрытые сёдзи. — Меня самую малость раздражает твой старший братец, — практически прорычав мне в губы. — Передайте ему, что я занята, — повышаю голос, чтобы человек по ту сторону точно услышал. — Смогу только через час или два принять его предложение. Ощущаю, как моё тельце нагло поднимают, заставляя обвить шею со слегка вздутыми венами. Видимо, стул показался одному наглецу не самым удобным местом. — Айко, я уже тут, тебе не надо никуда ходить, — голос Хаширамы раздаётся, и меня моментально опускают на пол, потому что вслед за произнесёнными словами слышится скрип отодвигаемых сёдзи. Кое-как поправляю одежду, про себя подумав, что сейчас в не самом приличном виде. На мне довольно тонкий халатик, облегающий все прелести, так ещё и пояс кое-кто успел ослабить. — Сенджу не особо обучены этикету? — Мада встаёт впереди. — Может у вас в клане другие правила, но тут в мою спальню не смеет входить никто. — Вы были предупреждены, — улыбнувшись, подходя к «другу», похлопав того по плечу. Тяжело вздыхаю, запахивая кимоно, надетое прямо поверх пижамных вещей. Повезло, что на всякий случай такая штучка всегда висит где-то поблизости. Акира, конечно, уже научился стучаться, но иногда под властью эмоций может ворваться неожиданно внутрь, начав что-то увлеченно пересказывать. Покоя в нашей жизни не светит никогда, всем надо влезть именно тогда, когда впервые за долгое время решаемся дать волю расшалившимся чувствам. С приходом других кланов в поместье, скрываться от любопытных становится всё труднее. — Сегодня вечером будет небольшой банкет по случаю успешного отражения атаки, — начинает братишка, облокотившись на ближайшую стену, игнорируя наш скептицизм. — Вы не отвертитесь, Ваши шиноби уже согласились. — Что? — не сдерживаюсь, позволив вырваться вопросу. Подчиненные прекрасно знают, чьё разрешение надо получить, так почему нарушили одно из важнейших правил. — Мы сказали, что вы за, — мужчина привычно улыбается. — Не обижайтесь, но другим способом вас двоих никуда не вытащить. — Хаширама, ещё раз такое повторится… — Мада начинает, но я моментально хватаю его за запястье. Окидываю непрошенного гостя самым красноречивым взглядом, сделав несколько шагов вперёд. — Больше так не делай, договорились? — моя интонация куда более спокойная. — Только если начнёшь соглашаться хотя бы на редкие встречи, — подмигнув и в ту же секунду стараясь удалиться. *** Естественно после произошедшего, ни о каком «побыть наедине» не шло и речи. Мы с мужем разделились и пошли в очередной раз напоминать всем, что изначально надо отослать кого-то в кабинет, разузнать, действительно ли заместитель и глава знают о происходящем. Ладно «малышня», но старшие должны думать головой… — Айко-сан, как непривычно видеть тебя в столь неофициальной одежде, — Сарутоби сразу подмечает некую перемену во внешности. — Не вечно же ходить в амуниции и нарядных кимоно, — отвечаю, присаживаясь на отодвинутый моим дорогим солнышком стул. — Вы тоже одеты проще обычного. Осматриваюсь вокруг, удивлённо вскидывая бровь при виде Кина, которые и так не особо заботился о внешнем виде, но сейчас перешёл все границы. Ран что-то шепчет ему на ухо, но тот лишь отмахивается, показательно лишь сильнее ослабив пояс, открыв вид на неплохую физическую форму. Пресс у него неплохой, но Мадара определённо сложен куда лучше. — Кто-то тут тоже не по собственному желанию, — муж усмехается, без слов указывая на ещё влажные волосы союзника. Не сдерживаюсь, улыбнувшись. Иногда наш общий хороший друг действительно напоминает собаку. — Давайте немного выпьем, — предлагает Хаширама, уже поставив рюмки по количеству людей. — Я не переношу алкоголь, — сразу же отказываюсь, подозревая, что от этого напитка мне станет ещё хуже, чем есть сейчас. А стоит лишь запаху спиртного коснуться носа, тошнота почему-то подступает, заставив прилагать всевозможные усилия для сдерживания лезущего наружу обеда. Раньше этот аромат не казался настолько резким и неприятным… — Госпожа, нам нужна помощь, — Джун подлетает слишком вовремя с просьбой. — Буквально пару минут, умоляю, сами не справимся. Поднимаюсь, впервые поблагодарив судьбу за возникшую проблему. — Может это решит правитель? — старший брат немного недоволен моими постоянными уходами. — Это касается служанок, боюсь подобное зона влияния заместителя, — телохранитель ловко находит подходящие слова, оставив лицо безэмоциональным и холодным. — А сейчас прошу нас извинить. Он начинает идти и я моментально реагирую, развернувшись в нужном направлении. Стоит только скрыться за углом, как на моё бренное тельце налетает Киёко. — Айко-сама, Вы так побледнели, — она начинает причитать не хуже почившей Харуки, заодно ощупывая, проверяя на повреждения. — Мы побоялись, что сейчас упадёте без чувств… Зачем так себя загонять, остались бы в спальне. Непонимающе оглядываю этих двоих, всё ещё не особо осознавая, почему мы перестали торопиться, остановившись посреди коридора. — Идите и выспитесь, мы прикроем Ваше отсутствие, — Джун слегка склоняется. — Хватит работы и лицемерных улыбок, здоровье нашей дорогой госпожи важнее всего… Шиноби искренне волнуются каждый раз, когда еле держитесь на ногах. — Всё хорошо, мы же просто выпиваем, — пытаюсь успокоить, но уже явно поздно. С противоположной стороны раздаются шаги, а спустя мгновение оттуда вылетает два подростка, которым не больше шестнадцати. Одного из них я даже знаю, потому что когда-то видела в детском доме плачущим в тёмном углу… Ему тогда было одиннадцать, потеря отца стала той ещё трагедией, ведь он был единственным живым родственником, мама скончалась при родах второго ребёнка, который тоже не прожил долго. — Джун-сан, приказ исполнен, — яркая улыбка расцветает на устах парнишки, перемазанного то ли в саже, то ли в земле. — Видимость пожара создана! — А ещё наша подруга написала письмо с искренними сожалениями о произошедшем, — второй протягивает неаккуратно свёрнутую бумажку. Подхожу ближе, начав платочком стирать грязь с щеки того, кто с ней определённо переборщил. — Маленькие домовята, — тяжело вздыхаю. — Это было лишним. — Так нам точно все поверят, — не пытаясь убрать мою руку. — Айко-сама, мы же отлично придумали, согласитесь! — Да-да, но повторять это не стоит, ладно? — убираю теперь уже грязный кусочек ткани, потрепав по волосам молодняк. Они ещё такие дети в некоторых вещах. — А, драку на заднем дворе Инузук попросил устроить Кин-сан, не ругайте за это, — виновато потупив взгляд. — Он умолял помочь ему с госпожой Ран сбежать. — Я передам Мадаре, — еле сдерживаюсь, чтобы не обнять этих мальчишек, вызывающих исключительно тёплые чувства. — Но не стоит рисковать… Конечно же, в итоге, за стол не возвращаюсь, пообещав излишне волнующимся не напрягаться. Их забота льстит и позволяет ощущать себя совершенно не чужим человеком, действительно признанным своим, несмотря на внешние различия и отсутствие додзюцу. Однако на пути в комнату встречаю того, кто не почтил своим присутствием организованное мероприятие по неизвестной никому причине. — Тобирама? — выглядит он слишком не важно для того, кто частенько сквозит высокомерием.