Его надежда

Вторая часть плана, в которую входил внезапный выкидыш, прошла не так гладко, но Мадара взял всё в свои руки, просто попросив меня неделю не высовываться из комнаты, строя опечаленную утратой. Внеплановые выходные были только в радость, тем более именно в эти дни чувствовала себя максимально нехорошо из-за особенностей женского организма. После отдыха пришлось снова наводить порядок в лазарете, но это мелочи, уже слишком привыкла разгребать завалы, чтобы жаловаться. — Стойка неправильная, — Изуна в очередной раз повторяет эту фразу, подходя ближе и поправляя мои руки. — Почему никак не можешь запомнить? — Потому что у Сенджу учили именно так, это доведено до автоматизма, — бурчу, забавно надув щёки. — Братья постоянно тыкали в неправильность, и я выучила именно так. — Им было лет по четырнадцать, какого чёрта этим идиотам доверили воспитание шиноби? — грубый голос неожиданно ударяет по ушам, свидетельствуя о появлении юноши, который снова слегка недовольный после собрания со старейшинами. — Сами ещё могли неправильно использовать полученные знания. Мои тренировки у Учих продолжались, и я даже стала не так сильно хныкать после полученных синяков. Никто в полную силу никогда не бил, но увечья всё равно оставались обычным делом. Теперь я довольно неплохо могла управляться с оружием и улучшила реакцию, ориентируясь не только на зрение, но и на остальные ощущения. Тобирама всегда был жестким, особо не задумывающимся о теории, но тут мне разжевывали каждую деталь, уделяя огромное внимание основам, заставляя понимать, что именно делаю. Не знаю в какой именно момент начала любить подобные уроки, однако, наверное, впервые получала синяки с удовольствием, не хныча, а поднимаясь, чтобы продолжать, пока не свалюсь без сил. — На следующей неделе придёт твоя собственная амуниция, — глава проговаривает, когда присаживаюсь на лавочку, распуская небрежный хвостик. — Старая одежда Изуны неплоха, но излишне открыта для девушки. Вечером отдам парочку топиков, чтобы надевала под вещи, не запахивая кимоно на голое тело. Щёки заливаются румянцем, потому что кое-кто излишне проявляет свою заботу. Все мои заказы проходят через Мадару, и мне было стыдно просить нижнее бельё, несмотря на то, что его надобность уже была очевидна. Перебивалась эластичными бинтами, кое-как закрепляя их в ванной каждое утро. Однако, похоже, сожитель замечает всё, что делаю, раз взял на себя обязанность покупки подобного. — Спасибо, — шепчу, заправляя за ухо прядь светлых кудрявых волос. — Иди передохни, и разберись с новенькими служанками, пожалуйста, — поднимаясь на ноги, выпрямляясь во весь свой немалый рост. — Они меня боятся и обходят десятой дорогой, но, кажется, совсем не ориентируются в поместье, иногда забредая туда, где им не место. Тяжело вздыхаю, поняв, о ком именно идёт речь. Эти дурочки и правда шугаются правителей, но меня слушаться совсем не собираются. Хочется уже свернуть шеи обеим, потому что вытрепали все нервы. — Это бесполезно, — проговариваю, удивив своей недовольной интонацией. — Статус второй жены не сделал меня в их глазах кем-то главным, поэтому притащу их в ваш с Изуной кабинет, и решайте все вопросы сами. — Ясно, — завязывая волосы лентой. — Тогда жду на закате, вправлю мозги так, что на всю жизнь запомнят. *** Не успела я оглянуться, как пришла весна, принеся с собой новые реки крови. Война не началась, но стычки стали происходить чаще, и я снова перестала вылазить из лазарета, потому что ранения были слишком серьёзными, чтобы сваливать их на кого-то из медиков Учих. Я, конечно, немного погоняла новеньких, подтянув их навыки, но сращивать ткани внутренних органов ни одному доверить было невозможно. Из меня не лучший учитель, поэтому удивлена как кто-то вообще что-то понял из того, что говорила. В Изуне неожиданно проснулся наставник, решивший, что пора бы приобщить меня абсолютно ко всем документам, которых боюсь словно огня. Да, я помогала с частью бумажек, но некоторые казались излишне сложными. Бюджет никогда не давался, а расписание пугало масштабами работы… Подсчёт убитых и вовсе всегда откладывала подальше, передавая Мадаре, чтобы именно он занимался подобным. Тех, кто умирал в лазарете вела самостоятельно, но погибших на поле брани предпочитала не трогать. Кто вообще в здравом уме захочет заходить в подобие морга, чтобы описать состояние тела? Взрывные печати работают не хуже гранат, разрывая так, что мясо летит в разные стороны, оставляя порой от трупов ужасные покорёженные останки, которые и опознать то невозможно. — Я замужем фиктивно, так почему должна столько знать? — измученно протягиваю, откидываясь на спинку стула, разминая затёкшую спину. — Жёны этим и не занимаются, — парень совершенно спокойно продолжает что-то читать в углу. — В их обязанности не входит ничего, кроме рождения и воспитания детей… Иногда сидят как мебель на собраниях, но в остальном абсолютно свободны. Непонимания от подобного ответа становится только больше, поэтому продолжаю сверлить взглядом недо-учителя. — Я готовлю преемника, — аккуратно перевернув страницу книги. — Искать кандидата и всему его учить муторно, когда под боком есть почти всё знающий человек, которому просто временами лень вникать в некоторые нюансы. — Мадара не даст отпуск, не надейся, — фыркаю, беря в руки перо. — Даже не рассчитываю, — слабо улыбнувшись. — Однако, шестое чувство твердит, что жить осталось не так уж и долго… Будто смерть ходит неподалёку, уже обдавая прохладным дыханием, носящим имя Тобирама. Невольно вздрагиваю, почему-то только сейчас осознав, что этому юноше суждено покинуть этот бренный мир в довольно раннем возрасте. В какой-то из моментов все перестали быть просто персонажами аниме, став обычными людьми, которые пытаются выжить. Я стала забывать о прошлой жизни и имеющихся знаниях, служивших мне опорой в самом начале. Тоска по родным исчезла, заменившись горечью утраты тех, кто был в этой реальности невероятно дорогим. — Продолжай писать прописи, не отвлекайся, — резко закрыв тему, заставляя делать что-то очень странное. Мой почерк бесил его с самого начала, поэтому это решили исправить. Видимо, старшего брата не переучить, именно поэтому отдуваюсь за обоих криворуких. Мне обещали на следующей неделе научить писать письма родственникам умерших и заключать договоры о перемирии с соседними кланами. Глава с этим справляется самостоятельно, но, кажется, младшенький очень хочет посадить рядом помощника. Глубокой ночью вваливалась в спальню без сил, падая на футон и тут же отключаясь. Пару раз меня вырубало во время купания. Если бы Мадара не будил, я могла бы утонуть в этой дурацкой бочке, пока отогревалась и пыталась собрать мозги в кучу. Естественно он не заходил, просто постукивая по двери, но в какие-то моменты неимоверно хотелось, чтобы заглянув, укутал в полотенце и отнёс в постельку. Будь мне лет пять, возможно, грозный глава бы так и поступил, но цифра шестнадцать упорно не давала этого делать. Почему я не ценила те таскания на ручках после ванны от Акиры? — Напарилась? — замечаю ухмылку на чужом хитром симпатичном личике. — Я думал, что сегодня лягу спать в этой пропитанной грязью одёжке. Ничего не отвечаю, буквально рухнув на подобие матраса, мечтая, чтобы он стал помягче. Замечаю удивлённый взгляд, но решаю его проигнорировать, прикрыв глаза. Всё равно не усну, пока не услышу спокойное дыхание сожителя, придётся потерпеть пока он завершит все водные процедуры. Его присутствие дарит странный покой, словно разум записал этого порой жестокого и грубого правителя в защитники, не имеющего замены. Когда парень уходит на фронт, бессонница одолевает, вешая ещё большую усталость невыносимым грузом. — Айко, ты перепутала футоны… — чужие руки поднимают в воздух, потому что Мадара определённо осознал, насколько сильно вымоталась за эти месяцы бесконечной гонки. — Запахни пижамное кимоно получше… Мою одежду неаккуратно поправляют, вызывая улыбку. Он по-другому не умеет, его этому никогда не учили. Наличие младших братьев никак не смягчило этой жесткой натуры. — Господи, как малое дитё, — расправляя золотистые волосы, ещё влажные, завившиеся забавными баранками. — Такая акция милосердия будет единожды, в следующий раз просто вытолкну, запомнила? Киваю, чувствуя, как накрывают одеялом, получше укутывая. — Если замёрзнешь, разбуди, слажу на чердак и достану ещё одеяло, — отстраняясь, вскакивая на ноги, чтобы задуть свечку. — Последние две ночи, как не проснусь, трясёшься, сжавшись в комочек. — Это не от холода, — наконец-то подаю уставший голос. — Просто кошмары. Слышу недовольное цоканье, и наступает кромешная темнота, в которой единственным светящимся объектом становятся алые зрачки чужих глаз. После того случая с неожиданной остановкой сердца, когда сама не на шутку испугалась, юноша стал настороженно относиться к моим снам, предпочитая каждый раз, когда просыпается, проверять пульс и наличие дыхания. Создаётся иллюзия того, что меня действительно боятся потерять. Глупость, ведь в жизни с уходом причиняющей столько проблем девчонки ничего не изменится. — Спи уже, хватит так беспокойно дышать, бесит, — доносится до ушей шепот. — Лучше дурацкое сопение. *** Ещё несколько месяцев пролетают с невероятной скоростью, иногда не давая даже просто спокойно вздохнуть. Мой почерк и знания начинают устраивать придирчивого второго сына только к концу лета, когда семнадцатилетие уже наступает, пугая скоростью увеличения возраста. Кажется, будто только недавно жила у Сенджу, а на деле успело пролететь четыре долгих года. Кстати, вражеский клан подступает к нашим границам, и мы все готовимся к внезапному нападению на поместье в ближайшее время. Правители неустанно патрулируют территорию, но раз в неделю умудряемся не вытаскивать пару человек с того света. В основном, это молодняк, которому ещё и шестнадцати не исполнилось. Причём, в большинстве случаев эти юные шиноби сироты, коим не дали должной подготовки умершие рано родители. — Айко-сама, прикройте волосы, — какая-то из девушек спешно накидывает на мою голову капюшон. — Если узнают, что Вы жена Мадары-самы, будет плохо. Слухи распространяются слишком быстро. Их невозможно остановить, поэтому до большинства соседей уже успела долететь весть о девчушке из гражданских, что Учиха принял в дом в качестве матери будущих наследников. Беря во внимание излишне приметную внешность, подобное было ожидаемо. — Если хотите остаться в живых, лучше не рыпайтесь! — незнакомый мужчина явно из Сенджу выкрикивает. — В качестве заложниц уже наверняка бывали, не создавайте лишних проблем. На мгновение даже облегченно выдыхаю, подумав, что стоит просто дождаться кого-то из наследников. На вражеской территории издеваться никто не будет, а до соседнего берега со мной в рядах ни одна тварь не дойдёт. — Добей всех мужчин, — доносится до ушей приказ командира этого небольшого отряда. — Чем меньше их останется, тем проще будет выиграть в войне. — Не надо! — кто-то из женщин выкрикивает, обратив на себя внимание. Матерюсь про себя, непроизвольно дотронувшись до ножен, спрятанных под одеждой. Глубоко вдыхаю, и вылетаю на максимальной скорости, снеся с плеч голову врага, не дав ещё сильнее травмировать мужа моей подчиненной. — Какого чёрта не проверили на наличие оружия этих…?! — последнее слово проглатывают, решив обойтись без оскорблений. Их осталось всего семь, но с моими способностями в одиночку не выстою. Шанс на неожиданную атаку только что использовала, действуя под влиянием момента. Рядом кто-то пролетает, но благодаря отточенной реакции успеваю перекувыркнуться, не дав нанести ран. Ткань, скрывающая лицо и волосы слетает с головы, открывая собравшимся личность. — Отлично, нашли ту, что искали, — победно улыбнувшись, странно удовлетворенно говорит до этого молчавший мужчина. Сглатываю, пытаясь сконцентрироваться на местности, чтобы не потерять из виду ни одного из бывших соклановцев. Часть ещё молодые и совсем зелёные, потому что чакру скрывают даже хуже меня. — Госпожа, уходите, — слышится сзади. — Глава потом решит эту проблему. — И каким образом я должна это сделать? — слегка улыбаюсь, понимая, что путей к отступлению нет. Попробую ринуться к выходу, меня схватят моментально. Лучше уж попробую убить ещё парочку, облегчив ношу Мадары или Изуны, которые примчатся сразу же, как узнают о произошедшем в лазарете. Секунду, и в мою сторону стремительно приближается человек, старающийся не особо навредить, потому что его оружие до сих пор находится в ножнах, судя по звуку. Хотят использовать в качестве пленного, назначив огромный выкуп, чтобы вывести «муженька» из равновесия. Почему я всегда оказываюсь в подобных ситуациях?! — Не в этот раз! — выкрикиваю, заблокировав удар, стараясь попасть своим орудием в жизненно важные органы. Моё запястье хватает второй, очень удобно подойдя сзади, открывшись для довольно подлой атаки, которой научил глава Учих. Благодаря растяжке, могу без проблем ударить нижней конечностью прямо между ног парня, заставив того ослабить хватку, позволив ловко вывернуться, и пронзить сердце ладонью, напитанной чакрой. Пришлось выбросить ради этого лезвие на землю, но не важно. Главное, что смогла вырваться, подобрать всегда успею. Повезло, что недооценивают. Если бы кинулись всем количеством, не смогла бы предпринять ничего. Отпрыгиваю от мужчины, и скидываю кимоно с накидкой, под которыми спрятана амуниция. Не настолько я глупая, чтобы расхаживать в опасное время абсолютно неготовой. — Значит, не из-за красивой мордочки стала подстилкой главы этих красноглазых демонов, — практически прорыкивает вражеский шиноби, вытаскивая меч, уже где-то испачканный кровью. — Ребята, план отменяется, просто отправьте эту распутную девку на тот свет. Инстинкты буквально взревают, оповещая об опасности сзади. Разворачиваюсь боком, подставив левую руку, дав нанести удар именно по ней, предварительно укрепив чакрой кости. От такой силы они бы могли сломаться, а сращивать самой себе что-то излишне муторно и сложно. Секундная заминка атакующего даёт шанс лишить противников ещё одного союзника, резанув пальцами, ставшими словно бритва, место, где расположена сонная артерия. Фонтанчик алой жидкости тут же выплёскивается, пачкая моё лицо. Однако, времени на беспокойство о подобном просто нет, потому что с другой стороны уже снова идёт атака. Из-за ударившего адреналина боль от огромного пореза на предплечье почти не ощущается, и я сейчас благодарна всему сущему за это. Кувырком добираюсь до трупа, около которого бросила очень памятный сердцу кинжал, хватая его той конечностью, что не успела пострадать. То, что теперь из восьми осталось пять, не особо облегчает задачу, потому что теперь они намного более серьёзны, чем раньше, ощущая исходящую угрозу. Ещё пару раз уворачиваюсь, не получив возможности кого-то отправить на тот свет. Однако, на следующий удар не успеваю среагировать, оказавшись прижатой к стенке с клинком почти у самой шеи. Паника подступает, потому что попробуй я рыпнуться хоть немного, моя голова слетит без возможности прирасти обратно. — Руки от неё убрал! — родной грубый голос разрезает пространство, вместе с вошедшим в чужую спину лезвием, с точностью до миллиметра пронзившим сердце. Чужой меч всё же успевает оставить небольшую кровавую полоску на нежной коже, но на большее умирающий уже не способен. Алые горящие яростью глаза совсем не пугают, наоборот принося странный покой в душу. — Мадара, — слёзы тут же катятся по щекам большими каплями, стоит только юноше откинуть подальше уже бездыханное тело. Его взгляд цепляется за мою изуродованную конечность, по которой струится густая красная жидкость. — Кто? — позволяя злости просачиваться наружу вместе с выпускаемой в пространство чакрой, прижимающей к земле. — Он уже мёртв, — киваю в сторону неподалёку валяющегося тела, делая несколько шагов вперёд, утыкаясь в крепкую грудь. — Айко, посиди немного, передохни, — удивительно мягко, пока на знакомом лице постепенно появляется какая-то безумная улыбка. — Я не дам Изуне веселиться одному! Словно испарившись, не дав уследить за траекторией перемещения. Не успеваю опомниться, как один из влезших туда, куда не стоит, падает замертво, разрезанный на две части, задыхающийся в собственной крови. Спустя ещё одно мгновение, в стенку рядом влетает новый человек с пробитой головой, заставляющий меня беспомощно осесть на землю, не в силах больше вообще предпринимать хоть что-то. Те, кто заставил попотеть меня, сейчас ломались словно фарфоровый куклы от практически неслышимых ударов главы. — Не бойся, — большая тёплая ладонь ложится на щёку, вытирая скатывающиеся солёные капли. — Пожалуйста… — Идиот, — бросаюсь, обнимая так крепко, как это вообще возможно, удивляя внезапными порывами. — Надо аккуратнее всё делать, а если бы тебя задели?! Мадара явно впадает в некий ступор от подобного, теперь вообще не понимая от чего так дрожу. — Работайте, а не пяльтесь! — обратившись к излишне любопытным девушкам, ещё не отошедшим от шока, но с интересом наблюдающих за развернувшейся сценой. Тут же отстраняюсь, смутившись, осознав допущенную ошибку. Пока пытаюсь пробормотать слова сожаления, моё тельце подхватывают, поднимая в воздух, слегка пошатнувшись от непривычной тяжести, когда поднимается с колен, выпрямляясь в полный рост. Я не пушинка, хоть и очень хочется ей казаться. — Держись здоровой рукой, — командным тоном. — У меня нет лишних конечностей, и я не привык таскать девушек.