До семнадцати

– Расслабься. – Тебе легко говорить, не тебе дырявят уши. Даби сдувает со лба лезущую в глаза чёлку и с лёгким раздражением в голосе говорит: – Ты всё ещё можешь отказаться. Отказываться Шигараки не торопится, но на разложенные на маленьком столике инструменты смотрит со всё растущим недоверием. – Это не больно, – уверяет его Ястреб, растянувшийся сразу на трёх стульях, и поигрывает кончиком пальца маленькими квадратами в собственных ушах. – Особенно если сравнивать с тем, если тебя протыкают, скажем, ножом... – Меня никогда не протыкали ножом, – ледяным голосом произносит Шигараки. Ястреб пожимает плечами и, щёлкнув пальцами, подзывает к себе одно из перьев. Ноготь с не самым приятным звуком проходится по заострившейся кромке. – Если хочешь... – он делает пером короткий выпад в воздухе и вопросительно смотрит на Шигараки. – Знаешь, пока ты будешь корчиться от боли, Даби без проблем пробьёт тебе уши, и ты даже не заметишь, но на мой взгляд, уж лучше, конечно, потерпеть. Даби давится смешком. У Шигараки бледнеют щёки. Ястреб ещё раз пожимает плечами и возвращает перо обратно в крылья. – Ну, не хочешь – как хочешь, – он поднимается на ноги и, потянувшись, запрыгивает на широкий подлокотник кресла, в котором сидел, вжавшись в спинку, Шигараки. – Можно и по-другому отвлечь. – Например? – недоверчиво интересуется Шигараки, чуть отодвигаясь в сторону. – Одному моему знакомому, – поясняет Ястреб, лукаво улыбаясь – от этой улыбки Шигараки двигается ещё больше, – били татуировку. Сам понимаешь, процесс куда длиннее и болезненнее, так ещё и знакомый терпением не отличался, а татуировка, – он тянет руку и ведёт пальцами у Шигараки под рёбрами, – была большой и на весьма чувствительном месте. Даби поглядывает на них с интересом. – И как твой знакомый справился? – на лбу у Шигараки прорезается напряжённая морщинка. Ястреб улыбается шире. – Его отвлекали от боли. Рука скользит выше. На секунду в воздухе распахиваются огромные алые крылья – и Ястреб, плавно соскользнув с подлокотника, опускается Шигараки на колени. Обвивает его руками за пояс и шепчет, уткнувшись губами в шею: – Сильнее боли только удовольствие. ...Первый поцелуй приходится под горлом. Кожа тут тонкая и горячая, Ястреб чуть посасывает её, прихватывая зубами, и зацеловывает потом оставшееся красное пятно. Цепочкой поцелуев спускается вниз к ямочке между ключицами, ныряя в неё языком. Шигараки сглатывает. Ястреб тянется вверх, ловя губами дёрнувшийся кадык. Жарко дышит на кожу, трогая её кончиком языка – у неё чистый, чуть солоноватый вкус, так приятно ощущающийся на языке. – Ну как, босс? – шепчет он, оставляя поцелуй в местечке между плечом и шеей. Шигараки выдавливает невнятное «В порядке», но Ястребу важно не это. Ему важно другое – то, что упирается ему сейчас в бедро после всех его действий. Он чуть трётся об эту выпуклость, и Шигараки глотает стон. – Да, – самодовольно тянет Ястреб. – Вижу, что в порядке. Он продолжает медленно покачиваться у него на коленях, сосредоточенно выцеловывая длинную шею. Шигараки откидывает голову на спинку кресла, предоставляя наилучший доступ, и в благодарность Ястреб оставляет россыпь коротких, нежных укусов вдоль натянувшейся на шее мышце. Краем глаза он видит, как Даби берёт в руки иглу и флакон со спиртом. От резкого запаха, разлившегося внезапно в воздухе, Шигараки вздрагивает и пытается открыть глаза – Ястреб целует его ключицы, одновременно рукой сжимая сквозь штаны возбуждённый член, и Шигараки, застонав, лишь только сильнее жмурится. Даби наклоняется к Ястребу. – Достаточно отвлёк, как думаешь? – шепчет он ему в ухо. Ястреб сильнее давит ладонью, и Шигараки выгибает спину. Его пальцы впиваются ему в бока и почти сразу скользят вниз, на бёдра. Ястреб улыбается. – Думаю, достаточно, – шепчет он в ответ. Даби коротко целует его – тоже в шею, чуть ниже того места, где у Шигараки переливался всеми оттенками красного свежий засос – и разгибается. ...Когда он обхватывает затянутыми в медицинские перчатки пальцами мочку и оттягивает её, тщательно протирая спиртом, Ястреб не даёт Шигараки даже возможности пошевелиться. Целует жадно, беспорядочно, оставляя всё больше следов, заставляя теряться в потоке ощущений, и быстро расстёгивает молнию на брюках. Игла касается его уха одновременно с тем, как пальцы Ястреба сжимаются вокруг его члена. Шигараки распахивает помутневшие глаза и вздрагивает всем телом – Ястреб трёт влажную, горячую от прилившей крови головку и оставляет очередной укус на шее ровно в тот момент, когда игла проходит мочку насквозь. Шигараки звонко стонет. Член, ни на секунду не опавший, пульсирует у Ястреба в ладони, всё больше пачкая её смазкой. Ястреб обводит пальцем выпуклую вену на нём – и целует такую же вену на шее. Проводит по вене кончиками пальцев, чувствуя упругое сопротивление – и прихватывает вену зубами, осторожно покусывая плотные выпуклые стенки. Кажется, как защёлкивается у него в ухе первая серьга, Шигараки даже не замечает. Несколько секунд, что требуются Даби, чтобы обогнуть кресло и подготовить новую иглу, Ястреб проводит, вычерчивая поцелуями невидимые узоры на шее – и в такт движению губ двигает пальцами вдоль члена. Вверх и вниз. Вниз и вверх. Губами вниз, по горлу до ключиц – и пальцы опускаются до самого основания, лаская твёрдый влажный ствол и каждую обвившую его венку. Губами вверх, до острого кадыка, дрожащего в сухом глотке – и пальцы скользят выше, обхватывая самыми кончиками одну лишь головку, совсем чуть-чуть, на самой грани боли царапая её ногтями. Вниз. Вверх. Вниз. Обхватить плотнее. Поцеловать крепче. Потереться щекой о раскрасневшуюся кожу, тычась носом под нижнюю челюсть – и продолжать ласкать пальцами. Шигараки дышит, почти задыхаясь, беспорядочно толкаясь бёдрами навстречу. И когда Даби пробивает ему второе ухо, сразу же щёлкая серёжкой, Шигараки с глухим стоном кончает Ястребу в руку.

* * *

...Почти минуту тишину нарушает лишь позвякивание склянок и инструментов и шумное дыхание. Когда Шигараки едва ощутимо не то дрожит, не то шевелится под ним, Ястреб, прижавшийся к нему всем телом, осторожно отстраняется. Шигараки таращится в потолок несколько секунд расплывшимся взглядом, приоткрыв рот, а затем поднимает подрагивающую руку и касается уха. Несколько раз трогает крошечную металлическую бусину и наконец приподнимает голову. – Как ты, босс? – с улыбкой спрашивает Ястреб, вытирающий испачканную руку о протянутые Даби салфетки. Шигараки со стоном роняет голову обратно на спинку кресла. – Сдаётся мне, что неплохо, – хмыкает Даби, стягивая перчатки. – Хорошая идея, птенчик, – он щекочет Ястреба под горлом кончиком пальца, и тот улыбается шире. – Так что, твоего того знакомого тоже отвлекали таким образом? Один любовник бил, другой заласкивал? – Нет, – Ястреб комкает салфетку и прицельным броском отправляет её в мусорное ведро. – Ему вкололи лошадиную дозу снотворного, и он проспал весь татуировочный ад сном младенца. Шигараки резко выпрямляется в кресле. Ястреб беззаботно жмёт плечам. – Я просто решил сделать по-своему. Даби кусает губу, чтобы не расхохотаться в голос.