***
Николай Ракитин твёрдой походкой подошёл к регистратуре и харизматично улыбнулся Татьяне. Та подняла голову и посмотрела на него, а на лице появилось лёгкое удивление. — Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, Елизавета Юрьевна сегодня на рабочем месте? — А Вам по какому поводу? У неё сейчас и своих проблем хватает, — девушка умолкла, чтобы случайно не рассказать о том, что случилось с Филатовой. — Мне просто с ней нужно поговорить. Разговор не может быть перенесён на потом, — стоял на своём генерал. — Елизавета Юрьевна сегодня не на работе. Она на больничном, — вздохнула Таня. — Это все, что я могу Вам сказать. — А что случилось? Она заболела? — волнение поселилось глубоко в душе, позволяя плохим мыслям пробраться в голову. — Больше ничего не могу ответить. Извините, но у меня дела, куда важнее, чем Ваш разговор. Татьяна взяла несколько папок и направилась в сестринскую. Николай вздохнул, пытаясь унять вмиг вспыхнувшую злость, сжал кулаки и направился к выходу, но его остановила молодая девушка лет 25: — Простите, — позвала она генерала. — Может быть я лезу не в свое дело, но… — Девушка, я спешу! — отрезал тот, желая закончить этот разговор. — Дайте мне все высказать, — пациентка посмотрела на него умоляющими глазами. Ракитин взглянул на нее и кивнул, сложив руки на груди. — Я проходила мимо и случайно подслушала Ваш разговор с медсестрой. Так вот, несколько часов назад, ожидая результаты анализов под кабинетом, я подслушала разговор о начмеде, Елизавете Юрьевне. Говорят, что она сейчас в реанимации. Руки вмиг опустились, а лицо побледнело. Найдя нужные слова, Николай спросил: — А Вы знаете, что произошло? — К сожалению, это все, что я могу сказать, — девушка опустила голову и медленно направилась к лестнице. — Спасибо, Вы мне очень помогли, но. Но учитесь, пожалуйста, меньше подслушивать чужие речи и распускать сплетни, — мужчина провел рукой по лицу и решил вернуться к недавнему разговору. Таня выполняла поручения Полупановой, когда на пороге снова появился генерал. — Я же Вам все сказала, — чуть повысив голос, отрезала медсестра. — Нет не все. Почему Вы не доложили мне, что Елизавета Юрьевна сейчас в реанимации? — сурово спросил он.***
Добротин посмотрел в окно, пытаясь сложить все услышанное в одно картину. Развернувшись к Платону, он заметил, что его друг положил голову на руки, сложив их на столе. Следователь знал, как сложно ему далось счастье с Лизой, поэтому не верил, что он мог так с ей поступить. — То есть, Людмила, твоя бывшая жена, захотела забрать сына, но, услышав отказ, стала мстить тебе и Лизе, чтобы добиться своего? — Да. И могу признать, что у неё это очень хорошо получилось, — Платон Ильич поднял глаза на Сергея. — Нашу семью она разрушила: Лиза видеть меня не хочет, ребёнка чуть не потеряла (из-за неё, кстати). Всё летит в пропасть. Добротин промолчал, думая, как спасти семью. — Я одного не понимаю, — Земцов встал и подошёл к окну. — Как она так быстро освободилась? Ей же дали четыре года, а отсидела только год. — Это странно, — согласился Сергей Никитич. — Я свяжусь со следователем, который вёл это дело, и все узнаю. — Спасибо, — Платон пожал ему руку. — Не переживай, все будет хорошо. Ты главное не нервничай сильно, а сейчас ступай домой к детям и отдохни. Мужчина кивнул и покинул кабинет, а Сергей принялся собираться, чтобы открыть это дело.***
Ракитин стоял в дверном проходе, прислонившись к стене. — Я жду ответа, — напомнил он. — Николай Тимофеевич, — обратилась к нему медсестра. — Послушайте, я не обязана перед Вами отчитываться. — Но я же требую! — А Елизавета Юрьевна сама попросила кому попало не рассказывать, что произошло. Поэтому прошу Вас покинуть кабинет, иначе я буду вынуждена позвать охранника. Ракитин сжал кулаки и вышел, громко хлопнув дверью. Савина, которая мимо проходила, аж вздрогнула от этого хлопка и опешила, когда увидела Николая.***
Вернувшись в гостиницу, Людмила откинула туфли на высоком каблуке и упала на кровать. Перевернувшись на спину, она удовлетворённо улыбнулась, вспоминая день. Немного так полежав, женщина дотянулась до сумочки, которая находилась на другом конце кровати, достала телефон, включила его и увидела три пропущенных от Николая, несмотря на то, что она под конец их последнего разговора заявила о почти разряженной батарее. Сотовый завибрировал, а на дисплее высветилось имя «Николай Ракитин». Глубоко вздохнув, Люда приняла вызов — Алло, — слабым голосом ответила та. — Я же говорила, что у меня телефон разряжается. Так зачем звонить мне по сто раз в день? — Что ты сделала ещё в кабинете Филатовой, кроме как разрушила семью? — злобно спросили на том конце. — Что? Я ничего не понимаю. Что Вы несёте? — женщина поднялась и зашагала по комнате. — Не ври! Ты все прекрасно понимаешь! — Николай переходил на крик. — Я только что был в больнице, и мне медсестра сказала, что Лиза попала в реанимацию, как раз после твоего визита. Что ты ей подсыпала? — Я ничего ей не подсыпала, — оправдывалась та как могла. — Мало ли что сказала та медсестра. Даже если это так, то я к этому случаю не причастна. Все, — отрезала она и со злостью кинула телефон на кровать. Только лишних проблем ей сейчас не хватало. В дверь кто-то настойчиво постучал. Подумав, что это может быть просто уборщица, Людмила повернула ключ в замке и распахнула дверь, но сразу пожалела об этом.***
Генерал сел в свой автомобиль, кинул телефон на соседнее сидение и крепко вцепился в руль. Не такой выгоды он ожидал от сотрудничества с Людмилой. Он думал, что после разлуки с Земцовым, Лиза побежит к нему в объятия, но получилось совсем по другому. В Николае бушевали разные чувства, но все они были не особо положительные: злость, обида, разочарование. Все та буря эмоций была адресована Людмиле. Ракитин сильнее нажал на газ и, превышая скорость и нарушая правила дорожного движения, помчался по дорогам улиц города. Спустя некоторое время после гонки с самим собой, выплаты штрафа, Николай заглушил мотор, устало откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. Ещё десять минут назад, желая забыться и найти покой, он гонял по городу словно оглашенный, а сейчас не было ни сил, ни желания ни на что.***
— Капитан Добротин Сергей Никитич, — мужчина протянул удостоверение и шагнул в номер. — Мне необходимо осмотреть Ваш номер. — На каком основании? — возразила Люда, складывая руки на груди и перекрывая проход в гостиную. Перед глазами появился документ, подтверждающий слова следователя. — На таком основании. Кирилл, за мной, — Добротин позвал помощника и прошёл в светлую комнату. Женщина, испугавшись обыска, незаметно схватила сумочку и телефон, а затем поспешно покинула номер. — Сергей Никитич, догнать её? — Кирилл уже собрался спешить за Людмилой, но начальник остановил его, сказав, что её побег даже к лучшему: не будет путаться под ногами.***
Спустя час работы, Добротин и его помощник покинули гостиницу, сообщив администрации о завершении обыска. Возвращаясь на рабочее место, Сергей позвонил Земцову и сообщил ему, чтобы тот срочно пришёл в отделение, но о причине спешки не сказал.***
— Сергей Никитич, — Платон словно пуля залетел в кабинет к Добротину. — Что случилось? Почему срочно надо было встретиться? — Так, для начала присядь, — он указал на место напротив себя. — Обыск номера, где поселилась твоя бывшая, помог сдвинуться с места. — Серёж, не тяни, — Земцов буквально умолял следователя. — Так вот, что я хочу сказать, — начал Добротин. — Она все продумала до мелочей, но упустила несколько незаметных деталей. Сердце Платона забилось чаще, дыхание сбилось, а в душе поселилась надежда.