***
Преподавание примерно двадцати классов означало бы смерть для Люпина, если бы не полная луна. — Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря, что слишком устал, чтобы бежать с нами? — Фенрир зарычал на него, встав прямо перед лицом Ремуса. Ремус слишком устал, чтобы даже рычать в ответ. Вместо этого он обнаружил, что тихонько заскулил и покорно опустил голову. — Я хочу сказать, что слишком устал, — сказал он. — Я, конечно, могу попытаться, но не знаю, смогу ли сегодня поспеть за стаей. Фенрир обнюхал его, глубоко вдохнул воздух около шеи Ремуса, затем отступил с еще одним раздраженным рыком. — Ты слишком много работаешь, — сказал он. — Брось это. Ремус был бы и рад это сделать, и открыл рот, чтобы сказать именно это, но прежде чем он смог даже начать фразу, первые лучи лунного света попали прямо по нему, и трансформация началась. Это было мучительно, хуже, чем обычно, из-за истощения организма. В конце концов он оказался на земле и жалобно заскулил. Фенрир подошел к нему, чтобы подтолкнуть к ногам, но Ремус не собирался двигаться. Он просто лежал, тихо поскуливая, боль была слишком сильной. После недолгих попыток Фенрир сдался и побежал прочь, преследуемый воем остальной стаи. В конце концов, Ремус неуклюже поднялся на ноги, как только боль утихла. Он ненадолго задумался о том, чтобы последовать за стаей и отправиться на охоту, но от этой мысли у него скрутило живот. Вместо этого он бродил снаружи замка, принюхиваясь. А потом он учуял это. Запах. Это был самый волшебный запах, который он когда-либо чувствовал, и он знал, что должен найти его еще. Ремус последовал за этим волшебным ароматом и оказался за окном, откуда и доносился запах. Он уловил движение внутри замка и подумал о том, чтобы попытаться проникнуть внутрь. Но окно находилось слишком высоко, а камень был слишком гладким, чтобы по нему можно было взобраться. Он решил не пытаться. Вместо этого Ремус устроился на земле снаружи, повернувшись три раза, прежде чем нормально лечь. Весь остаток вечера он не шевелился, а утром, придя в себя, почувствовал себя лучше, чем когда-либо за долгое время. Хорошо отдохнувший, что сбивало с толку после ночи полнолуния. Он поднялся с земли, отряхнулся и отправился на поиски Фенрира. Он обнаружил, что Альфа стаи наблюдает за остальными волками, которые отдыхали на земле снаружи, приходя в себя после луны. — Чувствуешь себя лучше? — хрипло спросил Фенрир. Ремус мог бы подумать, что на самом деле его это не волнует, но он знал, что Фенрир был таким из-за того, что он уже нюхал запах, когда Ремус только приближался. — Вроде, — честно ответил он. Он устало улыбнулся Альфе. — Но… прошлой ночью произошло нечто странное. Фенрир повернулся к нему, приподняв одну бровь. — О? — Я уловил запах и просто… вроде как… пошел по нему? Это был действительно приятный аромат… — Ремус вздохнул, вспомнив об этом. — Я не хотел уходить, как только нашел его, поэтому просто провел ночь, лежа у окна, где запах чувствовался сильнее всего. Теперь, когда он был более рациональным, Ремус мог признать, что то, что он делал, выглядело жутко, и что он всю ночь лежал под окном Северуса. Он не знал, что делать с этим знанием. — Значит, ты нашел себе пару? — Фенрир разразился лающим смехом. — Честно говоря, я не думал, что в тебе это есть, — он похлопал Ремуса по спине. — Я думал, ты слишком человек. Ремус моргнул. — Прости? — Он ничего не понимал. Нашел себе пару? О чем вообще говорил Фенрир? Фенрир рассмеялся ему в лицо, и этот смешок его искренне позабавил. — Оборотни находят себе пару. Люди, с которыми мы совместимы. Это не так романтично, как любовь на всю жизнь, это просто означает, что чей бы запах ты ни нюхал, это тот, с кем ты мог бы построить свою жизнь, если бы ты этого захотел. — О, — сказал Ремус немного слабым голосом. Он сделал… что ж, Северус ему действительно нравился. Они тесно работали вместе, казалось, целую вечность, и… Как только тот преодолел свою ненависть к Ремусу и его пушистой проблеме, Северус стал одним из его самых близких друзей. Может быть… возможно, проверка их совместимости была не самой худшей идеей. Когда он покинул Фенрира в тот день, потому что у него еще были занятия, ему нужно было что-то поесть, прежде чем он попытается что-либо сделать, у него было гораздо больше мыслей, чем он мог ожидать.***
Было уже за полночь, но ученики сдали свои работы еще неделю назад, и Северус знал, что они заслуживают знать на какую оценку они справились. В подавляющем большинстве случаев комментарием для первого года зельеварения было то, что они сделали все ужасно, и им нужно было знать это, чтобы они могли исправить свои ошибки, прежде чем они сдадут свое следующее эссе. Но, Мерлин, было уже за полночь, а Северус не спал с рассвета. С тех пор прошло много времени, потому что он заметил Ремуса за окном прошлой ночью, и хотя Северус теперь и был близким другом оборотня, это не означало, что он хотел, чтобы волк находился за его окном. Это была нервная ночь. — Северус, ты когда-нибудь был на свидании? Вопрос возник буквально из ниоткуда, и Северусу было неловко признаться, что он испуганно вскрикнул и выронил перо. — О чем, черт возьми, ты говоришь? — он прикусил язык, пытаясь скрыть смущение. Он даже не услышал, как Ремус вошел в его кабинет. — Ты и свидания, — сказал Ремус немного дерзко. Он прошел дальше в кабинет Северуса и небрежно прислонился к столу. Северус покраснел и опустил глаза. -Так уж получилось, что нет, — сказал он. Он просто… у него не было на это времени. Или склонности, за исключением Л… но это обернулось ужасно. И да, привлекателен, он думал, что Ремус был вполне… привлекателен. Довольно. Но что Ремусу от него нужно? Он был угрюмым, жирным, озлобленным стариком. — Не интересуетесь подобными вещами? — сочувственно спросил Ремус. Он толкнул ногой стул Северуса, привлекая к себе больше внимания, чем раньше. — Дело не в этом, — запротестовал Северус. Ему было интересно, просто… ничего не вышло. — Мне просто… по-настоящему нравилась лишь горстка людей. — Технически двое могут составить горстку, верно? — Лили, — пробормотал Ремус, его янтарные глаза стали далекими. — Она была довольно удивительной, не так ли? Северус посмотрел на свои руки. — И я ужасно обращался с ней, — признался он приглушенным голосом. — Я уверен, что у нее нашлись бы слова для меня, когда все было уже сказано и сделано. — Ты защищал ее сына, несмотря ни на что, — сказал Ремус. — Я думаю, она скажет тебе те же слова, что и мне, и это будут слова благодарности. — В голосе Рема не было сомнений, и уверенность в его голосе заставила Северуса почувствовать себя немного лучше при мысли о загробной жизни, в которой он без сомнения окажется. — Спасибо, — тихо сказал он. Он посмотрел на Ремуса и застенчиво улыбнулся. Ремус сглотнул, и Северус моргнул от внезапного жара в его глазах. — Итак, Лили, а кто еще? — спросил Ремус немного хрипловатым голосом. Северус снова опустил глаза и покраснел. Он не мог сказать это вслух, не так ли? И услышать, как Ремус его отвергнет, хотя, возможно, он сделает это довольно мягко? В любом случае, у Северуса осталось очень мало самоуважения. Он решил, что с этим нужно покончить как можно быстрее, потому что был уверен, что единственная причина, по которой Ремус вообще спрашивал, заключалась в том, что он заметил взгляды Северуса на него в начале недели. — Ты, — наконец сказал он, когда молчание стало совсем уж неловким. Ремус издал низкий гул размышления. — Ты когда-нибудь собирался мне сказать об этом? — спросил он. Северус вздрогнул, когда нежная рука коснулась его волос, а длинные пальцы стали перебирать пряди. — Я не планировал этого, — сказал он немного сдавленным голосом. Он никогда не встречался, никогда не был… близок ни с кем, и это… это было странно. Но он подумал, что, может быть, ему это нравится. — Потому что ты не хочешь быть со мной? — Ремус задумался. — Потому что я не думал, что ты хочешь меня! — Северус посмотрел вниз, а его щеки болезненно покраснели. — Прости, — пробормотал он. Он не хотел этого говорить. — Северус, — пробормотал Ремус. Он потянул Северуса за пряди волос, которые захватил, заставляя его смотреть на него, как бы ему этого ни хотелось. — Мне бы очень хотелось сходить с тобой на свидания. Северус чувствовал щеки, как будто они были в огне. — Да? Ремус улыбнулся ему. — Очень хорошо, — сказал он, наклонился и поцеловал Северуса. Это было всего лишь мягкое, целомудренное прикосновение. Его глаза затрепетали и закрылись, а когда он снова открыл их, то обнаружил, что Ремус практически сияет. — Хорошо, — прошептал Северус. — Я не знаю… — Он сглотнул. — У меня нет большого опыта. — Я так и понял, — сказал Ремус. Он снова поцеловал Северуса. Северус не возражал. — Хотя… просто… пожалуйста, не превращай в привычку задерживаться у моего окна? — спросил он, надеясь, что упоминание об этом не разрушит то, что они, возможно, только что построили. Ремус рассмеялся, звук вышел легким и счастливым. — Я сделаю все, что в моих силах, — сказал он и снова поцеловал Северуса. Лишь немногие работы были проверены в тот вечер.