Prized

      Первый день, проведенный Гарри под присмотром Нарциссы, был скучным, потому что он почти не вставал с постели и ничего не делал. Время от времени она разговаривала с ним, пытаясь заставить его рассказать о своих чувствах во время ритуала, но Гарри совсем не хотелось говорить об этом. Никому не нужно было знать, как он устал, как ему было грустно и как он был зол.       Все это было неуместно. Он был в порядке. Он был свободен, и это все, что имело значение.       — Гарри, — начал Драко, когда женщина в первый раз оставила его. В его голосе звучало разочарование, и это ранило Гарри сильнее, чем он ожидал.       — Что? — рявкнул он. Он не хотел этого говорить, но не смог сдержать раздражения. Ему не нравилось чувствовать себя обиженным из-за того, что ему не хотелось говорить.       Драко, казалось, ничуть не смутило его раздражение. — Тебе нужно поговорить с ней, — мягко сказал он. Он устроился на кровати рядом с Гарри, достаточно близко, чтобы тот мог почувствовать исходящее от него тепло.       Гарри посмотрел на свои руки. — Я не хочу об этом говорить, — пробормотал он. Это было ужасно. Но все было кончено. Это было точно так же, как каникулы с Дурслями: ужасно, но в конечном счете заканчивается, и поэтому несущественно.       — Думаю, тебе стоит поговорить об этом, — сказал Драко. Он наклонился так, что толкнул Гарри локтем в плечо. — Я думаю, это пойдет тебе на пользу.       Неужели Драко думает, что он сломлен? Гарри знал, что он не совсем такой, каким был, когда Дамблдор только похитил его, но он не сломлен. С ним все было в порядке, и ему было больно думать, что так Драко думает по-другому. Что, если он доставит слишком много хлопот и Драко больше не захочет быть его другом?       От этой мысли у Гарри скрутило живот. Он плюхнулся на кровать и перекатился на бок, где свернулся в крошечный комочек.       — Я не думаю, что ты сломлен, — сказал Драко, и Гарри понял, что снова заговорил вслух, хотя и не собирался. — Я думаю, что тебе больно, и что внутри тебя много горя, которое моя мать была бы более чем счастлива помочь тебе выплеснуть.       Гарри вздохнул. Он не хотел с ней разговаривать. Он не знал ее так хорошо, а что, если она расскажет кому-нибудь то, что он сказал? Он посмотрел на Драко, надеясь, что тот ответит, но после затянувшегося молчания понял, что на самом деле ничего так и не сказал вслух.       То, как он говорил, когда не хотел, и ничего не говорил, когда собирался. Она могла помочь с этим, верно?       — Она ведь никому не расскажет, что я сказал, правда? — наконец Гарри заставил себя спросить тихим голосом.       — Конечно, нет, — тут же ответил Драко. Он потянулся к Гарри, но остановился, прежде чем его рука успела коснуться его. И это было обидно, потому что Гарри нравилось, когда Драко прикасается к нему. Ему нравилось, когда Драко держал его за руку. Драко издал тихий испуганный звук, но продолжил жест, пока его рука не зарылась в волосы Гарри.       Гарри покраснел, когда понял, что снова заговорил вслух, хотя и не собирался. — Прости, — пробормотал он.       — Это не проблема, — сказал Драко. — Знаешь, мама, наверное, могла бы помочь тебе перестать это делать, если бы ты захотел.       Гарри вздохнул и закрыл глаза. Он не хотел думать об этом прямо сейчас. Но в следующий раз, когда Нарцисса пришла поговорить с ним, Гарри сделал усилие, чтобы рассказать о том, что она хотела, и когда женщина ушла, он действительно почувствовал себя немного лучше.

***

      На второй день Нарцисса заставила его встать и прогуляться. Гарри не особенно хотел этого и возмущался тем, что она отдает ему приказы, когда он, наконец, снова может контролировать себя. Он начинал верить этому факту, и поэтому перестал говорить бессмысленные слова, но все еще не хотел следовать ничьим командам, кроме своих собственных.       Что, если, поступая так, он даст им более постоянный контроль над собой?       Но Нарцисса уговорила его пойти погулять с Драко и одеться потеплее, потому что был почти декабрь и на улице уже лежал снег. Гарри подчинился, но втайне порадовался, что не сделал это полностью.       Только на полпути к Большому Озеру Драко обнаружил, что на нем нет ботинок, и тогда они развернулись и направились обратно в замок.       Гарри выиграл дважды в тот день, потому что ему не пришлось слишком долго оставаться на улице, и он сумел убедить себя, что находится под собственным контролем. Пока Дамблдор был главным, тело никогда бы не сделало что-то настолько нелепое, как выход на улицу без обуви.       Однако он проиграл в том, что получил обморожение ног, которое пришлось лечить долго и болезненно.       Однако этого было точно недостаточно, чтобы заставить его начать носить обувь, когда ощущение каменного пола замка на его обнаженных ногах было более чем достаточно, чтобы заставить его понять, что он больше не находится под контролем Дамблдора.

***

      На четвертый день пребывания под присмотром Нарциссы Гарри стало невыносимо скучно. Он хотел выйти и осмотреть замок, но никому не нравилось то, что он делает это без обуви, а Гарри все еще отказывался носить ее. Потому что он мог это делать.       Его разочарование привело к тому, что он улизнул, пока Драко был в ванной, а Нарцисса отвернулась в другую сторону.       Гарри бесцельно бродил по коридорам. Было забавно наблюдать, как все Пожиратели Смерти разбегаются при виде него, явно опасаясь сделать что-либо, чтобы вызвать его враждебность. Гарри не нужно было быть гением, чтобы понять, что они боятся навлечь на себя гнев Волдеморта из-за него.       Вероятно, это не должно было его так забавлять.       Он поднялся в Гриффиндорскую башню и обнаружил, что отверстие для портрета открыто, а сама башня пуста. Часть его хотела войти внутрь, но как только он подумал об этом, он вспомнил свое тело, сидящее там с Джинни, которая указывала на обручальные кольца. Он слегка встряхнулся и повернулся спиной к башне.       Вместо этого он направился вниз, в сторону слизеринских подземелий. Конечно, если бы в школе все еще были люди его возраста, они были бы там. Может быть, ему удастся хоть немного пообщаться? И, может быть, Рон будет там, и они смогут… поговорить. Как друзья… Когда Гарри взял себя в руки и понял, что Рон шпионил, впервые в жизни. Для них это будет что-то новое, и Гарри обнаружил, что хочет попробовать.       Однако по пути в подземелье его отвлек голос Ремуса. Гарри остановился у класса, из которого он шел, и услышал лекцию по беспалочковой магии. Ремус снова обучал!       Гарри не смог удержаться от того, чтобы открыть дверь и проскользнуть в комнату, только чтобы обнаружить, что на него смотрят несколько слизеринских шестикурсников, а также Рон. Ремус только улыбнулся ему и кивнул на стул.       Гарри улыбнулся ему в ответ, а затем устроился рядом с Роном, у которого был свободный стул с одной стороны. Другую сторону занимала Дафна Гринграсс, если Гарри не ошибался. Было приятно видеть, что Рон, по крайней мере, не выглядел так, будто его держали в плену. Может быть, Рон завел себе друзей, и это было бы хорошо, верно?       Гарри обнаружил, что его мысли блуждают во время урока, не в состоянии уделить много внимания чему-то одному. Было приятно просто находиться рядом с другими людьми, слышать голоса, которые отличались от голосов Драко, Нарциссы и Волдеморта. Не то чтобы Темный Лорд всегда был рядом, чтобы увидеть его или что-то в этом роде, факт, который Гарри отказывался признавать, расстраивал его.       Он не был расстроен. Он понимал, что Волдеморт может быть занят. Он просто хотел, чтобы Лорд на самом деле приходил и навещал его чаще, потому что он чувствовал себя в безопасности, когда тот был рядом. Он знал, что Волдеморт никогда больше не позволит никому причинить ему боль, как это делал Дамблдор.       Дверь распахнулась, и Драко, тяжело дыша, остановился в дверном проеме. — Вот ты где, — прорычал он, не обращая внимания на то, что на него пялятся Ремус и их сверстники. Он быстро вошел в комнату.       Гарри боролся с желанием нырнуть под стол. — Я просто хотел осмотреться, — невинно сказал он. — И отвлекся на увлекательную лекцию Ремуса о… — О чем говорил Ремус? Рон что-то прошептал рядом с ним, и Гарри просиял. — О, о волшебниках, которые лишились волшебной палочки!       — Если ты хочешь погулять, есть и другие способы сделать это, — прошипел Драко. — И ты даже не надел обувь!       Гарри даже не потрудился посмотреть на свои ноги, а вместо этого пошевелил пальцами. — Это верно, — радостно согласился он.       Драко издал бесшумное разочарованное рычание и продолжил двигаться к Гарри. — Ты понимаешь, что я должен был сказать Темному Лорду, что снова потерял тебя?       Гарри нахмурился. — Он был зол? — спросил он.       — Он был очень зол, — сказал другой голос от двери, и Гарри поморщился.       Он не хотел поднимать глаз, потому что знал, что это Волдеморт стоял там, и голос его звучал сердито. — Извини, — пробормотал Гарри. Он снова уставился на свой стол.       — Ты не заключенный, — сказал Воландеморт раздраженным голосом. — Но ты не можешь просто взять и уйти один. Это небезопасно, Гарри. Ты должен держать Драко при себе.       Гарри открыл было рот, чтобы возразить, сказать, что он оставит Драко при себе только, если тот перестанет так настаивать на правилах приличия, но замер, когда Волдеморт упал перед ним на колени. Он посмотрел на Драко широко раскрытыми беспомощными глазами.       — Милорд? — осторожно спросил Драко, нерешительность замедлила его слова.       — Гарри, посмотри на свои ноги! — Волдеморт осторожно коснулся их.       Гарри подпрыгнул от этого прикосновения и отдернул ногу. — Мои ноги в порядке, — раздраженно сказал он. Он знал, что ведет себя как ребенок, но ничего не мог с собой поделать. — Я не выходил на улицу, так что на этот раз у меня нет обморожения. Они просто грязные.       — И болят, — возразил Волдеморт. — Ты думаешь, они должны быть такими красными? Должно быть, ты на что-то наступил.       Может быть, Гарри так и сделал, он даже не потрудился вспомнить ничего подобного. — Может быть, — пробормотал он.       Волдеморт сел на пятки и хмуро посмотрел на Гарри, и сердце мальчика затрепетало от беспокойства в его глазах. Он опустил взгляд, когда Лорд сказал: — Если ты не собираешься носить обувь, а я уважаю все твои решения, тогда мне нужно, чтобы ты хотя бы носил тапочки. Ты можешь это сделать?       Гарри не хотел этого. Тапочки были почти так же плохи, как и туфли. На теле могли быть изношенные тапочки, и никто бы этого не заметил. Он открыл рот, чтобы возразить, но Волдеморт поднял руку. Гарри захлопнул рот и ждал, подняв брови.       Волдеморт вытащил свою палочку и наколдовал пару пушистых зеленых тапок с головой дракона, затем предложил их Гарри с совершенно невозмутимым лицом. — Я думаю, ты найдешь их достаточно далекими от обуви.       Это была правда, они совсем не походили на обычную обувь, и Гарри не хотел быть совершенно неразумным. Он вздохнул и представил свои ноги в этом. Он мог бы сделать это и сам, но это казалось такой большой работой.       — Спасибо, Гарри, — холодно сказал Волдеморт. Он грациозно встал, затем сказал Драко: — Не потеряй его снова, Малфой. — Он вышел из комнаты, а его мантия развевалась за спиной.       Как только он ушел, Рон издал тихий смешок, который быстро перешел в почти истерический смех, и остальные ученики последовали за ним. Ремус же, напротив, выглядел усталым.       Гарри на мгновение почувствовал себя виноватым за то, что сорвал урок, но быстро забыл про это, как только Ремус снова начал преподавать. На этот раз он старался быть внимательным и был доволен, когда Драко сел рядом.

***

      Позже в тот же день, когда урок закончился, Ремус попросил Гарри прогуляться с ним, и мальчик обнаружил, что склонен согласиться. Он последовал за профессором во двор, Драко шел в нескольких шагах позади них, и наслаждался волшебной природой своих тапок. Его ноги не промокли от снега и не замерзли. Это было приятно.       Он подумал, может ли кто-нибудь заставить их реветь, когда он будет идти, как шляпа, которую когда-то носила Луна.       — Это будет трудно, но я уверен, что это возможно, — сказал Ремус. Руки он держал в карманах, вид у него был усталый и замерзший.       — Ты в порядке, Ремус? — тихо спросил Гарри. Он еще ни разу не видел профессора таким усталым, разве что после приступа болезни, и Гарри не был уверен, но он не думал, что в последнее время была полная луна.       — Я в порядке, — ответил Ремус. Он тепло улыбнулся Гарри. — Я просто… Гарри, я понимаю, что Волдеморт заботится о тебе, и что он, вероятно, никогда не причинит тебе вреда, но… может быть, тебе стоит быть немного осторожнее с ним? — Он поднял руку, чтобы убрать волосы с лица, и Гарри впервые заметил, что руки Ремуса дрожат. Это была легкая мелкая дрожь, которая объясняла, почему Гарри не заметил ее раньше.       Гарри сглотнул. — Что случилось с твоими руками, Ремус? — спросил он. Потому что теперь, когда он заметил это, он вспомнил, как они дрожали, когда он что-то показывал классу.       Ремус вздохнул. — Мои руки в порядке.       — Я не об этом спрашивал, — прошептал Гарри. Он протянул дрожащие пальцы и коснулся руки Ремуса.       Ремус вздохнул и вложил свою руку в ладонь Гарри, чтобы тот мог сильнее ощутить дрожь. — Слишком долгое воздействие проклятия Круциатус наносит ущерб нервной системе, — сказал Ремус после затянувшегося молчания. — У Воландеморта были сомнения по поводу моей верности.       Глаза Гарри расширились, и он посмотрел на Ремуса. — Лорд… — Он сглотнул. Он знал, что только потому, что Волдеморт был добр к нему, не означало, что он действительно изменился, но Гарри даже не задумывался об этом…       — Все в порядке, — тихо сказал Ремус. Он взял руку Гарри, прикосновение вышло сильным, но нежным. — Я в порядке. Пожалуйста, не беспокойся обо мне. Я просто… я хотел убедиться, что ты понимаешь, что Темный Лорд может быть довольно изменчивым, и ты должен это сделать… быть более осторожным.       Они уже давно остановились, и Гарри не был уверен, что хочет продолжать эту прогулку. Он подумал, что, может быть, Ремусу стоит вернуться в дом, чтобы не дрожать от повреждений нервной системы. От этой мысли Гарри затошнило.       — Я буду осторожен, — сказал он, осознав, что не произнес этого вслух. Он одарил Ремуса своей самой самоуверенной улыбкой, которая, по общему признанию, была не очень, а затем повернулся обратно к замку. Драко все еще стоял позади них, настороженно наблюдая. Когда он поймал взгляд Гарри, на его лице появилась легкая улыбка.       — Спасибо, — сказал Ремус. — Значит, ты хочешь вернуться в замок?       — Мне холодно, — солгал Гарри. Он подумал, что Ремус выглядит больным. Он должен был найти способ убедиться, что Волдеморт больше не причинит вреда Ремусу. Ему не нравилась сама мысль о том, что это сделал Лорд, но что сделано, то сделано. Он просто сделает так, чтобы это больше не повторилось.       Гарри, вероятно, мог бы с этим справиться.