Лучше бы мы не встречались

В конце первой недели моего пребывания в Прохоровке, мы все же поехали на речку. Мы — то есть, я и Марина, которая взяла с собой Катю, а я любезно потащил Макса. Я категорически был против того, чтобы идти на своих двух в другой конец деревни, чтобы проторчать там до вечера. Хотя, пока мы дошли бы, вечер как раз и наступил бы. В итоге Марина взяла велосипед, но сразу сказала, что кататься на нем не умеет, Макс взял свой. Он получил от меня далеко недобрый взгляд в тот самый момент, когда выкатил из сарая почти новенький синий велосипед с корзинкой спереди. Мы разделились по парам — Катя села на багажник велика Макса, в корзинку мы бросили бутылку воды и немного еды, свои вещи девчонки уместили в рюкзаке Кати. Марина села позади меня. И мне безумно льстило, что она доверилась мне. На великах я то со школы не катался. Когда мы рассекали по улице, то ей богу, я чувствовал себя эдаким супергероем, который везет свою девушку подальше от какого-нибудь злого монстра. Только плаща мне не хватало, маски и костюма в целом. Да и супергерой из меня был так себе. Эти индюки подпортили мне репутацию, Макс не уставал вспоминать то, как я выглядел тогда под яблоней. Всю дорогу мне Марина рассказывала о реке. О том, где она берет свое начало, куда впадает и много других занятный фактов. Рассказала о том, что реку поделили между собой деревенские и дачники. Мы и ехали то на сторону деревенских, так как «там пляж симпатичнее и тенек есть» — встряла в Катька. Речка оказалась чистой, не было бутылок и прочего мусора. Пляж хоть и небольшой, зато песочек теплый и даже два подобия скамеек есть. Я слышал смех и крики с противоположной стороны берега, приставив руку ко лбу и закрыв солнце, я смог разглядеть толпу подростков — дачники, судя по всему. Пока я наслаждался видом и наблюдал за толпой ребят на противоположном берегу, Макс успел постелить одеяло на песок, а девчонки снять сарафаны и оказаться в купальниках. И, надо признать, к такому я не был готов. Я знал, что мы будет плавать, но не думал, что все так сразу. А как же «мальчики, не могли бы вы отвернуться?!» или «отвернитесь, пожалуйста, я стесняюсь». Хотя они могли и не спрашивать ничего подобного, учитывая, что мы с Максом на них вообще не обращали внимания последние несколько минут. — Поплаваем? — спросила Марина, собирая волосы в хвост и смотря на меня. — вода прекрасная. — Конечно. Сняв футболку и шорты, я прыгнул в воду с разбега. Вода, как и говорила Марина, очень теплая. Вынырнув, я увидел перед собой девушку, которая оставила на берегу свою рыжеволосую подругу и Макса. Те двое о чем-то болтали и все было похоже на мелкую ругань, но сейчас меня это мало волновало. Сейчас я был здесь в воде рядом с самой красивой девушкой в этой Прохоровке, если не во всем мире. Я уже узнал у Марины, где она училась и жила в городе, так что моему подсознанию ничего не мешало строить планы наши дальнейшие отношения. Думаю, что я уже был готов к ним. Был готов к тому, что рядом со мной будет одна девушка, которая будет получать от меня все внимание и заботу, на которую я лишь способен. Кто ж знал, что я влюблюсь в Прохоровке?! Может судьба специально распорядилась так, чтобы я поцарапал машину Макса и поехал сюда вместе с ним, так как в городе с Мариной мы бы вряд ли встретились? Все возможно. Особенно после того, как я уже провел здесь так много времени я ничему не удивлюсь. Я смотрел на нее в этом раздельном малиновом купальнике без каких-то лишних страз или чего-то вроде того. Он выглядел просто, но чертовски ей шел. Будто сшили его специально для нее. И я понял, что малиновый цвет ей подходит слишком хорошо. Да и она сама его любила — платья, сарафаны, топы и майки, даже купальник — все было преимущественно малиновым в разных его вариациях. — Когда я была маленькой на том берегу была построена беседка, — проводя пальцами по своим волосам, произнесла Марина. Она слегка улыбалась и смотрела на противоположный берег, где все еще веселилась толпа подростков. — там загорала девушка. В нежно-розовом купальнике и огромной белой шляпе с розовой лилией. Я помню, как она улыбнулась мне и сказала, что, когда я вырасту, буду еще красивее ее. — Она не солгала, — я не сводил с Марины взгляда. Даже боялся дышать, чтобы не спугнуть ее. — Я знаю, — улыбнулась девушка, поворачиваясь ко мне. В ее голубых глазах отражалось солнце, его лучи играли на ее волосах, которые были собраны в высокий хвост. Я слышал как на берегу продолжали ругаться Макс и Катя, но не мог понять почему. Эти двое ясное дело что-то не поделили, но в подробности я вдаваться не хотел. Сейчас я хотел обнять Марину, крепко-крепко. Поцеловать ее и никуда больше не отпускать. Если это не любовь, то я определенно не понимаю, что происходит. Мне ее слишком мало, несмотря на то, что почти каждый день мы проводим вместе. Я так много знаю о ней, что уже боюсь, что так мало рассказал о себе. Она идеальная, хотя думаю, что она и сама знает это. Она уверена в себе, знает себе цену и может этим прекрасно пользоваться. — Да ё моё! — услышал я нытье Макса, когда снова поцеловал Марину. — Вы можете избавить меня от этого зрелища? Невозможно! Не прекращая поцелуй и наслаждаясь им, одной рукой я обнял девушку, а второй показал Максу средний палец. Со стороны это все должно было выглядеть как неплохой кадр из фильма. Миленько. Мы начали собираться домой ближе к вечеру. Вода все еще была теплая, комаров, к моему удивлению, не было, но мы так загорели, что горело все тело. С девчонками было попроще, они загорали явно не первый раз под таким палящим солнцем, Макс практически не плавал, лежал в тени, как улитка под лопухом и читал что-то в телефоне, время от времени перебрасываясь колкими фразами с Катей. Я же был похож на сваренного рака, которого вот-вот сожрут со всеми потрохами. Это ж надо было так?! Угораздило же?! Я не стал надевать футболку, остался лишь в шортах. Тело ныло и требовало чего-то холодного, от этой мысли я вздрагивал и покрывался мурашками. Бросив свои вещи в корзинку велика Макса, я взял Марину за руку и мы медленно пошли в сторону дороги. Мы вроде с Мариной начали встречаться, перед этим обговорив все, что необходимо в таком случае. И теперь, будучи несвободным парнем, у меня вроде крылья выросли. Я шел по песочному пляжу, держал красивую девушку за руку на фоне заката солнца. Мою девушку. Узнал бы об этом перед своим отъездом в Прохоровку, то не поверил бы никогда. — Кравцова! — услышали мы, и Марина сильнее сжала мою руку. Остановившись, она обернулась, я следом за ней. Позади нас, на пляже, располагалась компания парней и девушек, примерно наших ровесников, хотя были ребята и младше и старше. Я узнал некоторых — ребята из кафе, с которыми мы познакомились в тот день, когда к нам подсела Катя, и те двое из машины. Блондинчик и брюнет, который и позвал Марину. И позвал-то как? По фамилии! Терпеть такое не могу, уж лучше никак не обращаться, если по фамилии. — А куда это мы так быстро? — сейчас говорил этот Лисицын, Лисин или что-то вроде того. Хотя, я даже не удивлен, что парень с таким взглядом обладал фамилией с такими лисьими корнями. У него ж на лбу написано, что он далеко не пай-мальчик, а глаза то какие. Черные точечки, которые тебя готова сцапать в любой момент. Истинный лисий взгляд, а оскал. Нет, так не улыбаются, так оскаливают свою пасть животные. Хищники. По правде сказать, даже мне стало немного не по себе. — Отвали, Лисин. — Ай-ай-ай, ну и манеры, Кравцова, — засмеялся парень, переводя взгляд с Марины на меня, а после на наши руки. — охмурила городского? Неплохой трофей. Папочка должен тобой гордится. — Он мной всегда гордится, в отличие от... ты чего хочешь? — запнувшись, девушка нахмурилась. — мы спешим, а ты нас задерживаешь. — Ах да, чего это я. До вашей любимой «спят усталые игрушки, мишки спят», осталось несколько минут. Вы бы поспешили, малыши-слепыши, а то все молочко с медиком разберут, — бросив взгляд на свои наручные часы, усмехнулся Лисин. Этот тип мне уже чертовски не нравился. — Ты что-то хотел? — решил встрять я, понимая, что комары постепенно начинают кусаться, а этой компании хоть бы хны. Они вон купаться пошли, и плевать им на этих вампиров с крылышками. — Передавай привет родителям, Кравцова, — не обращая внимания на мой вопрос, произнес парень. Усмехнувшись, от снял футболку, а после развернулся и добавил. — на днях заскочу к вам. Ничего не ответив, Марина дернула меня за руку и быстрым шагом направилась к дороге. Я едва поспевал за ней, постоянно отбиваясь от комаров и пытаясь не упасть на песке. Я хотел скорее узнать, что связывает этого Лисина и Марину, но никак не мог подобрать слова. Решил дома уже поговорить с Максом, чтобы не нагнетать обстановку сейчас. От улыбки Марины не было и следа, она стала темнее тучи, смотрела на свои босоножки, но руку из моей не убрала. Мы с Максом провели девчонок по домам, я отдал велик Марине. Мы с Рудским шли пешком, пиная небольшие камни. Я держал руки в карманах шорт, думая о том, почему вся эта ситуация меня так расстроила и что вообще тут происходит. — Макс, ты ж тут в курсе всех любовий-морковий? — спросил я, пиная один и тот же камень уже несколько минут. На секунду задумался о том, что этот камень чей-то папа или брат и я поступил ужасно, забрав его от семьи и забросив на сотню метров от них. Брр... страшные и глупые мысли. — Ага. Спрашивай. — Марина и этот Лис... — Нет, они не встречаются. И не встречались, — перебил меня Макс, даже не дав договорить. — А что это тогда за намеки? «Передавай привет родителям». «На днях заскочу к вам», — я старательно пытался повторить интонацию парня, но ни черта у меня не получалось. Эх, правильно говорила мама, актер из меня такой же, как из нее балерина в большом театре. — Это не намеки. — А что тогда? — Ну как бы он может спокойно прийти к ее родителям домой, — потирая затылок, бормочет он. — Ты мне только что говорил, что... — Он встречается с ее сестрой, — снова перебил меня Макс, чем всегда раздражал. Рудской мог начать говорить в любой момент и плевать ему с высокой колокольни на то, что кто-то мог разговаривать в этот момент. — А кто ее сестра? Она для меня какой-то неуловимый мститель, — усмехнулся я. — знаю лишь то, что ничего не знаю. — А тут моя компетенция не поможет тебе, мой юный друг. Думаю, ты и сам с ней познакомишься, не все ж лето ей в городе торчать. — Так она тоже городская фифа? — улыбнулся я, понимая, что если у Марины такая же красивая сестра как и она, то я точно пропал. — Ничего не знаю-ю, — протянул Макс. Я хотел расспросить его подробнее, но мы уже пришли домой и при баб Ане было не слишком удобно вести столь личную беседу. Услышит, да напридумывает чего-то, не отмоешься потом. Я окончательно запутался и никак не мог понять, почему Марина ничего не рассказывает о своей сестре. Неужели все так плохо? Она ее боится? Стесняется? Точно! Может с сестрой что-то не так, поэтому Марина так стесняется свою сестру.... нет, с этой незнакомкой встречается Лисин, а значит все с ней так. Не думаю, что этот тип будет встречаться с какой-то особенной девушкой, он больше клюнет на такую, как Марина или еще лучше, но я то знаю, что лучше уже нет. Поужинав, я сразу искупался и пошел спать. Баб Аня сидела в гостиной и смотрела какой-то фильм, я так понял слишком слезливый, так как бабуля плакала навзрыд, но старательно делала вид, что мне лишь это кажется. Лишь потом Макс сказал, что она балуется мелодрамами, а после рассказывает все в подробностях соседке и они снова вместе ревут. Бабули, одним словом. Что с них взять? Лежа в кровати на мягкой перине я думал лишь о том, что меня ждет завтра. Баб Аня никаких распоряжений не давала, что меня даже удивило. Обычно она уже с вечера еще за ужином, сидя в центре стола, как президент или по меньшей мере министр, говорит о том, какие виды имеет на нас завтра. «Прополоть... сорвать... полить... удобрить... вынести... и тд и тп», а сегодня она молчала, что меня пугало. Уж очень не люблю находиться в неведении. — Макс, — шепотом прикрикнул я и продолжил, когда услышал скрип его кровати. Значит не спит. — знаешь, а мне тут даже нравится. В Прохоровке вашей. Вот не было бы комаров и индюков этих, я бы к тебе сюда каждое лето бы приезжал... — Что за признание в столь поздний час, Синица? У тебя обострение какое-то? — проворчал он, явно недовольный тем, что я его потревожил. А мне то что, я поговорить может хочу! — Да и ты лесом, я может душу тебе изливаю. Искренне поговорить хочу с тобой, а ты как всегда. Ни капли в тебе дружеского сентиментализма, Рудской. — Я тебя щас в сарай выброшу, к троице этой, если варежку свою не закроешь и не дашь мне поспать. Синиц, я тебя люблю, но я устал и хочу спать. — Сейчас только одиннадцать! — Это у тебя гармоны поют романсы, а мои тихо в стороночке стоят и спать хотят, а ты им мешаешь, — проворчал он. По голосу я понял, что он зевает. — А ты слушай, но не отвечай! — огрызнулся я, укладываясь удобнее на спину. Подложив руки под голову, устремил взгляд в потолок. — ты это, влюблялся когда-нибудь? — Ага. — Вот и я о том же. Крутое это все-таки чувство. Волшебное такое. Вот вроде все у меня было и тут на те, как снег на голову упала и я поплыл. Ты ж видел Марину? Ну красавица, ей богу, не могу. Она такая особенная что-ли, не похожая ни на одну девчонку из города, ну из тех, с кем я там общался. Она будто из другого мира, вся такая утонченная, женственная, как из сказки. Точно! Из сказки. Она принцесса... — А ты будешь шутом гороховым, если не заткнешься, — прервал он меня. Снова. — давай я тебя завтра выслушаю, а сегодня я буду спать. — Эх ты, — махнул я ему рукой и больше вслух ничего не сказал. А то и правда устроит мне что-нибудь с птицами этими и поминай как звали.