Лучше бы мы не встречались

Мы все же пошли на ту дискотеку. Как по итогу я познакомился с еще пятнадцатью ребятами, которых мне представил Макс. Кто-то был нормальным и адекватным, а кто-то умом и вовсе не блестел. Я даже подумал, что об этом знают все, даже сам тот человек. Видел эту рыжую Катю и моему удивлению не было предела, когда рядом с ней я увидел Марину. Как оказалось в своих кругах они зовутся Мари и Кэтрин. Вроде с такими именами даже в модельном агентстве работают. Это уже потом, когда журнал этот нашел в ларьке, я снова увидел фото Марины и правда — Мари Кравцова было написано под фотографией. На дискотеке были люди разных возрастов, но никого старше сорока я не увидел. В основном люди более взрослые следили за порядком, чтобы было ой как кстати, учитывая, что трое ребят все же сумели развязать драку, и их под рученьки вывели из ДК. Там было весело, правда меня немного смущала музыка, которая была актуальна лет десять назад точно. Хотя, где бы я еще поотрывался бы под «Катя, возьми телефон», как не в Прохоровке. Катьку эта песня, кстати, очень бесила. К концу вечера я так устал, что не заметил как сам осушил полторашку минералки, хотя ее на дух не перевариваю. Большую часть времени я проводил в компании Марины. Если быть точным, то я похитил ее и все время она танцевала со мной. Окей. Мы не только танцевали, большую часть времени еще болтали, в основном я слушал ее. Узнал, что она мечтает оказаться на обложке журнала elle girl, желательно летом, чтобы щеголять в купальнике или симпатичном сарафане. Что она до ужаса боится пчел и вообще у нее аллергия на них, хотя вот в это никто не верит, начиная с ее деда-пчеловода и заканчивая сестрой. Кстати о сестре она мне ничего не рассказала. «Ой, эта такая чепуха. Потом как-нибудь!» пробормотала она, когда я снова спросил о том, как хотя бы звать родственницу. Я даже возраст ее не узнал. А что если у Марины есть младшая сестренка, лет пять допустим? Тогда я точно могу завоевать сердце этой Мари. Подарю ребенку игрушку, она замолвит за меня словечко перед своей старшей сестрой и дело в шляпе, а Марина в моих объятьях. Хотя, по правде сказать, она и так позволяла мне обнимать себя, да и целовать тоже. Она довольно раскованная девушка, что мне даже понравилось. Еще узнал, что она без ума от шоколадного мороженого, но есть его редко, так как для фигуры вредно. Но думаю, если я ее угощу, то она не откажется. Я вызвался проводить Марину до ее дома, точнее просто идти рядом, следовать за ней как верный пес по темным улицам Прохоровки. Нет, не пес. Так себе сравнение, хотя я ее так пожираю глазами, что с легкостью могу сойти за ушастого песика. ДК находился недалеко от дома Марины, всего ничего. Даже стало грустно от того, что наше время подходило к концу. Марина шла рядом со мной, рассказывала о себе, а я старался все запомнить. Что было довольно сложно — мой мозг требовал сна, а я всячески ему сопротивлялся. — Вот мы и пришли, — протянула Марина, останавливаясь у большого забора с кирпичными столбами. За ним располагался двухэтажный коттедж, во дворе я увидел свет от фонариков, но больше ничего. Разглядеть внимательнее дом я не мог, хотя было очень интересно, где жила Марина, как выглядела ее комната... Хотя может у меня получится оказаться внутри и увидеть все своими глазами? Так, Синицын, останови поток своих похабных мыслишек! — До завтра? — с надеждой в голосе, спросил я. Я даже не пытался скрыть того, что надеюсь на следующею встречу. — До завтра, — улыбнулась Марина. При свете уличных фонарей она выглядела еще красивее. Распущенные волосы спадали на ее хрупкие плечи аккуратными волнами, я даже отсюда мог почувствовать сладкий аромат ее шампуня. Рискнув, я подошел к ней, наклонился и не спеша коснулся ее губ своими, боясь спугнуть. Но кажется, Марина и не боялась. Она ловко переняла инициативу и тут я поймал себя на мысли, что поцелуй уже не выглядит таким нежным и легким, каким был изначально. — Так ты теперь с Кравцовой? — спросил меня Макс через несколько дней после той дискотеки. Все эти дни я проводил с Мариной, казалось, что эта девчонка меня точно околдовала. А я ведь и не думал, что в этой Прохоровке встречу такую как она — красивую, милую, добрую и невероятную. Именно невероятную. Она влюбляла меня в себя каждую секунду, что мы проводили вместе. Кажется, я погибал, как и моя холостяцкая свобода. — Ага, я работаю над этим, — кивнул я. В это утро мы рвали яблоки в корзины. Баб Аня с пяти часов была на кухне, начинала варить варенье из абрикоса, а тут на тебе, решила и яблоками за разом заняться. Я вернулся домой лишь в половину пятого и из-за суматохи баб Ани так и не уснул. Сейчас едва сидел на этой проклятой ветке, почти падая. А лететь мне с нее метра два с половиной, ничего не сломаю, но шишек словлю достаточно. — Работничек хренов. — Эгегей, я не понял. Что это за разговоры такие? — спохватился я, убирая свободной рукой ветку, чтобы внимательнее разглядеть лицо Макса, но вместо него увидел его задницу в черных шортах с оторванным карманом. — Я говорю давай с яблоками заканчивать, жара уже, — проворчал он, не оборачиваясь. Ничего не ответив, я продолжил срывать яблоки. Спустя полчаса, а может и больше — здесь наверху время идет быстрее), мы спустились. Первым почувствовал твердую почву под ногами я. Потом поставил свою корзину на траву, поднял руки и забрал ведро у Макса. Услышав странный звук позади себя, я вздрогнул и обернулся. Прям передо мной стояло три огромных индюка. Ей богу, если их всех поставить друг на друга, то выйдет чудик повыше меня. Выглядели они не слишком дружелюбно и я понял, что попал. Еще Макс там кричал что-то о том, чтобы я отошел и дал ему спуститься, так как другого места для спуска нет — везде розы, а я стою на единственном свободном участке. Ага, щас, бегу и спотыкаюсь. Тут индюки и я понятия не имею, чего от них ожидать. — Ты че встал как трактор в поле? — проворчал Макс, пихая меня ногой в спину. — Отойди или я тебе на голову прилечу сейчас и ножки свешу. — Рудской, тут это... как их... птицы злые. — Тебе яблоко на голову прилетело? Какие еще птицы злые? — он несколько раз пихнул меня в спину, явно пытаясь развернуться на дереве и не сорваться прям на меня. — ой, индюшки. Знакомься, Синица, твои недо родственники — Гоша, Геша и Кеша, — смеясь, добавил Макс. — прошу любить и жаловать. — Иди ты, сам люби их. Она стремные. Видишь как зырят на меня? — Это от любви, Синица. Большой и светлой, — и будто в подтверждение слов Макса один из индюков начал кричать, размахивая крыльями и головой так, что мне вообще страшно стало. Где-то я слышал, что эти птички больно кусаются и даже могут убить. А их укусы ядовиты? Нужно будет делать уколы от бешенства или что-то типа того? — ладно, бабулю позови, она их щас быстро уму разуму научит. — Сам зови, — бросаю я тихо. Я даже голос потерял. Это нервное. Помню как-то, когда на права сдавал, так перенервничал, что даже не мог ничего сказать собственному инструктору. Стоял как в воды в рот набрал и просто смотрел на него. Забавное зрелище. И весь экзамен я молчал, коленки дрожали, а пальцами так вцепился в руль, что думал оторву его к чертям собачьим. Но все обошлось, права у меня в кармане, а руль спокойно остался в машине. — Бабуль! Баб Ань! — крикнул Макс. От его крика индюки еще больше взбудоражились и пошли в атаку. Не придумав ничего лучше, я поднял руки, схватился за ветку и запрыгнул на дерево, чем вызвал кучу возмущения от друга в духе «ты чего? Испугался? Маленький ты мой!» — У меня варенье закипает, — ответила баб Аня, а через секунду быстрым шагом, вытирая руки о фартук, вышла из-за дома. — ах вы ж негодники эдактие, — как я понял, обращалась она уже не к нам. — откормила вас на свою голову седую, а вы давай громить все на своем пути и сбегать?! А ну марш в сарай, тройка святая, пока я вас в суп не отправила вперед лапами! В таком настроении я даже сам бабулю стал бояться. Индюки долго не думали и быстро побежали в сторону одного из сараев, а баб Аня за ними, подгоняя их потертым полотенцем. Когда они полностью скрылись из моего вида, я спрыгнул с дерева, быстро сделал шаг в сторону, дабы Макс мне на голову на сиганул. А то он такой тип, что может. — С каких пор ты птиц боишься, Синица? Вы ж это, родственники все между собой. Пернатый пернатого как говорится, видит..., — Макс не успел договорить, так как рванул с места, а я за ним. Даже Галчонок за нами увязалась, весело лая и виляя хвостом. Так мы и бегали по двору баб Ани — я за Максом, он отбивался от меня яблоками, а после водой, а Галчонок за нами. Все закончилось тем, что Макс подскользнулся на траве и разлегся в позе звезды морской, весело хохоча. Я упал рядом, а прям на меня Галчонок. Я чувствовал как ее шерсть противно липла к мокрым ногам, как хвост то и дело бил меня, но сейчас меня это все волновало меньше всего. Как несколько яблок впивались мне в спину, а ногой я придавил небольшой, но острый камешек. Это лето определенно перестало быть настолько ужасным, насколько я планировал изначально. Что-то изменилось то ли во мне, то ли в том, как здесь все происходило. Теперь уезжать не хотелось. Возможно дело все же в Марине...