***
Шикадай проснулся от яркого света, направленного прямо в глаз. Он почувствовал, как кто-то разлепил ему веки. Свет, очевидно, фонарика был таким ярким, что у Шикадая появилось ощущение, будто его приложили головой о камень пару-тройку раз. Он попытался отвернуться, но у него ничего не вышло. Неизвестный оставил правый глаз Нара в покое и перешёл к проверке левого. — Красивые глаза, — произнёс какой-то женский голос, обладательницу которого разглядеть не получалось. И первой мыслью Шикадая было ответить «Спасибо, они у меня от мамы!», ведь если бы брюнет получал рё за каждый раз, когда кто-то говорил о красоте его больших зелёных глаз, он мог бы не работать до конца своей жизни. Но он так и не смог пошевелить губами. После того, как свет фонарика наконец-то погас, а железная хватка перестала удерживать его глаз открытым, Шикадай зажмурился. — Чернявенький реагирует, — пробасил мужской голос. — Он в сознании. — Когда очухается? — голос был смутно знаком, но Шикадай никак не мог вспомнить, где же слышал его. Кто-то с силой шлёпнул брюнета по щеке, и он смог только сильнее зажмуриться. Ноги и руки были полностью обездвижены. Если бы он приложил немного усилий, он сумел бы пошевелить пальцами, но это максимум. — Думаю, через пару часиков, — сказал мужчина — скорее всего именно он ударил Шикадая. — Совсем как та девчонка. «Чочо очнулась, — подумал Нара. — Слава богу, она здесь». — А теперь другую девку проверим, — продолжил мужчина. — Я почти уверена, что это мальчик, — возразила женщина. — А? Да ну нахрен, — пробормотал её спутник. — Ты посмотри — это точно девчонка. Вон, светленькая, с бледной кожей и всё такое. — Это мальчик, я помню его, — женщина взъерошила одежду Иноджина. — Смотри — сисек нет. Или ты и снизу хочешь проверить? Не трогайте, блять, Иноджина! Шикадай хотел закричать, но с его губ сорвался лишь хрип. Он приоткрыл глаза и увидел, как женщина и мужчина светят фонариком в глаза блондина. Они вдруг замолкли. — А Блонди-то не реагирует… Затем мужчина несколько раз сильно ударил мальчика по обеим щекам, явно наслаждаясь этим. — Твою ж мать! — воскликнул он. — Он не реагирует! — Ты ведь влил ему меньше дури, чем остальным, да? — дрожащим голосом спросила женщина. — С чего бы? Всем поровну, — ответил мужчина беззаботно. — А что не так? Женщина поднялась и нервно взлохматила светлые волосы. — Мальчонка размером с креветку! — прошипела она. — Очевидно, ему нужно было вколоть поменьше дури, чем остальным. Он же килограммов на десять легче толстухи. Тишина. — Оу… — Ты что, блять, передоз ему устроил? — Извини. Я лишь хотел, чтобы они не проснулись до того, как окажутся в камере, — попытался оправдаться мужчина. — У него передоз! Чёрт возьми, поверить не могу! — Клянусь, Нора, я не нарочно! Нора. Нора. Нора. Где же Шикадай слышал это имя? И его осенило. Нора. Пьянчужка из паба. — Ну и сколько? — спросила она. — Чего? — Сколько кетамина ты ему влил? — Каждому по семь миллилитров, — пробормотал мужчина. — Да ему шести бы за глаза хватило! — прорычала Нора. — Если он сегодня не проснётся, то не проснётся уже никогда! Я же тебе велела взять их живыми, понимаешь? Они нужны нам живыми! А ты уже успел прикончить одного своей наркотой! — Нора, дай ему оклематься ещё денёк, — попросил мужчина. — Если он завтра не проснётся, значит, он мёртв. Но ещё день-то можно подождать. — Да пошёл ты! У нас осталось не так много времени. Но хорошо. Проверим его, когда принесём еду Чернявому и Толстухе. Похитители покинули комнату, громко хлопнув дверью. Шикадай попытался пошевелиться, но у него не получилось, а по его щеке скатилась горячая слеза. Иноджин может умереть. Их накачали наркотиками, взяли в заложники, как животных каких-то, и Шикадай злился на себя за то, что не смог их заметить. Ветра совсем не было! Он должен был их услышать! Затем он разозлился на Иноджина — в конце концов, это он был сенсором! А затем разозлился на Чочо за то, что выбрала этот маршрут. И, конечно, он мог бы продолжать злиться на всех подряд: на Чочо за то, что её пригласили на конференцию, на Хокаге за то, что он отправил их команду чёрт знает куда без сопровождающего, на Райкаге за то, что он вообще организовал это, снова на Чочо за то, что она выбрала паб, в котором они встретились с Норой, на самого себя за то, что вообще говорил с ней и, естественно, на Иноджина за то, что его тело попросту не справлялось с такой дозой наркотиков. Он мог бы продолжать сидеть и тихо ненавидеть каждого мало-мальски причастного к этой истории, но… Сейчас им нужно было оклематься от той гадости, которой их накачали. Как можно скорее. Им нужно было спасти Иноджина. — Шикадай…? — тихо позвала Чочо. — Ты проснулся? Шикадай слабо откашлялся — в горле было совсем сухо — и так же тихо отозвался: — Да. — Ты… ты слышал их? — пробормотала девушка. — Иноджин может не выжить… — Он справится, обязательно, — прошептал Нара. — Просто дай ему время. — Я могу пошевелить руками… правда совсем чуть-чуть, — сказала Чочо. — А ты как? — Только пальцы шевелятся. Постепенно, разминая конечность за конечностью, им удалось-таки вновь обрести контроль над своими телами. Всё ещё было неясно, сколько времени ребята провели в заточении — в камере не было окон, а единственным источником света служила большая перекосившаяся свеча, закреплённая на выступе стены. Сколько они были в отключке и сколько ещё тут просидят — неизвестно. Голод острозубой дворнягой изнутри покусывал их желудки, но ребята практически не обращали внимания. Они на дрожащих ногах смогли приблизиться к Иноджину. Шикадай опустился рядом с ним и аккуратно уложил его голову себе на колени. — Иноджин, — позвал он шёпотом. — Пожалуйста, очнись. Чочо приоткрыла веки блондина — даже в тусклом свете одной-единственной свечи было отчётливо видно, что зрачки расширены. Шикадай сжал холодную руку Яманака и огладил костяшки пальцев. — Прошу, Иноджин, проснись. — Сердце бьётся, — сказала Чочо, прислушиваясь. — И дыхание вроде ровное. — Если мозг не проснётся, то нет разницы, бьётся сердце или нет, — попытался ответить Нара, но его голос сорвался на середине фразы. Перед глазами вновь появилась пелена, но уже не от наркотиков. — Просыпайся, — сказал он и, наклонившись, поцеловал Иноджина в лоб. Никакой реакции. Шикадай уткнулся в скиб локтя и громко всхлипнул. Чочо решила не тревожить его и вернулась на своё прежнее место.***
Спина у Шикадая ныла — он слишком долго сидел неподвижно, придерживая голову Иноджина. Внезапно блондин совсем легко сжал его руку. — Иноджин! — крикнул Нара. — Как ты? — Что случилось? — громко спросила Чочо из своего угла. Она на слабых ногах подошла к друзьям. — Он… он проснулся, — пояснил брюнет. — Иноджин, ты можешь говорить? Тот лишь снова сжал руку Шикадая. — Так, ладно. Одно пожатие — «да», два — «нет», — предложил Нара. — Можешь открыть глаза? Яманака приоткрыл один глаз. — Видишь что-нибудь? Два раза. — Всё в порядке — здесь правда очень темно. Болит что-то? Один раз. — Голова? Один раз. — Не напрягайся, — сказала Акимичи. — У тебя передозировка, поэтому голова и болит. Иноджин тихо хныкнул и закрыл глаз. — Как думаешь, с ним всё будет в порядке? — спросила Чочо. — Ну конечно, — залепетал Шикадай. — Так ведь, Иноджин? С тобой всё будет хорошо. Два раза.***
Спустя пару часов Шикадай и Чочо получили по порции еды. От голода они были готовы хоть на стены лезть, поэтому безо всяких возражений они принялись разжёвывать жёсткие овощи и заедать их пресной овсянкой. Они были слишком слабы, чтобы попытаться напасть на своих похитителей. Кроме того, ребята хотели, чтобы Иноджина осмотрели, поэтому не сказали ни слова, когда ему в глаза посветили фонариком. — Блондиночка реагирует, — коротко констатировал мужчина. — Его зовут Иноджин, — прорычал Нара. — Хорошо, — сказала Нора, совсем не обращая внимания на Шикадая. Шприцом без иголки она влила какую-то жидкость в рот Иноджина. — Что ты с ним делаешь? — злобно прошипел брюнет. — Да ничего, Чернявенький — спокойно отозвалась женщина. — Это была вода с сахаром. — У меня есть имя. — Мне насрать, Чернявый — Нора обернулась к нему. — Всё с твоим парнем будет в порядке. — Моим… кем? Нора ухмыльнулась. — Неважно, — отмахнулась она. — Мы сейчас принесём еду для Блондиночки, и не дай ками вам съесть её! Вы же не хотите, чтобы он умер с голоду? Нора и мужчина ушли, в очередной раз громко хлопнув железной дверью. — Какие мудаки… — пробурчала Чочо. — О, — Яманака тихо выдохнул и попытался подняться с места. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Шикадай, помогая Иноджину принять сидячее положение. — Голова сейчас взорвётся. — Скоро всё наладится, — Нара говорил тихо, успокаивающе. — Нет! — выпалил Иноджин, испуганно раскрыв глаза. — Я запутался… Шикадай не знал, что говорить в таких ситуациях. Блондин пошевелил пальцами, стараясь взглядом уловить движения. Руки у него дрожали от слабости. Иноджин дышал часто и неглубоко. — Что мне сделать для тебя? — спросил брюнет. — Конечно, я вряд ли что-то смогу, но- — Обними меня, — шёпотом попросил Яманака, и Шикадай осторожно приобнял его со спины. Через пару секунд в самом низу двери, почти у пола, появилась небольшая щёлочка. Через неё в камеру втолкнули ещё один поднос с едой. Иноджин ел медленно, совсем не разбирая вкуса. Как только он закончил, он бросился на четвереньки и его стошнило. — Это такой отстой, мать твою! — болезненно воскликнул он. — Лучше бы я умер. — Нет-нет-нет, — затараторил Нара. — Не говори так, ты не умрёшь. Они пытаются навредить тебе. — Мне так плохо, — блондина пробила крупная дрожь. — Я… вообще своей чакры не чувствую. Чочо, всё ещё придерживающая его волосы, обняла его. — Мы выберемся отсюда, — твёрдо произнесла она. — А потом надерём им жопы за то, что они сделали с тобой. — Мы убьём их, — добавил Шикадай. — Я их убью.***
— Послушай-ка Чернявого — какой грозный выискался, — Нора, неотрывно наблюдая за происходящим на экране, усмехнулась. Она была довольна своей работой — пленники всё ещё не заметили хорошо запрятанную в углу темницы камеру и замаскированного с помощью гендзюцу микрофона. — Сказал, что убьёт нас. Ага, если бы. — Как же хорошо, что Блонди не померла, — отозвался мужчина. — Да уж лучше б действительно сдох, — пробормотала Нора. — Ладно, Иби, посмотрим, что там у них в пожитках. Они подошли к широкому столу, на котором в полнейшем беспорядке валялись вещи десятой команды. Нора, чуть пошарив в одном из рюкзаков, достала удостоверение. — Толстуха связана с Кумо, — огласила она. — Акимичи Чочо. А вот и конвертик с приглашением на конференцию. О, ещё у неё тут билеты на поезд из Страны Горячих Источников. — Значит, мы можем уехать в Коноху, когда закончим тут наши дела? — спросил Иби воодушевлённо. — Я никогда не был на юге. — Хочешь, чтобы за нами потом охотились головорезы больших деревень? — женщина презрительно фыркнула. — Никаких поездов. Так, у неё ещё есть катана из Кумо, но не думаю, что она спец в кендзюцу. Скорее всего, она пользуется какими-нибудь ниндзюцу. — Я уверен, что все они пользуются ниндзюцу, — Иби скептично закатил глаза. — Они же шиноби. — И мы тоже шиноби, — Нора злобно зыркнула на напарника. — И плевать, что у нас нет удостоверений или страны, которая смогла бы нас признать. Мы будем шиноби, пока сами того хотим, — она двинулась к следующему рюкзаку. — Чернявого зовут Сабаку но Нара Шикадай, и, судя по его документам, у него двойное гражданство Конохи и Суны. Проверь его имя. Может, накопаешь что-нибудь интересное. Компьютер был тяжёлыми кабелями подключён к сети и явно стоил куда больше, чем Нора и Иби могли бы заработать за всю свою жизнь. Им чертовски повезло, что супружеская пара, у которой они «позаимствовали» этот компьютер, была слишком напугана, чтобы возражать. — И этот веер ещё… Это же оружие? — Нора попыталась его открыть. — Весит хренову тучу. Мы смогли бы денег срубить, если бы продали его — тут такие вещи на вес золота. Иби пару раз щёлкнул мышкой, а затем удивлённо присвистнул. — Джекпот, — сказал он. — Этот, он из семьи Казекаге. — Серьёзно? — искренне удивилась женщина. — Он родственник Казекаге? То есть мы и на нём можем заработать? Думаю, Казекаге пошлёт нам солидный выкуп, если мы отправим один из пальцев Чернявого в Суну, а? — Нора, ты с дуба рухнула? Они могут пойти на нас войной, —начал Иби. — Шимо окончательно вымрет, если будет ещё одна война. Тем более если Суна будет преследовать нас, а не каких-то там воскресших недо-ниндзя. — Я просто предложила, — Нора беззаботно пожала плечами. — Помни о плане, — сказал мужчина. — Да, да, я в курсе. Я сама придумала этот план, так что, Иби, завались, — пробубнила женщина и открыла рюкзак Иноджина. — Блонди зовут Яманака Иноджин. У него нет двойного гражданства, только Конохское. В его сумке полным-полно всяких свитков, кистей и красок. Как думаешь, это оружие или он просто художник? А ещё у него при себе было танто. Иби на секунду обернулся к приятельнице, будто бы прислушиваясь, а затем вновь вбил что-то в поисковую строку. — Я нашёл сайт цветочного магазина, — поведал он. — Похоже, он принадлежит его семье. — Понятно, тогда точно художник, — заключила Нора, — Значит, Блонди — самая ничтожная рыба в их компашке, — женщина вновь посмотрела на заложников через экран монитора. — Кажется, они сильно друг к другу привязаны. Мы можем использовать это себе во благо. — Чернявый выглядит так, будто готов дверь снести, —сказал Иби, на что светловолосая удивлённо вскинула бровь. — Думаю, ему нужно ещё дури добавить. — Как отчаянно с его стороны. Спроси у Сони — это она им наркоту в еду добавляет. Скажи, чтобы давала Чернявому побольше. Толстуха и Блонди и так хороши. Девчонка нам ещё понадобится, а Блондиночка едва оклемалась от прошлого раза. Но вот этому, — Нора кивнула на Шикадая, — можно и увеличить дозу. Для его же блага. — Хорошо, — Иби нахмурился и поспешил прочь. Нора вальяжно откинулась на спинку старого скрипучего кресла и принялась задумчиво жевать ручку. Она так много работала ради их общей цели. Всё, — от мелкого воровства и до убийства — всё это было лишь подготовкой. Подготовкой для всех «Бастардов Кумо». Они заставят жителей Облака пожалеть о том, что те не дали им и шанса на нормальное существование, о том, что их обделили в угоду доморощенным мамочкиным ребятишкам. И похищение команды, следовавшей на конференцию, было только первым шагом. Женщина не смогла сдержать улыбки, когда увидела через экран, как их заложники пытались согреться, прижавшись друг к другу. До второго шага осталось совсем недолго. Пришло время сломить их.