***
— Ло Бинхэ, ты думаешь, что такой особенный? — А разве это не так, Ненли? Парень напротив него зло оскалился, на что Бинхэ мысленно довольно хмыкнул. Вечерние сумерки быстро сгущались, но отражающий свет снег все еще ярко блестел, и его хруст прекрасно выдавал приближающихся людей. Трое парней в белых одеждах с лиловыми вставками лет на пять старше Бинхэ, негромко переговариваясь, подходили ближе. Ученики Байчжань. Где-то в груди заныла престарелая ненависть. А в этот раз, значит, все будет быстрее? Похоже, Бинхэ недооценил свое рвение влиться в коллектив и стать лучше, ведь, помнится, в прошлом адепты Байчжань стали цепляться к нему лет в четырнадцать, когда из обидчиков на Цинцзин яро к нему цеплялась только компания Мин Фаня, а остальные гадили по-тихому. Короткий разговор неприятелей Бинхэ пропустил мимо себя, судорожно пытаясь придумать тактику дальнейших действий. Он на пике только чуть меньше четырех месяцев, и, несмотря на его усердные тренировки с самого отката в прошлое, этих адептов, которые уже смогли получить ученические мечи, ему не победить. Оставалось лишь тянуть время и надеяться, что поднятый дракой шум сможет привлечь кого-нибудь. Бинхэ не может кричать, иначе потеряет лицо, но никто не сказал, что не станут кричать они. Идеально будет, если прибежит Инъин. Любимица Учителя, она одним своим присутствием спугнет их, а рисковать возможностью вылететь из секты Ненли не станет. А Бинхэ в ее глазах станет мучеником, и уже через нее будет легче подобраться… Много времени на размышления ему не дали, вероятно побоявшись, что он сбежит. В прошлом бы он так и сделал, но не сейчас, когда есть шанс извлечь выгоду. В очередной раз порадовавшись развитой технике, Бинхэ максимально укрепил свое тело ци и принялся уклоняться. Если бы от этой драки зависела его жизнь, Бинхэ бы умудрился извернуться так, чтобы ударить по специальным точкам, предварительно сжав сейчас спрятанный в одежде нож. Но сейчас это делать было нельзя, поэтому приходилось скользить по протоптанному снегу и отводить удары голыми ладонями, если не удавалось увернуться. Ненли с предвкушающим и злорадным видом стоял в стороне, наблюдая за тем, как почти играясь и посмеиваясь адепты Байчжань гоняют по небольшой полянке мальчишку. Но постепенно стало понятно, что он слишком шустрый для рукопашного боя. Когда начавший уставать Бинхэ почти в отчаянии бросил кому-то из них в лицо сухой снег, а после с силой пнул по голени, парень не выдержал и с воем боли замахнулся ножнами. — Ах ты!.. — Хватит. Одно слово, сказанное тихим вкрадчивым голосом, заставило мир застыть. Шень Цинцю совершенно неслышно вышел из бамбукового леса, прикрывая лицо веером. Темно-зеленый зимний плащ с подбитым мехом капюшоном скрывал его фигуру, но казался на удивление гармонично вписан в царившую обстановку. Мужчина слегка повернулся, Бинхэ тоже бросил взгляд в ту сторону и с удовлетворением заметил смертельный ужас на лице Ненли. Не нужно гадать, кто в ближайшем будущем станет козлом отпущения на пике, а после исчезнет без следа. Даже адепты Байчжань будто сжались в размерах под этим холодным взглядом. Слегка опущенный после остановки на месте веер не скрывал изогнутых в легкой улыбке губ. Кто знал, чему улыбался Шень Цинцю, но ученики Байчжань, явно знавшие про мстительный характер лорда Цинцзин, почти дрожали в страхе. После недавнего обострения вражды его с Лю Цингэ, им ничего хорошего не светило. — Прочь. И они послушно скрылись из виду как можно быстрее. Взглянув пристальнее на стоящего столбом Ненли, а после на расслабившегося Бинхэ, Шень Цинцю хмыкнул и развернулся, направившись в сторону своей хижины. Возможно, Бинхэ это только показалось, но он смог уловить тень заинтересованности в обычно презрительном взгляде зеленых глаз. Да, все определенно прошло лучшим образом.Часть 9
4 августа 2020 г. в 18:30
Осознавать свой провал было на удивление необидно. Это даже ошибкой толком не было — Бинхэ действительно был рад вернуться в место, которое в прошлой жизни считал едва ли лучше Бесконечной Бездны. Ах, какое разочарование: возвышенный пик ученых наполняли те же люди, что и на улицах камнями отгоняли от прилавков голодного ребенка. Сейчас же, глядя на свое нынешнее обиталище новыми глазами, Бинхэ прекрасно понимал, почему сюда стремились, почему превозносили. И пусть люди здесь оставались людьми со всеми своими пороками, но кое-что все же было лучше.
— А-Ло, быстрее! — крепко держа мальчишку за руку, Инъин побежала вперед. — Сегодня занятие проведет Учитель!
Ловя на себе где неприязненные, а где полные смеха взгляды таких же спешащих учеников, Бинхэ ускорился, а к их парочке невзначай прибилось еще несколько ребят. В этот раз все действительно было куда лучше. Достаточно показать другим детям внутреннюю силу, но при этом не претендовать на что-то, принадлежащее им, как вторые и третьи дети аристократов уже не так пренебрежительно относились к уличному оборванцу. Одежда всегда правильно запахнута и опрятна, а твердая позиция, сквозившая как во взгляде, так и в движениях, на подсознательном уровне не давала воспринимать его, как грязь. Не слишком нагло: где-то приходилось прислуживать и смеяться с глупых шуток, где-то убраться с глаз долой по первому приказу. Бинхэ пока что только хитростью постепенно выгрызал себе место под солнцем. Разумеется, были и те, кто его так и не приняли. К особенно заносчивым он не лез сам и старался по возможности избегать, чтобы не портить себе настроение и репутацию. В прошлом он запальчиво пытался понравиться всем и не понимал, почему другие, такие же ученики, как и он, кривятся и издеваются над ним. В этот раз мириться с чужой открытой неприязнью не даст гордость. Но терпеть придется еще некоторое время, пока не будет достаточно сил, чтобы противостоять этим знатным выродкам. Бинхэ и сам не щенок грязной крови, пусть пока это и знает только он, но сейчас он здесь не для бессмысленной вражды.
Зала, в которую запустили младших учеников, была довольно теплой. Дети спешно рассаживались по местам, и Бинхэ мрачно прищурился, но проворно занял два места во втором ряду для них с Инъин. Ненли неприязненно покосился на него через плечо, устроившись за своим столом в первом ряду практически перед столом Учителя. Заметившие их молчаливую перебранку за места ребята тихо, но слышимо захихикали. Да, вражда между подобными выскочками из народа всегда веселила учеников, особенно на Цинцзине. Ребята особо знатного происхождения в перебранки с кем-либо на пике не лезли, если это не было связано непосредственно с их родовыми заморочками. Но это был уже совершенно другой уровень взаимоотношений, куда в молодости Бинхэ не мог попасть в силу статуса и глупости, а после лишь временно вникал, пока не сбросил подпольные интриги на верных жен. Зато им ничего не мешало делать небольшие ставки и подталкивать некоторых участников к действиям, к примеру обещая покровительство и поддержку. Мальчишке в прошлом, который желал обрести дом и стать самым сильным, чтобы этот дом защитить, глупо было надеяться на что-то подобное на Цинцзине, где, чтобы действительно начать чему-то учиться, нужно было практически уходить в уединение. Или искать покровителя.
Шепот голосов стих, стоило в зал из специального входа войти Учителю. Мужчина окинул безразличным взглядом набитый людьми зал и невозмутимо опустился за стол, на котором заранее Мин Фанем был установлен гуцинь. В противовес расположенным почти вплотную друг к другу ученическим столикам, вокруг Учителя было много пустого пространства, на которое никто не рисковал покуситься. Помимо находящегося на небольшом возвышении учительского места, Шень Цинцю был так же в силу возраста выше большинства присутствующих, а уверенная поза, плавные движения и буквально кричащая о превосходстве аура не оставляли сомнений в чужом приоритете. Бинхэ со своим восторгом сейчас мало чем отличался от остальных. Если кто-то не уважал его за грацию и величественность, то точно проникался его всеобъемлющей властью и мастерством. Возможно, Бинхэ был слишком впечатлительным, он признавал эту свою часть. Но он не мог не восхищаться им, даже когда был императором, хотя и глубоко презирал и ненавидел. Еще раз окинув взглядом учеников и убедившись в том, что смог полностью заполучить их внимание, Шень Цинцю негромко заговорил.
— Собравшиеся здесь претендуют на статус благородных заклинателей, ищущих бессмертие. Но для достижения истинного просветления базового воспитания мало. Кто назовет шесть великих искусств? — взметнувшиеся вверх руки совсем не интересовали Учителя. Он остановил свой взгляд на сидящем почти у стены Дай Му. Тот правильно расшифровал этот знак и встал.
— Шесть великих искусств включают в себя выполнение ритуалов, понимание музыки, мастерство владения луком, управление колесницей, счет и письмо, — Учитель благосклонно кивнул, и парень сел на место.
— Для постигающих бессмертие рамки этих шести искусств значительно расширяются. И вы, как ученики школы Цанцюн, адепты пика Цинцзин, обязаны владеть ими в совершенстве.