Холодная осень

      Пока Нин Инъин носилась вокруг ребенка, Мин Фань недовольно разглядывал мальчишку с ног до головы. Новенький был… Пожалуй, странным. И если бы не эта… Странность, Мин Фань бы озверел от ревности. Но что-то при взгляде на этого воистину странного ребенка не давало думать о шимей. Однако, подчиняясь приказу Учителя, Мин Фань выдал мальчику два комплекта одежды адепта Цинцзин, и лишь благодаря удаче у них имелся нужный размер, который подошел бы этому… Щенку.       Мальчишка, весьма смазливый на лицо, восторженным взглядом смотрел на мир вокруг и чуть ли не вилял хвостом, особенно если Учитель показывался на горизонте, поэтому в целом Мин Фань мог понять восторг от него Нин Инъин. Но все должно быть в меру! А она даже начала пропускать некоторые уроки наставников, объясняя это тем, что чему-то, чаще всего грамоте, учила мальчишку! Отставания в развитии шимей он уж точно не мог допустить, поэтому взял обучение мальчишки на себя. Конечно, будучи главным учеником, у Мин Фаня не было обилия свободного времени, но и того, что имелось, хватало для анализа парня. Ло Бинхэ впитывал знания, как губка воду, обожал шататься по местности и забредать на уроки старших, которые вел Учитель, а также оказался странно привязан к Инъин. Мин Фаня бесил снисходительный взгляд мальца, за который тот получал еще больше работы, но как бы ни считал Ло Бинхэ Мин Фаня идиотом, дураком главный ученик не являлся. И, не зная, что самостоятельно предпринять, благоразумно пошел с вопросами к тому, кто мог ответить. — Странный?.. — Да, — Мин Фань вздохнул, пытаясь собрать детали в кучу и начать вести плавное повествование. Легкий аромат благовоний немного отвлекал, но он был уже привычен ему. В этом кабинете Мин Фань провел столько часов, постигая мудрость старшего, что практически воспринимал это место, как свое: у него даже был свой стол у стены, за которым он обычно помогал с документацией Учителю или выслушивал его наставления. — У него слишком сильное воодушевление просто от нахождения на пике, и даже наказания не убавляют эмоций. Мальчик довольно быстро разобрался, что к чему, успел наладить общий язык практически со всеми, насколько это возможно. Более старшие ученики, особенно мужского пола, приняли его достаточно прохладно, зато среди младшего поколения он стал одним из лидеров, хотя пришел только три месяца назад. — Продолжай, — Учитель раскрыл веер и начал медленно обмахиваться им. Мин Фань знал подоплеку принятия мальчишки на пик, так как сам лично присутствовал и стоял подле Учителя. Однако, после официального принятия Ло Бинхэ на пик Цинцзин, прошедшего довольно быстро и невыразительно, Учитель будто просто забыл о нем. Мин Фань не особо удивлялся поведению мужчины: тот всегда с головой погружался в дела, по возможности отстраняясь от людей, после встреч с Лю Цингэ или главой секты, словно само их нахождение поблизости выпивало из него жизненные соки, и лишь труд мог вернуть его душевное равновесие. — Помимо слишком быстрой адаптации, он… — Мин Фань замялся, не зная, стоит ли говорить это, но Учитель сильнее взмахнул веером, подбадривая, и тот с выдохом выпалил. — Мне кажется, он заинтересован в вас, — веер замер, как и весь Шень Цинцю, и Мин Фань приготовился к тому, что сейчас его высмеют, как когда он выпаливал какую-то глупость. — И что же, — осторожно спросил Учитель, — заставило тебя так думать? — Мин Фань нервно передернулся, но, снизив голос, продолжил. — С момента принятия его на пик вы около двенадцати раз проводили уроки. Я ловил его только девять раз, но почти уверен, что и во время оставшихся трех он наблюдал за вами. При этом другие наставники не интересуют его совершенно. Ло Бинхэ не умеет играть на музыкальных инструментах, по крайней мере, не демонстрировал этого, и в других искусствах не преуспевает, хотя и быстро обучается. С тех пор, как я начал учить его грамоте, он смог узнать больше тысячи иероглифов и прекрасно их употребляет в письме, пусть его почерк плох. Один раз я поймал его на том, что он пытался пробраться по лесу к вашей хижине. Ло Бинхэ, конечно, оправдывался тем, что просто гулял и заблудился, однако я после прошлых наблюдений не доверяю его словам. Несколько раз я не находил его в общежитии ночью, в чем он также не признается. — Это все? — Пока да.       Шень Цинцю, слегка прищурившись, задумчиво обмахивался веером. Судя по отчету с пика Инь Хуэй, мальчишка был воспитанником старой прачки, скончавшейся от болезни около полугода назад. Ничего особо опасного за ним замечено не было. Но исходя из слов Мин Фаня, Ло Бинхэ его по возможности преследовал. В том, что тот подглядывал за уроками для старших, ничего нового не было, так делали многие, но вот прочие уточнения заставляли задумываться. Шень Цинцю помнил ребенка только по принятию того на пик и действительно мог припомнить странный предвкушающий взгляд, но смахнул тогда все на воодушевление от возможности стать заклинателем. В худшем варианте, что было маловероятно, так как воспитанники пика Инь Хуэй свою работу знали, кто-то мог прислать шпиона за его головой. Хотя это слишком глупо. Но стал бы тогда Мин Фань столько возиться с простым мальчишкой? К нему стоило бы присмотреться. Пожалуй, у Шень Цинцю появилась официальная причина отклонить приглашение от Юэ Циньюаня, а в дела пика тот лезть не посмеет. Хорошо, уже небольшой плюс к этому мальчишке, что бы за история с ним ни была.