Прогулка под солнцем

Уильям переживал странное утро. Ужасы, которые рассказал ему отец, совершенно не цеплялись за умиротворение царившее вокруг него. Туман ушел в речные долины, и лес медленно оживал на его глазах. Розово-пепельное небо сдавалось рыжим всполохам. И тусклое тело подменыша становилось еще более жалким на фоне утра. – Джим и Клэр знают? – отец покачал головой в ответ. – Мерлин знает. Мужчина нервно выдохнул. Ему показалось, что его окунули в нечто склизкое и мерзкое. Хотелось помыться, содрать историю вместе с кожей. Воспоминания возвращались скачками, и он не поспевал за ними. Убийство. Носить такой груз на плечах… Он взглянул на подменыша другими глазами. – Я принес тебя в больницу. Было много переломов и синяков, но ты был жив. Твоя мать не отходила от тебя неделю… А я стал сосудом для ведьмы. Конечно, ей было легко манипулировать телом подростка, мне думалось, я мог противостоять ей. Как же я ошибался… Однажды Клэр рассказывала, как в нее вселилась безумная чародейка, охотливо заняв чужое тело. Уилл раньше не задумывался о смертельной опасности, которая бок о бок существовала с именем Морганы. Подменыш продолжал: – А еще убийство. Я принес мальчика в жертву, чтобы подселить Моргану. Мои руки были по локоть в крови. Мальчика нашли через три дня. А Барбара… была вынуждена смотреть в глаза его матери. – Почему нельзя было рассказать об этом мне? – Ты бы стал искать меня. – Мы бы нашли решение, - уверенно произнес Уилл. – Ей было так тяжело… – А каково ей было, когда я сказал, что тот ребенок заслужил смерть? Уильям в очередной раз схватился за грудь. Видимо, эти воспоминания были Уолтеру особенно неприятны. Но отец не пытался облегчить их страдания: – Моргана сдержала свое обещание, пытаясь моими когтями убить вас. Она умеет внушать, водить за нос, показывать иллюзии… Барбара боялась меня. И простить не могла. Я сотни раз пытался вернуться к вам, но каждый раз… Даже Мерлин чуть не оказался в моих когтях, пытаясь помочь. Нет, не помочь… Уже не важно. В конце концов, единственным разумным решением оказалось отшельничество. Но я искал, искал способ избавиться от Морганы. – А как же связь?.. Память? – Спасибо Мерлину. Он ослабил связь и очистил твои воспоминания. Но магия не совершенна. Прорехи остались. Моргана управляет мною иногда, ты мог это чувствовать. Особенно по ночам. До сих пор руки тянет, правда уже без былого энтузиазма. – Но ты выглядишь… нормально. Уолтер тяжело усмехнулся и вспорол когтями плащ, высвобождая крылья. Только крылья ли? Теперь они напоминали безжизненно свисающие тряпки, колыхающиеся на ветру. Уильяму стало больно смотреть на них. Символ их свободы. Мама обожала летать вместе с отцом. Она вспоминала о полетах даже в больнице. – Я дал большую плату за этот разговор. Тебе опасно находится рядом со мной. Моргана чувствует себя как дома в моем разуме, но она не выберется. Не сегодня. Она сводила меня с ума все эти годы. Пятнадцать лет тянула из меня жизнь, каждый день, каждый час. И лишь один человек помогал мне оставаться собой. Подменыш поднял правую руку, и кольцо на безымянном пальце вспыхнуло в свете утра. – Мама… - прошептал Уилл. Подменыш кивнул, тень улыбки застыла на губах. – В самые тяжелые моменты она помогала мне. Ее голос всегда был рядом. А теперь… оно холодное. Уолт стиснул зубы и издал глухой полустон-полурык. Уильям подобрал с земли кольцо матери, и ему обжигало пальцы. Жар рвался изнутри, словно бьющийся в предсмертной агонии зверек. То же пламя мучило Уильяма сейчас, то же ощущал и Стриклер. –Это ты стоял под окном палаты? – вырвалось у Уильяма скорее утверждение, чем вопрос. Он представил, как подменыш сидит под окном больницы, пока в кольце угасает тепло. Возможно, он бился в полубреду, пока Моргана говорила красивые и грустные слова о последнем разе и последнем вздохе. И подменыш мучительно заламывал руки, потому что ничего не мог сделать с угасающей жизнью любимой женщины. Человеческий предел для тролля – минута. – Она улыбалась в конце, - Уильям сказал это случайно, но не пожалел, увидев живой огонек в глазах отца. – Никогда не вини себя в произошедшем. Это моя вина, Уильям. Я разрушил нашу семью. Но ты стал хорошим человеком и без меня. Не давай людям говорить о себе «просто фамильяр». Ты наш сын. И брат Джима… Правда, Джим? – Конечно же, он мой брат, – отозвался тролль, неожиданно вышедший из тени. За ним стояла Клэр. Ее глаза блестели от слез. – Просто Джиму иногда хочется поворчать, – она нежно коснулась плеча Уилла. – И давно вы здесь? – спросил мужчина, когда Джим встал рядом. – Мы услышали все, что требуется. – Уолтер, мы не знали, – Клэр медленно подошла к подменышу, словно тот мог испугаться и сигануть в пропасть. – И мы понимаем, почему ты не мог такое рассказать. Но это в прошлом. Мы тебя простили, давно бы простили. – Да, – согласился Джим. – И я уверен, что мама тоже простила. – Давай найдем способ избавиться от Морганы вместе. – Я нашел его, – голос подменыша стал похож на шелест. – Мерлин давным-давно дал подсказку. Уолтер прикрыл глаза, отворачиваясь туда, где небо рассекала алая полоска рассвета. До восхода оставались считанные минуты. Одним движением подменыш подтолкнул плащ с тяжелым воротником к краю утеса и он, перевалившись, рухнул в пустоту. Кажется, Стриклер наконец-то вдохнул полной грудью. Этот жест обеспокоил братьев. – Ваша мама терпеть не могла этот плащ. Говорила, что в нем меня было невозможно обнять… Ежик, – ухмыльнулся он. – Мы часто приходили сюда. Помнишь, Уильям? Я брал вас сюда, когда ты был маленьким. Клэр и Джим беспокойно переглянулись. Клэр что-то прошептала на ухо Джиму – его глаза расширились от ужасной догадки. – Сейчас, Уильям, я счастлив. Моргана заткнулась, потому что ей страшно. Чертова ведьма сегодня покинет этот мир. Сейчас Моргана не более, чем тень, а тень боится света. Но я не мог сделать этого раньше, - он аккуратно провел ладонью по крышке урны. – Теперь могу. Мужчина смотрел на отца, как на безумца. И сделал несколько шагов навстречу, чтобы, в конце концов, наткнуться на стену. Он беспомощно провел ладонями по невидимой преграде, хаотично двигаясь вдоль стены. Но не обнаружил ни прорехи, ни входа. - Ты ведь не просто на рассвет посмотреть пришел, так ведь?! Он никогда не переставал быть коварным, но гениальным стратегом, пугающим провокатором, который сделает «все для достижения цели». Подменыши были хищниками, которых взращивали для шпионажа. И Стрикландер, по праву, считался лучшим в своем ремесле. Не иначе как он прожил столько лет. А главное, он никогда не переставал им быть, и любовь его не исправила, но научила приспосабливаться. И если ради цели надо обмануть, украсть, солгать, то чувство совести не станет его мучить. У него была цель. И он ее почти достиг. – Одно крыло для Морганы, а второе для барьера, – выкрикнула Клэр, хаотично перебирая в голове возможности разрушить заклятие. – Вот что за магию ты использовал?! Уилл не видел, как напрягся Джим, когда хитроватая улыбка Стриклера расплылась в самодовольный оскал. – Ее последняя воля, Уильям... Урок истории, дети! Что происходит с подменышем, когда того касается солнце?