I. Возвращение

После ухода Виктора Мию затянуло в поверхностный, беспокойный, вязкий сон. Она всё ещё там, в том ангаре, в камере, обездвиженная и беспомощная... Она пытается и не может выбраться... Слышит крики погибающих друзей, но не в силах им помочь... Хочет крикнуть сама, чтобы услышали, нашли... Крик срывается в стон и угасает, едва коснувшись толстых стен... Сквозь липкую паутину сна она почти поняла, что её будят. Сначала на завтрак... Тщетно. Затем – поставить укол... Что в шприце?.. Не всё ли равно... И вновь спать... Почему так тошно, пусто и невыносимо?.. Почему она одна? «Слабое, мерзкое, грязное существо»... Зачем, Вик? «Кто отец, Стоун?» И ответ злорадным эхом в тишине длинного коридора в такт удаляющимся шагам: — Стоун... Стоун... «Не уходи, не уходи, Вик, прошу!..» — Виктор, — она вздрогнула от прикосновения к плечу, выныривая из топкой тины сновидений... — Нет, — из-за толстых стёкол очков на неё строго смотрели внимательные глаза, — Ханс Майер, ваш лечащий врач. Мия натянула одеяло почти до подбородка. — Как самочувствие, миссис Ван Арт? — Благодарю, приемлемо. — Вы помните, как попали сюда? — Да. — Как? — Мне внезапно стало плохо и... друг семьи привёз меня в больницу. Простите, это допрос? — голос Мии был спокойным, приглушённым (уроки Виктора не пропали даром). — Мы не в полиции. Но мне необходимо понять причины вашего состояния, чтобы выработать эффективную схему лечения. — Понимаю. — Потому, надеюсь, ваши ответы будут максимально откровенны. — Постараюсь. — Беременность была запланированной? — Нет. — Желанной? — Нет. — Вы собираетесь сохранять беременность? — Мистер Майер, я не готова пока обсуждать эту тему. — Но вы понимаете, что так или иначе в ближайшее время мы к ней вернёмся? Ваш срок ещё позволяет произвести медикаментозный аборт, через неделю-полторы потребуется уже хирургическое вмешательство. Девушка побледнела, но интонация голоса осталась неизменно ровной: — Я услышала вас, доктор. Мне необходимо подумать. — Как вы понимаете, пока наши силы направлены на восстановление вашего здоровья и сохранение плода. — Прекрасно понимаю, моё решение значительно бы облегчило вашу задачу. Врач вздохнул: — Это заблуждение. Я не подталкиваю вас ни к одному из решений. Это исключительно ваше право. Но если вы сомневаетесь, то... — Мы можем пока оставить этот вопрос? Дайте мне немного времени. — Хорошо. Насколько я понял, вы замужем. — Да. — Как долго? Отвечать откровенно становилось всё труднее. — Несколько месяцев. — Предохранялись? — Нет. В ответ на мелькнувшее в глазах Майера удивление она поспешила добавить: — Мы были уверены, что зачатие невозможно. — Причина? «Вампиры не могут иметь детей, доктор, это же очевидно!» — Бесплодие. — Вы обследовались, сдавали анализы? Где? — Мы просто знали. Врач с недовольным видом сложил руки на груди: — Безответственность. — Да. Не отрицаю. — Безответственность двух взрослых людей. «Не совсем людей, доктор, но это почти ничего не меняет». — Что спровоцировало ваше состояние? Стресс, физическое воздействие? — Последнее время я много нервничала. Предвосхищая следующий вопрос, это не связано с отношениями в семье. — Хорошо. Чуть позже у вас возьмут необходимые анализы. Как только придут результаты, можно будет говорить о том, чего ждать в дальнейшем. — Вероятность того, что... — Вероятность прерывания по-прежнему высока. Рекомендую полный покой, избегать сильных эмоциональных всплесков, хорошо питаться, когда выйдете отсюда, прогулки на свежем воздухе. — Наверное, это странно прозвучит... — Мия отвернулась от врача, пряча взгляд, — но обоих исходов я боюсь одинаково. — Тогда примите решение, и действуйте согласно, а не вопреки ему. — Спасибо, — девушка вновь посмотрела в его глаза, и доктор поймал себя на мысли, что этот взгляд кажется слишком взрослым для её милого, наивного личика. — Я буду думать. — Посещения вам разрешены, — Майер поднялся, подходя к двери. — Не уверена, что... — Это информация, которую я обязан до вас донести. Если что-то понадобится или плохо себя почувствуете, подойдите к посту медсестры. Надеюсь, к следующему моему посещению вы успеете прийти к нужным выводам. — И я надеюсь, мистер Майер, — почти шёпотом произнесла Мия. Спустя пару минут после ухода врача в её палату постучали: — Войдите! Она ожидала увидеть кого угодно, но... — Мартин?! Девушка порывисто соскочила с кровати и бросилась обнимать вошедшего. — Если бы вы знали, как я рад вас видеть! — широкая мальчишеская улыбка, обнажающая звериные клыки. «Милый мальчик, такой непосредственный, ещё не умеющий прятаться...» — Мартин, вы выжили! Как же я рада! — Скажу вам больше, — с гордостью произнёс он, — 1:0 в мою пользу. — Похоже, я вас недооценила. — Ладно. Если быть откровенным, меня почти отправили на тот свет. Всё же крутая штука регенерация! Приятного мало, но я жив. — А как остальные? — Все, кто были со мной, живы. Шон сломал пару рёбер... Волки из стаи Обье потеряли вожака. — Эмиль? Погиб? — Да. Его дочь ранена. — Серьёзно? — Насколько я понял, да, но говорят, что должна выкарабкаться. — Бедная... И Макс тоже... Макс! Он ведь жив, да? Кажется, я его слышала... — С ним всё в порядке. С губ девушки сорвался вздох облегчения. — Ксандр меня привёз сюда. Артур... — Живее всех живых. Во многом благодаря ему вас нашли так быстро. Я пропустил самое интересное, пока заливал кровью диван Фоллов... — Не расстраивайтесь, Мартин, если вы от нас не отдалитесь, уверена, это станет не последним вашим приключением, — хмыкнула Мия. — А кстати, как вы вообще здесь очутились? — Если коротко, поднялся на лифте на третий этаж, а если серьёзно, мистер Ван Арт велел передать вам... Только сейчас она обратила внимание на два огромных пакета в руке молодого вампира. «Позаботился. Но сам не пришёл. Прислал Мартина, — она криво усмехнулась своим мыслям, — знал, что с ним говорить не буду. Или просто не хочет появляться здесь. Ведь когда я отказалась разговаривать, он даже не стал настаивать, не остался... Неужели...» — Он очень переживает за вас. — С чего вы взяли, Мартин? Так переживает, что не смог прийти? — Сегодня ночью состоится Совет. Они занимаются какими-то приготовлениями. «Да, всё возвращается в привычное русло... Дела, заботы... и ты где-то в хвосте, глупая девочка. А скоро и того не будет, наверное...» — А насчёт того, с чего я взял? Мистер Ван Арт чем-то похож на моего отца. Мия с сомнением покачала головой: — Он вампир, Мартин. — Я заметил, — Линн снова улыбнулся, — и люди бывают монстрами, и монстры – людьми. Я, конечно, могу ошибаться, но в случае моего отца главную роль играли поступки. Он был крайне немногословен и скуп на эмоции. — Вы явно не в него. — Он тоже всегда так говорил. Но одно он мне привил незыблемо: слова без дела не имеют веса, а дела без лишних слов зачастую становятся даже ценнее... Да, и это тоже вам. Мартин достал из кармана конверт, запечатанный красным сургучом. — Он сказал, что вы, возможно, захотите позвонить... — Едва ли. — И у него не будет возможности принять звонок. Тогда вы можете распечатать этот конверт. — Спасибо, Мартин, я учту. Она бросила конверт на прикроватную тумбочку. — Вы выполнили все поручения? — Вроде бы. Память никогда не была предметом моей гордости. Жаль, вампиризм её не лечит. И помимо всех поручений, я правда был рад нашей встрече... Знаете, вы даёте мне надежду. Мия изогнула бровь. Линн пояснил: — Остаться самим собой. Ладно, я и так уже долго испытывал ваше терпение своей болтовнёй. Отдыхайте, Мия, и поправляйтесь скорее. А я поеду знакомиться с вашей совой, спасать от голодной смерти. — Аккуратнее с ним. — Я учусь на своих ошибках. — Спасибо, Мартин. Всего хорошего. Надеюсь, до скорой встречи. — Да, и не в стенах этого учреждения. Вампир скрылся за дверью. Мия зашуршала пакетами. В первом была одежда. Мягкий, удобный трикотажный костюм для дома цвета топлёного молока и уютные, пушистые тапочки. Следующему предмету гардероба девушка невольно улыбнулась: футболка с розовой пандой. «Надеешься, что забуду её где-нибудь здесь, Ван Арт? Не дождёшься!» Как же соблазнительно делать вид, что между ними всё по-старому, ничего не изменилось, не произошло... Она разложила одежду, полотенца, предметы гигиены. Заглянула в другой пакет. Фрукты (она была уверена, только гипоаллергенные, разрешённые: Ван Арт был крайне ответственным) с цветными стикерами, на которых родным почерком было выведено: «Съешь меня». Бутылка тёмного гранатового сока с наклейкой «Выпей меня» и книга. Мия уже знала, что это за книга. Именно её Виктор читал перед отлётом Мии в Европу. Когда между ними всё ещё было так хрупко и невысказанно и вместе с тем безвозвратно понятно. Девушка сорвала слой обёрточной бумаги, освободив дорогое издание, и поняла, что ошиблась. Это была «Алиса в Зазеркалье». Переодевшись и забравшись на кровать, Мия открыла книгу: «Моё дитя с безоблачным челом, В твоих глазах — мечта и ожиданье... Проходит жизнь: мы врозь с тобой живём. Нам никогда не суждено свиданье. Но все ж с улыбкой дар мой примешь ты: Волшебной сказки лёгкие мечты. Не для меня твой серебристый смех. Твоей улыбки солнечной сиянье. Не обо мне среди любимых всех И грядущих днях твоё воспоминанье. Довольно мне, что нынче ловишь ты Волшебной сказки лёгкие мечты. Ту сказку я сложил в былые дни. Как лепестки цветов её я бросил. В июльский вечер на реке в тени Её сложил я в лад ударам вёсел. Я слышу плеск их... вижу тот закат, Хоть годы мне давно забыть велят. Но слушай же!.. Пока суровый зов Последней вести, с горькою тоскою, Не оторвёт от солнца и цветов, Печальную, тебя — познав к покою, Мы — вечно дети: мысль для нас страшна. Что наконец настанет время сна. Там, за окном — мороз трещит сильней. И плачет стон безумной вьюги снежной. Здесь — в камельке горячий жар углей И детский мир, уютно безмятежный. Отдавшись сказке яркой и живой, Ты не услышишь бури страшный вой. Пусть лёгкий вздох в той сказке иногда И задрожит неуловимо где-то. О летних днях, ушедших без следа. О красоте исчезнувшего лета: Он не смутит дыханьем темноты Волшебной сказки лёгкие мечты...» Из причудливого мира грёз Кэрролла её вырвала медсестра, принёсшая обед. Есть не хотелось. Больничную еду – тем более. Но девушка заставила себя проглотить несколько ложек. Она не собиралась задерживаться здесь, и если от этого зависело, насколько быстро она восстановится, то стоило приложить усилия... После обеда прошлась по палате, приблизилась к окну. Вид из него открывался далеко не самый шикарный, если не сказать больше: на соседнее облупившееся здание с побитыми окнами, довершала картину ржавая пожарная лестница, проходящая почти у самого окна. Задёрнув жалюзи, Мия вышла в коридор размять тоскующие по подвижности суставы и мышцы. Пройдя взад-вперёд раз, другой, заметила одиноко стоящую у окна женскую фигуру... От неё исходила такая боль, такое отчаяние, что Мия просто не смогла пройти мимо: — Простите, с вами всё в порядке? Женщина подняла заплаканное лицо: — Нет. Я снова потеряла его. Снова. Третья попытка ЭКО... Оставалось совсем немного. Я так верила! Так ждала! И вот... Её начали душить рыдания. Мия привлекла женщину к себе, осторожно обняв за плечи, шепча: — Мне жаль. Но поверьте, всё обязательно сбудется, всё получится... Она проводила женщину до её палаты, уложила в кровать, укрыв одеялом. Странно, но та даже не сопротивлялась. Мия усыпила её гипнозом, надеясь, что это хотя бы ненадолго избавит от страданий. Вернулась к себе. Забралась на кровать. Взяла в руки белоснежный конверт. На ощупь он был почти невесомым. Что в нём? Очередная мудрая цитата, или руководство к действиям («Будь послушной»), или то, чего она боялась больше всего на свете, хотя бы и не признаваясь в этом себе. Конверт жёг руки. Она отложила его, вновь открывая книгу... За чтением, незаметно для себя, Мия уснула. На этот раз девушка спала глубоко, без сновидений: сказывалась накопленная усталость. И, когда она разомкнула веки, за окном почти стемнело. Ужин она пропустила. Достала из пакета яблоко (не то ли, что исцеляет любой недуг?), надкусила... Зазвонил телефон: — Алло! — Ну привет, пропащая подруга! Не звонит, не пишет! Я и обидеться могу! — Да ладно, Триш... Мне немного нездоровится. Подлечусь – обязательно увидимся. — Лечись быстрее, я соскучилась. Ты слышала, что у вампиров творится? — Ты о чём? — Короче, у меня тут Дэрил. И он такое рассказал! — Вы снова вместе? — Да, решили снова попробовать. Да это неважно. Ты послушай лучше. Говорят, Князя свергли, и сегодня будут судить тех, кто пошёл против него. Сердце Мии дёрнулось и затихло, пропуская удар: — Триш, ты уверена, что правильно поняла полученную информацию? — Дэрил рядом. — Ты можешь узнать, где этот суд будет проходить? Несколько секунд, показавшихся вечностью. — Нет, Мия, он не в курсе. — Ладно, Триш, после поговорим. Я позвоню. — Знаю я твои обещания, — проворчала подруга. Мия бросила телефон на кровать, схватившись за голову. Значит, это не просто Совет. Их будут судить? Она помнила, как проходит вампирский суд и насколько он скор на расправу. Она прогнала его, даже не выслушав... Дрожащими пальцами набрала номер Виктора. Гудки. Ничего. Артур... Ксандр... Тишина. Низ живота глухо отозвался тупой болью. Она тихонько взвыла. «Бесполезная! Беспомощная и бесполезная! Как помочь тебе, Вик? Как спасти? Даже если ты не захочешь, даже если мы не будем... Не будет нас... Ты должен быть. А иначе зачем всё это?» Она беззвучно плакала, зарываясь в подушку. «Тогда вы можете распечатать этот конверт». Мия схватила белый бумажный прямоугольник, сломав печать, вытащив сложенный вдвое лист бумаги... Всего одна строчка чистыми, тонкими, выверенными линиями... Вытерев слёзы, она поднялась с постели, подошла к приоткрытому окну. Шёл мелкий, моросящий дождь, оставляя на стекле крошечные брызги, которые, соединяясь, скатывались вниз... Мия прислонилась лбом к холодному стеклу: — И я тебя, Вик... Очень... Значит, с тобой ничего не случится.