LOTR Shorts Collection

      В Средиземье было очень мало вещей, которые действительно могли встревожить Боромира из Гондора. Он был воспитан с осознанием того, что однажды ему придется занять место своего отца и стать наместником Гондора. И вместе с этим осознанием пришло понимание ответственности, которая приходит с таким долгом. Правда, временами его гнев затуманивал мысли перед этой ответственностью, но он бы никогда не позволил сделать то же самое страху.       Тем не менее, в банях Ривенделла Боромир видел что-то, что заставляло его насторожиться, хоть и не мог понять, что именно.       Купальни были обычным делом и в Гондоре, хоть Боромир и посещал их редко, предпочитая им чистую прохладу речной воды. Ведь бани посещало бесчисленное количество мужчин, и воду просто доливали, чтобы ванна оставалась полной, но не обязательно чистой.       Помимо общей схожести купален, которая заключалась в том, что они обе находились в помещении, Боромир все же видел в них большие различия. В бане Ривенделла вода была чистой, словно ясное небо, и оставалась совершенно нетронутой. Несколько деревянных ванн были беспорядочно расставлены по комнате, а в центре располагался большой бассейн, вода в котором оставалась всегда теплой.       И все же, несмотря на необъяснимую тревожность, Боромир заключил, что в такой воде есть что-то привлекательное. Да и тело, привыкшее к холодным речным водам, с ним полностью соглашалось.       Вопреки странному поведению эльфов и их раздражающей склонности казаться таинственными, они имели на это право, когда дело касалось некоторых вещей.       Боромир решил, что не упустит возможность воспользоваться гостеприимством хозяев Ривенделла. Когда Братство отправится в путь, никто и предположить не смеет, представится ли им еще когда-нибудь возможность искупаться. С мыслью о месяцах путешествия с немытыми хоббитами и гномами Боромир решил, что лучше ему наслаждаться предложенными эльфами услугами, пока есть такая возможность.       В ночное время он расслаблялся в бассейне так долго, как только мог, удивляясь, как вода сама по себе вихрилась вокруг него, вздымая маленькие гребни. Воистину, эти ванны были слишком неповторимыми, даже особенными, решил Боромир однажды ночью, прислонившись в полудрёме головой к краю бассейна. Он уже много лет не спал так спокойно, как после купания в этой теплой воде, и если бы не знал так хорошо, какие насмешки получит в свой адрес за это, то с удовольствием устроил бы подобные купальни в Гондоре.       Боромир лишь сожалел, что в скором времени придется распрощаться с подобной роскошью. Поистине жаль… — Похоже, мы не единственные, кому пришло в голову отдохнуть в банях этой ночью.       От неожиданного гостя Боромир вздрогнул, неосознанно отодвинувшись от голоса, и осторожно потянулся за кинжалом, который оставил рядом с краем бассейна. Но увидев нежданных посетителей, сразу же остановился, чтобы не позабавить их своей осторожностью и недоверчивостью, и внезапно вспомнил, почему предпочитает купаться в реке, а не в людных купальнях. Боромир вздохнул и снова погрузился в воду, смирившись с тем, что сегодня вечером ему придётся принять ванну со своими новоиспеченными спутниками.       На их лицах не было улыбок, но воин Гондора был уверен, что видел веселье в их глазах. Арагорн и эльф, который должен отправиться с ними, и будь он проклят, если Боромир вспомнит его имя. И почему эльфы не могут выбирать нормальные имена для своих детей? Не то чтобы его народ мог говорить об этом; Арагорн, сын Араторна, в самом деле. Он вполне мог быть наследником Исилдура, но он не был королем людей. В глазах Боромира Арагорн был скорее эльфом, нежели человеком, и дело вовсе не во внешности, а скорее в его душе, поведении и прочем, касающемся относительно внутреннего мира человека. И все же какое-то время они будут путешествовать вместе. Лучше им завести дружеские отношения здесь, в этом мирном месте, прежде чем пускаться в такой путь, требующий сплоченности.       Боромир кивнул им в знак приветствия и закрыл глаза, слыша шелест ткани чужой одежды и тихую эльфийскую речь.       Эта отдельная купальня предназначалась для гостей, хотя Боромир с отвращением заметил, что гномы не особо используют этот внимательный жест со стороны Лорда Ривенделла, разве что по ночам. Хоббиты же, предпочитали купания по утрам. И странно, что Арагорн выбрал именно эту ванну. У Боромира сложилось впечатление, что этот человек совсем не гость в этом месте, но похоже тот просто хотел присоединиться к своему другу… Лаурелину? Нет, это был тот, что управлял кухней. Но имя было примерно похожее, и Боромир мог бы вспомнить, если бы любопытство не терзало его мысли. Воин Гондора обнаружил, что не может удержаться, чтобы не посмотреть из-под ресниц, как его спутники раздеваются, в частности он с особым интересом наблюдал за эльфом. Несмотря на его мнение об их именах, было что-то в этих существах, что так тянуло к ним, некая чарующая красота, и этот эльф, несомненно, обладал таковой. До своего путешествия в Ривенделл Боромир видел эльфов только на картинах и рисунках. И слышал о них только в разных историях, хотя и те выставляли эльфов не в самом благоприятном свете, но, тем не менее, они подогревали его интерес к этой расе.       Кроме того, Боромир признался бы в постыдном любопытстве относительно того, были ли эльфы такими же безволосыми на всем теле, также как и на лице, ведь они не имели бороды, как человеческие мужчины. Эту тему не так легко было поднять в пустых разговорах, потому подсматривание казалось лучшим способ выяснить правду.       Туника эльфа была уже снята и аккуратно сложена на одной из скамеек, стоящей вдоль стены, и Боромир продолжал незаметно наблюдать. Как эльф развязывает завязки на бриджах, посмеиваясь над тем, что сказал ему Арагорн.       «Наверное, это какая-то шутка, — подумал Боромир с легким раздражением. — Хорошо говорить по-эльфийски в присутствие человека, не понимающего его!» Эта мысль так разозлила его, что он не сразу сообразил, что Арагорн обратился к нему, причем на обычном языке. — Там лучше не засыпать. Не было еще случая, чтобы кто-то утонул в бане. И я не хотел бы, чтобы ты стал первым.       Боромир выпрямился и оскорблённо сказал: «Я не сплю». Но его слова потерялись в плеске воды, когда Арагорн и его друг эльф забрались в ванну. Мягкая ленивая волна медленно направилась в его сторону, окутывая его лицо водой, на что Боромир недовольно фыркнул. Его «гости», казалось, ничего не заметили, когда уселись в воду с сопровождаемым хором вздохов. — С их стороны было очень любезно предоставить нам собственную ванну, — пробормотал эльф, явно довольный теплой водой бассейна не меньше, чем Боромир пару минут назад.       Арагорн устроился на своей половине купальни и, казалось, совсем не был расположен к разговору. Ну, а Боромир был раздражен, обнаружив, что возможность увидеть эльфа обнаженным прошла: вода была достаточно глубока, чтобы скрыть те самые места, которые Боромир хотел бы видеть. — Я сомневаюсь, что они подразумевали под этим доброту, — фыркнул Боромир, не желая отпускать свое недовольство. Возможно, если он будет груб, то эти двое уйдут и предоставят ему немного покоя. — Вероятно, они хотели избавить себя от вида голых гномов и людей.       Вечер казался еще более отвратительным, когда Арагорн и Леголас рассмеялись. Теперь Боромир чувствовал, как в нем зарождается гнев из-за того, что он стал источником какой-то неведомой ему самому шутки. Он хотел было что-то сказать, да вовремя прикусил себе язык, поклявшись, что больше не станет отвечать на их глупые слова. — Они хотят защитить не себя, а скорее вас, — наконец ответил Арагорн, все еще чуть посмеиваясь, — я уверен, они думали, что ты не оценишь некоторые аспекты эльфийских бань.       Боромир, казалось, чувствовал, как раздражение пробежалось по его позвоночнику, добираясь до его мыслей и заставляя нарушить собственную клятву — молчать. — Сомневаюсь, что какая-то тайна, которую они хотели скрыть, могла быть настолько оскорбительной для меня, — холодно ответил он, не потрудившись даже открыть глаз для приличия. Он был уверен, что вся тайна заключается в какой-нибудь глупой медитации для чистоты воды или подобной чепухе. — О, конечно, нет.       Что-то в тоне эльфа заставило Боромира искоса взглянуть на него, а тот в ответ бросил на него, если можно так сказать в сторону эльфа, лукавый взгляд. — Я думаю, что смогу открыть вам эту тайну, не рискуя травмировать вас навсегда. Если хотите, конечно, — нарочито спокойно, без тени хитрости проговорил Леголас. Несвоевременное и нежелательное любопытство вспыхнуло в Боромире, вытеснив раздражение и заставив согласиться. — Так что эльфы делают такого, что поразило бы людей? — Ну, для начала, если бы я был в купальне среди эльфов, то я не удивился бы тому, что кто-то мог сделать вот так.       Неожиданное тепло рядом с собой Боромир почувствовал в мгновение ока. Он в немом шоке раскрыл глаза, когда почувствовал, как эльф нежно кусает его за мочку уха и тут же проводит по месту укуса языком.       Эльф исчез прежде, чем мужчина успел отреагировать на происходящее, плавно возвращаясь на свое прежнее место. Боромир в изумлении уставился на него, пытаясь подобрать слова, но его разум затуманился от прикосновения этого создания.       С другой стороны бассейна раздался тихий смешок, заставивший Боромира взглянуть в сторону Арагорна. — Ты не слишком изменился с тех пор, как мы разговаривали в последний раз, Леголас, — спокойно пробормотал он. — Ты все также флиртуешь и дразнишь. — Чепуха, — ответил эльф с лукавой улыбкой. И теперь Боромир точно видел, что это была именно лукавая улыбка. — Флиртует и дразнит только тот, кто не выполняет своих обещаний.       Леголас бросил последний взгляд на Боромира, который был уверен, что видит в этих голубых глазах пугающе-мрачные обещания. «Но, конечно это неправда» — подумал мужчина, погружаясь глубже в воду и опуская глаз вниз, пытаясь спрятать свой полный смущения взгляд. Глупо было думать, что эльф может проявлять интерес к людям. Особенно такой эльф как Леголас, который мог удовлетворить любое возникнувшее любопытство благодаря другу, который сидит сейчас рядом с ним.       Эльф Леголас, так услужливо снабдивший его мыслями для размышления, более ничего не сказал, и Боромир обнаружил, что, наконец, подобрал нужные слова, чтобы как-то отреагировать на все происходящее. — Если это то, к чему вы привыкли в эльфийских банях, — пробормотал он, — тогда вам, должно быть, трудно переносить тяготы купания с мужчинами, вместо того, чтобы наслаждаться прелестями собственного народа. — Очень мило с вашей стороны подумать об этом, но разве вы не сами сказали, что я не смогу обидеть вас? — в непринужденном тоне Леголаса, решил Боромир, слышался вызов, но реагировать на это не было смысла, чтобы не выставить себя еще большим дураком. Он не заметил и взгляд, брошенный эльфом в сторону Арагорна, который, казалось, не смотря на все свои предостережения, спал. Леголас же теперь тихо сидел, откинувшись на край бассейна, и тихо наблюдал за Боромиром, выжидая.       Ну что же, часто говорили, что несовершенное приключение — это напрасное приключение. — Я действительно так сказал, — наконец ответил Боромир. И едва он успел договорить, как в мгновение ока с ним рядом вновь оказался эльф, озаряя его яркой улыбкой. Леголас снова нежно прикоснулся своими мягкими губами к его мочке, на что Боромир вздрогнул, прикрывая глаза. — Возможно, я поспешил, сказав это, — поторопился исправиться он, и хрипотца, с которой он говорил, полностью противоречила его собственным словам. — Те, кто говорит, не думая, часто говорят правду, — прошептал Леголас, в то время как его руки мягко ласкали чужое тело под водой. Эльф нашел руку Боромира, переплетая с ним пальцы, и поднес ее к губам, ловя кончиком языка маленькие капельки, стремившиеся упасть с твердой руки обратно в воду. — А может, и нет, — продолжал он, чувствуя жар, исходящий от мужчины, — Тогда скажи мне, как далеко я должен зайти, чтобы оскорбить тебя? — Гораздо дальше, — выдохнул Боромир, чувствуя, как им завладевает раздражение от того, что его дразнят. Он торопливо обхватил шею Леголаса рукой и притянул эльфа к себе, наконец-то ощущая вкус этих манящих губ, что так долго дразнили его.       Легкий вздох сладкого дыхания был единственным ответом удивленного Леголаса, который все еще оставался в объятиях Боромира, пока человек не стал переживать, что он ошибся. Возможно, эльфы не целуют других в губы. Эта мысль почему-то казалась правильной, верной, и Боромир с сожалением хотел оторваться от чарующих губ, готовясь принести извинения.       Но только он хотел это сделать, как удивление Леголаса, казалось, прошло, и он с жаром стал отвечать на поцелуй. Его язык был ловким и холодным, когда он мягко скользнул в рот Боромира, на вкус слишком сладким, даже приторным, как изысканное вино, столь любимое эльфами. Леголас удобно устроился на коленях мужчины, внезапно почувствовав прикосновение обнаженной плоти, к своей собственной. И вместе с этим нахлынула неприятная реальность, когда сын наместника Гондора вновь усомнился в своем решении.       Боромир прервал поцелуй, чтобы посмотреть на эльфа. Но тот, казалось, воспринял это, как приглашение исследовать другие участки тела — его губы скользнули вниз, мимо линии бороды, чтобы оставить маленький след от укуса на его нетронутой белой шее. На подобное действие из уст Боромира вырвался тихий стон, он зарылся пальцами в белоснежных прядях волос и ближе притянул Леголаса к себе. — Я думал, что ты предпочтешь своего спутника для таких вещей, — сипло проговорил Боромир и как только слова слетели с губ, тут же пожалел, что сказал об этом. Теперь эльф, наверняка присоединится к Арагорну, а не останется с едва знакомым ему человеком, настоящим человеком. Воин не был уверен, что сможет остаться здесь и наблюдать за ними, но он также не был уверен, что сможет уйти, если подобное произойдет.       Леголас прекратил свое занятие и отстранился, чтобы посмотреть на Боромира. — В самом деле? — в его голосе будто звучал интерес, словно он обдумывал эту идею. Рука эльфа бархатно скользнула вниз по руке Боромира, но как-то рассеяно. — Но тогда каковы же его предпочтения? — продолжил он, повернув голову в сторону другого мужчины, который сидел, прислонившись к краю бассейна, и словно не слышал их разговора, и не замечал их выходок. — Арагорн? — тихо позвал Леголас. — Боромир задал интересный вопрос. Вы… — Я прекрасно слышал то, о чем спросил Боромир, — ответил Арагорн, даже не удосужившись открыть глаз, — И я бы предпочел, чтобы мои предпочтения не обсуждались в моем присутствии. — Ах, Арагорн предпочитает игру слов любовной игре в ванной, — ласково рассмеялся Леголас. — Можно подумать, что так оно и есть…       После Леголас сказал что-то на своем родном языке, и хотя Боромир не мог понять его, но раздражение, прозвучавшее в голосе эльфа, которое заставило Арагорна открыть глаза, было достаточно ясным. — Обзываться следует детям, — мягко сказал он, на что Леголас только мягко рассмеялся. — И никаким детям в этой ванне быть не следует, — поддразнил Арагорна эльф и, в подтверждение своих слов, скользнул рукой под воду, и обхватил член Боромира, легко проводя поочередно вверх-вниз. Такое вольное прикосновение, такая сокровенная близость. Эльф не остановился в своем действии, даже когда Боромир пораженный открытостью внезапной ласки, чуть не запротестовал, пытаясь выровнять дыхание. — Расслабься, — прошептал Леголас, второй рукой медленно спускаясь по подтянутому животу мужчины вниз, присоединяясь к первой.       Вода казалась слишком теплой, и Боромир смутно чувствовал, как капельки пота скатываются по его спине, когда он порывисто двинул членом в своеобразное кольцо аккуратных точеных пальцев эльфа. Мужчине никогда и в голову не приходило, что такое удовольствие можно получить в купальне, но он и не удивлялся, что эта мысль пришла в голову именно эльфам.       Боромир так сосредоточился на руках Леголаса, которые так усердно занялись своим делом, что невольно вздрогнул, когда вновь почувствовал, как чувственные припухшие губы ласкают мочку его уха и как остренькие зубы мягко сомкнулись на ней. Боромир мог лишь судорожно проклинать все это, но ни в коем случае не прекращать. Он крепче прижимает эльфа к себе, удерживая его руки и не позволяя им двигаться. Теперь, когда между ними не осталось и единого миллиметра, Боромир мог почувствовать возбуждение эльфа. Он протянул руку также как и Леголас, обхватил его член и медленно начал двигать ею.       Леголас тихо простонал и задрожал в чужих руках, неторопливо выгибая бедра навстречу руке. — А у мужчин все же есть хорошие идеи, — он тихо засмеялся, но тут же прекратил, задыхаясь в собственных стонах, когда Боромир провел большим пальцем по головке.       Мужчина обхватил одной рукой оба их члена, продолжая двигаться, эльф накрыл чужую руку своей и неловко пытался попасть в такт вязким движениям, если вообще можно назвать эльфа неловким. Боромир уткнулся лицом в изгиб плеча Леголаса, потерся своей жесткой щетиной о гладкую кожу и получил в ответ зажмуренные от чувственности глаза и сладкие стоны. Мужчине никогда не приходило в голову сделать это с эльфом, и он никогда не задумывался о странном удовольствии от этого, о восхитительном мастерстве эльфийских пальцев, создающих свой собственный ритм, отличный от ритма Боромира.       Теперь у Леголаса вырывались тихие вздохи, он слегка дрожал, его собственные руки двигались быстрее, торопились, Боромир, чувствуя это, почти рассеяно приоткрыл глаза, желая увидеть выражение лица эльфа, его красоту, возбужденность, желание, когда тот кончит.       По другую сторону ванны Арагорн наблюдал за ними из-под полуопущенных ресниц. Их взгляды на мгновение встретились, и Боромир замер, чувствуя, как жар и румянец заливают его щеки. Он почти не слышал разочарованного протеста эльфа, его бедра неторопливо выгибались, а руки судорожно сжимали плечи Боромира. Это заставило мужчину наконец-то оторвать взгляд от Арагорна, и сразу же хмуро взглянуть на Леголаса за его выходку.       Эльф тут же ослабил хватку и встретился с недовольным взглядом Боромира, хотя тот все еще тяжело дышал, продолжая двигаться в такт толчкам Леголаса. Видя красоту этого существа, его раскрасневшиеся щеки, припухшие губы, Боромир не мог более сердиться. В этом, по крайней мере, эльфы походили на людей: вся их холодность, сдержанность и элегантность терялась с чувственным вожделением.       Кончики волос Леголаса были мокрыми, и оттого становились темнее золота. Они влажно прилипли к белоснежным плечам, а тоненькие косы чуть выше ушей, слабо растрепались. Это было еще одним напоминанием, что сейчас в его объятиях был не человек. Почему-то это заставило Боромира посмотреть через плечо Леголаса, на другого мужчину, который все также неподвижно наблюдал за ними, не издавая ни звука.       Арагорн встретил его взгляд, но ничего не сказал. Обе его руки покоились на краях бассейна. Казалось, он просто наблюдал за ними: его дыхание было ровным и спокойным, а взгляд не выражал никаких эмоций.       На этот раз Леголас все же проследил за взглядом Боромира, оглянувшись через плечо на Арагорна. Вернувшись в свое прежнее положение, Леголас издал нетерпеливый звук, и его руки снова скользнули к шее Боромира, обнимая его. — Тебя это беспокоит? — он наклонился вперед, чтобы прошептать это Боромиру на ухо. — Неужели я наконец-то смог обидеть тебя? — Н-нет, — пробормотал мужчина, закрывая глаза, чтобы не видеть тех, кто наблюдал за ним. — Нет, — повторил он, на этот раз, увереннее, вновь медленно и томно проводя большим пальцем по чужой головке, как бы в доказательство своих слов. — Я больше боюсь обидеть его. — Если бы он не хотел быть здесь, он бы ушел.       Что ж, это было правдой, и вскоре Боромир уже подавлял собственные стоны, уткнувшись в плечо Леголаса. Эльф изгибался у него на коленях, теплый, сильный и гибкий, издавал тихие отчаянные стоны. Вода опасно плескалась вокруг них, выплескиваясь за края бассейна и громко ударяясь о них же. Этот шум контрастировал с быстрыми движениями в преддверии оргазма. И в тот момент наслаждение было так близко, думать, и волноваться о том, что вода выплескивается за края, было так глупо. Когда теплое вязкое семя разлилось по их рукам, эльф неожиданно поцеловал его, требовательно, настойчиво, пылко.       Вода казалась теперь слишком горячей, она будто липла к коже, и будто от нее стекали маленькие капельки пота по лицу, шее, плечам. Но ловкий язык успевал слизывать их быстрее, чем они могли исчезнуть в воде.       Боромир гладил спину и плечи Леголаса влажными чуть подрагивающими пальцами. Кожа эльфа была шелковистой и мягкой, мягче, чем он мог себе представить. Мужчина вздохнул, когда Леголас поднял голову, чтобы вновь поцеловать его. Теперь это был нежный поцелуй, трепетный, будто объявлявший конец всему происходящему. И хоть это и было действительно концом, Боромир воспринял это с сожалением. Каким бы неожиданным этот вечер ни был, это была одна из самых приятных неожиданностей, которую он когда-либо испытывал. Он предостерег себя от ожидания большего.       Тем не менее, Боромир почувствовал легкую боль внутри, когда эльф слез с его колен и просто сел рядом с ним, откинувшись на край ванны. Леголас увидел, что Боромир наблюдает за ним, поэтому провел языком по зубам почти в непристойном жесте, от которого Боромир чуть не рассмеялся. Никогда ни в одной из историй, которые он слышал, не рассказывали об этой стороне эльфов, об этой игривости. Очаровательные создания… — Надеюсь, я не обидел тебя, — тихо посмеиваясь, спросил Леголас. — Нет, это не так. — Тебе нужно немного поспать. Завтра, вероятно будет тяжелый день для всех нас, — спокойно проговорил Леголас, но в его голосе был тонкий намек, маленькая подсказка, которую Боромиру было больно слышать. Мужчина заметил, что ни эльф, ни Арагорн не сделали ни малейшего движения, чтобы сделать то же самое. — Да, я думаю, что должен, — сказал, наконец, Боромир, отказываясь нарываться на второе и, возможно, менее тактичное предложение уйти. Он полагал, что был смешон и в те минуты близости, и тогда, когда позволил эльфу поразить и затуманить свое сознание. Это не имеет значения, решил он, осмелившись в последний раз коснуться плеча Леголаса, прежде чем вылезти из бассейна. Если бы он был также глуп, как и другие люди, то он бы ни о чем не жалел.       Последний раз взглянув на воду, Боромир увидел, что она также чиста, как и тогда, когда он вошел в нее, но он не удивился этому. Если бы все эльфы вели себя подобным образом в бане, то им понадобились бы все их маленькие хитрости.       Боромир вытерся и быстро оделся, радовало, что Арагорн и Леголас снова закрыли глаза. Закончив, мужчина ушел, не сказав ни слова на прощание и не получив того же в свою сторону. А когда уже за дверью послышался плеск воды и тихий смех, он даже не обернулся.