Ты не испортишь мою жизнь!

Прошла неделя с начала домашнего ареста Мэдисон, но девушка даже не стремилась сразу бежать к Майклу. Наоборот она старательно убеждала Корделию убрать её из списка тех кто кормит Антихриста. В свою очередь Всевышняя отказалась от этого, аргументируя тем, что младшим ведьмам опасно приближаться к Лэнгдону, а остальные ведут уроки. Делать нечего, и ей приходиться следовать в подвал, в котором до сих пор томится Антихрист. Она садиться рядом с клеткой в абсолютном молчании, зачерпывая ложкой кашу и уже видя его раскрытый рот. Ложка следует прямиком в место назначение, и она мельком заглядывает в его голубые глаза. На ложку с кашей текут слезы, которые он даже не вытирает, не смотрит не куда кроме этой ложки. Около его глаза образовались красные пятна от слез, а на одном из глазу лопнули сосуды, вероятнее из-за того что он не спал. Так как Корделия сказала, что слышала крики ночью. Мэдисон замечает, что его губы трясутся, что-то нашептывая, но только прислушавшись она разбирает слова. Это всего лишь одна фраза: — Вероятнее всего она вообще начала с тобой разговаривать из-за информации… Что это за она? В голове, что-то перещелкивает, и она вспоминает, что хотела узнать от него информацию, но общаться она с ним начала не только из-за этой самой информации… Да и быстро бьющиеся сердце не спишешь со счетов. — Я начала с тобой разговаривать не только из-за информации… — произносит шепотом Мэдисон, выдергивая видимо его из пелены сознания, так как он перестает шептать и поднимает на неё глаза. — Я общалась с тобой, потому что мне просто этого хотелось, а вот ты меня использовал… — она произносит конец очень тихо, но Майкл разбирает отчетливо каждое её слово. — Признаю, до этого у меня был план тебя соблазнить и использовать, но когда мы встретились в первый день, я понял, что мои попытки тщетно провалились. Потом мне просто стало наше общение необходимо. — он затихает, а потом решает все выяснить. — Кто тебе про это сказал? — Корделия. Ровно неделю назад. — ответила Мэдисон, откладывая тарелку в сторону. — А что? — Мне она про тебя сказала, что ты вообще стала со мной общаться только из-за информации… — начал Майкл, но Мэдисон перебила его: — Хочешь сказать, что Корделия пытается натравить нас на друг друга? Нет, это полная чушь. — отмахивает сразу же вариант Мэдисон. — И тебе пора мыться. — Почему ты не рассматриваешь этот вариант. Каждый родитель по своему оберегает своего ребенка, даже если и не родного. Сомневаюсь, что Корделия даст хоть одну ведьму в обиду, или оставит на произвол судьбы. Она чувствует во мне опасность, а это первый признак для защиты своих детей. — заключил Майкл, теперь следуя в душ под магией девушки. — Тогда все очень запутанно… Я поговорю с ней, потом. — предложила Мэдисон, когда они зашли в ванну, и она как обычно встала около стены. — А пока давай просто ты пойдешь помоешься? — Конечно, если тебе от этого легче. — проговорил Майкл, раздеваясь и залезая в душ. — Но думаю тебе стоит разобраться с этим как можно скорее, так как до добра это не доведет. — Я поговорю, давай теперь быстрее там помойся и все остальное. — сказала девушка, отмахиваясь от Майкла с безразличием, все ещё чувствуя дыру в сердце. Изначально план Майкла все равно соответствовал тому, что ей сказала Корделия. И она не могла винить женщину в правоте. Майкл успел к этому времени все сделать и уже вылезал из душа, натягивая знакомое полотенце. Мэдисон даже не шелохнулась все ещё находясь в своих мыслях. Майкл в свою очередь подходит, осторожно, чтобы не слишком быстро выдирать её из этого состояния и не испугать, но и чтобы привести её в сознание. Пара щелчков не возымели должного эффекта и он просто решил применить то, что сто процентов бы подействовало бы на девушку. Его горячие губы, впиваются в её холодные губы, которые уже начинали синеть из-за холода в помещении. Он чувствовал, как тело девушки вздрогнуло, когда она пришла в себя, и Майкл уже думал, что его оттолкнут, но она прижалась в ответ. Так они простояли долгое время, но теперь завершили поцелуй сами, а не при помощи посторонних людей. Дверь была заперта на ключ, чтобы предотвратить прошлый провал, а в комнате образовывалось легкое облако от пара, который оставался в ванной-душе. Глаза уже застилала пелена, когда их поцелуи становились все более жаркими, переходя от разных частей тела. Лед и пламя смешиваются воедино, и либо это приведет к гибели, либо к победе. Возможно дальше все не будет так гладко, как он рассчитывал, вспоминая о фанатизме сатанистов, с которыми ему приходилось сотрудничать. Ему казалось, что все идет к буре… Но пока эта буря не началась, они продолжают свои плотские утехи. Толчки усиливаются, пока они оба не выдыхают с облегчением. По её крови разливается огонь, пока в его крови все это тушится легким холодком. Чертовски приятным холодком, который не заставлял отпрянуть, а лишь сильнее ощутить холод, который так и сочился из этой ведьмочке. — Тебе нужен кто-то, кто будет укрощать твой холод… — произносит он. — Также как и тебе нужен кто-то кто будет укрощать твой огонь… — в ответ сказала она. Оба они знали кто встанет на место укротителя их внутренних стихий…

***

Теперь все старшие ведьмы сидят в гостиной и направляют свои глаза в телевизор, из которого вещаю то, что каждая из них не хотела услышать… — У нас срочные новости! Множество сатанинских сообществ собираются вместе, чтобы прославить своего бога — Сатану, и тут им поможет их последователь, которого они хотят вытащить, некий… Майкл Лэнгдон. Если вы знайте местонахождение этого юноши, пожалуйста сообщите нам его. Мы хотим избежать меньшего количества жертв… — связь прерывается, и они видят убегающего репортера, который кричит. — Спасите, они уже тут! — следующий кадр и они видят как из его спины торчит нож, а кровь стекает медленной струйкой вниз. Камеру перехватывает та самая главная женщина, которую видела Мэдисон. Её безумная улыбка появляется на экране, и она произносит единственную фразу, которая заставляет ведьм бояться за друг друга: — Мы знаем, что он у вас, чертовы ведьмы, отдадите его по хорошему и мы не троним ваших сородичей, а если нет то вам конец. — они подводят к камере какую-то девочку лет семнадцати и держат нож около её горла. — Нет, это же Агата, она пропала около недели назад. Мы не смогли её найти. — шепотом с трясущимися руками проговорила Корделия. Сатанисты уже к этому моменту привязали девушку к колу и полили её бензином. Все ведьмы разом ощутили страх. Их главный страх — быть сожженной на костре. — Вы не дали нам сжечь одну из ведьм, и прятали нашего спасителя. Значит мы сожжем другую ведьму, а потом доберемся до той, и вытащим нашего спасителя. А теперь смотрите, как горит эта ведьма! — женщина указывает на одну из ведьм, которая кричит в агонии и просит пощадить её. Огонь заставляет её кожу слезать с костей, пока огонь её полностью не захватил, и через минут десять там уже висел обгоревший труп. — И так будет с каждой из вас! — завершила женщина и запись вырубилась. В комнате повисло молчание, которое стояло ещё долгое время из-за осознания той ситуации, в которую они все попали…