Дорога к неизбежному

      Суета спешащих кто-куда людей, голос из динамиков, сообщающий о скором рейсе, и просьба пройти к нужному месту, где уже ожидает персонал для проверки багажа. Это было утро. Настолько насыщенное, утомляющее, волнительное, что команду уже подкосила усталость. Эмиль наблюдал за этим с неким беспокойством: всё время он стоял без дела, буквально наблюдая за тем, как Дима устраивает им отдых. Одолевала неловкость, ведь хотелось внести хоть какую-то лепту. Помочь Диме немного больше, чем с утра. Ребятам пришлось еще десять минут ждать Иманова у него же под подъездом, ведь выходя из дома, Эмиль как обычно все забыл. Сначала по классике ингалятор, потом телефон и, на худой конец, паспорт.       Эмиль очень боялся летать, его голову вечно одолевали мысли в духе: «а вдруг что-нибудь случится?» или «а вдруг мы разобьемся?». Эмиль всю дорогу до аэропорта перебирал пальцами свою любимую цепочку и смотрел в никуда.       — Брат, что-то случилось? — сказал Дима, положив руку Эмилю на плечо.       — Летать боюсь — пиздец, — Не оставлял в покое цепочку Иманов, но теперь еще интенсивнее.       Эмиль попытался убрать руку своего лучшего друга с плеча и продолжил нервно перебирать украшение на шее. На самом деле, его голову тревожили не только мысли о полете. Его тревожили мысли о всей его жизни. Эмиль накручивал себя, как стриптизёрша у шеста. Недавно ему написала его бывшая, которая хотела вернуть все на круги своя. Но Эмиль прекрасно понимал, что ни за что в жизни её не простит. Он винил её во всех своих бедах и всегда оправдывался, что его предали, и теперь он такой бедный и несчастный. Парень понимал, что вечно так продолжаться не может, но все равно продолжал и продолжал оправдывать себя. Ему было страшно признавать, что она — его спасательный круг.       — Брат, ты чего? — Дима вывел Иманова из глубокой пучины мыслей.       — Ничего.       Эмиль вложил в это «ничего» все свои эмоции. Это слово было то ли грустным, то ли раздраженным. Оно полностью олицетворяло все душевное состояние парня, и Дима это прекрасно знал, ведь кто, как не он, сможет прочитать своего лучшего друга.       — Сядешь в самолете рядом со мной! — сказал Дима, выходя из трансфера.       В аэропорту Эмиль все еще размышлял о своей жизни, пока не услышал, что началась регистрация на их рейс.       — Пойдем, — Дима опять пытался положить руку на плечо другу, но решил, что в этот раз хватит небольшого хлопка по спине.       Получив свой билет, Эмиль обнаружил, что летит у окна. Дима сразу смекнул, что к чему.       — Полина, — Масленников обернулся к своей девушке, — Не хочешь поменяться местами с Эмилем, а то ему страшно лететь у окна.       — У меня иногда такое чувство, — Полина начала активно жестикулировать, — Что ты о Эмильке беспокоишься больше, чем обо мне.       — Поля, — Дима попытался приобнять свою девушку, но она увернулась, — Что за бред?       — Если вы так всю дорогу будете ссориться, — Эмиль повернулся к друзьям, — Я лучше со Стасом и Артёмом сяду.       Настроение у Иманова и так было ни к черту, так еще и эти двое в последнее время постоянно ссорятся. Парень быстро смекнул, что слушать шуточки Стаса про Украину гораздо веселее и интереснее, чем с десяток часов выслушивать ссоры двух «влюбленных».       — Эмиль, подожди! — крикнул Дима, когда парень повернулся в сторону Стаса и Артёма.       — Вот видишь, — Полина скрестила руки на груди, — Он опять тебе важнее, чем я. Может тогда и начнешь с ним встречаться?       — Полина, твою мать, что за чушь, — для Димы это было последней каплей.       У других посетителей аэропорта сложилось ощущение, что у этих ребят баттл жестикуляций, и Дима наконец начал выигрывать. Он метался из стороны в сторону. И не мог понять что ему делать.       — Полина, прости, я был не прав, — Дима уже не мог выдерживать этого давления, как со стороны своей девушки, так и со стороны своего лучшего друга.       Эмиль наблюдал за всем этим со стороны и ему было до ужаса противно, но он сам не понимал почему. Когда началась посадка на рейс, Дима подошел к Иманову и сказал:       — Эмиль, брат, —говорил Масленников с некой грустью в глазах и голосе, — садись со мной и Полиной. Мы не будем доставлять тебе проблем. Просто мне спокойнее, когда ты сидишь рядом.       — Ладно, брат, — улыбнулся Эмиль, — Так уж и быть.