Ты так хотел жить, Билли?

Никогда не оставляй следов там, где тебя не должно было быть.

      С того инцидента прошло, наверное, дня четыре. Денбро особо не обращал внимание на окружение. Но единственный взгляд его все-таки раздражал, а иногда вгонял в замешательство. Роберт Грей... Его тупые шутки, пошлые намеки и фразочки с двойным смыслом. Они раздражали, смущали и главное не давали понять цель. Цель которую поставил для себя этот рослый мужик, что даже упек пацана за решётку, хотя при желании мог просто отделаться штрафом.       В такие моменты Денбро истерически смеётся в ладони и начинает хлопать себя по щекам заставляя очнуться от оцепенения и самокопания. Тому было жаль мать, отца... Джорджи. Младшего братца, что как прибудет домой с больницы, спросит: « А где Билли? Почему братик меня не навещал?... »       Таким разочарованным, таким грустным и болезненно-тихим голосом. От чего мать разрыдается, а отец скорее всего придумает какую-нибудь интересную историю, где же сейчас Билл. Скажет сладкую лож, в которую будет проще всего поверить. "Уехал учиться". Может даже это. Но это всего лишь домыслы старшего сына семьи Денбро.       Сейчас же глядя в поднос с пищей, Билл скорее ковырялся, нежели ел. Аппетит был ужасным, даже не смотря на количество принятого за всё это короткое время. На это в какой-то момент обратил внимание Грей, но не стал нагнетать, просто улыбнулся и развернувшись сел за другой столик, разговаривая с одним из смотрителей. Те ели либо в одно время с ними за своими столиками, либо уже во время перерыва.       С соседом по камере тот почти не контактировал. Однокамерник конечно старался как-то поговорить, но заика давал односложные ответы на каждый вопрос, скорее из нежелания знакомиться с людьми из этого места. Тот даже не хотел знать причин того, почему те были здесь. Скорее из-за страха, первого его опыта, быть прижатым к шершавой стене было достаточно. И тот понимал, что в какой-то момент, могут подкараулить в разы удачней, что даже смотрители не заметят, и тут Билл старался не ходить в одиночку. Либо с Ричи и Эдди, либо где-то недалеко со смотрителем.       Тогда, конечно, Билл никого не выдал, как бы не тормошил его Грей, но в следующий раз мальчишка просто не выдержит. Хотя ему следовало бы выдать всех с потрохами, ведь на лицо все запомнились, но страх быстрой мести не давал этого сделать. Он знал какие дети жестоки по своему горькому и плачевному опыту. Манипуляции и чувство быть опущенным разрывают по кусочкам, и становится страшно потерять свое место. Как и было в компании неудачников. Тот прекрасно знал, кто и зачем хотел занять его место. Малышка Бевви - любительница управлять людьми. При помощи слов, рассказов, обещаний и может быть тела. Майкл - большой комплекс своего цвета кожи, чтобы свести обсуждение на минимум, хочет стать лидером. Бен - его просто все считают зубрилой, но хочет быть чем-то большим.       Конечно же было тяжело, когда Грей сказал, как друзья поступили с ними, но что поделать. Те и в правду сами были виноваты в содеянном. Могли не идти, но это уже как пластинка заела в голове юноши. Повторение одного и того же... Напоминает безумие.       В итоге Билл смог доесть мерзкую кашу с комками, которую было сложно сглатывать в и так сжатое горло после истерики. Глаза слегка красные, а лицо припухшее. Единственное, что рад был делать пацан, так это пить воду для успокоения. Это освещало и успокаивало, как прохладная жидкость расслабляла раздражённое горло и самого Билла.       Отнеся поднос, мальчик вышел из столовой, встречаясь уже с закончившими есть друзьями. Те всегда проводили время вместе и этот день не был исключением. Ходьба по коридорам была как отдельный ритуал, прежде чем пройти в общий зал. Усевшись куда-то в угол светлого и просматриваемого помещения, парни стали обсуждать последние дни. У кого-то были проблемы со смотрителями, а у кого-то с другими заключёнными. У Билла же со всеми. И с компанией вандалов и со смотрителями. Но как оказалось чуть позже, Грей являлся не просто смотрителем, а был начальником колонии. « Не на того напали. » – Да он просто втюрился в тебя, вот и засадил, – Балабол рассмеялся, чуть ли не катаясь по полу. – Но нас то зачем? – Тогда уже Эдди вмешался, треснув Тозиеру, ведь ими уже заинтересовались другие дети, начиная кидать короткие взгляды и смешки по всей видимости, считая поведение мальчишек комичным. Либо те просто смеялись, ведь к ним начал приближаться один из смотрителей. – Денбро. За мной! – строгий баритон, вырывает и так из пугливого мальчишки писк, но тот послушно встаёт и быстро подходит к охраннику, что сказал следовать за ним. Коридоры были длинные и однотипные. Разве что, где-то стена выглядела более красиво и чистенько выкрашена в серо-голубой. Они в какой-то момент подошли к лестничной площадке и Билл задумался, куда его могли вести. Приёмный центр ниже, а с ребятами они на самом нижнем уровне, так как являлись наименее опасными и не представляли угрозы для охраны. Денбро даже не задумывался о побеге, но находиться в тюрьме было страшно и даже больно. Больно, что физически, что морально, ведь гнетущая обстановка давила, а те, кто пытается самоутвердиться с помощью таких неудачников, как Билл, не давали покоя. Тыкали, толкали, язвили, но на едкие замечания мальчик уже почти не обращал внимания, а если уделял, то и в правду стоящим вещам. Важной информации к примеру, а может быть и важным предупреждениям со стороны таких "обещунов".       Билл с охранником поднимались не долго, буквально на следующих этаж, они стали проходить вновь однотипные коридоры. Как понял парень, они принадлежали больше рабочему персоналу, ведь камер тут не наблюдалось, а условия кажется отличались, даже в элементарной уборке.       Мальчика подвели к двери, и кажется только сейчас Денбро старший стал всматриваться, а точнее вчитываться в надпись на табличке. "Начальник колонии. Роберт Грей". Тут мальчик опешил и даже немного отступил, но тяжёлая рука легла на спину и толкнула в приоткрытую дверь. Охранник поздоровался и вышел, оставляя парочку наедине. Билл тушился возле двери, бродя взглядом по Грею. Тот даже глазом не повёл, рассматривая документы и что-то записывая в рапорт. – Вот скажи, твоя мамочка идиотка или просто пытается такой показаться? Ты вроде не в детском саду, – немного раздраженный мужчина поднял голову, откладывая несколько папок в сторону. Денбро хотел что-то возразить и стал проходить чуть глубже в комнату, но всё также пугливо. На лице виднелся маленький, уже почти исчезнувший синяк, что Денбро оставил в их первую встречу при попытке освободиться. Примерно такой же расцветал на носу юноши, а от воспоминаний Билл прикоснулся к болящему месту. – Болит? – сначала школьник не понял вопроса, а после до него доперло. Хотя может быть это из-за хищной улыбки мужчины, который так и говорит этим оскалом "На мне тоже не пятнышко от краски". Но в отличии от Билла, тот очень часто, скорее всего, получал подобные синяки на теле, да хотя бы на службе. А Денбро был слишком разнеженным подростком. Старался избегать драк или взбучек, от чего даже сейчас мялся - элементарно не знал, что ответить, так что решил оставить его вопрос без ответа.       Денбро казалось, что по болезненному шиканью более чем понятно - было больно и неприятно. Но терпимо. Руки оказались опущены по бокам и теребили край темной кофты. – Так вот, – Роб вышел из-за стола и где-то оттуда же, доставая чёрную спортивную сумку, кинул её на чёрный диванчик, куда и сел сам, приглашая Денбро. Скорее это было похоже будто подзывают псину, но мальчик подошёл. Сесть не осмелился, что было чревато, того просто дернули за руку вниз и Билл плюхнулся на диван, чуть ли не заваливаясь на Грея. – В этой сумке, хер пойми что. Говорилось, что только важное, но... – мужчина начал расстёгивать сумку, медленно оттягивая замок. Сверху начали виднеться книги в совершенно разных обложках, да, там было все перевернуто, но на проверке этого не избежать. – Нахрен столько книг? Цензор у них восемнадцать плюс, почти у большинства. Я молчу про описания некоторых. Либо ты являешься идиотом раз такое читаешь, либо у твоей мамаши отвратительный вкус, — Грей пожал плечами, сжимая одну из книжек, где ведутся не совсем здоровые отношения между главными героями. И Билл покраснел. Не ожидал такого, вот и перепугался, а тут оказался такой пустяк. – М-мне нравятся э-эти книги, в-в-от мама их скор-рее всего и по-положила... – мальчик сперва сам не понял, что сказал, а после отдернул сумку с его же вещами за себя. Ему было стыдно, что кто-то, можно сказать, роется в нижнем белье и так без стыда обсуждает чужие вкусы. Но Грей уже как-то странно улыбался, начиная тянуться к юноше.       Чужая ладонь легла на плечо, от чего Билл резко вздрогнул. Было желание слиться с диваном, а ещё лучше отправиться в свою камеру, но кажется думать было поздно и ему нагло начинают сжимать шею. Не сильно, чтобы не хватало воздуха, но ощутимо неприятно, что становилось некомфортно. Денбро аж весь сжался, когда к его лицу приблизилось лицо надзирателя. А дальше последовало, что-то влажное на губах.       Чужие губы начали мокро сминать собственные губы, так и крича в этом действий "моё". Слишком много слюней и языка, но Билл зубы не разжимал, наоборот, стал сжимать только сильнее, но воздуха стало не хватать. Шею, кажется, от злости стали сжимать только сильнее, и мальчику пришлось раскрыть зубы. Кто знает, что мог сделать этот человек, а почему-то юноша был просто уверен, что ему бы даже слова не сказали, а дело расследовать попросту не стали. Обвинили бы левую шпану, приписали лишние годы и отдуваться потом им.       Хватка на шее стала слабее, а язык стал проникать внутрь. Он обводил линию зубов, касался нёба, внутренних стенок щек и языка, а Денбро как дурак старался вытолкнуть оппонента. Как тот не понимал, что таким нехитрым делом, давал подобие "неумелого" ответа, что только разгорячило насильника. Билл не смог сдержать слез, начиная жмурить глаза и биться в грудь мужчины, пока кислород не стал заканчиваться и тот наконец-то отпустил его. – Так значит тебе нравится такое, малыш Билли? – резкий и даже диковатый взгляд пронзил его насквозь, между ними было как-то слишком жарко. Мальчик до сих пор упирался в грудь мужчины и отворачивался, боясь, что это повториться. Кажется это рассмешило Грея, и тот процедил фразу, которая заставила раскрыть глаза в диком удивлении и даже страхе. – Поверь, Билли, если бы я хотел, то уже бы тебя трахнул, так что повернись по хорошему, – реакция не заставила себя ждать и Билл стал смотреть точно в глаза мужчине. Взгляд такой злой, как у зверёныша, скорее, как у зверушки. Лисёнка может быть или хорька, так умилительно. Роберт ограничился дальше легкими поцелуями, что заканчивались на шее, расставляя маленькие красные пятна, а дальше он не заходил, установив какую-то цель.