*
В это утро Даня снова проснулся в большой постели один. За последние месяцы это уже стало для него привычно. И привычка эта ему совсем не нравилась. Потянувшись, он как всегда уткнулся лицом в подушку Ромы, пытаясь хоть немного уловить его запах. Такой родной и такой прокуренный… так соблазнительно пахнуть мог только Рома. Поэтому возбуждение нахлынуло само по себе. И уверенный, что Худяков уже давно умчался на работу, Даня бесстыдно спустил трусики и принялся дрочить, представляя как этот запах захлестнул бы его с ног до головы, когда бы они с Ромой лежали рядом после горячего секса… Дверь открылась настолько резко, что подросток еле успел прикрыться одеялом. — Уже проснулся, Данёк? — Рома шёл с подносом, поэтому едва ли заметил резких движений ребёнка. — Ты чего такой красный? Заболел? — Я… нет… Наверное… просто щёку во сне отлежал, — заикаясь, промямлил Данечка, пытаясь незаметно натянуть трусы. — Я думал, ты уже убежал на работу… — А я тебе так мешаю? — грустно улыбнулся Худяков. — Я наоборот подумал, что мы давно с тобой не проводили время вместе и отменил на сегодня все дела. Попытался завтрак тебе сделать. — Ты мне не мешаешь! — горячо воскликнул Даня. — Я очень, очень соскучился! И мечтал, чтобы у нас было такое утро. Просто… — он закусил губу, не зная, как это произнести вслух. — Что просто? — обеспокоенно протянул Рома, присаживаясь на край кровати. — Ну ты понимаешь… биология там всякая… ну… с утра иногда бывает такое, что… — от смущения ребёнок почти задохнулся, когда до Худякова наконец дошло. — А! Ой… — мужчина не смог сдержать улыбку, переводя взгляд с красного как помидор ребёнка на окно. — Тогда я… зайду минут через десять, хорошо? И мы позавтракаем вместе, — он невесомо чмокнул Даню в лоб и встал. — И этого не нужно стесняться. Я тоже иногда дрочу по утрам. Это нормально. Так природа придумала, — он подмигнул и быстро вышел из комнаты. А Данечка просто бессильно упал на кровать. Наверное, уже поздно говорить, что никакие десять минут ему не нужны, и кончить он смог лишь от одного прикосновения Роминых губ.*
После завтрака они решили остаться в постели и проваляться до самого обеда. — Спасибо большое, всё было очень вкусно, — Даня довольный растянулся на кровати, отставляя поднос с пустой посудой на пол. — Я так скучал безумно, — он подкатился Роме под бочок, утыкаясь ему в грудь и буквально вынуждая себя обнять. — Обещай поменьше работать. Пожалуйста! — Не за что, мелочь, — Худяков был слишком увлечён своим телефоном, что даже не перевёл на ребёнка взгляд. — Рома! Я думал, ты отменил дела, чтобы быть со мной, а не с телефоном! — Я отменил личные встречи и перевёл их в формат переписки! Чтобы быть с тобой, — Рома щёлкнул надувшуюся булку по носу и попытался улыбнуться. — Я сейчас быстро обо всём договорюсь со спонсором и выкину этот телефон нахуй. Забились? — Забились… — пробубнил Данечка и отвернулся. Несколько мучительно долгих минут Рома клацал по телефону, даже не обращая внимая, что Даня надувается всё больше и больше. В итоге перед его личиком, на котором уже вот-вот готовы были нарисоваться слёзы, появился экран телефона с фотографией аппетитного тортика на нём. — Хочешь такой на день рождения? — День… рождения? — захлопал ресничками подросток, ведь со всеми этими драмами он совершенно забыл про свой праздник. — Ну да, он ведь уже через неделю. Надо успеть заказать, если ты хочешь порадовать себя и свою попку вкусненьким, — Рома ненавязчиво погладил упомянутую часть тела и слегка прикусил чужое плечико. — Прости, я совсем забыл про день рождения. Я ведь настоящим праздником считаю другой день, ты же знаешь, — Данечка уже почти мурлыкал, всем телом подставляясь под ласку. — Ну а этот день рождения очень важный! Шестнадцать лет – это же первая серьёзная дата! — Я помню! Ты говорил, что до шестнадцати с мальчиками нельзя встречаться! А после уже, видимо, можно. — А тебе лишь бы о мальчиках думать! — рассмеялся Рома, нападая на бочка Дани безжалостной щекоткой. — И я не могу прям запрещать тебе с кем-то встречаться. Я просто очень сильно переживаю! Очень мало хороших людей осталось. Которые не обидят и не воспользуются. А когда ты будешь чуть постарше, ты хотя бы как-то постоять за себя сумеешь, не побоишься дать отпор. — Я и не хочу ни с кем встречаться. Просто вспомнил тот разговор… Ещё раз прости за то, что тогда случилось. Каждый раз, когда я думаю о том, что ты из-за этого отдаляешься… из-за того разговора… я просто не могу перестать реветь! — А ты ведь обещал мне больше никогда не плакать, помнишь? В детстве, — Рома взял Данечку за руки прямо как тогда, когда он был совсем малышом. Сжал крепко и вынудил тем самым смотреть себе в глаза. — Я не отдаляюсь, как ты сказал. Просто сейчас у нас тяжёлые времена. Проекты проваливаются один за другим. Мне не хватает денег даже на то, чтобы оплатить твоё обучение. Не говоря уже о том, чтобы устроить тебе достойный праздник. И я… мне пришлось… — он замялся, ведь до последнего не собирался говорить об этом Дане. — Мне пришлось найти ещё одну работу. Третью. Это небольшой заработок в интернете. Фирма американская, и из-за разницы во времени мне приходится просыпаться часов в пять утра и выходить с ними на связь. Я специально ухожу в кофейню или просто на улицу, чтобы тебя не разбудить и… — Чтобы я не узнал, — за него закончил Даня, еле сдерживаясь, чтобы не закричать или не разреветься. — И долго ты собирался это скрывать? Да я бы лучше бросил школу и пошёл сам работать, чем позволил тебе так надрываться! Встаёшь в такую рань, пашешь целый день, ещё и ночами не спишь почти. Ты считаешь, это нормально?! — Даня был так зол, что даже не заметил, как начал бить по кровати кулачком. — Вот именно поэтому я и не хотел, чтобы ты узнал, — Рома снова взял его ручки и начал успокаивающе поглаживать. — Потому что знал, что ты сразу же захочешь бросить эту школу. Но ты не можешь этого сделать! Это школа идеально тебе подходит, только она раскрывает твой потенциал по полной. И ты ни в коем случае не должен бросать её только потому, что я такой слабый и не способен обеспечить тебя должным образом. Понимаешь, когда я забрал тебя… моя карьера только начала идти в гору. Денег было немерено, каждая собака меня узнавала. И мне казалось, что так будет вечно, понимаешь? Что слава и деньги будут расти. Тогда я ещё не знал, как я ошибался. Прошло пару лет, и я исписался. Слушателей становилось с каждым днём всё меньше и меньше. Тогда мне показалось, что творческое объединение – это то, что поднимет нас всех со дна. Но и тут я проебался, Дань. Это всё только моя вина. Ты такого не заслуживаешь. Ты заслуживаешь только лучшей жизни. — Я заслуживаю жизни с тобой! Это всё, что мне надо! — Даня громко всхлипнул, вытирая дорожки слёз. — Давай… давай тогда квартиру продадим! Зачем нам такая большая? Нам и однокомнатной хватит, — он всхлипнул снова, пытаясь подавить слёзы. — Дань. Скоро ты станешь совсем большим мальчиком. И тебе понадобится уже своя комната. А вообще, я хотел, чтобы эта квартира осталась тебе. Она как раз подходит для большой семьи. А именно этого я тебе желаю больше всего на свете. Найти любовь и завести семью. Чтобы тебе не пришлось так долго быть одиноким, каким был я до встречи с тобой. — Но мне ничего не нужно, как ты не поймёшь! — успокоить слёзы не удалось, и стремительно это перерастало в истерику. — Мне нужен только тыыы! Я не хочу ничего больше! Ты моя семья! Навсегда! — Всё, успокойся, — Худяков со всей силы обнял подростка, прижимая к себе и поглаживая спину. — Всё будет как ты захочешь, обещаю. Я постараюсь… я постараюсь решить наши финансовые проблемы, и при этом проводить с тобой время. Ты мне веришь? — он поднял Данино личико, вытирая с щёк слёзы. — Верю, Ромочка.*
«Привет, любимые друзья! Вы же помните, что завтра у меня день рождения?»Лёшик «Привет, малыш наш! Конечно помним!» Вова «Такое разве забудешь?»
«Я надеюсь, вы завтра придёте на праздник» «Знаю, что в этом году всё было неопределённо и я не предупреждал заранее, но всё же, праздник будет» «Очень скромный. Только я, вы и Поля»Вова «Поля?!» «Конечно же мы будем!»
«Вот так значит?! На бабу повелись!» «Друзья называется!!!»Лёшик «Не на бабу, а на тебя, наш сладкий» «Мы конечно же будем. И плевать нам на масштабность праздника» «Главное, что там будешь ты» Вова «И Поля!» «Если что, я просто шучу!» «Не убивайте меня!»
«Тогда жду вас завтра к шести, шутники мои» «Люблю и скучаю»Лёшик «Мы тоже» Вова «До завтра»
Даня с улыбкой отложил телефон. Всё-таки, повезло ему с друзьями. До перехода в новую школу он дружил только с Полиной. И то только потому, что их забрали из одного детского дома. Да и родители дружили, поэтому им постоянно приходилось пересекаться. Как человек, Дане Полина не особо нравилась. Она была какая-то слишком избалованная что ли. Воспринимала то, что её забрали из детского дома как должное, а не как подарок судьбы. Чем это до сих пор было для Дани. Хотя, моментов из детдома он почти не помнил, он осознавал, что это самое ужасное место на земле. И то, что Рома когда-то забрал его оттуда, было таким чудом, за которое Данечка до сих пор ежедневно молился всем богам. — Ну что, придут твои друзья? — Рома отложил бумаги, снял очки и поднялся из кресла, потянувшись. — Конечно! На то они и мои друзья, — Даня счастливо улыбнулся, представляя каким замечательным будет завтрашний праздник. Хоть он и мечтал, что они куда-нибудь поедут как обычно или хотя бы пойдут в шикарный ресторан, даже обычный праздник дома вызывал у него восторг. Главное, что рядом будут самые близкие. Главное, что с ним будет Рома. — Ну хорошо. Главное, чтобы ты завтра весь день улыбался, — мужчина взял из шкафа полотенце и свежую одежду. — Я пойду в душ. Закажем потом какой-нибудь еды? — А может, ванну примем? — в голове Дани предложение это звучало совсем невинно. Но вслух получилось как-то слишком сексуально. — Вместе что ли? — нервно сглотнул Худяков, сжимая в руках вещи. — Ну да. Как в детстве. Помнишь? — Данечка поднялся с кровати, медленно облизывая губы. — Когда я боялся купаться один, и ты всегда садился в ванну со мной. Мы делали пенку и играли в кораблики. Было очень весело. — Ты говорил, что плохо помнишь моменты из детства, — Рома сделал шаг вперёд, невольно ведясь на все игры этого ребёнка. — Многое не помню. Но это отлично засело в моей памяти. Потому что было очень хорошо. Так тепло, уютно и спокойно. — Это всё, конечно, здорово, Данёк, но ты уже давно не тот малыш. Мало того, что мы элементарно там вдвоём не поместимся, так ещё это будет полнейший разврат! Я за это тут же под статью, а ты обратно в детский дом. Звучит этот расклад не очень, ю ноу? Несколько секунд Даня размышлял над словами Худякова, а потом звонко рассмеялся. Господи, как же он любил этого мужчину! Ведь только Рома мог поставить в один ряд такие аргументы, как размер ванны и возможный тюремный срок. — Не смешно, малой, — но вопреки своим словам, Рома сам улыбнулся. — Никакого тюремного срока, обещаю! Хочешь, мы даже в трусах посидим. И это ничем не будет отличаться от бассейна или джакузи. — Даня… — Ну пожаааалуйста! Завтра ведь мой день рождения! Ты не можешь мне отказать! — совсем как ребёнок протянул Данечка, и Худяков не мог ему больше сопротивляться. Сдержанно кивнул, признавая тем самым своё поражение. — Спасибо! — Даня тут же бросился ему на шею, выбивая из рук чистые вещи. — Я тогда побегу набирать! — Смотри не наебнись! — ему вслед крикнул Рома, тяжко вздыхая. — И на что я подписался?*
— Ну разве не прекрасно? — Даня тихо застонал от удовольствия, чем вызвал у Ромы волну мурашек. Они только уселись в благоухающую ванну, в которую Данечка, видимо, вылил все возможные пены и масла что у них были. Пахло одновременно конфетками, сочными фруктами и чем-то таким свежим, что Рома никак не мог уловить. Счастье на лице Дани было настолько явным, что Худякову сложно было сдерживать свои эмоции. Кажется, вопреки всем опасениям мужчины, ребёнок действительно не вкладывал в это ничего пошлого. И, хотя, они всё же были в ванне без трусов, Даня не стремился наброситься на чужой член и сосать его как ёбаный фруктовый лёд. Видимо, это всё же Рома был конченым извращенцем, раз даже мысль об этом его до боли возбудила. Чтобы Даня не дай бог не заметил его стояк, Худяков решил отвлечь его лёгким массажем. Перехватил уже давно не маленькую ножку парня и начал медленно массировать стопу. — Блин, Ромочка, ты смерти моей хочешь? — ребёнок снова застонал, слегка выгибая спинку. Его ноги и правда в последнее время очень устали. Он много бегал туда-сюда чтобы наверстать упущенную учёбу. Поэтому этот массаж оказался для него самым интимным в мире лекарством. — Только не останавливайся пожалуйста. — А ты не стони… пожалуйста, — Рома не знал, куда ему деваться с этим возбуждением. Под каким предлогом вылезти из ванны и сбежать куда подальше. Быстро закончив со второй ступнёй, Худяков чмокнул малыша в коленку и попытался встать. — Всё, давай заканчивать, мелкий. Тебе надо лечь пораньше, чтобы завтра хорошо выспаться. — Ну Рооомааа! Всё ведь было так хорошо, — он удержал мужчину за руку, усаживая обратно. — Куда ты собрался? — пытаясь усадить его, чтоб не рыпался, Даня рукой случайно наткнулся на внушительный стояк. — Ой… — Теперь понятно, куда я собрался? — раздражённо выплюнул Рома, отводя взгляд. За этой злобой он лишь пытался скрыть стыд, который окутал его с ног до головы. — Это… это ничего страшного, Ром. Хочешь, я могу помочь тебе с этим? — Даня опустил руку на его член, уверенно сжимая. Воспользовавшись тем, что мужчина из-за сильнейшего шока замешкался, он поддался вперёд и уверенно поцеловал Рому в губы. — Даня! Ты что, блять, творишь?! — Худяков мгновенно скинул чужую руку, подскакивая и выливая на пол большую часть воды. — Но я хочу этого! Я хочу тебя! Я бы справился… Почему мне нельзя? Я ведь тебя люблю. — Даня… — Рома старался дышать ровно, соображая, как это всё объяснить ребёнку. — Я тоже тебя люблю. Больше всего на свете люблю. И именно поэтому я не могу этого допустить! Возможно, сейчас это прозвучит грубо, но… Я не могу этого допустить ещё и потому, что… не могу быть уверен, что твоё желание меня как мужчины – настоящее. Не детское, не временное, а настоящее. Я не хочу думать о том, что ты хватаешься за мой член только потому, что всю сознательную жизнь ты спишь со мной в одной постели! Что я тебя совратил и привязал к себе. Я… в моём положении сложно врать, что ты меня не привлекаешь. Но этому не бывать. Никогда, малыш. — Но это не детское! — Даня снова буквально задыхался от слёз, которые нарастали с каждым Роминым словом. — Ты никогда не был мне отцом! Ты всегда был моим другом. Ты всегда был чем-то большим! Почему именно сейчас ты решил играть моралиста, а?! Почему сейчас заговорил об этом? — Я уже сказал всё, что хотел и всё, что считал нужным, — Рома натянул трусы и футболку прямо на мокрое тело. — Пойду прогуляюсь. А ты не сиди долго. — Прогуляешься? Только посмей! — Данечка вскочил со своего места, пытаясь выбраться, но нелепо запутался в шторке. — У тебя мокрые волосы, ты заболеешь! Январь на дворе! Но ответом ему был лишь хлопок входной двери. Парень психанул, со всей силы дёргая шторку, и та повалилась ему на голову, больно ударяя карнизом по башке. — Ненавижу! — прокричал Даня, обнимая коленки и утыкаясь в них лицом. Слёз больше не было. Но от этого было ещё больнее.