Easily

      Пока прокатный тёмно-синий «Ягуар» мчал по извилистым холмистым дорогам, исправно огибая массивы низкорослых деревьев, перемешанных с кустарником, каменные заборчики, защищённые сетками рабицы виллы, Мэри умиротворённо глядела по сторонам. Она уже устала поправлять выбивающиеся на висках пряди волос и теперь равнодушно смотрела, как их треплет ветер. Из динамиков лилась энергичная музыка, но на душе было удивительно спокойно и легко. Сердце стремилось ввысь, через открытую крышу кабриолета, в лазурное небо, желая догнать стремящиеся к морю облака.       Она пока не могла как следует оплакать подругу, не могла признаться в любви хорошему человеку, везущему её в неизвестность, не могла вспомнить многое — и всё же была почти счастлива.       — Что хочешь на ужин? — прервал размышления голос Ховарда. — Да не ты, проглот мелкий…       Девушка огляделась на аккуратно пристёгнутого спутника, косящего в зеркало заднего вида на сидящего в полуоткрытом домике Флойда: оба выглядели бодрыми и отдохнувшими, несмотря на перелёт.       — Ты ужин готовишь?       — Угу.       — Тогда… твоё самое любимое блюдо!       С невинной улыбкой мужчина кивнул.       — И что это будет? — Мэри заинтересованно прищурилась.       — Узнаешь потом. — Улыбка стала многозначительной.       — Хорошо… Но мы не купили продукты…       — Сейчас магазинчик будет за поворотом.       И вправду, стоило машине вырулить за очередной угол, земля вдруг отступила назад и они выехали на небольшую площадку. Притулившись к склону холма, красным кирпичным пятном возникло одноэтажное здание супермаркета.       Выбравшись из машины и вынув собаку, Мэри восторженно огляделась: с площадки открывался великолепный вид на залив. Ярко-голубое небо дивно сочеталось с бирюзовой зеленью позолоченного солнцем моря. Где-то вдалеке на воде мелькали белые пятна. Яхты.       Девушка завистливо вздохнула: в такие моменты, как и ранее, в городе, и ещё раньше — в аэропорту, у неё возникло непреходящее чувство отчуждения. Причём, подозрительно напоминающее ненужность.       — Чего нос повесила? — на талию легла мужская рука. Мэри напряжённо глянула на Ховарда.       — Здесь я почему-то ещё острее почувствовала, как далека от тебя…       — Даже сейчас? — Игриво Доминик притиснул её ближе, и Мэри невольно усмехнулась, посмотрев на топчущегося под ногами пса.       — Вот только ты и делаешь меня ближе всему этому, — она обвела взглядом залив и вопросительно посмотрела на Ховарда. Тот жизнерадостно улыбнулся.       — Тогда пойдём, — он потянул её к магазину, и девушка, запрятав поглубже грустные мысли, охотно подчинилась.       — Ты долго ещё бродить будешь, мисс Шерлок Левинс?       — Нет, уже всё обошла, доктор Доминик Ватсон, — Оглянувшись в последний раз вокруг, Мэри направилась через двор к открытой стеклянной двери. — Прекрасное место! Такой сад…       — Ну так… Кстати, наконец-то съехала художница, живущая под нами, задрала со своими вечеринками… Садись, остывает. — Восседая за просторным белым столом, Ховард уже с нетерпением покручивал вилку. Девушка примостилась рядом, заинтересованно оглядывая их первый во Франции ужин.       — Что это? Тако?! Что внутри?       — Ничего особенного, — подцепив часть содержимого, мужчина отправил в рот и довольно прижмурился, но тут же открыл глаза и ожидающе уставился на сосредоточенно изучающую содержимое тарелки девушку. — Ну, пробуй. Как тебе?       — Очень вкусно, — Откусив, Мэри осторожно ухватила пальцами непрочную конструкцию из хлеба, креветок и зелени, и принялась торопливо уписывать лакомство. — Ты шудешно готовишь…       — Знаю, — Ховард самодовольно улыбнулся и охотно последовал её примеру.       После обеда оба поднялись наверх: Мэри нужно было принять прописанные лекарства и пообщаться с коллегами по работе, Доминик же удалился в свой кабинет-студию. Он располагался рядом со спальней; вообще, планировка дома была непростой, скрывая за выбеленными стенами множество комнат: спальни, тренажёрка, даже небольшой кинозал…       Этот дом, в отличие от лондонского, явно был рассчитан на большие компании. Понимание того, что они будут здесь часто появляться, а ей в это время придётся выполнять роль хозяйки, внушало некоторое беспокойство. Мэри очень надеялась, что с помощью Ховарда справится с этой ролью.       Застыв на шезлонге у пока пустого и затянутого плёнкой бассейна, девушка через солнечные очки рассеянно обозревала открывающиеся с холма виды и поглядывала на носящегося по мелкой гальке Флойда, периодически кидая ему мяч.       С одно стороны, было непривычно ощущать себя частью этого стремительно расширявшегося вокруг мира. Мира богатых, успешных и известных людей: самолёты, курорты, дорогие машины и дома, развлечения любого сорта… С другой, чувствовалось облегчение от того, что Ховард без придыхания относился ко всему этому и позволял тоже стать частью этого, его собственного космополитного мирка.       Мэри досадливо поморщилась: голова упорно не хотела вспоминать новых жизненных подробностей за истекшие месяцы, а Доминик, оставив её сразу после обеда, наотрез отказался отвечать на вопросы, вместо чего настоятельно посоветовал поваляться на солнышке. Что она, переодевшись в купальник, впрочем, сейчас и делала. Оставалось только думать, чем она займёт себя здесь.       Вздохнув и потянувшись, Мэри встала и направилась в густые заросли сада: стоило оценить масштаб будущих сельскохозяйственных работ, ведь Ховард весь перелёт был озабочен высадкой новых деревьев возле задней стены.       — Это так красиво, что я даже забыла, что собиралась спросить, — Мэри застыла посреди тротуара, крутя головой и пытаясь обозреть окружающую бескрайнюю панораму Лазурного Берега. Отдав поводок стоящему рядом Ховарду, она присела на низенький каменный парапет и размеренно, глубоко дышала, наполняя лёгкие свежим воздухом. Здесь жара не ощущалась так влажно, как в Англии, и палящее сверху солнце будто поглаживало кожу.       Ховард молчал, не мешая наслаждаться пейзажем. Наконец, очарование отпустило душу, и Мэри перевела на него благодарный взгляд:       — Спасибо, что привёз меня сюда. Прямо райские кущи…       — Не, райские кущи в Штатах, — отмахнулся Доминик, садясь рядом и доставая из рюкзака воду. — На Рождество приедешь ко мне, и съездим…       — Конечно, — Мэри обрадованно кивнула: было очень приятно слышать, как он строит планы их совместной жизни. Была даже некая ирония в том, что она, не имея с ним прошлого, ждала будущего… но с чем-то приходилось мириться. Возвратив бутылку, она встала и отряхнула светлые брюки. — Идём дальше?       — Угу.       — Можно теперь последний вопрос? — Мэри рассмеялась. — Я даже забыла, о чём мы говорили…       — Голова не болит? — Доминик подозрительно скосился на солнце, вынуждая девушку помотать головой. Он философски вздохнул и подёргал поводок, отводя Фло подальше от проезжей части. Неторопливым шагом оба продолжили свой путь вдоль набережной. — Мы говорили о том, что Кэт украла деньги, чтобы оплатить операцию своему отцу. О том, что… Ты чего?!       Девушка вновь присела на тёплый песчаник заграждения. Потёрла виски.       … люблю тебя… всегда принимала меня такой, какая я есть… у меня есть деньги…отошли эти деньги моим…       С усилием разлепив будто склеившиеся ресницы, девушка подняла голову. Ховард растерянно вглядывался в её лицо. Мэри уверенно улыбнулась и протянула ему руку, хватаясь за сильные пальцы. Встав, потянулась к его щеке, оставляя лёгкий поцелуй.       — Извини… Всё хорошо, правда. Я вспомнила… это было похоже на наш разговор с Кэт. Но речь шла о деньгах, — она удивлённо глянула на мужчину. — Это о тех, что она украла?       — Угу. — Занятый рвавшимся вперёд Флойдом, Ховард ответил не сразу. — Она прислала тебе письмо. Это его ты, наверное, вспомнила.       — Но как я ввязалась в эту историю?       — Давай потом. — Деловито подхватив девушку под руку, Доминик потащил её вниз по улице. — Пойдём лучше за мороженым!       Первое, что она увидела, — контрастирующую с белой спальней голубую соломенную шляпу на ближнем прикроватном столике. И чёрное пятно спины Фло на одеяле. Она пощекотала густую шерсть ногой, наблюдая, как расслабленная во сне мордашка пса неохотно приобретает осмысленное выражение. Хихикнула от укора в блестящих чёрных глазах.       — Уже так поздно, — девушка посмотрела на вечернее небо, расцвеченное холодными тонами синего и лилового. Розоватые полосы от закатного солнца падали на стены через открытую балконную дверь. Тёплый, напоенный ароматами трав ветер шевелил полупрозрачные занавески.       Потянувшись, девушка решительно слезла с кровати. Она так и уснула в одежде, поверх одеяла, едва опустившись головой на подушку. Похоже, Дом оказался прав, советуя по возвращении лечь отдохнуть.       В доме было тихо, видимо, он чем-то занимался на улице: вроде бы, хотел посмотреть скрипевшую створку у ворот, да и бассейн обещали наполнить…       Скользнув по комнате, взгляд остановился на планшете рядом со шляпой. Взяв головной убор, Мэри повертела его в руках: это первый подарок Доминика. А вообще надо бы узнать: может, он ещё что-то ей дарил? А она ему?!       Девушка надела шляпку и посмотрелась в огромное, до пола, зеркало. Нахмурилась: кто до неё смотрелся в него?..       Недовольно похлопав себя по щекам, девушка отвернулась и взяла планшет. Странно, что после того, что у них было с Ховардом, её это беспокоит. Его прошлое — это его прошлое. С учётом реалий, стоило больше задумываться о своём.       Сев на постель, девушка нашла последние свои рисунки, сделанные перед сном. В этот раз это были не мультяшные, а вполне реальные изображения. Так Мэри рисовала редко, понимая, что её портретное мастерство далеко от идеала, но в этот раз изображения будто сами всплыли в голове, всплывая за веками чёткими образами.       Кэтрин. Почему-то спящая. Довольно похоже получилось передать огненный цвет волос, чуть раскосый разрез глаз, вздёрнутый нос, пухлые губы…       Мэри вздохнула: почему она нарисовала подругу так? Ночевали вместе, до того, как это всё началось? А второе лицо?..       С широкого экрана на неё вполне серьёзно смотрел довольно красивый мужчина. Он был ей совершенно незнаком. Кто это?       — Выспалась? — Ховард, заглянув в комнату, подошёл и с интересом заглянул в дисплей. Удивлённо поднял брови при виде изображения. — Это кто?       — Сама бы хотела знать, — задумчиво вздохнула Мэри, глядя на рисунок. Вдруг она встрепенулась, вопросительно глядя на мужчину, — он с тобой никак не связан? Коллега там, друг? Это не Джеймс?       Ховард покачал головой:       — Зови его Филипсом… А что ты представляешь, глядя на него?       Мэри вновь уставилась на рисунок.       — У меня ощущение… неприятное такое…       — Так, может, это он тебя похитил?       Девушка посмотрела на напряжённо смотрящего на неё мужчину. Успокаивающе улыбнулась.       — Возможно…       — Есть хочешь? — Ховард подошёл к столику, вываливая содержимое карманов. Мэри покачала головой, глядя на растущую горку бумажек, ключей и прочего:       — А ты?        — Тоже… Пойдём, посидим внизу?       Спустившись на первый этаж, пара прихватила из холодильника бутылку вина, бокал и большую банку с консервированными персиками.       — Почему такой странный выбор закуски? — Мэри вышла на улицу, наблюдая, как мужчина сгрузил всё на столик, и села, откинувшись на спинку плетёного кресла.       — Я буду пить, а ты — есть, — усмехнулся Доминик, садясь напротив и открывая банку. — Ты как-то сказала, что любишь персики…       — Да, люблю, — улыбнулась девушка. — И меня очень радует, что ты помнишь, что я ещё и не пью…       — Я тут подумал, что довольно мало о тебе знаю, — с тихим щелчком Ховард открыл бутылку.       — Ты переживаешь, хватит ли у тебя времени, чтобы узнать меня достаточно? Чтобы понять, пара ли я тебе?       — Неужели тебя это до сих пор волнует? — Мужчина испытующе глянул на девушку поверх бокала, делая глоток. Мэри кивнула, отведя глаза на медленно догорающий вдали закат. — Почему?       — Ну, наверное, потому что мы с тобой в разных социальных слоях, — девушка поковыряла носком сандалии гравий. — Потому что ты настолько хороший, что нечестно было бы забирать тебя себе, — она смущённо улыбнулась. — Потому что ты заботишься обо мне, в то время, как я…       — Послушай, меня всё устраивает. — Мэри с удивлением посмотрела на мужчину, но тот улыбался. Нежно и легко, отчего её сердце замерло на секунду. — А тебя? Я тебе подхожу?       — Скажешь тоже, — после нескольких неуклюжих попыток достать персик из банки девушка рассмеялась. — Ты — самое лучшее, что случилось со мной в жизни.       — Приятно слышать…       — А мне будет приятно послушать, как я ввязалась в эту историю с деньгами. Расскажешь теперь? Я уже проштудировала все свои фото за это время, осталось прояснить только момент с деньгами… — Мэри просительно посмотрела на мужчину.       — Кэт украла их и спрятала…       — В парке? — Мэри напряжённо смотрела на Ховарда, и, когда он кивнул, облегчённо вздохнула. — Значит, правильно вспомнила…       — Преступники решили, что она отдала их тебе.       — Но почему она сама не сказала мне об этом? Зачем было писать?       — Она спряталась, — Ховард улыбнулся, проследив за сосредоточенно топающим куда-то Флойдом, но тут же вновь посерьёзнел. — А потом её уже убили.       — Филипс сразу начал расследование? И как ты узнал об этом? — Всё-таки выудив персик, Мэри осторожно обкусывала фрукт, держа вилку над банкой.       — Нет, не сразу. Ты долго молчала. Только когда преступники пригрозили тебя убить, в дело вмешалась полиция.       — И как она ужнала?       — Ты сама им сообщила…       — А пошему не шражу?!       — Они тебе запретили. — Он налил себе ещё вина и покосился на банку. — Дай и мне, что ли…       Девушка послушно сунула в рот остатки своего куска, наколола на вилку другой персик и протянула ему.       — А Кэт умерла до того, как меня похитили?       — Угу.       — То есть, если бы я не промолчала… Кэт была бы жива?! — Мэри порывисто вскочила и потрясённо уставилась на Ховарда. Тот отложил вилку, поднялся и, шагнув к девушке, обнял её.       — Запомни: ты не виновата в её смерти. Ты тоже пострадала. И очень переживала, когда узнала…       — Угу. — Мэри вжалась в Доминика, обнимая его и невольно заряжаясь спокойствием от уверенного голоса и ласковых поглаживаний по голове.       — Письмо пришло не сразу, ты не знала, где она и сильно волновалась. Ты и её родителям не говорила ничего, даже когда поняла, что к чему…       — А тебе? — Мэри отстранилась.       — Что — мне?       — А тебе сказала? Я ведь и тебя втянула в эту историю?       Мужчина неопределённо усмехнулся:       — Да, втянула. Спасибо, мы вовремя увиделись…       Мэри поспешно отошла от Ховарда и опустилась в кресло, прикрыв глаза. В голову знакомо вступило болью, но вместе с ней вновь приходили воспоминания…       — Опять болит?       — Угу. Сейчас пройдёт, погоди…       Открыв глаза, девушка многозначительно посмотрела на мужчину.       — Теперь я знаю, откуда взялся Филипс.       — И это всё, что ты вспомнила? — кисло поинтересовался Ховард, доливая себе вина. Мэри рассмеялась, вставая:       — А ещё мне очень понравилось сидеть у тебя на коленях. — Она вопросительно посмотрела на мужчину. Он уселся поудобнее, позволяя ей осторожно опуститься ему на ноги, и тут же крепко обхватил руками. Обвивая мужскую шею, Мэри счастливо улыбнулась. — Я тогда не поцеловала тебя. А ты очень ждал, да?       — Я и сейчас жду, — ухмыльнулся Ховард, смешно поигрывая бровями, и девушка расхохоталась. Отсмеявшись, она пристально посмотрела ему в глаза. И поцеловала от всей души, желая, чтобы это странно зовущее чувство, затапливающее душу каждый раз, когда она рядом с ним, хоть сколько-нибудь напоминало её прежнюю любовь к нему.       Через некоторое время, запыхавшиеся, они оторвались друг от друга и, смущённо переглядываясь, решили пойти на боковую. Забрав всё со стола, Ховард ушёл первым, велев девушке запереть окно-дверь и проверить остальные на первом этаже.       — И всё же, я виновата перед Кэт, — горестно вздохнула Мэри, выходя из ванной и прочёсывая пальцами влажные волосы.       — Да ладно, перестань, мы это уже обсуждали… — Ховард поднял глаза от экрана смартфона, наблюдая, как девушка, вытащив из косметички стопку разноцветных блистеров, глотает одну таблетку за другой. — Долго ещё их пить?       — Я звонила доктору Миллер: говорит, пока не попустит. Ещё бы толк был…       — Толк есть, определённо, — Доминик, хитро улыбаясь, покивал её удивлённому взгляду. — Ты уже не шарахаешься от меня…       Фыркнув в стакан с водой, девушка забралась в постель, прихватив планшет. С досадой в третий раз поправила сползающую бретельку ночной сорочки: всё же стоило купить на размер меньше…       Вглядываясь в беспорядочное многоступенчатое нагромождение стекла и бетона на развёрнутом к нему экране, Ховард удивлённо поднял брови:       — Это ещё что?       — Мой универ в Лондоне. Теперь ты знаешь обо мне чуть больше…       — Что за универ?       — Институт образования. — Девушка вперила взор в потолок и с умным видом начала:       — …По праву считается лучшим среди педагогических университетов Великобритании и входит в десятку лучших высших учебных заведений в Лонд… — Мэри хихикнула, не в силах выдержать высокопарный тон от скептического взгляда напротив.       — Почему туда?       — Детей люблю.       — Вернёмся в Англию — съездим к Крису, а то не успели повидаться, — вздохнул Доминик, вновь погружаясь в девайс, — так сразу разлюбишь…       Мэри снисходительно улыбнулась. Отложив планшет, откинулась на высокое изголовье кровати, разглядывая сосредоточенного Доминика:       — Скажи, а ты сколько бы хотел детей?       — Ну… не думал, — он озадаченно нахмурился. — Но уж точно не такой выводок…       Оба рассмеялись. Отложив телефон на столик, Ховард потянулся и скосился на лежащего на полу Фло.       — Давай спать, завтра вставать рано… готова бегать? — Он вопросительно глянул на притулившуюся под его бок девушку.       — Я на всё готова с тобой, — Мэри щекочущими движениями пробежала кончиками пальцев по его груди и уже всей ладонью погладила чуть неровный от выступающих бугорками мышц живот. Удовлетворённо улыбнулась, наблюдая, как от невинной ласки мужское дыхание учащается, а устремлённый на неё взгляд темнеет.       — Мэри, — в пониженном на полтона голосе слышалось откровенное предупреждение, — доктор Миллер сказала…       — Хорошо-хорошо, давай спать, — чувствуя, что краснеет, она попыталась отодвинуться от соблазнительно горячего мужского тела. Напрасно: сильные руки сжали и притиснули к нему так крепко, что собственное тело тут же позорно предало, воспламеняясь захлёстывающим разум желанием. Ладони сами устроились на напряжённой спине.       — Поздно. Экстремальное катание — наш выбор, — промурлыкал Ховард. Мэри не успела даже выдохнуть, как одним движением была стянута вниз, на матрас, а задранная за мгновения к плечам сорочка — сорвана и откинута куда-то на пол. — Развратница, — хрипловато констатировал он, отрываясь от её губ и переводя дух. Его ладони блуждали по её голым плечам, заставляя выгибать шею навстречу жадным губам. — Если б знал раньше…       — То что?       — Не стал бы ждать столько, — от того, как требовательно её грудь накрыла мужская ладонь, Мэри задохнулась от предвкушения. — И не отпустил тебя тогда…       — Когда? — Решительно отодвинув возмутившееся вожделение в сторону, она с нетерпением уставилась на мужчину. Тот смотрел непонимающе, и от его зарумянившихся скул и практически тёмных глаз девушка сглотнула. Но упрямо не отводила взгляда. — Когда ты меня отпустил?       Растерянно поморгав, Ховард, видимо, собрался с мыслями и тяжко вздохнул:       — У Мэтта на вечеринке.       Острая боль в затылке заставила Мэри простонать отнюдь не от нахлынувшей страсти, и, игнорируя встревоженный возглас, девушка обессиленно откинулась на подушку.       Белая большая комната, широкая постель… Где-то она уже её видела… О, Дом с двумя… с двумя женщинами? Красивый, в синей рубашке… но… они целуются? Как это?!       Почему она сама так спокойно смотрит на это: судя по всему, её даже не видят. Она застукала его? Случайно? Или появилась невовремя?       И больно, очень больно… Не в голове, Бог с ней. В сердце. Почему?       И почему так плохо всё видно, так расплывчато?..       Мэри резко распахнула глаза, судорожно глотая воздух и хватаясь за грудь: ей показалось, что она вынырнула с очень большой глубины… Сердце всё ещё отзывалось всполохами боли, заставляя рассеянно потирать кожу.       Дрожащими пальцами девушка уцепилась за плечо Ховарда, пристально, до помутневшей картинки всмотрелась в его встревоженное лицо:       — Что я видела? Где это было?       — А что ты видела? Почему плачешь?       — Плачу? Я?! — Девушка поморгала, чувствуя на щеках влагу. Глубоко вдохнула, приходя в себя. Жалобно посмотрела на мужчину. — Почему?.. Ты же говорил, что любишь меня.       — Да что ты видела?!       — Тебя и двух каких-то девиц, — Мэри недовольно поджала губы. — Это такая у вас, звёзд, любовь?! Ох-х… — От сильного приступа головной боли вновь пришлось прикрыть глаза и лечь навзничь. Пока непонятно было, где болело больше: затылок опоясывало огнём, но едва ли не большее пламя разгоралось в сердце. Обида мешалась с желанием, горечь — с нежностью. Мэри трясло, она задыхалась от нахлынувших чувств. На неё будто разом вылили ведро… нет, целый бассейн воды.       — Прости, — в ответ на виноватый шёпот получилось только кивнуть и благодарно улыбнуться теплу кутавших её в одеяло и объятия рук.       Через какое-то время полегчало, и она открыла глаза. Мужчина по-прежнему обнимал её, лежа рядом и оперевшись на локоть. Его грустный взгляд был устремлён за окно.       Мэри погладила его руку, заставляя очнуться от раздумий и живо повернуться к девушке:       — Как ты?       — Я… нормально, — она широко улыбнулась. Неожиданно захотелось сказать совсем другое, и от рвавшихся наружу слов она прикусила губу. Не сейчас.       — Что-то ещё вспомнила? — Мужские губы растянулись в нерешительной улыбке.       — Только то, что надо бы забыть, — проворчала девушка, но тут же посерьёзнела. — Однозначно, больше такого видеть не хочу.       — И не увидишь, — с готовностью кивнул Ховард, рисуя пальцем крестик возле своего левого соска. — Обещаю.       — Я тоже обещаю, что в следующий раз не буду спокойно смотреть на такое…       — А ты мне уже обещала, — Ховард жизнерадостно улыбнулся недвусмысленной угрозе. Мэри задумчиво нахмурилась. Вроде да, что-то такое было… Она требовательно посмотрела на Доминика:       — Скажи.       Секунду он смотрел непонимающе, затем улыбнулся, искренне и по-доброму:       — Люблю тебя.       Мэри улыбнулась так нежно, как только смогла. Он ведь… его глаза, его взгляд…       Любит, да? Она не ошиблась, отдавая сердце ему?       Девушка протянула руку, касаясь заросшей щеки. Покорно-безмятежное лицо напротив согревало сердце. Так хотелось… дотронуться, отдать, понять, что это не пустые мечты и надежды…       Она потянула Доминика к себе, целуя тёплые, мгновенно откликающиеся на ласку губы. Привычное ненасытное желание обладать и принадлежать вспыхнуло внутри, разгоняя кровь, заставляя изгибаться под умелыми пальцами, простонать, когда они вновь начали своё путешествие по её телу, гладя, пощипывая, скользя…