***
Прошло около полутора недель после беседы Северуса и Поттера тет — а — тет в школьном саду. За всё это время студент не предпринимал ни единой попытки связаться с зельеваром или попытаться привлечь его внимание. Напротив, поведение избранного после ночного разговора изменилось, став полностью противоположным предыдущему. Раньше при встрече в коридоре магик использовал любую возможность обратиться на себя взор Пожирателя, заговорить с ним или вызвать какую — нибудь мало — мальски значимую эмоцию. Сейчас парень «не замечал» своего преподавателя на переменах, погружаясь в чтение конспектов или разговор с друзьями. Приняв человеческий облик, Гарри полностью предался своей жизни, ненароком исключив из неё мятежного зельевара, не способного найти объяснение подобной смене настроения. Преподавательский состав всё ещё занимался розыском пропавших студентов, правду о месте нахождения которых знал только Северус и Поттер. «Я не должен больше тянуть время. Необходимо «найти» хотя бы Асторию и закрыть вопрос с её поиском, чтобы занять разбушевавшееся Министерство. Только… Они будут искать убийцу… Если тело обнаружат в стенах школы, несомненно, подозрение падёт на всех его обитателей, в том числе и меня, ведь защитный барьер не был разрушен или повреждён. Пройти через него незамеченным не под силу даже волшебнику такого высокого уровня, как Волан — де — Морт» — прокручивая в голове возможные развязки открытия места преступления для остальных, думал тёмный. Но каждое из придуманных им вариантов терпело мысленных крах, ведь выйти сухим из воды не получится. Если он обнаружит тело Астории сейчас, то где? Призрачные псы Грю, некоторые сотрудники Ордена, все преподаватели и люди Министерства занимались розыском пропавших студентов, сантиметр за сантиметров исследуя принадлежащую школе землю. Неожиданное появление девушки Малфоя могло вызвать ещё больше подозрений со стороны ищущих. Это бы значило, что убийца не просто прекрасно осведомлён о действиях Хогвартса и Министерства, но всё ещё находится в стенах школы. Тем более, даже если ему удастся найти более подходящее место, чтобы подкинуть труп, кто его найдёт? Он сам? То есть раньше он был не в силах обнаружить тело студентки со своего факультета, а тут неожиданно прозрел? Всё это более чем подозрительно. «Я упустил наиболее выгодное время, пока играл в кошки — мышки с сопляком!» — мысленно выругался зельевар, шумно прохаживаясь по своему кабинету, попутно подметая засыпанные остатками трав полы. Устав от бессмысленного хождения, Пожиратель опустился на стул. Впервые за время своего учительствования тёмный чувствовал себя отвратительно: грудная клетка разламывалась от боли, а дыхание было спастическим. Практически агональная боль переполняла голову мага, с силой обхваченную руками. Лучшие настои собственного авторства, ранее спасавшие от любых недугов, не помогали ему. В эти мгновения он как никогда чувствовал себя смертным, но не боялся кончины. Его терзало скопище преотвратнейших мыслей: что делать с телом? Если «обнародовать» его, то как? Как отвести от себя подозрение? Стоит ли это делать сейчас или разумнее занять выжидательную позицию? Неожиданно депрессивные мысли мага осветила новое вмешательство: почему он не думал всё это время о роли Поттера в происходящим с ним сейчас? Если бы не проклятое и нахальное ничтожество, он мог бы совершенно спокойно заниматься своими делами. Играть созданную для него роль и пытаться хоть сколько — нибудь спокойно существовать. Но он… В одно мгновение сломал более — менее размеренную и понятную жизнь с давно установившимися для него правилами, вырвав лист с ними и пытаясь переписать их своим корявым почерком! Сознание Пожирателя отказывалось верить, что совершённые преступления были делом рук студента. «Это невозможно… Он бы не смог попасть на Гриффиндор. Не смог бы скрыть свою истинную суть…» — лихорадочно думал профессор, занимая себя попытками логически изъяснить происходящее. Чёрт! Но ведь именно он показал ему Асторию! Скорее всего, Драко уничтожил тоже он… Если Люциус узнает… Это конец. Неожиданно сознание мага озарилось единственной идеей, устроившей своего хозяина. «Я выманю Поттера на то место, где он убил Асторию, и найду свидетелей из преподавателей, которые подтвердят, что именно мальчишка убил её! Сейчас мне даже плевать на то, действительно ли он виновник преступления или сам является свидетелем, решившим присвоить себе «подвиг» местного сумасшедшего, чтобы произвести впечатление. Если желает быть им, то и будет. Мне необходимо очистить собственную совесть и избавиться от наглеца, который отнял непомерно много времени. При необходимости я сам выступлю в качестве свидетеля и положу конец этим происшествиям. Подобные мысли заметно успокоили мужчину, который расслабленно откинулся на стуле, замечая, как спазм постепенно теряет свою силу и уже не причиняет столь сильной боли, как несколько часов назад. Похоже, он нашёл единственно верный выход, который устроил его душу.***
Наблюдая за трепещущими на деревьях листьями, волшебник сидел в одном из школьных коридоров. В это мгновение он не предавался размышлениям, не строил планов. Прощупывая своё внутреннее состояние, магик стремился восстановить картину произошедшего с ним за последние полтора месяца. Он прекрасно помнил, с каким настроем приезжал в Хогвартс после расправы над родственниками, с каким незримым высокомерием наблюдал за каждой обучающейся в его стенах особью. А потом?.. Потом уже новый «он» вновь познакомился с профессором зельеварения, чья чёрная суть не могла оставить проклятое дитя равнодушным. Чувствуя его состояние, избранный был не в состоянии полностью объяснить своего отношения к мужчине, который всем видом показывал своё отвращение к ученику. «Помню… Однажды у меня случился приступ. Он увидел. Я бал в лазарете, а потом… боль… и тьма. Я что — то говорил ему, пытаясь задеть любую из возможных нитей души. И… мне удалось. Кажется, в то мгновение я сумел невольно проникнуть в разум Северуса, явно не ожидавшего такого подвоха. Но чёртов голод… Я не запомнил ни единого слова, которые в тот момент ему сказал» — думал Поттер, поглаживая ледяной выступ стены, не освещаемый солнечными лучами. Вопросительно вскинув брови, парень продолжал проводить анализ произошедших с ним событий, каждую секунду утверждаясь в том, что он не знает многого о своём профессоре, сожалея, что не имеет полной власти над рассудком последнего. «Ещё бы… Я над своим — то рассудком полной или даже частичной властью не обладаю, — мысленно усмехнулся магик. — Куда мне до рассудка высшего тёмного существа нашей школы! Только… почему он тогда сказал мне о матери? Я видел, что он был преисполнен решимости уничтожить меня, но постепенно она угасала в его взгляде, сменяясь невнятными, нечитаемыми для меня эмоциями. Говорил о любви Лили ко мне. Любви, которую я не понимаю. Не чувствую ничего по поводу её кончины. Мне не холодит душу давняя утрата, не вызывает трепет отсутствие родителей. А у него? Я видел, что у него присутствовали какие — то эмоции в данный момент, и именно они стали его причиной остановиться, не убивать меня. Если я смогу познать их, то познаю и его душу. Глупо отступать, когда я зашёл настолько далеко, но и сделать шаг навстречу я больше не могу. Он сам должен проявить инициативу, или я попадусь во внимание остальных. Уже и так достаточно людей смотрят косо на моё взаимодействие с преподавателем. Хоть первое время я и сам любил бравировать этим… Всё же как получилось то, что я стал таким забывчивым? Неужели это действительно голод? Если так, то мне стоит быть предельно осторожным и удовлетворять его ранее, чем он успеет меня захватить… Предаваясь подобным размышлениям, Поттер не заметил как безмятежно задремал на выступе одного из каменных проёмов коридора, облокотившись об охлаждающий голову камень.***
— Мистер Поттер, — послышался из глубин подсознания голос тёмного мага, который избранный воспринял как неожиданный отголосок сна. — М? — недовольно промычал волшебник, сдвинув брови, но не открывая глаз. — Мистер Поттер, — настойчиво повторил мужчина, с силой сдавив плечо заспавшегося студента, не желая тратить драгоценное время на пробуждение гриффиндорца. «Мне ещё не хватало, чтобы кто — то видел меня сейчас с ним… Это вызовет дополнительные вопросы» — пронеслось в голове профессора, прежде чем послышалось шипение, и острые, как бритва ногти юноши спросонья впились в руку зельевара. Жгучая боль пронзила мужчину, который примерно мог познать ощущения жертв от близкого общения с безумным студентом в моменты его помешательства. Спокойное лицо магика исказилось гримасой искреннего презрения, прежде чем он успел увидеть истинную причину своего пробуждения. — Профессор? — одними губами произнёс юноша, когда увидел, что со злости вонзил ногти в белоснежную кожу декана «змеиного» факультета. — Извините. Я думал, это вновь Фред и Джордж пытаются меня разыграть. — устало добавил он, убирая свою руку от мага, заметив, что на тыльной стороне руки остались красноватые отметины. — Прошу, простите… — голос магика стал более сожалеющим, а взгляд преисполнился искренним сопереживанием, которого Снегг не ожидал от такого чудовища. Достав из кармана платок, Поттер аккуратно вытер капельки крови, вновь посмотрев в глаза Пожирателя, не догадывающегося, какие эмоции бушуют в разорванной безмерным голодом душе подростка. Быстро опустив на руки длинные рукава мантии, Северус сощурил глаза настолько, чтобы скрыть от магика своё удивление от происходящего или на поставленную им цель пала бы существенная угроза. А он не должен был ошибиться. Не сейчас. — Что вы тут делаете, Поттер? — прежним презрительным голосом спросил зельевар, расставляя необходимые лично для него акценты этой встречи и вырывая инициативу из рук наглеца. — Нечаянно задремал, — пожав плечами, ответил парень, согласно принимая подчинённое положение. Однако внутри него бушевали неподдельные эмоции: «неужели он, наконец, готов сделать свой собственный шаг навстречу мне?.. Как долго я ждал этого… Неужели скоро мы сможем говорить настолько открыто, что не будет видно различий между нами?» — словно в бреду мысленно повторял магик, неотрывно смотря на своего профессора, который холодно смерил его взглядом. — Вам необходимо пройти в восточное крыло школы с внешней стороны, — отчеканил маг, не дрогнув ни единым мускулом на лице. Но неожиданно подобное поведение вызвало внутри избранного странное противоречие: казалось бы, он так долго ждал проявления инициативы со стороны Северуса, а с другой почему — то очень не желал посещать представленное им место. «Для чего он зовёт меня туда? Восточное крыло — единственное место, куда не хожу даже я. Там безлюдно и отсутствует возможность наскоро подпитать свои силы, ведь там словно заблокированы все возможные её источники…» — подумал магик, продолжая буравить преподавателя взглядом, ища подвох. Неожиданное приглашение, которого так долго ждал студент, оборачивалось для него негласным испытанием, в которое он мог быть втянут. Тёмный видел, что тот не верил ему. «Вот же чёрт… Ещё мгновение и я упущу свой шанс…» — плотнее сжав губы, мысленно ругнулся мужчина, пытаясь осознать, в каком моменте была совершена ошибка. Прокручивая в голове каждый из исходов, Снегг осознал: у него больше нет времени и право на заминку. Если сейчас ему не удастся убедить мальчишку в чистоте своих помыслов, тот не даст ему новой возможности. В несколько скользящих движений Северус максимально сократил расстояние, разделявшее его со студентом, и выразительно посмотрел в глаза последнего, не говоря ни слова. Впервые за всё время невольного взаимодействия с избранным, мужчина предпринял попытку, насколько мог, сильно погрузиться в пучину глаз ученика, напоминавших глаза Лили. Он рисковал никогда не вернуться обратно. Снегг наклонился над волшебником так низко, что тот чувствовал горячее дыхание на своём лице, замерев, словно под гипнозом. — Так ты придёшь или мне дополнительно спросить о твоём ответе?.. — сбавив тон, практически прошептал Пожиратель, неотрывно смотря в глаза парня. «Неужели…» — только и смог подумать магик, заворожённо глядя на своего учителя, облик которого стал походить на такой знакомый, хищнический, которым обладал сам избранный. Подсев ближе к преподавателю, избранный, наконец, улыбнулся, вложив в подобное выражение эмоций всё своё расположение, которым обладал на данный момент. Сейчас он уже не боялся и верил. Рычаг, оповещающий его об опасности, внезапно отключился, сделав студента таким податливым для действий учителя, что последний мог спокойно руководить им. — Я… приду… — выдохнул Поттер под одобрительны кивок тёмного мага, вновь распрямившегося в полный рост и величественно возвышавшегося над гриффиндорцем. — Через тридцать минут, — бросил зельевар, резко развернувшись и направляясь в противоположную от студента сторону.