Моя специальность - неприятности

Нора пулей вылетела из своего крыла общежития, по инерции чуть не скатившись кубарем со ступенек крыльца. Времени оставалось чуть меньше двадцати минут, но пешком через почти половину кампуса за это время она не успеет никак. Размеренная утренняя прогулка отменялась, хотя солнце, идеальные газоны с расслабляющимися на них студентами так и манили насладиться классической атмосферой престижного американского университета. На своем транспорте у нее были все шансы не допустить хотя бы еще одной неприятности этим утром. Девушка быстро преодолела соблазны, газон, перебежала дорогу к небольшой парковке. Между дорогими и не очень машинами она быстро нашла своего верного друга и единственную отдушину по имени Kawasaki Ninja H2 SX. Крайне контрастная вещь на фоне её характера девочки, ответственно избегающей неприятностей. Каждый раз подходя к своему тёмно-серому матовому мотоциклу, она чувствовала, что может свернуть горы, но сегодня с настроем всё было из рук вон плохо. Она пригладила волосы, надела стильный шлем, повторяющий цвет мотоцикла, ловко перекинула ногу и оказалась верхом на этой здоровой по сравнению с ней махине. Ключ зажигания пробудил мотоцикл, который издал приятный до мурашек звук. Она опустила на лицо визор шлема. Проходившие мимо в этот момент парни, явно со старших курсов, заинтересованно остановились, оценивая не то средство передвижения, не то эффектно почти лежащую на нем первокурсницу. Норе было не привыкать, но сейчас подобные зрители волновали её еще меньше, чем обычно. — Покатаешь, красотка? — крикнул ей один из остановившихся, слегка спустив солнечные очки. Но данную фразу заглушил рёв, гарантировав, что красотка этих слов уже не услышала. С парковки она исчезла за несколько секунд, оставив лишь неизгладимое впечатление на молодых людей. — Побольше бы таких, — парень вернул очки на переносицу, и компания пошла дальше по своим делам. С кампусом Нора за неделю ознакомилась довольно неплохо, и знала где находится нужный ей корпус гуманитарных наук. Даже не нарушая скоростного ограничения студенческого городка, она прибудет на первую лекцию вовремя. Настроение начинало улучшаться. Созданный её собственным движением легкий ветер приятно ласкал ноги. Теперь девушка искренне улыбалась под стеклом шлема, мчась навстречу своей мечте, которой грезила последние несколько лет. Внимание, которое она притягивала на себя в стопроцентной мере от жителей кампуса сейчас было даже приятным. А не обратить на нее внимания было невозможно не только из-за того, что её появление на очередной улице городка сопровождалось рёвом мотора, работающего даже не в пол силы: рубашка Руби, юбка интригующей длинны, которая исправно выдерживала эту интригу, изящный изгиб спины, линии бедер, и наконец, загадочное отражение голубого неба на тонированном в насыщенную бирюзу стекле, за которым пряталось лицо. Она, юная, эффектная и целеустремленная, мчалась не просто на лекцию по американской литературе в красивом здании из бежевого камня и голубоватых больших окон, а навстречу счастливому будущему. До цели оставалось совсем немного, и девушка, не удержавшись, плавным движением сжимавшей грипс руки, поддала газу. Мистер Тэннер, который сейчас шёл по давно, со студенчества, знакомому ему кампусу, предвкушал первый рабочий день в новом учебном году. Свою работу он любил, но самое начало семестра было самым приятным временем: ненапряжным, полным знакомств и поисками новых студентов с высоким потенциалом. Он шел по бордюру, разделяящему проезжую часть и очередной газон, наслаждаясь ароматным кофе в стаканчике. Когда общаешься с молодёжью, особенно заинтересованной и активной, невольно чувствуешь себя тоже молодым и счастливым. У них впереди столько нового, интересного, у них полно сил и горят глаза. Но таких стало до грустного мало. Слева, едва не задев его плечо, с почти мурчащим, но все же рёвом промчалось нечто, выводя его не только из собственных мыслей, но ещё и из равновесия. К тому же от неожиданности рука со стаканчиком резко дернулась. Профессор оступился и неприятно приземлился на траву уже одновременно с кофе. Одежда и изящный контур тела выдали в водителе юную девушку. Артур Тэннер поднялся, глядя ей вслед. Шлем обернулся лишь на секунду. Эффектно, конечно. Посмотреть бы в лицо этой гонщице. Он встал, отряхнулся и обнаружил, что на его тонком свитере осталось кофейное пятно. Наивно было полагать, что на поло под свитером такого пятна не будет. Он подобрал с газона кожаную папку и теперь уже пустой стаканчик, посмотрел на часы и, спохватившись, быстрым шагом продолжил свой путь. В конце концов, студентка могла спешить на занятия. И может хоть ей повезет теперь не опоздать. Через несколько минут, уже поднимаясь по ступенька к большим дверям, в его голову закралось подозрение: внизу лестницы, на небольшой парковке красовался матовый мотоцикл. Он выделялся среди пары скутеров и велосипедов. Профессор даже на секунду остановился, пытаясь хотя бы примерно оценить эту «крутизну». Тысяч двадцать семь - двадцать восемь долларов, не меньше. От досады за свитер портрет девицы сложился сам собой: богатый папочка, минимальный, а то и вовсе отсутствующий опыт встреч с последствиями своего безответственного поведения и минимум заинтересованности в учебе, ведь жизнь уже устроена, а место на работе в компании все того же папы давно предопределено. Классика. Её преподавателям не позавидуешь. Быстро поднимаясь на этаж выше уже в здании, он еще раз осмотрел себя: след от кофе на белом поло все же был. Неприятно, конечно, но опаздывать к первокурсникам было еще неприятнее. Артур хотел поддержать настрой «новобранцев», ведь он был из тех немногочисленных, кто твердо верил - заинтересованность студентов в немалой степени зависит от преподавателя. Лекционный зал был уже заполнен; молодежь галдела, часть была напряжена в связи с отсутствием профессора, часть просто общалась и знакомилась с однокурсниками. Вошедшего мужчину заметили не сразу. Тишина волной охватила трибуны от нижних рядов к верхним, когда Тэннер поднялся на небольшую кафедру и положил кожаную папку на широкий стол. Этот момент он искренне обожал: на него с ожиданием смотрело не меньше сотни пар глаз. Он кинул наспех сложенный свитер рядом с папкой и улыбнулся. — Я очень хочу поприветствовать вас всех в Государственном Университете Луизианы и поздравить с поступлением, но видя, как вы напуганы, просто скажу привет. Напряжение в зале тотчас начало таять, по помещению прошелся всеобщий смешок, пару студентов даже выкрикнули свои ответные «приветы». — Сразу прошу прощения за мой внешний вид, но кто из нас с утра хоть раз не проливал на себя кофе? Меня зовут Артур Тэннер, прошу обратить внимание, с ударением на первую гласную в имени. Вы можете называть меня мистер Тэннер, но любимчикам, которых у меня, кстати, нет, можно называть меня просто Артур. Главное с ударением на первую гласную. По залу опять прокатился смешок. — Я работаю в этом университете с того момента, как выпустился из него. С вами мы будем изучать американскую и, чуть позже, — английскую литературу. Очень надеюсь, что с первой вы знакомы не только по бесспорно впечатляющей экранизации «Песни льда и пламени» Джорджа Мартина. В третий раз студенты засмеялись совсем расслабленно и теперь не без интереса рассматривали профессора. Женская часть присутствующих особенно. Нора сидела в самой середине зала,у центрального прохода, разделяющего аудиторию как бы на два сектора. Ей сейчас было бы стыдно признаться даже себе в том, что с того момент как мистер Тэннер поднялся на кафедру, она захотела здесь учиться еще больше. Мужчине было не больше сорока; средний рост его совсем не портил. Высокий лоб, аккуратная щетина, подчеркивающая нижние линии вытянутого лица, стрижка бальбо… Вылитый, вылитый Роберт Дауни Младший. Девушка расслабленно положила голову на руки, лежащие на шлеме. С другими преподавателями она еще не была знакома, но уже точно знала, литература — ее любимая дисциплина. Профессором оказался не хмурый и скучный дядька, а приятный мужчина, который даже пошутил про «Игру Престолов». Интересно, он это сделал просто чтобы понравиться? Такой прекрасно справился бы с данной задачей и без подобного приема. Утро стопроцентно стало отличным. Она подняла голову, когда профессор произнес: — Кстати, исключительно из любопытства хочу задать вопрос не на оценку: кто-нибудь из вас может мне назвать полное имя этого писателя и сценариста? Без помощи «гугла», конечно же. Студенты зашептались, стали переглядываться. Нора мысленно удивилась, но продолжила не без интереса ждать развития событий, украдкой поглядывая на людей вокруг себя. Артур, приподняв брови, с улыбкой ждал. Его взгляд гулял по рядам, пока не зацепился за весьма неожиданный предмет: черный матовый шлем, защитное стекло которого бликовало в спектре от голубого до зеленого. Бинго. Мотоцикл у входа и девушка со шлемом в его аудитории. Он посмотрел на гонщицу. Её, невооруженному глазу заметная робость не вписывалась в уже составленный преподавателем портрет. За свою приличную практику работы со студентами он научился без труда распознавать, как выглядят глаза, знающие ответ, но боящиеся дать его. Девушка заправила короткую русую прядь за ухо, и их взгляды вдруг встретились. — Вы, — мистер Тэннер щелкнул пальцами и жестом попросил первокурсницу подняться. Её глаза удивленно и немного испуганно расширились, и она как бы вопросительно указала на себя.- Да, да, вы. Девушка медленно поднялась, и все взоры в лекционном зале с любопытством направились на неё. Она, наверное, хотела бы сейчас провалиться сквозь пол или умчаться на своем «железном коне» как можно дальше от подобного внимания. Артур чувствовал себя прекрасно: такая маленькая, но все же месть. Пусть понервничает. Первокурсники такие пугливые и ранимые. Даже те, кто очень дерзок на дорогах. Но эта вдруг изменилась в лице и уверенно ответила: — Его полное имя — Джордж Реймонд Ричард Мартин. Она ответила громко, ее голос даже не дрогнул. Профессор одобрительно кивнул головой, но с улыбкой задал еще один вопрос: — Может быть, вы знакомы с его другими, менее популярными его работами? Это что, допрос? В первый день? И почему он выбрал именно её? Нора почувствовала, как где-то внутри неё, подобно двигателю, зарокотало негодование. В тоне мужчины явно сквозило желанием поймать её, но на чём? — Со всеми, увы, не знакома, но с удовольствием прочитала «Шесть серебряных пуль» и сборник «Чумная звезда». Почему он улыбается? — Очень хорошо. И последний вопрос. Как ваше имя? — Нора Роджерс. — Спасибо, Нора, можете сесть. Задержитесь, пожалуйста, после лекции. А теперь я озвучу план предстоящего всем вам курса, расскажу о семинарах, контрольных тестах, нашей библиотеке и отвечу на все ваши вопросы. Нора мысленно выдохнула, когда опустилась на скамью. Похоже, она справилась отлично: ровесники как акулы — они чувствуют чужие страх и неуверенность. А сейчас все почти разом потеряли к ней интерес и повернулись обратно к кафедре. Как хорошо, что она решила тогда прочесть названные ею только что книги. Выглядела бы сейчас как дура, стоя перед этим Артуром, однокурсники бы точно запомнили. Она начинала злиться и непроизвольно тряхнула головой, стараясь сосредоточиться на списке литературы, который выписывал мистер Тэннер аккуратными крупными буквами на темно-зеленой доске. «Над кукушкиным гнездом»? Как будто это кто-то не читал. «Мартин Иден»? Читала дважды… За все оставшееся время профессор посмотрел на нее лишь один раз, да еще и так, как будто всего этого неприятного диалога не было. Конечно, «неприятный» — это было субъективной оценкой ситуации в глазах Норы. В прочем, она и сама это понимала, но раздражение почему-то не улетучивалось. Эту эмоцию не вытесняло даже любопытство, связанное с просьбой Артура Тэннера остаться после пары. Она ведь ни в чём не виновата. — Эй, — Нору отвлек шепот слева, адресованный явно ей. — Нора, правильно? Девушка повернулась на звук. — Лори Коллинз, — парень, сидящий рядом, протянул руку. Студентка уверенно пожала её. Он кивком указал на шлем, и его чёлка пружинисто дрогнула. — Гоняешь? — Летаю, — усмехнулась Нора и виновато добавила, — С утра, кажется, ветром сдула какого-то парня, он даже упал. А я торопилась сюда и улетела с места «аварии». Ты сказал, твоя фамилия Коллинз? У меня соседка по комнате тоже Коллинз. Руби. — Это моя сестра. — Вы совсем не похожи. — Сводная. Девушка виновато улыбнулась и на секунду зажмурила глаза от своей бестактности: — Прости. Она про тебя не говорила. — Она не любит меня знакомить со своими друзьями. Считает меня слишком скучным, — парень пожал плечами. Нора шутливо прошлась по нему взглядом: — Да, гардеробчик у тебя на фоне её весьма спокойный. Они тихо рассмеялись. — Родители до сих пор не могут поверить, что она выбрала направление инженерии и прошла. Мы цапаемся иногда, но она в целом хорошая и очень умная. Тебе повезло с соседкой. — А что если я для неё тоже скучная? — В этой рубашке? — Лори улыбнулся, прикусив синий колпачок оранжевой ручки. — О, боже, — Нора страдальчески усмехнулась, снова зажмурившись. — Это её рубашка, на мою капнул джем. И разве одежда — показатель? — Ты сама ответила «летаю», — Лори проигнорировал вопрос. — Если у тебя не старческий драндулет, то в глубине души ты наверняка та еще штучка. Днем читаешь книжки, ночью наркоманишь адреналином. Если ты скажешь, что я не угадал, я расстроюсь. Нора пожала плечами, и улыбнулась своему отражению в визоре шлема: — Угадал. Ознакомительная лекция закончилась, профессор отпустил студентов, и они стали энергично покидать зал. Лори попрощался с новой знакомой, пожелав удачи при разговоре с Тэннером и договорившись о встрече в кафетерии рядом с их корпусом. Нора спустилась к кафедре. Возле двери из-за образовавшейся «пробки» еще стояло несколько студентов. Преподаватель стирал с доски написанные мелом названия книг и их авторов. Краем глаза он заметил подошедшую студентку, но видимо ждал, пока остальные первокурсники покинут зал окончательно. Наконец, гул стих, растворившись за с щелчком закрывшейся дверью. Артур развернулся к девушке. По выражению её лица было неясно, какие эмоции она сейчас испытывает. Она не волновалась, не стеснялась и не улыбалась. Он мельком глянул на её руки, в которых она держала элемент защитной экипировки. Пальцы обычно выдают человеческое волнение, но не в этом случае. Серые глаза со стальным отблеском тоже не выдавали никакого внутреннего состояния. Тэннер был не на шутку заинтригован. Подобная выдержка его и забавляла, и разжигала страшное любопытство к стоящей перед ним юной особе. Первые сделанные им о ней выводы частично были ошибочны и опровергнуты на лекции. В нем проснулся азарт, хотелось "раскусить" эту дамочку. Теперь он воспринимал её как квест, книгу, в которой ничего не понятно, и лишь в финале всё становится свои места, давая читателю долгожданные ответы на вопросы. Но книги — его специальность. Даже самый запутанный детектив можно разгадать не доходя до финальных страниц, надо лишь знать, как читать. — Вы хотели со мной поговорить, мистер Тэннер? — она слабо улыбнулась. Никакого подхалимства — сдержанная вежливость. — Да, Нора. — он жестом предложил ей присесть на один из стульев за преподавательским столом. Она спокойно поднялась на кафедру и опустилась на предложенное место. Он сел на второй стул, боком к залу и лицом к студентке, положив руку во всю её длину на стол. Постучал пальцами. — Как вы думаете, почему «Шесть серебряных пуль» не привлекли особого внимания публики? Тон его вопроса отличался от тона, с которым он опрашивал её во время лекции. Если тогда в голосе Артура проскальзывал напор, то теперь давить на девушку он совсем не хотел. Сейчас его целью было дать возможность студентке слегка открыть себя. — Это тоже не на оценку. Нора снова сдержанно улыбнулась, но уже теплеё. — Как мне кажется, тема оборотней в современной культуре уже довольно-таки избита. Конечно, Мартин смог в этом плане удивить, избавив читателей на пару часов от ожидаемой банальщины: всей этой романтики при луне, проклятий. Есть «саспенс», как мне показалось. Не как у Кинга, конечно. Миллионами фанатов Джордж Мартин обзавелся намного позже восемьдесят восьмого года, благодаря, конечно же, «Игре престолов». Тэннер слегка прищурился. Нора поняла его реакцию: — О цикле романов, лежащих в основе сериала, мало ведь кто догадывался изначально. Поэтому я сказала именно название сериала. Артур одобрительно улыбнулся и большим пальцем указал в сторону уже пустой доски: — Если не секрет, какую часть нашей учебной программы Вы уже знаете? Девушка непроизвольно повернула голову в направлении, указанном преподавателем. — Ну, процентов семьдесят, — Нора не хотела хвастаться, но нотка гордости все же прозвучала в её расслабленном голосе. Вот оно. Тэннер мысленно добавил в воображаемую характеристику Норы Роджерс: "удовлетворение за возможность проявить себя лучше, чем ожидается". Однако… — Нора, — он медленно почесал подбородок, — почему Вы не ответили на мой вопрос про полное имя автора сами, пока я не попросил конкретно Вас сделать это? Девушка, сидевшая уперевшись ладонями в края стула, вдруг пожала плечами и по-детски сморщила носик, как будто ей показали что-то неприличное и противное: — Столько народу вокруг, с ними еще предстоит учиться несколько лет вместе. И вот так прослыть выскочкой в первый день? Нет уж, спасибо, профессор. На последних словах она по-доброму усмехнулась, помотав головой, тем самым придавая воздушности короткой стрижке и образу в целом. Тэннер рассмеялся. — Спасибо большое за беседу, Нора. Не хочу Вас выгонять, но ко мне сейчас придет другой курс на лекцию. Будем разбирать с ними Дона Делилло. Студентка понимающе кивнула, улыбаясь уже совсем открыто и торопливо вскакивая со стула: — «Белый Шум»? — Именно! — профессор в очередной раз искренне обрадовался тому, что ошибся насчёт первокурсницы. — С меня оценка «отлично» авансом. Когда Роджерс была уже у выхода, он снова её окликнул: — Нора, — Артур указал вытянутой рукой на шлем, который она держала за ремешок в руке, — будьте аккуратны сами и постарайтесь больше не гонять по утрам: такими темпами мне может не хватить свитеров до конца недели. Было забавно наблюдать, как девушка пытается сложить в голове пазл, но, как Тэннер и ожидал, она справилась быстро. Девушка в ужасе прикрыла глаза и с ее губ тихо сорвалось привычное: — Вот дерьмо… Простите! — Нора громко истерично хихикнула, покраснела и прикрыла ладонью часть лица. — Ради бога, простите. И за то, что сейчас ляпнула и за… Ну, за свитер. Да… — Все хорошо, не переживайте. Нора, вся румяная от неловкости и собственной нелепости, поспешила прочь. Артур с улыбкой всё ещё смотрел на дверь, за которой исчезла первокурсница. Очаровательно. Почему-то он был счастлив от того, что его представления о гонщице оказались осечкой. Девушка оказалась умеющей как и без напускной важности вести себя достойно, так и без стеснения и наигранности быть собой. Скромность в перемешку с осознанием собственных преимуществ и успехов. Отсутсвие желания понравиться подкупало ещё больше. Тэннер не помнил, когда последний раз видел такой искренний румянец и настолько блестящие глаза у представительниц молодежи, с которой работал. А может и помнил, но только до этой встречи. А этот «V» — образный вырез рубашки…