Четыре мелодии

      «У этого парня безумно красивое лицо», — думает Мицуки при первой встрече с Наги, а при первом разговоре хочет его стукнуть, потому что обсуждать какую-то Кокону из детского аниме явно не по нему. Потом привыкает, потом ему даже нравится эта непосредственность и чужой маленький пунктик, пусть он признается в этом только под страхом смерти.       Но он не может перестать, не может отказаться — ему нравится всматриваться в это красивое лицо, видеть, как темнеют предгрозовым небом яркие глаза, когда Наги злится или переживает. Нравится его широкая улыбка и то, что этим жарким летом его светлые волосы стали ещё… светлее? Такое вообще возможно?       — Выгорели на солнце. А ещё у меня нос обгорел, солнце тут очень жестокое, — возмущается Наги в ответ на любопытный вопрос, а Мицуки вдруг замечает, что он успел загореть. Ему это идёт. Ему всё идёт. Мицуки раньше завидовал таким людям, а теперь — просто любуется.       Да, летом солнце в Токио палит беспощадно, не взглянешь на него без солнечных очков, сразу начинают слезиться глаза, и Мицуки порой готов поклясться — Наги умеет сверкать ещё ярче. Такое вот обезоруживающее солнце IDOLISH7, у которого секретов больше, чем у всех планет в мире.       Но без солнца всё погибает, и Мицуки в последнее время не может представить себя без чужого тепла. За Наги мало только наблюдать, как же хочется, чтоб он был рядом и мягко грел своим присутствием. Как-то у него это получается, как и чувствовать, что скрыто у Мицуки на душе. А там частенько темно, не хватает солнечного света, самому не разогнать страхи и переживания, не справиться с ощущением, что ничего у него не выходит, что ничего он не достигнет. Что никто его не любит.       — Ну-ну, готовить нужно с улыбкой, — Наги отбирает у него доску с луком и нож, и Мицуки утирает слёзы и улыбается.       — Это всего лишь лук, — бормочет он, и Наги, угрожающе нахмурившись, вступает в кулинарный бой. Лук не думает проигрывать. Наги же беспощадно кромсает его на удивление аккуратными кусочками и колечками.       — Ни один лук не будет тебя расстраивать безнаказанно, Мицуки, — нараспев произносит он, успевая вытирать слёзы.       — А ведь ты… как лук, — неожиданно для самого себя выдаёт Мицуки, растерянно помешивая рагу, и Наги сначала просто удивлённо шмыгает носом.       — Я тоже противный, и ты из-за меня плачешь? — с обидой спрашивает он, и Мицуки машет ложкой:       — Нет, что ты, конечно же нет! Просто ты… ты многогранный такой. Вот видишь, в луке много слоёв, а в тебе столько всего же хорошего, ну и… Я сам теперь запутался, — сокрушённо признаётся он, и Наги неловко улыбается и молча дорезает виноватый во всех бедах лук, и Мицуки через несколько минут становится стыдно.       — Наги?       — Да?       — Ты не лук. Но если я решу из-за тебя заплакать, то только от радости, что ты рядом. Или же потому что ты слишком яркий, как солнце, и на тебя нельзя смотреть слишком долго, но так хочется.       — Ты ведь всегда смотришь на меня, Мицуки. Поначалу это даже смущало. Хотя я же айдол, на меня должны все смотреть, это нормально. Но я хочу, чтобы именно ты смотрел. Всегда смотрел.       Какое счастье, что они в кухне только вдвоём, потому что иначе Мицуки сгорел бы от стыда. Пока что он просто помирает от этой летней жары, от того, что Наги тоже жарко, что он видит, как по шее у него ползёт капелька пота, что сегодня он в безрукавке, и видно линию загара от рукавов привычной футболки.       Мицуки так получит тепловой удар, у него сгорит рагу, снова придётся резать лук… Пусть всё это будет, всё это меркнет перед ярким Наги, перед его особым теплом, когда он наклоняется — или же сам Мицуки привстаёт на носках, как сложно понять, когда в мыслях всё плавится летней жарой.       Губы у Наги мягкие, чуть солёные и горячие. Он просто прикасается ими сначала к щеке Мицуки, потом совсем легко к его губам. Самый невинный и самый летний поцелуй, потому что даже от такой неловкой нежности Мицуки уже готов дымиться от смущения. И заплакать от счастья.       Да, можно сказать, что это всё лук и жестокое летнее солнце. Но нет, Мицуки больше не прячется за отговорками.       Мицуки просто влюблён с самой их первой встречи. И давно уже думает, что у Наги безумно красивая душа.