Глава 33
27 июня 2020 г. в 11:36
Обычно, у Рика было желание по утрам, редко вечерами.
— Можно задать тебе вопрос, Анна? Только ты не смейся и не смущайся.
— Маловероятно, что меня хоть что-то смутит, — сказала Анна.
— Ты когда-нибудь писалась не в детстве?
— Один раз, еще когда на телефоне доверия сидела, проснулась ночью от того, что писаю, во сне снился туалет. А ношу большие шорты, только они хорошо скрывают это. Было безобразно неприятно, липко. Описалась я прилично, было бы правильно сказать: напрудила. Шорты были считай все мокрые, но вот диван почти не пострадал. Сняла их, сухой частью вытерлась ими же и пошла в ванную. Правда, у меня было больше поллюций, чем подобной ерунды.
— Захотелось повторить?
— Навязчивый фетиш не создан. Думаю, что во сне гормоны шалят, что там происходит — организм и тело принимает за эталон, ведь сознания нет, а это чистое подсознание. Наше же сознание может испытывать стыд и прочее, а оно ограничивает появление каких бы то ни было фетишей. А еще дело в нашем отношении. Если у кого и формировались не во сне, а наяву, значит, самому человеку это было нужно, или его мозг что-то помнил. Тот, кому нравятся обоссанные ноги скорее всего их видел у мамы-алкоголички, тетки-пьяницы, умирающей бабушки или отца, сам от чего-то страдал, не спроста это. Мне вообще стыд не нравится, но как таковой он носит какую-то ограничительную роль в психике. Чтобы человек себя окончательно не уничтожил. А вот религия манипулирует естественным стыдом, подчиняет его в нужное русло и через стыд меняет поведение человека. Не понимаю твою религиозность и раскрепощенность одновременно.
— Я не позволяю сектантам манипулировать собой, у меня нормальная форма протестанства. А ты говоришь о сектантах, которым важно не помочь или объяснить, а осудить и повысить самим себе самооценку. Да и в церквях я почти не бываю, зачем быть, когда нас там нет?
Рик признался, что хотел попробовать в ванной. С позволения Анны они вместе залезли туда, но ванна была не очень большой, неудобно все-таки. Тоже, как и в случае со шпильками, представлять, иногда видеть это во сне, было лучше, чем пробовать самому. Рик увидел это во сне, но уже когда жил с Анной, и во сне он был именно с ней.
Анна тоже предложила не лучшую фантазию: записать видео, но видео на штативе без живого оператора слабо интересно и почти не возбуждает, какой-то фетишистский погляд из дешевого порно. Напоминает старый видеофильм с прадедом Розенберга, где камера стояла на капоте машины, и все, что видно — несколько людей у берега реки в Германии. Участвовать в этом самим, как ни крути, лучше, чем записывать, а в видеосъемке они не были профессионалами.
Но обычно Анне везло с идеями, постоянно копируемый и воспроизводимый «сексуальный день сурка», когда она была в тех шортах, стал утренней традицией (только Рик уже не удивлялся ее гениталиям). И сколько бы они не повторяли, ничуть не менее возбуждает, чем прежде. Когда у них появлялось чуть больше свободного времени, они начинали путешествовать автостопом и останавливаться в разных гостиницах. Иногда они дремали сидя за рулем, но в машине не пробовали.
Останавливаясь в разных гостиницах, Рик делал фотографии Анны, но обычно не порнографические, хотя с намеком на сексуальность. Они были вида: в черном платье Анна держит апельсин; в белой блузке Анна поднимает плечи; в атласном бюстгальтере лежит в постели; в легкой куртке стоит наверху пикапа с поднятыми вверх руками; ее бежевое платье развивается на ветру и прочее подобное. Иногда они занимались сексом в гостиницах, обычно воспроизводя «сексуальный день сурка». Начало у него было одно и то же, а вот развитие и развязка не всегда совпадала.
* * *
Возбуждала каждая пещерка, частичка, клетка ее тела. Ему нравилось, что этот цветок по имени Анна открывается только ему, а фотографии с ее участием они делают обычные, а не порнографические. Он ликовал от этих платьев, юбок, сорочек, кардиганов и других образов на фото, казалось, только Анна могла писать в бутылки и быть пошлой, а потом перевоплощаться в королеву.
Через какое-то время Рик сказал, что хотел бы повторить опыт в ванне, но при условии наличия одежды.
Раз уж у Рика и Анны не было секретов, то он рассказал ей полную фантазию про девушку с черными колготками и членом. Он представлял, как она писается, и как у нее все растекается. Анна не была особой любительницей такой фантазии, но раз уж это интересно Рику, то почему бы не сыграть. Она сказала, что для этого идеально подойдет ванна и послала его в магазин за соком и конфетами. Пока он ездил, она переоделась.
Он увидел ее в фиолетовой кофте с декольте, которую как-то позабыл, темно-красной плоской юбке и темных колготках. В начале он дотронулся до икры правой ноги и хотел посмотреть, на что она сказала: «это пока секрет, Рик. Не порть интригу, скоро все увидишь. Давай пока поедим». Попробовав на кухне конфеты молочные, запив их чаем, они двинулись в ванну и включили воду. Наполнив ванну на десять сантиметров, Анна перешагнула и промочила стопы без обуви. Рик был в джинсах и клетчатой рубашке, он проследовал за ней.
— Ты готов, Рик? — спросила она.
Анна начала писать, и делала это секунд десять, но вместо разводов на колготках он увидел прозрачную струю между ног.
Закончив, поднял юбку и помог ее снять. Вместо кофты, трусов или шорт он увидел другое.
— И что это, купальник?
— Ну, конечно, глупый Рик, — сказала Анна и засмеялась. — Это купальник. Все делают так на море или в океане.
Через купальник он заметил ее слегка эрегированный член в позиции чуть ниже мужского.
— А там что?
— Ничего, просто описался.
Они присели и остановили воду. Рик проникал пальцами в ее влагалище, а она наоборот. Плюс, они мастурбировали члены. Закрытый купальник можно было снять только через ноги, в ванне не подпрыгнешь. Так что Анна взяла заранее приготовленные ножницы и разрезала его, пока он не порвался и не обнажил ее парные органы. Его джинсы были спущены до уровня икр и почти полностью промокли.
— Привстань, Анна.
Она подчинилась. Он направил член и немного описал ее пояс, органы и часть коленей.
— Ладно, в следующий раз увидишь. Продолжим здесь или переместимся на постель?
Они искупались и вышли минут через пять, поставив воду на слив. Перед этим Анна включила лейку, сняла все лишнее и попыталась умыть и протереть ноги. Рик сделал тоже самое. На диване он вошел в ее влагалище, а она тяжело дышала и стонала, ее яички и член здорово разбухли. Через какое-то время она задышала быстрее и ее член источился. Он же вытащил свой, какое-то время мастурбировал, а потом кончил ей между ног. Она пошла в ванну, закрылась и подмыла промежность, не залезая в ванну. Ей вспомнился какой-то факт, что безопасное время нахождения тела в воде — не более двух часов в день. Этот лимит, очевидно, превышен.
Вечером они уснули. Это было в какой-то вечер пятницы и закономерно следовала суббота. За время совместной жизни Рик заметил, что после обильного секса она склонна к ранним пробуждениям. Она могла встать в четыре, пять, шесть утра, пойти на кухню, сделать себе кофе или чай. В это же время она ходила в туалет. Но по будням, когда они предпочитали воздержаться от секса, он не замечал в ней ничего подобного. Она спала у стены, а он — с другой стороны дивана. Нельзя было покинуть диван так, чтобы Рик об этом не знал.
В субботу Рик постарался не спать, благо это было для суперсолдата не очень сложно. Когда Анна задвигалась и тихо зазевала, он посмотрел на время через телефон. Было около пяти утра. Анна собиралась вставать, но не спавший Рик застал ее врасплох.
— Куда ты встаешь? — прошептал Рик.
— В туалет, — тихо сказала Анна.
Рик достал из-под дивана заранее заготовленный и купленный детский горшок.
— Смотри, сюрприз, Анна. Ты можешь никуда не уходить!
— Очень смешно, Рик.
— Сними шорты, я подставлю.
Она спустила шорты до уровня колен и обнажила парные органы. Он подставил горшок. Ее член был направлен на него. Какое-то время она колебалась.
— Писай, не стесняйся.
Она пописала в горшок и он уже стал почти полным. Затем Анна быстро удалилась в туалет. Они были извращенцами, но у них существовало специфическое представление о гигиене. Пока она была в туалете, Рик вынес горшок в другую комнату, оделся, и когда она легла, слил его. Когда Рик вернулся, Анна уже заснула. Он попытался как можно бесшумнее лечь на диван и уснуть. Он проверил, не будут ли его руки упираться в нее, обычно он занимал положение рук и головы чуть подальше. Анна жаловалась на то, что его цепкие руки иногда ее будят.
Когда наступила суббота, Рик проснулся и потом понял, что Анна спала немного больше: на три часа, чем обычно. Вместо девяти утра она проснулась в двенадцать с половиной. Появившись перед ее лицом (а ведь он не чувствовал усталости при меньшем количестве часов сна), он спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — бодро ответила она, но без эмоций. Посмотрела на время. — Боже, я так долго спала и чувствую себя такой отдохнувшей. Не знаю, почему. Это все твой горшок, наверное.
— Ты спишь больше, когда перед сном есть что-то сексуальное, даже с минимальным намеком.
— Ух, последний раз я писала в горшок классе в первом или во втором. Я вообще поздно переучилась к унитазу. Мне трудно сказать, как я люблю тебя, Рик.
— Я тоже тебя люблю, телепортик.
Он хотел познавать каждую часть ее тела, даже минимальное отличие от средних девушек; он хотел знать все достоинства, преимущества и слабости. Например, женщины-гермафродиты отличались оволосением: лобковые волосы средней девушки росли от пояса, верхней части передней стороны бедра. Волосы Анны росли от пупка, по мужскому типу. И ношение колготок, и хождение со свободными ногами требовали бритья ног, но она никогда не сбривала промежность. Член с отсутствием лобковых волос поблизости казался им просто несерьезным.
В тоже время у Рика больше волос на ногах и они гуще, частенько он напоминал Анне какую-то гориллу, но она предпочитала так его не называть. Ей совсем не подходили стринги, через которые выступал член, но ей шли шорты.