Замена

I

      Я молчала, не зная, что и думать, и смотрела на странного паренька, по лицу которого текла чёрная жижа как слёзы, хотя он выглядел взбешённым, яростным, а не расстроенным или обиженным. И ждала того, что он сделает дальше, чтобы самой не предпринимать первого шага. Да, струсила, признаю.       Правда, мальчик тоже не торопился что-нибо делать. Он пялился на меня в ответ и, хотя его зрачков нельзя было разглядеть, я была уверена, что осматривает меня, как будто что-то ищет, и выжидает.       — И что, ничего не скажешь? — едко выплюнул мальчишка, так ничего и не дождавшись, почти срываясь на клокочущий крик; по его подбородку изо рта потекла слизь. — Так и будешь молчать?!       В горле образовался комок, мешавший выдавить из себя хотя бы хрип. Я его боялась. Неосознанно. Меня не пугала чёрная жижа и неприятные ощущения, исходившие от неё, можно сказать, уже привыкла и не удивлялась, не обращала на это внимание. Но и в самом мальчике было что-то пугающее. Может, я боялась, что он набросится на меня?..       Это сон. Это нереально. Он ничего не сможет мне сделать, он всего лишь ребёнок, как и я. Безоружный… В прошлый раз мне тоже казалось, что это был сон… Не паникуй, блин! Тебе семнадцать или семь?! Как ты вообще собираешься выбираться отсюда, если даже от этого готова разреветься и упасть в обморок?! Возьми! Себя! В руки!       — А что ты хочешь услышать? — наконец-то собравшись с мыслями и проглотив комок в горле, хрипло поинтересовалась я, разозлившись на себя за беспомощность. Я не слабая и могу постоять за себя! Хотя бы на словах…       Ребёнок даже удивился резкости сказанного и нахмурился, о чём-то думая. Я тоже немного удивилась, переварив вылетевшие из моего рта слова и гуляющие в голове мысли, но решила не отступать: — Что ты прав? Как я могу такое утверждать, даже не зная, кто ты? Я вижу тебя впервые в жизни и, уж извини, вообще не понимаю, в чём ты меня обвиняешь!..       — Понимаешь, прекрасно понимаешь! — буквально пропел он, перебивая меня, и двинулся по окружности, обходя меня по кругу. — Где же была вся эта твоя прыть, когда Санс убивал тебя?       Настал мой черёд удивляться.       Как… Откуда… Фриск?! Нет, он не она, он не похож на неё, совсем не похож. Она была раздавлена и сломлена, этот же, дай ему волю, убьёт и глазом не моргнёт. Особенно меня. И уж точно не станет просить о помощи. Но Фриск ничего не сказала о нём. Она не знала о нём? Или думала, что я знаю, раз я… Игрок? Ведь о Ториэль или о Флауи она тоже ничего не сказала…       Не знаю, что и думать. В том зале никого не было, кроме меня и… спокойно!.. Санса. Плюс этот мальчишка находится в месте, похожем на перезапуск. И он человек, не монстр, по крайней мере, всё указывает на это. Он из тех, кто упал до Фриск? Скорее всего.       Сердце то уходило в пятки, то, наоборот, набатом стучало в висках. Пальцы на руках как будто замёрзли и окоченели; я старалась незаметно размять их, сжимая ладони в кулаки и расслабляясь. Тёмная штука, вытекавшая из моего… хм, собеседника, собиралась в лужи и затапливала всё вокруг, она уже дошла до того места, где я стояла изначально.       — А всё-таки, кто ты? — собравшись с мыслями, а точнее откинув их до лучших времён, спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал твёрдо и уверенно. Парнишка улыбнулся неестественно широко, до ушей, открыв рот; чёрные сопли исказили его черты, смазали, сделали неузнаваемым, более жутким и менее похожим на человека. Я отступила ещё на один шаг, изо всех сил заставляя себя стоять на месте, а не бежать.       — Ты знаешь! — истошно закричал он. — Ты всё знаешь! Не ври, ты не можешь не знать! Не можешь!       Крик резанул по ушам, я зашипела и зажала голову руками, оседая вниз и отчаянно цепляясь за ускользающее сознание.

II

      Люди в Подземелье попадали достаточно редко. За все прошедшие столетия заточения, такое произошло всего-то семь раз и никто из этих бедных детей не смог попасть домой. Она пыталась. Она действительно пыталась помочь им, дать им новый дом, семью. С первым ребёнком это вроде бы даже получалось, он называть Ториэль мамой, а её сына считал братом. Но потом… Потом всё пошло наперекосяк…       Ториэль тяжело вздохнула, прогоняя печальные воспоминания. Уже давно сюда не падало новых людей, но она всё равно честно обходила все Руины, поливала цветы и заглядывала во все уголки, чтобы не упустить нового несчастного ребёнка. После того, как седьмой ребёнок покинул Руины и вскоре погиб от рук короля монстров, она обещала себе, что не допустит, чтобы следующий упавший человек повторил судьбу своих предшественников.       И — да. Это произошло опять. Заглянув на последок в дальний коридор, Хранительница Руин на мгновение остановилась, поражённая увиденным. Ещё один ребёнок, восьмой по счёту. Сидел на корточках перед клумбой и мирно о чём-то разговаривал с монстром-цветком, не выказывая никакого страха или агрессии. С испачканными в пыли коленями и всколоченными волосами, но вроде бы целый, не раненный.       — Здрасте! — заметив Хранительницу Руин, добродушно воскликнул ребёнок, одетый в фиолетово-розовый свитер, и посмотрел на неё ярко-красными глазами. Девочка забавно немного коверкала слова, ей было от силы лет десять. — Я — Лика, а он — Флауи. А вы кто?       Нет, она не допустит, чтобы и с этой девочкой случилось то же самое, что и с другими детьми. Приложит все усилия, чтобы Лика не покинула Руины. Да, человек вряд ли сможет провести здесь всю жизнь, но может быть…       Девочка вдруг чихнула и хлюпнула носом, вытерла его рукой. Она заметно погрустнела, видимо, вспомнив что-то печальное. Но Ториэль обратила больше внимания на другое. А именно на то, что ребёнок почти сидел на холодном, каменном полу, рискуя заболеть, поэтому она поспешила увести Лику отсюда в дом.       Девочка послушно шла за ней, держась за руку, выполняла все указания, но была какой-то рассеянной и грустной и выглядела так, будто была готова расплакаться. Что такое она вспомнила, раз так расстроилась? Вспомнила свою семью или просто что-то плохое из прошлого? И как можно поднять настроение Лики? Именно об этом размышляла Хранительница Руин, показывая упавшему человеку ловушки и паззлы.       И вдруг, окрылённая идеей, она почти остановилась, но просто ускорила шаг, чтобы быстрее пройти опасный участок. Нужно испечь для неё пирог! Только чтобы сюрприз вышел, нужно, чтобы Лика не видела процесс готовки… Но только как это устроить?       Можно оставить её подождать здесь. Тут вроде бы нет ничего опасного, и с Ликой ничего не случиться, если она не будет никуда уходить… Вот только не слишком ли она мала для того, чтобы оставаться одной? Нужно проверить.       И дитя спокойно справилось с испытанием, довольно быстро найдя Ториэль за колонной. Лика не растерялась и без паники прошла через всю комнату, что несколько успокоило Хранительницу Руин. Но всё равно на всякий случай она оставила девочке мобильный телефон и велела не сходить с места. Она кивнула и села у стены.       Но всё равно монстр очень переживала за ребёнка и, только дойдя до дома, сразу же позвонила Лике. Та почти сразу взяла трубку и подтвердила, что всё в порядке и что она никуда не уходила.       Успокоившись, Ториэль вошла в особняк, прошла на кухню, прихватив книгу рецептов… Так, нужно выбрать, что именно она будет готовить. Пироги ведь бывают разные, с разнообразнейшими начинками. Лучше всего у королевы получался фирменный ирисково-коричный пирог, так что, наверное, именно его и стоит приготовить.       Уже достав необходимые ингредиенты, она вспомнила, что дети бывают весьма привередливы в плане еды и если Лика не любит ирис или корицу, то она наверняка расстроится, увидев на тарелке нелюбимую еду. Поэтому Хранительница Руин отложила миску, в которой уже начала смешивать ингредиенты для теста, и позвонила девочке уточнить. Оказалось, что она больше любит ириски, так что всё в порядке…       «А если она не любит корицу? Лика же сказала, что больше предпочитает ирис, чем корицу!» — вдруг подумала Ториэль и поспешила уточнить и этот момент тоже. Потом, в процессе готовки, она ещё пару раз звонила девочке, чтобы убедиться, что она в порядке. Пирог выходил просто загляденье, монстр засунула его в духовку и прибралась на кухне, что-то напевая под нос.       Уже готовясь сходить за Ликой, она решила позвонить лишний раз девочке, но та не взяла трубку, перепугав королеву до полусмерти. Что с ней могло случиться?! Да что угодно! Это же Руины! Здесь опасно, особенно для человеческого ребёнка. О чём она думала, когда оставила маленькую девочку одну?! На неё могли напасть монстры; ей могло наскучить сидеть на месте, она могла отправиться самостоятельно бродить по Руинам и попасть в ловушку.       Ториэль побежала, не разбирая дороги, в направлении того места, где она оставила Лику, коря себя. Ну зачем? Зачем она оставила ребёнка одного? Она ни за что не простит себе, если с ребёнком что-нибудь произойдёт, особенно в Руинах.       Почему… Почему всё сложилось именно так? Да, возможно, было не лучшей идеей оставлять упавших детей среди монстров, но ведь можно было просто выводить их на Поверхность, а там бы их нашли взрослые и вернули родителям.       Разве им плохо живётся тут, под землёй? Конечно, несправедливо, что монстры не могут увидеть небо и солнечный свет, но разве призрачная надежда вырваться наружу стоит загубленных жизней? Шесть… уже шестерых ни в чём неповинных детей погубил Азгор только для того, чтобы отобрать их души. И такая же участь грозила и Лике, восьмому упавшему ребёнку. Несчастное дитя, не способное постоять за себя, которое уже попало в неприятности.       О чём вообще думали люди, когда оставили зазор в заклинании, позволяющий слабым, беспомощным детям проникать за барьер? На что они рассчитывали? Они так безответственно относились к своим детям или надеялись, что те не смогут попасть на гору Эббот? Как же так…       Наконец добравшись до залы, где оставалась Лика, Ториэль остановилась и облегчённо рассмеялась. Всё в порядке, она зря так перепугалась. Девочка просто заснула, свернувшись в углу и обняв себя за плечи, и сопела в горло свитера, иногда морщась и дёргая носом. Рядом с ней стоял тот цветок, Флауи, с очень недовольным лицом явно охраняя спящего человека.       — Спасибо, что приглядел за ней, Флауи, верно? — неуверенно спросила она, подходя ближе. Монстр-цветок, с которым подружилась Лика. Ториэль давно жила в Руинах и знала всех местных монстров в лицо, но вот его Хранительница Руин точно никогда не встречала.       Цветок, дёрнувшись от неожиданности, быстро обернулся к ней: — Да-да-да, я молодец и вообще просто ангелочек, — ехидно отозвался монстр, закатывая глаза. — Вот зачем было оставлять это здесь без присмотра? — возмущённо бросил он, указав на спящего человека, и, не дав объясниться, скрылся под землёй.       Осторожно подняв ребёнка на руки, Хранительница Руин направилась обратно домой, отметив про себя, что надо бы не забыть при следующей встрече поблагодарить цветок ещё раз и узнать, где он живёт.

III

      Открыв глаза, я не заметила особой разницы: было всё так же темно, хоть глаз выколи. Не видно ни зги, разве что здесь тихо. Только бы узнать, где это «здесь».       Я лежала на чём-то мягком, накрытая тяжёлым тёплым одеялом, из чего можно было сделать вывод, что лежу я на кровати в детской, потому что, пошевелив ногами, с которых исчезли ботинки, упёрлась пальцами в спинку. Кроватка была мне в притык.       Я привстала и, широко зевая, по привычке взлохматила непривычно короткие, но немного спутанные волосы. Надо будет расчёской обзавестись, а то Фриск в игре, будучи пиксельной моделькой, всегда была с идеальным каре, а мне с причёской так не повезло. Ещё и отрастать будут…       Глаза вскоре привыкли к темноте, и я увидела очертания мебели, тумбочки с плюшевыми игрушками, что окончательно убедило меня в том, что это комната какого-то ребёнка. Только что я здесь делаю, ведь точно засыпала сидя в Руинах? Ториэль, наверное, принесла — она же обещала вернуться за мной и, вероятно, просто не стала будить и перенесла сюда. Ну ладно, такое объяснение меня вполне устраивает.       Я легла обратно, сложила руки на животе и сцепила пальцы в замок, закинула одну ногу на другую, смотря на серый потолок, и нахмурила брови, думая. В отличие от подобных сцен в книгах и фильмах я прекрасно помнила произошедшее, что попала в другой мир. Вставать не хотелось. Будь моя воля, всё время бы здесь лежала, вдалеке от всех неприятностей.       Но, думаю, они меня сами найдут, эти неприятности.       Плюс мне хотелось есть, а значит нужно вставать и идти искать кухню, надеясь наткнуться на Ториэль, потому что бродить в чужом доме без разрешения мне не хотелось. Невежливо это.       И запах тут какой-то странный витает. Сладковатый с одной стороны и едкий, неприятный и обжигающий нос с другой. Он здесь был всё время, просто я на него внимание обратила только что. Знакомый запах, где-то я определённо его уже чувствовала. До попадания, в прошлой жизни (нельзя так думать!), скорее всего, потому что в этой ещё не успело ничего толком произойти.       Зацепившись за мысль о доме, в очередной раз прокрутила в голове произошедшее до моего «попадания» и подскочила на месте, рывком встав на ноги. Вспомнила! Этот запах стоял в комнате, из которой я оказалась в том коридоре, после того, как брат с друзьями провели какой-то сатанинский ритуал и в итоге подожгли бумагу. Это дым! Что-то горит!!!       Чуть не споткнулась об обувь, аккуратно стоявшую на полу рядом с кроватью, и уронив одеяло, побежала к двери, найденной исключительно по полоске света внизу. Вылетела в коридор с жёлтыми стенами и паркетом на полу и оглянулась. Слева был тупик и пара закрытых дверей, справа же — проход в другую. Всё как в игре. Не думая особо, побежала туда, прошла мимо лестницы вниз и оказалась в зале с камином, книжным шкафом и креслом посередине. Что странно, с горящим камином всё было хорошо. Чёрный дым валил из дверного проёма в следующее помещение.       На кухне что-то горит, поняла я, припомнив прохождение игры.       Не успела я хоть что-то предпринять, как оттуда вышла растерянная Ториэль с немного подгоревшим внизу пирогом в руках и с полотенцем на плече. Она очень удивилась, обнаружив меня посреди комнаты, и едва не выронила и так потрёпанный жизнью пирог, но вовремя опомнилась. Мне стало как-то неловко от её взгляда.       — Здравствуйте, — пробормотала я, дёргая краешек свитера и стараясь как можно незаметнее пригладить волосы. Стоять босиком было холодновато, поэтому начала топтаться на месте, переступая с ноги на ногу.       — Ох, прости, дитя, я тебя разбудила? — воскликнула Хранительница Руин, поставила пирог на стол и подошла ко мне, опустившись на колено, ибо только так ей не приходилось наклонять голову, чтобы посмотреть на меня. Погладила по голове и оставила руку на моей спине, одобряюще улыбаясь, из-за чего я неосознанно подалась вперёд.       — Нет, я сама проснулась, — ответила я, обнаружила, что опять комкаю свитер, и заставила себя оставить его в покое, сложив руки за спиной. И поинтересовалась, оглянувшись на горелый пирог и дверь на кухню: — А что здесь вообще произошло?       — Оу, я… Ну… — забормотала Ториэль, смутившись. — Я хотела сделать тебе сюрприз и испечь пирог, поэтому и оставила тебя одну. Но я волновалась и постоянно звонила, а потом ты перестала брать трубку… Я испугалась и пошла тебя искать — вдруг ты попала в беду? А ты просто уснула и я принесла тебя сюда на кровать. А пирог…       — Ой, простите! — пискнула я, отходя в сторону. Вот зачем надо было отключать звук на телефоне?! Зачем было засыпать в Руинах, где меня запросто могли убить случайно проходившие мимо монстры?..       Кстати о снах…       — Ничего страшного, в этом нет твоей вины! — поспешила успокоить меня Хранительница Руин и взмахнула руками. — Жаль, конечно, что сюрприза не получилось, но я могла бы испечь новый?       Мне стало неудобно, неуютно. Как будто нечто холодное и склизкое зашевелилось под солнечным сплетением. Она совершенно меня не знала, но была добра. Она не знала, не помнила, что творила Фриск под управлением Игрока. Теперь Фриск — это я. На моих руках кровь. Но куда хуже то, что я чуть не стала Игроком. Стремилась к этому. И ведь не факт, что я бы поступала исключительно правильно, управляя пиксельной моделькой из кода. Это в реальности мы осторожны в своих действиях и словах, опасаясь словить в табло. А в сети… Интернет в некотором роде место для выгула своих внутренних монстров. Слепой, глухой, холодный и безразличный к чужим страданиям. Делай что хочешь! Тебе за это ничего не будет! Абсолютно!       С другой стороны, хотя бы не в Колизеи развлекаться ходим. В интернете хотя бы никого не убивают, а если какой-нибудь малолетний бедил зальёт действительно жестокий ролик, то его скорее всего накажут. По крайней мере, по новостям о подобных случаях рассказывали… По крайней мере, я в это до недавнего времени верила. Точнее, даже не задумывалась, когда смотрела прохождение и скачивала игру, которая оказалась не совсем игрой. Точнее, совсем не игрой, хотя кто об этом знает? Кому есть дело?       Свобода…       Я тряхнула головой, отгоняя философские мысли. Люблю временами повитать в свинцовых облаках размышлений, есть грех. К сожалению, обычно это происходит в самый неудачный момент. Как сейчас, например.       О чём шла речь? Ах да, подгоревший пирог…       Когда я только пробовала себя на кулинарном поприще и пыталась испечь относительно простую шарлотку с яблоками, никак не могла нормально сделать тесто, размешать его как следует, из-за чего в итоге в нём оставались комки сухого сахара, который плавился, подгорал и превращался в хрустящую на зубах карамель с привкусом гари. Я её по возможности отколупывала, прежде чем давать кому-то пробовать, но всё предусмотреть невозможно. О том, что ингредиенты можно смешивать по очереди, а не бухать всё сразу в миску и мучиться потом с венчиком, я узнала много позже… Но родня честно хрустела результатом моих потуг, чтобы не расстраивать меня.       — Не думаю, что всё так плохо, — набрав в лёгкие подольше воздуха, выдала я и улыбнулась, — он… э-э-э… не весь чёрный, а только внизу и немного по краям. И пахнет неплохо. Уверена, ваш пирог очень вкусный!       — Ты хочешь его попробовать? — удивилась Ториэль.       — Да, — решительно ответила я, — хочу. А с чем он?       — Это мой фирменный ирисково-коричный пирог. Хорошо, садись за стол, я пока нарежу его и чай заварю, сейчас приду, — с этими словами она взяла пирог и вернулась на кухню, вскоре оттуда послышалась какая-то возня.       Я села за высоковатый для меня стол, радуясь, что не придётся стоять босиком на холодном полу. Прислонившись к спинке, не дотягивалась до столешницы, да и колени оказывались на сиденье, что не очень удобно. Пришлось подвинуться поближе, ноги свободно болтались, не доставая до пола. Блин… Как же тяжело жить детям! Мало того, что к тебе никто не относится серьёзно, так ещё и всякие бытовые мелочи превращаются в натуральный квест на выживание. Особенно если ты буквально пару дней назад была почти совершеннолетней.       Грустно вздохнула. И так есть столько всего, что требует тщательного обдумывания, а тут ещё и истеричный пацан этот нарисовался. Вот уж чего мне не хватало для полного счастья… И кто он вообще такой?       Ладно, это не важно. Он же мне просто приснился, что совсем не удивительно, учитывая, какая нервотрёпка была до этого. Может, мы как-то встречались в той, реальной жизни, а теперь его образ всплыл в памяти и исказился, отображая мои тревоги. Вполне может быть. И с чего мне вообще в голову пришло, что это могло быть чем-то дольшим, чем просто сон? Бред же!       В любом случае, это не имеет значения. Куда важнее придумать, что делать, в противном случае придётся импровизировать на ходу. И как бы мне не хотелось поддаться соблазну и просто тупо остаться здесь, всё равно Ториэль хотела, чтобы Фриск осталась в относительно безопасных Руинах… А, собственно, что мне мешает так и сделать?!       От неожиданной и гениальной мысли у меня расширились глаза, я чуть не подавилась воздухом.       Вот оно!       Я обещала Фриск освободить монстров, но ведь сроки не уточнялись! Я могу сделать это через неделю, месяц, год! Я могу не нестись сломя голову в неизвестные дали как делал игровой персонаж, а отдохнуть немного, подготовиться, узнать что-нибудь новенькое о Подземелье или дополнить знания тем, что забыла!       Окрылённая мечтами, я как-то пропустила тот момент, когда Ториэль вернулась и поставила передо мной чашку с чаем, над которой вился пар, и тарелку со слегка подгоревшим кусочком пирога. Примерно с минуту я пялилась на этот натюрморт, не догоняя, что к чему, но вскоре опомнилась, коротко глянула на Хранительницу руин и попробовала. М-м-м… Вкусно!       … Я не стала спрашивать про выход из Подземелья на поверхность, вместо этого попросила показать мне Руины. Раз уж решила оставаться пока тут, то стоит хотя бы разведать территорию, и делать это лучше не в одиночестве, а в компании той, кто здесь каждый камень знает. К тому же комнату, в которой я проснулась, гордо обозвали моей и разрешили пользоваться всем, что есть в доме. Телефон также стал моим.       Правда, было уже поздновато, так что экскурсию пришлось отложить на завтра.        Сначала я осмотрела весь дом, сунула нос куда только можно было и узнала, что вниз ходить нельзя, а вечер провела в зале с Ториэль. Она сидела в кресле и читала какую-то книгу, я тоже взяла себе что-нибудь почитать, потому что других развлечений тут не было, интернета тоже, а играть в игрушки как положено детям мне не позволяло чувство собственного достоинства.       Книжка, которую я взяла наугад, оказалась на удивление интересной и представляла собой сборник весёлых рассказов без общей сюжетной ветки. Язык писателя был прост и напоминал мне тот, которым была написана книга «Асино лето», автора уж не помню. Хотя это была скорее история для детей и подростков, а эта была интересна мне, почти взрослому человеку, читавшему фантастику и фэнтези и осилившему аж «Войну и мир»!       Но дочитать не получилось. Когда до конца рассказа оставалось страниц пять, ко мне подошла Ториэль, мягко погладила по плечу, из-за чего я вздрогнула, и спросила, поглядывая на книгу в моих руках: — Интересно?       — Очень! — восторженно воскликнула я, разрываясь между желанием поделиться впечатлениями и желанием уткнуться обратно в книгу и узнать, чем же там всё-таки дело кончится.       — Это просто прекрасно, — улыбнулась она и мягко, но твёрдо забрала у меня книгу, — вот только уже поздно, тебе пора спать.       К-какого?!       В смысле, поздно? Сейчас же только пол десятого! Только не говорите, что я теперь, как все маленькие дети, буду ложиться спать в десять вечера?! Что за нафиг?!       Видимо, что-то такое отразилось на моём лице, и Ториэль успокаивающе погладила меня по голове, отложив книгу на стол страницами вниз.       — Завтра дочитаешь, дитя моё, — объявила она, — а теперь спать. Соблюдать режим дня очень важно!       Да ладно! Я вообще до трёх утра в интернете сижу и ничего!       Но упираться и спорить с таким добрым и хорошим чело… то есть монстром! как Ториэль я не стала и молча пошла в ванную комнату, где для меня уже стояла личная зубная щётка и висело полотенце.       Я почти не устала, но переоделась в пижаму и легла в кровать. Ториэль подоткнула одеяло, поцеловала в лоб и вышла, пожелав спокойной ночи и выключив свет.       Некоторое время я пролежала, пялясь в едва видный потолок, взяла какую-то игрушку и рассматривала какое-то время. Скучно. Но в телефоне нет ничего интересного, а идти бродить в темноте не рискну.       Скучно.       Хоть на самом деле спи…

IV

      … И я опять оказалась здесь. «Здесь» опять было темно, но на этот раз тихо как в морге. Аж в начале показалось, что я здесь одна. Но потом оглянулась и обнаружила уже знакомую фигуру в зелёном с жёлтыми полосками свитере. Он просто сидел спиной ко мне, по-турецки сложив ноги, и что-то разглядывал перед собой, как будто не заметив моего появления.       Я широко зевнула, чувствуя, как бодрость утекает сквозь пальцы.       Он мне снится во второй раз. Это уже странно. Даже на фоне попадания в другой, выдуманный мир.       Но я слишком устала, чтобы удивляться, бояться или ругаться с ним. Мне даже не было особо интересно, кто он такой! Хотя нет, интересно. В любом случае, посмотреть сон поинтереснее мне, видимо, не светит, а ложится на «пол» и пытаться уснуть во сне — как-то глупо, так что, думаю, стоит воспользоваться шансом и попробовать поговорить.       — Привет, это я, Лика, — скороговоркой проговорила я, впрочем, не решаясь подходить близко. — Кто ты?       Странный мальчик не обратил на меня внимания, даже не дёрнулся от звуков голоса, продолжая сидеть в луже поблёскивающей слизи.       Ага, игнорирует, значит. В прошлый раз истерил, теперь делает вид, что мы не знакомы. Класс!       Я обошла его и встала перед лицом. Присела на корточки, сохраняя дистанцию, и заглянула в чёрные-чёрные глаза, наклонив голову набок. Потом прикинула, куда он может смотреть. Оказалось, что на свои ладони, лежащие на коленях. Посередине, вдоль линий жизни, на них была слизь, отражавшая как кривое зеркало немного искажённое лицо мальчика.       Мне вдруг стало ужасно интересно, какая на ощупь эта штука. Может холодная, может тепловатая. Может липкая. А может, она как неньютоновская жидкость. Надо проверить. Хоть что-то удовлетворит моё любопытство, раз уж он молчит.       В протянутую к луже руку стальной хваткой вцепились ледяные пальцы, выворачивая запястье до хруста. Я ойкнула и отчаянно дёрнулась назад, пытаясь вырваться, но он держал крепко.       — Не. Трогай. — сказал, как отрезал мальчик и резко отпустил, почти отшвырнул мою руку от себя.       — Что это?!       — Ты тугая на ухо или с памятью проблемы? — раздражённо поинтересовался он, исподлобья глядя на меня, хотя мне казалось, что паренёк опять замкнётся в себе и будет игнорировать меня.       — Э-э-э… второе? — осторожно предположила я.       — Ненависть…       — Что?       — Не слышишь? Это НЕНАВИСТЬ! — прокричал он и застыл, тяжело дыша. — Уйди. Оставь меня в покое.       — Хорошо-хорошо! Только скажи, как тебя зовут, и я сразу уйду, обещаю!       — Я Чара.