Ангел кровопролития

— Вы уверены? — спрашивает Эдуард. — Уверенны. Я с Энни поедим на моём мотоцикле, — одевая перчатки, произносит Питер, — Она меня проведёт. — Ты уверен? Энни, ты точно помнишь? — Точно, Эд, точно, — отмахнулась Энни, — застегивая багажник на пауко-цикле. — Осторожнее на поворотах. — Конечно, — улыбнулся Питер, сев за руль и застегнул шлем. Трупы то оказались не трупами, в тот день. Да и состояние семьи Энни стабилизировалось. Остались считанные дни, до того, как она уедет в Америку. На сердце не спокойно. Столько тайн, столько воспоминаний. Неужели она просто уедет и всё бросит?       Это ненадолго, просто усмирить магию и научиться защищать самых дорогих. А сейчас, раз всё пришло в норму и постепенно восстанавливается, то можно съездить к бабушке на день рождение, которое она всё же решила устроить. Это было некой разгрузкой для семьи, что потерпела ужасный удар. Это не праздник, скорее повод развеяться, увидеть всех, понять что все здоровы и всё хорошо. Посидеть, обсудить всё, ведь Викторию, маму Энни, и Сергея, папу ангелочка, вчера выписали и в скором времени выпишут и детей. Ребра у родителей ещё поломаны, но они уже вполне могут ходит, жить без угрозы смерти.       Обсудить семье надо много: где жить этой ветке семьи; что делать с Энни, которая по легенде едет обучаться в престижную американскую школу, после чего сможет поступить в институт или колледж и запросто устроиться в «Oscorp» или «StarkIndestris»; на какие деньги отстраивать дом и прибирать территорию участка семьи Басаевых; как оплатить лечение младшего, который наиболее сильно пострадал?       Энни понимала, что это всё долгий процесс и, возможно, было бы лучше если бы она осталась и помогла родителям, но так она снизит хоть чуть-чуть расход денег, а возможно, даже увеличит семейный бюджет. Фьюри же всё объяснил — обучение бесплатное, предоставят кров и питание, а за поимку преступников, во время практики, даже будут платить, что-то вроде стипендии и зарплаты, если она будет оставаться, устранять погром в городе и чинить её арсенала надо же за какие-то шиши. Так что, у неё есть шанс, маленький, но шанс помочь деньгами. Может, удача, наконец, на её стороне?        Волшебница надела шлем на голову и села позади Питера, обхватив его тело руками, крепко держась. Своим телом, она так же прижалась к Паркеру, была бы её воля, ещё бы и ногами в него вцепилась, впервые она, не точно едет, даже сидит на мотоцикле. Было страшно, не смотря на то, что рядом с ней сам Человек-паук. Было страшно попасть аварию, снова. — Вот увидите, — улыбнулся Питер, — мы даже быстрее приедем чем вы. — На трассе аккуратно, — просит Эдуард. — Я помню, — Питер помахал слегка нахмурившемуся Ренду, что вышел их проводить. После этого мотоцикл тронулся, став стремительно набирать скорость. Наконец навигатор указал их на карте, в лесополосе, среди полей и посёлка «Кояльский». Странно, в прошлый раз они зашли совершенно с другого конца области. Хотя что тут удивительного? Магия, всего-то. Нужно уже привыкнуть.        Девушка быстро узнала родные пейзажи и стала руководить, как лучше поехать. По итогу они въехали в родные три улице девушки, где ненадолго остановились возле небольшого магазина. Сердце Паркера словно удар пропустило, когда из магазина вышла та самая бабушка, с той самой тростью. Ну нет, шишка только прошла. — Эничка, солнышко, — улыбнулась старушка, как только Басаева сняла шлем и волосы, виде хвоста, россыпью легли на спину, — Как давно тебя не было видно. Как Вика? Серёженька? А то я Таню спрашивала, она ничего не знает. — Родители пришли в норму, их вчера выписали. — Как хорошо! Пусть Серёжка ей позвонит, ты же знаешь ей очень сложно. Сперва Вася, потом Саша. — Да… Дедушкина утрата сильно ударила по ней. — Ну что ж, давай не будем о грустном! Вон какая красавица! Невеста! Уже невеста! Старушка по доброму улыбнулась, заставив Энни смутится и, улыбаясь, отвести глаза. — И ухажёр нечего так, — посмотрела она на Питера, — Жаль только америкос, но хотя бы не чёрный и на том спасибо. — Что? — изумился Питер. Даже не понятно где его больше смутило и оскорбило. То-ли он обиделся, что она против американцев, то-ли ему обидно за притеснение его чернокожих друзей, то-ли ему неловко, что по мнению старушки, он ухажёр Энни. — Нет, нет, баб Валь, — тут же покраснела волшебница, а тату загорелось оранжевым, — Мы не пара! Мы просто друзья! — Да! — поддакнул Питер. — А чего тебя в ней не устроило?! — рассердилась бабушка. Паркер тут же слегка, одними ногами, отъехал. Стало как-то страшно, вспоминая последний конфликт с этой особой, особенно когда она злобно стукнула палкой по дороге, точнее по тому, что называлось таковой. — Вон она какая, — начала бабушка, — Стройная, высокая… — Ну не такая я и высокая… — Ой, посмотрите на неё! Не высокая она! А вон Сонька из двухэтажки! Сама ростом и до полтора метра не дотягивает. Вот кто не высокая, а ты на её фоне великанша! Модель! Сиськи, конечно, у неё больше, намного, за-то башка то у неё пустая. Ничего в ней нету! А ты у нас какая умница! В математики, на школьной олимпиаде, только первое место! Даже один раз в районных соревнованиях победила! А борщ! Какой она готовит борщ! Всё как надо в ней! И высокая, и с косой, и руки золотые! Дом в порядке, чистоте держит, младший брат с сестрой всегда чистые, как не придёшь так всегда выпечкой, хлебом пахнет. Как говорится, хочешь посмотреть на то, какая хозяйка, посмотри в туалет. — Это ещё зачем? — опешил Паркер, ибо в Америке такого нет. Зачем же заглядывать внутрь туалета, что бы понять какая хозяйка? А вдруг кто-то забыл смыть? — Дурылка ты картонная! — махнула рукой старушка, — Если туалет внутри и снаружи чистый, то хорошая хозяйка в доме, трудолюбивая, за хозяйством следит. Вот и наша Энничка, прямо Настасья Филипповна или падчерица, из двенадцати месяцев. — Кто? — опять не понял Питер, — Как чудовище что-ли? — Типун тебе на язык! Ничего в вас, иностранных святого нет! Книги читать надо, а не в интернетах своих седеть! Отупели совсем! Двенадцать месяцев — это русская, народная сказка, о том как… — Баб Валь, мы рады были повстречаться, но мы буквально за водой, — тут же вспомнила о целях остановки Энни, пока старушка не рассказала, и без того шокированному Питеру, весь русский фольклор и небылицы, вплоть до теорий о замени Петра первого. — Д-да, — поддержал Питер, хлопая глазами, — Мы сейчас уже уезжаем. — Как уезжаете? — изумилась старушка, — А как же? А как же так? Постойте, я сейчас! Бабушка, в развалку, побежала к себе домой. Калитка противно скрипнула сперва открываясь, а затем закрываясь. Паркер наконец выдохнул, беря у Энни шлем. — А что, в России правда туалет считается показателем хозяйки? — решил уточнить Питер. — Ага, — кивнул Басаева, — А ещё плита. Только вот она у меня периодически грязная… была. — А почему была? Энни, сверля Питера хмурым взглядом, ткнула куда-то позади него. Обернувшись и посмотрев в указанное место, ткач увидел обожжённый кусок территории, на котором одна, из двух половин дома, обрушилась, а вторая просто сгорела. То место, где почти четыре месяца назад, Питер с командой впервые увидели Энни, увидели пробуждение магии крови.        С тех пор посёлок немного преобразился, помимо того, что слегка прохладной и дождливой весне, похожей на осень, пришло лето, переведя наших героев с восьмого класса в девятый, открыв новые проблемы учёбы, о которых американцы ещё не догадываются.       Возвращаясь к посёлку, можно отметить, что некоторые деревья обрезали, расцвели клумбы. Какие-то заборы покрасили, а один даже поменяли. А ещё за магазином стали строить дом, а справа от него появилась тропинка, ведущая на соседнюю улицу. А ещё дыры стали больше, не был бы это пауко-цикл, Паркер бы решился игрушки.        Волшебница сказала «сиди здесь» и ушла в магазин, улыбнувшись, когда Питер отдал шуточную честь, словно капитану Америка. Ждать было… Скучно. Одно время. Пока из двухэтажного здания, что стояло в начале улицы, не вышла группа подростков, некоторые примерно возраста Питера и Энни. Одна была с коляской и маленьким ребёнком, трое девчат на роликах, двое парней на велосипедах, а более младшие, лет семи, шли просто рядом, держа в руках палки.       Они шли уверено в сторону Питера, смеясь и веселясь. Паркеру оставалось только удивляться, как девочки на роликах умудряются не падать. В один момент, девочка лет трёх упала и проехалась ручками по «дороге», став плакать. Одна из девочек подняла её за руку, отряхнула, спросила «чего она разревелась?». На фразу «бобо», что по всей видимости обозначало рану, девочка получила порцию нотаций и ругани, что она проблема и нельзя быть такой слабой. А за то, когда девочка расплакалась от крика, по всей видимости старшей сестры, она получила по губам и по попе, по последнему ударили так сильно, что эхо прошло по улице. Девочка стала успокаивается, точнее стала замолкать, стараться просто не издавать звуков, на что получила гениальную мотивацию: — Если ты ещё раз мне разорёшься, то получишь ремня. Понятно? Тут супергерой уже не выдержал, подорвался, кинув шлемы на сиденье и подошёл к остановившейся компании. Не то что бы он, в чёрных джинсах и черной майке, с чёрной курткой, выглядел устрашающе, просто не хотелось допустить такого отношения. Быть героем — это спасать, даже от насилия в семье. Семье, даже семье друзей, как команда паучка, нет места угрозам и насилием. Там все друг другу помогают и являются опорой. Как Энни предложила одеться в чёрное, дабы на фоне пёстрых пейзажей выделятся. — Так нельзя! — высказывается парень, подойдя и замечает тонкие струйки крови на ладошках девочка, видимо она порезалась об стекло на дороге, — Она же маленькая и ей больно. — Не ты мне будешь указывать! — встала с колен особа. Пухлая в бедрах и богатая на формы, длинные волосы, она явно была популярна среди парней. Глаза были зелёные и холодные к Паркеру. Хотя нет, в них витало раздражение. Стрелки были накрашены так, что казалось, она собиралась идти на рок-концерт. А тёмные брови выделялись и вызывали отвращение, в сочетании с светло-блондинистыми волосами. У Энни они тоже не белые, но и волосы постепенно приобретают блонд       Смотрелось довольно глупо. Розовые ролики, бардовые шорты, сделанные под брендовые, майка с знаком Гуччи, длинные ногти и айфон в руке. При этом кожа местами восполнена, зачуханы ролики, на верхней губе герпес. Либо Питер чего-то опять не понимает в русской культуре, либо это правило ходить в брендовых вещах не имея денег. Он никогда в жизни не видел, что бы Тони ходил в Гуччи или что-то в этом роде. Или ходил, держа в руке новейший телефон. Он мог похвастаться новой бронёй, которую сделал для защиты этого мира, мог красиво приставить свои творения на Старк-экспо. Но ходить вот так, это как минимум не красиво, особенно гордый взгляд снизу вверх.        Нет, сочетание всего облика, кроме роликов, довольно красиво, и волосы были бы красивыми, если бы тон бровей подредактировала. Что-то есть похожее на Энни, когда они только встретились. Те-же крашенные волосы, те-же отросшие корни. Но при этом, она не смотрела с такой гордыней на него. А может потому-что он тогда был в облике человека-паука? Надо будет уточнить. — Это не дело, — произнёс Питер, — Ей надо обработать раны и угрозы физическим наказанием не приведут к добру в будущем. — Ой, посмотрите, — скрестила руки девчонка, — Герой нашёлся. Все так живут! И ничего страшного, как видишь!

Да что с ней не так? Я же просто пытаюсь поговорить!

— Вижу. Что ты высокомерная зазнайка. Пары минут с тобой хватает, что бы это понять. А все вокруг тебя, твои подпевалы. — Не подпевалы, а друзья! — воскликнула та, что с коляской. — Друзья? Друзья не только поддакивают, но и указывают на ошибки. Вы же стояли и молча смотрели. — Парень, для тебя походу это в новинку, — слез с велосипеде парень лет девятнадцати, — Всех бьют. Всех родаки наказывали ремнём, все ходили синие и ничё. Видишь? Живые! Все сбивали колени и резали руки, жрали землю с этой дороги. И всё нормально. — Нет, не нормально. Это ненормально. Именно поэтому в России довольно большой уровень преступности. Избивать кого-то это не выход, даже здесь, если к ребёнку относиться по человечески и любить его, то вырастет герой, Энни тому подтверждение. Среди компании прокатилась волна смеха.

***

— Питер, газировки не было, я взяла колу, ты же не против? — смотря на дату производства, говорит Энни. Взгляд переметнулся на мотоцикл, точнее, место где он должен быть. Ни Питера, ни транспорта. — Что за чёрт? Смех привлёк внимание, повернув голову, волшебница увидела знакомую кампанию из этого ада. Лицо тут же скорежилось, а рёбра от воспоминаний заболели. — Ну, Питер, твою же мать, а!

***

— Эта чмошница? — стали говорить по очереди. — Да она собственной тени боится! — Неудачница! — А то как она выглядит?! Господи! — Зачем же вы так? — не понял Питер, — Она не такая плохая… Конечно, везде есть ещё те подонки, которые глумятся, и Питер ощутил это на своей шкуре, но он не встречал, когда такая толпа глумится. И тут же разных возрастов. Неужели есть что-то о Энни, чего они не знают? — Питер? — послышался голос Басаевой за спиной. — Помени говно, — посмеялся парень, который говорил о побоях. — И тебя привет, Олег, — горько вздохнула Энни, подойдя к Питеру. Она стояла за Паркером, слегка прячась и взявшись одной рукой за рукав парня. Выше упомянутый Олег походит к ним, самонравно улыбаясь. Питер тут же почувствовал, как девушка напряглась, видимо что-то между ними произошло, что-то не хорошее. — Ты не рада меня видеть? — Не подходи к ней, — строго говорит Паук. — Да? И кто меня остановит? Энни, я…       Он тянется к девушке, которая в страхе отошла на шаг, сильнее вцепившись в Паркера. Питер хватает руку Олега, тянет на себя, поворачивает парня, одним движением ноги сбивает его с ног и валит на пол. Американец придавил парня, заломив ему руку за спину и слегка придавив коленом. Паутиной было бы проще, но нельзя раскрываться, даже тут.       Олег пытался скинуть Паркера, в один момент даже получилось. Студент держал Питера, придавливая его руки к дороге. В одной из кистей начала пульсировать боль и что-то началось стекать. Ударом одной ноги в живот, Американец отправил Олега в другую сторону. Сам Паук встал на ноги и окинул руки взглядом. В одну из кистей вонзилось небольшое стекло.       Но Олега не смущает кровь, стекающаяся с руки парня, он несётся с кулаками. Паркер умело уворачивается в последнюю минуту. Паркер хватает руку Олега и бьёт своей головой об чужую. Олег потерял равновесие, вновь пытается нанести удар, но Паркер уворачивается, бьет локтём по его спине. Олег лежит на полу, морщась от боли. — И? — спрашивает парень.       Группа тут же разбегается, чувствуя, что преимущество за Питером. Паркер поворачивается к Энни, которая воодушевленно наблюдала. Её лицо тут же изменилось на страх, когда она увидела его руку. — Ты ранен!

***

      Паркер слегка сморщился, когда женщина вынула стекло из его руки. Темноволосая девушка, похожая на отца Энни, пухлая, осматривает кисть парня и слегка нажимает вокруг раны. — Не чувствуешь что что-то осталось? — уточняет она. — Нет, мисс Басаева, не чувствую, — помахал головой Питер. — Ой, — махнула женщина, — Зови меня просто тётя Наташа! Выдумал тут мисс. Рита. Рита. Рита! — А? — послышался голос девочки. — Принеси йод, а то я его забыла. — А чо я тьо? * — проглатывая буквы, кричит девочка Рита. — А чего бы не ты?       Небольшой пузырёк принесла девочка лет семи, очень худая, рыжая, конопатая, с носом картошкой и следами от операции. Видимо, ей сшивали верхнюю губу. Она рассматривала американца, как что-то диковинное, Питер же осматривал малышку, после чего приветливо ей улыбнулся. Девочка поморщилась и ушла, гордой, показной походкой.       Наташа стала обрабатывать рану Паркера йодом. Энни, приглаживая волосы, подсела рядом, за кухонный стол. Наташа берёт бинт, начав перебинтовывать руку парня. — Я такого количества крови не видела, с тех пор как Олеська ногу разрезала. — В смысле? — не понял Питер. — У них в дворе стоял небольшой трактор, для вспахивания, Олеся напоролась на него и распорола часть ноги. Ко мне прибегает эта, как её, Алёна, я прихожу, а там столько крови, я чуть в обморок там не упала. И Энни: сидит, стягивает ей ногу. Спокойная, невозмутимая.       Питер усмехнулся и посмотрел на смущающейся волшебницу. Наташа закончила и встала, выключив чайник. — Точно не останетесь на ужин? У нас сегодня шашлыки, Виталик свинью зарезал. — Нет, тёть Наташ, мы к бабушке, у неё день рождения. — Энни, ну хоть чай, с тортиком, сама готовила. — Ну, — будущие мстители переглянулись, — Разве что, с кусочком тортика. — Только маленького, — тут же добавил Питер, вспомнив, что в костюм последнее время плохо надевается. — Энни, а тебе?.. — А мне как обычно, весь оставшийся торт.       Паркер одарил девочку недовольным взглядом. Он был и так против того, чтобы куда-то заходить, а она ещё наедаться собралась. Наташа вышла, видимо за посудой. — Чего? — не поняла Энни. — Может не надо весь торт? — скрестил руки Питер, — Иначе Нова тебя не поднимет. — Ой, — махнула девочка, — Поднимет. Ты помнишь, какой я была при первой нашей встрече?       И правда. При первой встречи девушка тоже была пухлая, с русыми волосами по плечи. Сейчас же девушка кожа да кости, ибо тренировки Ренда были жестокими, точнее тяжёлыми. Она последовании два месяца была занята чем-то, периодически забывая поесть, а иногда даже спать. Она стала худой, с косой по таз, с синяками под голубыми глазами, в которых словно звёзды горели белые точки, а вокруг зрачка кольцом был красный ободок. В худом лице легко можно было увидеть американские черты лица, кажется даже вырез глаз как у Тони Старка. Поистине сказочный персонаж. — Может даже хорошо, что я в весе наберу, а то в один момент на тренировке Дэнни меня, — Энни хлопает ладонью по кулаку.       Наташа, заходя в кухню, вздрогнула. — Фух, боже. Я последнее время громких звуков боюсь. — Почему? — спрашивает Питер. — Ой, тут такое было! — в ужасе говорит Наташа, придя с пятью кружками, — Так страшно было. — Ты про взрыв? — уточняет Энни, наблюдая, как тётя достаёт торт. — Нет. Витька-то забухал с месяц назад. — Опять? — изумилась Эн. — Опять. — А Ленка? А Владик? — А что? Ленка на работе, а Владик в школе, — Наташа села на стул напротив и наклонилась, — Так дед Володя его выгнал. Он полмесяца прожил на стройке, у них же участок на окраине Новонеколаивки. Ну как стройка? Там отшпаклевать, обои поклеить, полы сделать и санузел осталось, да потолки покрасить. Она к нему эти полмесяца ездила, привозила еду, деньги оставляла. Потом во время пьянки ему кто-то что-то сказал, типа у неё кто-то появился. Так он сюда приехал, такой дебош устроил. Кричал, камни кидал, мол, она такая сякая, прошмандовка, тварь, что он её зарежет. Виталик вышел, еле его успокоил и уехал. Потом через пару дней опять приходит, Виталик как раз на сутках был. Стал опять хаос разводить. Дед Володя вышел, погружал ему и тот уехал. Приезжает и стал машину бить. Раз приехал, стал орать и лобовую бить ей. Было страшно. Мы свет везде повыключали, я девчонок в гараж отвела. Они трясутся, им страшно, а я тихо вышла и машину до вас переставила, а то ещё достанется. Стал ездить по улице, сигналить. — А почему полицию не вызвали? — не понял Питер. — Вызвали. Сперва я пыталась дозвониться участковому, номер не доступен. Потом в участок, бестолку. У нас же как? У нас дежурной части же нет, обезьянника тоже, вот как у них в пять вечера рабочий день заканчивается, вот так у нас Полиция и отменяется, до девяти утра с понедельника по четверг. В остальные дни нету. Позвонила значит я на 112, девушка там дозвонилась до кого-то там аж с «новой деревни» или «Васили-Петровки». Вот там что-то возле Азова. — Пипец, — качает головой Энни. — Так это расстояние какое! Когда он приехал, то всё стихло уже. Тогда они поехали к нему на участок. — И арестовали? — улыбнулся Питер. — Куда там! Оформили как бытовуху! Лишь прав решили, за вождение в нетрезвом виде. Виталик потом на Орёл ездил менял ей лобовое. Кое-как их развели. Потом он вновь приехал и начал ломать ей машину. Двери выломал, стёкла выбил, крышку, как банку сгущёнки открыл, колёса снял. Кровь по… — Это он чем так? — нахмурилась Энни. — Руками! — Руками?! — хором переспрашивают подростки. — Руками! Кровь по локоть течёт, я Виталику и на 112 опять звоню. Виталик отпрасился быстрее, приехал, отогнал его. Так он начал её с маршрутки караулить, угрожает ей. А! Так Витька ещё стал высчитывать, когда Виталик с дедом Володей на сутках. С одной стороны, она виновата, надо идти за мужем. Если вдруг мама Виталика выгонит, то я возьму детей и за ним. С другой стороны, куда ей с ребёнком? Ты там жил полмесяца! Мог бы хоть санузел доделать! Вот сколько твой папа его делал? — Девять лет, — посмеялась Энни, — Пока дом не взорвался. — Ну ты поняла, про что я. — Да поняла, конечно. — Ему же это не удобно. Всю жизнь он на шее мамы и жены. Их же мать одна растила, батька-то умер. Он знал в какой день мать деньги получает, приходил и говорил: отдай мои деньги. По мимо этого мама должна была его за что-то кормить и одеть. Виталик никогда не требовал денег от матери, разве что уже в старших классах на сигареты, но ты меня прости, он уже на стройке шабашил. — Чего на стройке? — не понял Питер, недоучивший русский. — Строил, — пояснила Энни. — Да. Так вот. А потом у жены, у неё зарплата пятнадцать штук в месяц и комуналка раз в год, летом возвращается. И сын такой же растёт. Вчера встаю Виталика собирать, выхожу и вижу на машине «козёл», «сдохни» и следы по грязи к соседней калитки. Прихожу к Виталику и говорю: «полюбуйся, племянник растёт какой». — Кошмар…

***

Ветер трепал волосы, которые не были убраны в шлем. Виды красивые, хоть и поля. Мотоцикл ехал гораздо быстрее машин, легче маневрируя. После Нью-Йоркских улиц дорога до «Стефанидинадара» казалась совершенно элементарной. Энни лишь иногда говорила куда ехать, периодически всё сильнее сжимая торс Питера и жмурясь. — Ты не упадёшь, — вдруг говорит Питер, благодаря гарнитуре в шлемах слышали они друг друга отлично. — Я боюсь попасть в аварию, я как-то на маршрутке ехала в Ростов, и в нас влетела фура на полной скорости. Маршрутка тогда на бок завалилась и развернулась. Прямо по мне ударило. Там сейчас на право, потом прямо.       Она кладёт голову на лопатки Питера, так спокойнее, будто смотришь в окно. Она чувствует как он дышит, от чего становится легче на душе. Но все равно что-то не так. Как-то не так… Как когда её ловил Дэнни… Почему же так? Возможно, она слишком много проводит времени с железным кулаком и слишком к нему привыкла?       Ещё немного поворотов и они завернули в сторону домов. Показалась табличка «Стефанидинадар», а чуть ниже «Основано в 1821 году». Начались дома, небольшой парк по правую руку, сразу за ним: магазин, детский сад, футбольная площадка, на которой паслись коровы.       По указаниям волшебницы, Паркер завернул на повороте влево, после футбольной площадки, начиная сбрасывать скорость. Потом в поворот после школы в право. Показался магазин, возле которого завернули налево и вот остановились возле забора. Ворота и калитка были железными и старыми, а сам забор деревянный.        Паркер слезает с мотоцикла, сразу за ним Энни. Возле забора, под двумя деревьями, стояли множества машин, которые девушка тут же узнала. Их владельцы мелькали во дворе. Именно в него девушка и входит, пропуская после себя Питера, который закатывал мотоцикл. — Вот это машина, — присвистнул подошедший мужчина, — Много жрёт? — Что? — не понял Питер.

надо бы доучить русский язык.

— Ест бензина много? — А. Нет, не много, — пожал плечами американец. — Дядя Валера, мы только с дороги, — подоспела Энни. — Вообще-то Саша, — усмехнулся мужчина. — Ой. Папа! Папочка! Девушка тут же подбежала к мужчине ростом метра под два, с короткими чёрными волосами, большая часть которых поседела. На его лице красовалась щетина, тоже местами седая. Его шея, часть руки и ноги перебинтованы, это было легко заметно из-за майки без рукавов и шорт, с шлёпками. Где-то виднелись швы, которые добавляли семейного сходства с Джузо, которые сам маячил где-то в малине. Именно этого мужчину тогда откинул Таскмастер.       Мужчина присел, прижимая к себе волшебницу. Мужчина целует её в макушку и осматривает. Женщина, мама Энни, подходит к ним, так же обнимая девочку. И в тот момент, когда мать, Вика, приблизилась к дочери, тату, как тогда рядом с мстителями, стало переливаться из лилового в серый. Что же значит этот цвет?       Суета переключилась на разговоры и расслабление. К примеру, Ава разговаривала с дедушкой Энни, который оказался архитектором, Сэм же получал уроки по готовке шашлыка от отца Энни. Одним словом, всем досталось занятие.       Так Энни вытащила Дэнни вытащила парня на обрыв, который располагался в минуте ходьбы от огорода участка. Вид завораживал, под обрывом плескалось море. Такая безмятежность. Спокойствие, даже лавочка есть. — Как думаешь, почему моя семья выжила? — спрашивает интересующий вопрос Энни. — Разве это плохо? — подошёл Дэнни. — Нет, просто интересно. Раны были не совместимы с жизнью, а в больнице утверждали, что их нет. — Хм… — Железный кулак задумался, — Помнишь когда пробудилась магия, Таскмастера откинуло? Блондинка, если её можно так назвать, схватила его за руку, случайно пальцем попав на оголённый участок кожи. Мощная волна боли, прошла по телу Тони, словно его только что разрубили на сотню кусков, но он продолжал жить. Девочку он на автомате отпустил, и та упала на пол. Таскмастер так же упал на пол, только на колени, приоткрыв свою маску и откашливаясь кровью. Глаза упали на девочку. — Скорее он меня откинул. — Я думаю тогда произошёл выброс магии, некое излучение. Благодаря этому твоя семья немного излечилась, а мы получили это излучение, из-за чего ключи нас признали. — Хочешь сказать, я поделилась с вами магией? — Скорее, пробудила её. У нас мудрецы говорят: уголёк магии есть в каждом, но не каждому дано раздуть это в пожар.       Началась минута тишины, которая ужасно напрягала. И всё же Дэнни решил прервать тишину, чтобы обсудить то, что тревожит его. — Энни… Я… Точнее, то свечение… Я думаю, что оно… Точнее… В общем… -Ты запинаешься? Что-то случилось? — Да… Нет… В смысле, я первый раз и… Я… кхм… Он подошёл к волшебнице, взяв её за руки. Внутри что-то заныло и закружилось, не только у Каи, но и у Басаевой. Татуировка девушки загорелась оранжевым. — Я подумал и… может мы… — Энни! — послышалось по классике сюжета. Дэнни отпускает руки девушки, отходя на шаг назад. Он покраснел, было неловко. Может, зря он это затеял? — Чего? — отвечает девушка, неловко заведя прядь за ухо. — Бабушка за стол зовёт! Вы идёте?! — Да! Она переключила внимание на Куньлуньца. Он вздохнул, отмахнулся и, засунув руки в карманы, пошёл обратно в двор.       Домик был небольшой, но при этом там все как-то умещались. Стол, за которым гости должны были сидеть, вынесли на веранду. На сам стол выставили две чаши с шашлыком, кастрюлю пюре и оливье, тарелки с овощами. Все тут же начали накладывать, садится, кто-то себе налил водки. — Дэнни, шашлык будешь? — спрашивает женщина лет восьмидесяти. Ренд, поперхнувшись огурцом, тут же отрицательно замахал головой. — В смысле не будешь? Давай-давай! Вот совсем маленький! На кушай-кушай! А то худой и бледный такой! — Алла Петровна, отстаньте от парня. Он в культурный шок впал, — подал голос папа Энни, Сергей, — Он же сказал, что не хочет. — Я буду, — подал тарелку Люк. Часов в пять, когда одни шашлыки были уже съедены, а вторые только стали жарится, ребята начали собираться на пляж. Говорят, русские девушки очень красивые, видимо, на тело это не распространяется. Всё, кому было за двадцать, плоским животом не отличались. Зато малышня бегала и с радостью выпрашивалась на море. Подростки-то точно поедут, Сэм этого с самого прилёта в Россию ждал.       Сэм, в одних шортах, закрывает клапан для надувания пляжного мячика, после одним ударом даёт пас Паркеру. Эдисон закрывает багажник, после того как поместил туда все принадлежности для пляжа. Дэнни изъявил желание ехать в машине с Энни и её родителями, после чего отправился на поиски волшебницы.       Басаева нашлась в спальне, которая отделялась от основной комнаты небольшой стеной с аркой, вместо двери. Дом чем-то напоминал постройки в Кунь-Луне, наворачивая детские воспоминания. Энни одевала мальчика лет трёх, очень хилого и худого, местами с покрасневшей кожей.       Дэнни вздыхает, собираясь с мыслями и стучит о косяк двери. Девочка тут же обращает на него внимание, взяв ребёнка на руки. Он смотрит на Дэнни своими голубыми глазами, чесав жидкие блондинистые волосы. — Эта прелесть едет с нами, — Энни целует мальчишку в щёку. — Хорошо… Энни, я хотел бы… Объяснить. На обрыве, я пытался сказать… — Энни, кто сейчас же не сядет в машину, пойдёт пешком! — послышался строгий голос Виктории. — Сейчас, мам! — отозвалась Энни, — Давай мы поговорим об этом чуть позже? Маму не стоит зить! — Да-да, конечно. Он улыбнулся ей, она ему. И вот девушка скрылась за сеткой. Дэнни бьёт кулаком по шкафу, который тут же разломался на щепки, доски и осколки. Рэнд сам себе удивился, что потерял самоконтроль. Даже когда что-то не получалось, он не ломал вещи. Может, это из-за этого странного чувства, которое возникает при мыслях о волшебнице и когда она рядом?       Вернув самообладание, стало стыдно за поломанный шкаф. Да и почему непонятное, если он для себя всё уже понял? Может, потому что до этого он его никогда не испытывал? С другой стороны: хватит себя жалеть. Она же не сказала «мне не интересно» или «нет», она сказала «поговорим позже». Не всё потеряно. Верно?

***

— Мне пас, Питер! — Сэм, машина! — кричит Вика, держа двух детей за руки. — Энни, да это всё мне, — просит Дэнни. Железный кулак сперва посадил Андрея, который по ощущением напоминал игрушечного пупса, нежели ребёнка, а потом взял в одну руку сумку. Чтобы не отставать от Каи, Басаева берёт его за руку. Девчачья ладошка казалась совсем маленькой и хрупкой в большой мужской ладони. У него очень грубая кожа рук, в ссадинах и местами синяками. Страшно сжать сильно где-то и сделать ему больно.       Парень, что на голову выше девочки, старался идти с ней нога в ногу, периодически путаясь в собственных ногах. Девочка только улыбалась и смеялась над тем как Куньлунец улыбнулся, сдув, выпавшую из хвоста, прядь волос. Но прядь не поддалась, став щекотать нос. Энни аккуратно заводит её за ухо парня. — Надо будет переплести, перед тем как зайти в воду, — подытожила Энни. — Да, спасибо. Вновь они погрязли в молчании. Дэнни резко притягивает и прижимает к себе девочку, когда из-за поворота резко выскочила машина. Девушка оказалась прижатая к оголённому мужскому торсу и груди. Не сказать что она сильно одета: купальник и шорты. Поэтому прекрасно чувствовала кубики на теле парня. Смущению не было предела.        Как только машина проехала, Энни отстранилась. Вскоре, преодолев платную парковку, они оказались на пляже. Быстро разложившись, дети, включая подростков, побежали в воду. Вот только Энни наблюдала за друзьями каким-то сочувствующим взглядом. Как самая старшая в семье, она должна помогать с детьми, к тому-же именно она, под свою ответственность, она взяла малыша. Она просто не может оставить его, пойдя играть, ведь маме и так сложно. По мнению Энни, ей бы с папой ещё в больнице побыть. — Иди к друзьям, — подплыла Вика. — Неожиданный поворот сюжета, — изумилась Энни, — А чего так? — Тебя что-то не устраивает? — Нет, всё устраивает. — Тася!.. — тут же запаниковал малыш. — А ты с тётей Викой. Участвовать в водных играх американских подростков хотели все подростки с пляжа. Это было чем-то странным и необычным, для русских. Чаще сюда ездили с соседних сёл и района на выходные. Суть игры состояла в том, что двое борются руками, сидя на плечах других, проиграет тот кто первым упадёт. Дабы не разбить голову об дно, отошли на приличную глубину, что Дэнни, Питеру и Аве было по плечи, Люку же, с его внушительным ростом, всего лишь по грудь, а вот Энни и Сэм тонули, вода их выше. Но. Если Сэм прекрасно держался на воде, то вот Энни, подплыв к друзьям, пошла ко дну, только выровнявшись, а волна, которая произошла от того, что опять кто-то упал в воду, только посодействовала.       Рука, мягкая от воды, хватает её, вытаскивая на воздух. Светлая улыбка разбитых губ и добрые зелёные глаза, которые смотрят с страхом. Она отмахивается, хватаясь за плечо Дэнни.       С самого начала они рядом, они вместе, он её спасает, что теперь рядом с ним возникает чувство полной безопасности и что-то теплится внутри. Даже смешно. С другой стороны, она не может представить эту команду без железного кулака, она будет… Какой-то не такой, неполной.       Отдышавшись, Эн принимает приглашение на игру, с условием сидеть на плечах Дэнни, с ним она точно не проиграет, он её не отпустит, ни за что. Против них были какие-то братья с пляжа. С начала, они шли в ничью, потом, когда Энни случайно дёрнула волосы Дэнни, они начали проигрывать, то Басаева быстро встала на ничью, а потом и до выигрыша было не далеко.       Но проигрывать не хотелось никому, поэтому тот, что держал, резко сбивает Дэнни с ног, подцепив своей его ногу. Команда хранителей падает в воду. Уже в ней Ренд отпускает девушку, чтобы схватить за талию и вытащить, но его будто что-то оттолкнуло. Дэнни вынырнул, тут же нырнул обратно, пытаясь разглядеть нужный силуэт в мутной воде, но даже свет ключа не помог.       Когда Энни оказалась в воде, почувствовав что руки парня отпустили её ноги, она тут же пыталась всплыть. Но что-то больно ударило в живот, заставив открыть рот и глаза. Некая черно-алая субстанция своими отростками начало душить девушку. Нет… Не так. Оно прибивало к дну, пытаясь утопить. Из-за камня спина стала кровоточить. Девушка движением руки подзывает кровь к себе, которая в руке становится мечом, которым она разрубает существо. Оно противной чёрной жижей окружило девушку, меч стал облаком крови, через которое девушка и проплыла к желтоватому свету, что виднелся за черной пеленой. Плыть было сложно, а дышать было нечем, крупицы сознания уходили, кое-как она высунула руку.       Именно за неё Дэнни и хватает девушку, тут же вытаскивая на поверхность. Волшебница стала кашлять, из её рта и носа вода просто выливалась, а сама она была слегка синяя. Эн дрожащими руками схватилась за шею железного кулака, а он обнял её. Все, кроме команды, сбежали. — Энни! Дэнни! — слышится голос Авы. Это было ошибкой. Что-то или кто-то утаскивает сперва Аву под воду, а потом и Энни, которая, цепляясь за парня, поцарапала ему спину и плечи.