Жара летнего воздуха

      Густая серая вата размеренно плыла по светлеющему на глазах небу. Маки еще раз заглянула в окно, придерживая занавеску — внизу простирался все тот же пустой двор, где царило немое предрассветное спокойствие. Удивительно, как даже такому человеку, как она, эта картина навевала умиротворение. Харукава уже и не знала: противиться ему или нет?       За открытой дверью в коридор донеслось пару негромких фраз, а затем гулкий звук опущенной на пол сумки. В темпе закончив осмотр, сделанный исключительно из предосторожности, и не акцентируя на нем внимание команды, девушка с уверенным чувством вышла к ним. Определяя в ряд остатки багажа около кухонной двери, Рантаро и Гандам в заключительный раз перепроверяли, все ли на месте. Маки давно собрала и убедилась в отведенной ей части, потому теперь только еще раз подтвердила готовность, на всякий случай, глянув и на небольшую сумку с собственными вещами.       Сначала она волновалась, ведь столь организованная команда наверняка потребовала бы огромной собранности в этом важнейшем деле. Харукава со всей ответственностью укомплектовала каждый пункт определенного на нее списка, тщательно проверив по несколько контрольных раз — все, как предполагала строгая подготовка к миссии. Поднялась заранее, не желая тратить ни минуты впустую, и сосредоточенно осмысливала все возможности и варианты, стараясь ни один не упустить из восприятия. В голове пульсировала бодрящая горьковатая тревога, а напряжение концентрировало на задании все силы. Казалось бы, подход естественно необходимый, однако…       Пусть и серьезный, но довольно неторопливый темп ребят, в котором они спокойно и даже расслабленно разбирались со своими делами, заставил усомниться — уместно ли вообще то, что она делает?       В любом случае, внимательность явно не мешала, просто вновь появлялось ощущение, что Маки не умеет правильно читать ситуации, стандартные для этого мира. А подобная оторванность, несомненно, могла принести проблемы.       Но пока она, по крайней мере, была довольна, что вполне легко выполнила все верно. Аккуратно упакованные в сумки вещи стояли на своих местах в ровном ряду. В их числе была и еда, а так же к ней прилагающееся, с которыми Маки была тихо горда, что освоилась. Порядок питания в мирной жизни сильно отличался от привычного ей, а оставлять новое непонятным было не в ее правилах. Постепенно, совсем понемногу, но этот мир заметно прояснялся с течением времени. Но по-настоящему продвинуть процесс можно было, лишь прикладывая всю целиком долю необходимых стараний.       Что ж, так Харукава и поступит, но, а пока… судя по всему, она навсегда покинет это место.       На душе было ни горячо, ни холодно — простое бесцветное равнодушие. Такое же спокойное и немое, как эта опустевшая квартира. Маки совершенно не тосковала из-за прощания с теперь столь знакомым местом — наоборот, сейчас оно легко переставало казаться таковым. Перед глазами постепенно прояснялось: всего лишь холл и лишь двери. Даже не верилось, что считать можно было иначе. Девушка свободно отмахнулась от неинтересной идеи напоследок поглядеть на все в прощальный раз. Казалось, это было совсем не важно. Не потому что отвлекали чувства за будущее — как ни странно, сейчас оно вовсе не тревожило — а просто, потому что не важно.       Ну, тем лучше. К тому же не удивительно, что такой человек, как она, в их ситуации чувствует себя слишком серьезно для подобного.       На сердце царил покой в совмещении и тихой бодростью. Рантаро и Гандам поудобнее взяли несколько сумок, и Харукава последовала их примеру. Аккуратно пронося багаж, стараясь не зацепить двери, она ненамеренно бросила последний взгляд в глубину коридора.       В груди едва заметно потеплело облегчение от родного вида — одной беспокойной нотой.       Защелкнутый замок растворил остатки этого чувства. Маки сосредоточилась на пути вниз, а также всему, что будет после. Ребята быстро донесли вещи до автобуса, что лишний раз напомнило, как удачно было выбрано его расположение. Увлекшись наведением порядка, они еще не успели все разместить, как послышался легкий шум подъезжающего автомобиля. Отблескивающая в пасмурном свете черная дверь резко открылась, и оттуда резво вылетел Кайто, мгновенно преодолевая расстояние, казалось, за пару шагов. Казуичи с Фуюхико уже спокойнее прошли следом, чья нормальная скорость в сравнении походила на замедленное кино.        — Ну, с добрым утром! Кажется, оно только что наступило, — прищурился в широкой улыбке Момота с каким-то странным сочетанием энергичности и сонливости.        — Приветствую, человек, — довольно скрестил руки Гандам, смотря вниз с высоты автобуса.        — Вы, ребята, как?.. — с чуть более тихой обеспокоенностью, он несколько раз метнулся взглядом, оглядывая спрыгнувшего к нему Рантаро и Маки.        — В полном порядке, Кайто, — с мягкой уверенностью ответил Амами, чей тон явно сэкономил им ряд вопросов. Немного разведя поцарапанными руками, он в убедительном спокойствии посмотрел на друга.        — Ахах, не мне же говорить вам быть осторожнее! — добродушно сказал Момота, почесав затылок, и все-таки на всякий случай еще раз, уже медленнее, оглядел двоих.       Всего на секунду его взгляд прямо встретился с Харукавой, и она уловила в глазах юноши нечто, пусть непонятное, но от него в чуть екнувшем сердце вдруг стало необъяснимо теплее. Сознание уходило в приятную задумчивость, слегка размывая картинку мира вокруг.       Кайто быстро обменялся с друзьями рядом лучезарных фраз, которые так контрастировали с не до конца отступившим полумраком серого утра, и составляли ему серьезную конкуренцию в задании атмосферы. Решив все же сохранить верность уютной тишине, Маки отступила на комфортный шаг и наблюдала, как расцветают лица союзников в немного слишком энергичном для нее разговоре, и изредка вставляла пару фраз. Даже об ухмылке подошедшего Кузурю можно было сказать то же самое, как и о явно обремененном недосыпом Соде.       Вскоре все уже активнее принялись за работу, не без помощи замечаний Фуюхико. Поучаствовав в раскладывании вещей, Харукаве оставалось лишь активировать заранее наложенную защиту, так что девушка достаточно скоро освободилась. Тем временем окончательно проснувшийся Казуичи непривычно сосредоточенно хмурился, лишний раз проверяя все на водительском месте, а Кузурю с Амами серьезно обсуждали в салоне какие-то технические детали. Маки думала, стоит примкнуть и послушать беседу лидеров, ведь понимание лишним не бывает. Однако Момота, так же быстро разобравшись со своей помощью, неожиданно подошел и вполне нормальным, но довольно негромким для себя тоном предложил пройтись. И тихо отдавшееся в груди тепло совместилось с мыслью, что, в принципе, в этом ведь не было ничего плохого — работа закончена.       Двое отошли немного дальше, попадая на широкий тротуар главной дороги — для этого было достаточно сделать пару шагов из того удобного закоулка двора — и наблюдали, как у машины еще кипят дела. Сквозь листву можно было заметить, как чуть в стороне Гандам наклонился к рыжей кошке, и по его суровому виду могло показаться, что это прощание серьезнее всего, что происходит здесь. Рантаро вскоре ушел, видимо, чтобы сдать ключи и квартиру хозяйке, а значит, время еще было. Одно это осознание приносило столь приятную легкость в тревогу важных сборов — можно было еще немного просто побыть с ним.        — Ну, что вырвемся сегодня на свободу, Маки? — ободряюще проговорил Кайто.       Конечно, до свободы было еще очень далеко, и Харукава сразу подумала об этом, но сейчас озвучивать наслаивающиеся препятствия и спорить с оптимистичным подходом совсем не хотелось. На этот раз девушка лишь кивнула, проникая мыслями все глубже в эти слова.       Двое неторопливо обменивались невесомыми фразами. Момота говорил все так же добродушно… если не еще больше, но и много молчал. От этого вовсе не было тяжело, только необычно. Кто бы мог подумать, что с таким громким человеком можно разделить столь уютную в своем спокойствии атмосферу. И даже оттенок его энергичной жизнерадостности играл в ней гармоничными красками.       В воздухе витал сладкий аромат дождя. В незамеченный момент с выси редко полетели мелкие капли, но обращать на них внимания обоим совсем не хотелось. Собеседники стояли у ряда столбов, Маки приподняла голову, замечая, как провода своими черными линиями рассекают небо.        — …а затем обязательно найдем способ прорваться и сквозь Стену! — негромко, но живо продолжал Кайто.        — Конечно. Соберем всю информацию, как и в этот раз, а потом и все необходимые вещи, — сквозь задумчивость и прохладу в речь все яснее пробивалась оптимистичная увлеченность, в ней девушка постепенно переставала узнавать себя. — Городов и, верно, свободы там гораздо больше. А так же неизвестного — среди такого простора можно найти очень многое, возможно, даже похожие объединения людей и попытки, о которых мы не знаем.        — Вот, точно! — еще сильнее загорелся Момота. — Вселенная слишком велика, чтобы в ней не нашлось решения! Нет, уж точно не пока есть столько всего, чего мы не знаем!       Интересно, почему от таких простых его слов Харукава действительно начинала верить? Светлая, легкая надежда возникала, будто из ниоткуда, открывая вечно скрытую плотной защитой часть души, окутывая ее необычным уютом, в котором едва уловимыми нотами просыпалась и некая тоска. Девушка осторожно отгоняла в забвение ее тонкий след, наслаждаясь красивым моментом, стоя теперь уже совсем близко плечом к плечу с Момотой. Расстояние сокращалось медленно, на протяжении всей беседы, но уверенно, а еще… удивительно спокойно. И с каждой секундой становилось все комфортнее рядом с ним.       Когда юноша не спеша отвел руку и приобнял Маки за плечо, она, не противясь, прильнула в это полуобъятье, отдающееся таким прозрачным теплом. Вовсе не хотелось сдерживать легкую, но по-настоящему искреннюю улыбку, которая сама заиграла на лице. И в глазах друга отражалось то же самое счастье.        — Слушай, Маки, а ты точно в порядке после… вчерашнего? — с беспокойством произнес Кайто, отступив на шаг, не держа ее слишком долго, и внимательнее посмотрев на лоб девушки. Там, где за челкой проглядывал широкий пластырь.        — Да, это не серьезнее, чем царапина, — спокойно ответила она, стараясь звучать убедительно, и, заметив, что юноша так и не отвел глаз, приподняла темные пряди, открывая взгляду обработанную рану.       Момота несколько секунд, словно мысленно взвешивая, поглядел на заклеенное место, а после на его лице действительно отразилось некое облегчение. Вот и тем лучше… Не успел он дальше что-то сказать, как от машины раздался зазывающий возглас Кузурю.       Двое поспешили к автобусу, в который все начинали усаживаться. Рантаро уже успел вернуться, и его фигура виднелась на водительском сидении сквозь заднее стекло. На улице остались только Казуичи, который что-то никак не мог собраться, и контролирующий процесс Фуюхико, что терпеливо подгонял друга.        — Хахах, ну, что ж, в добрый путь! — воскликнул Кайто, а затем, чуть притянув Харукаву за плечо, быстро поцеловал в висок возле раны и побежал занимать свое место.       На секунду замерев и инстинктивно прикоснувшись к волосам, поглощенная этим чувством, Маки тоже прошла к машине, не обращая внимания на шокировано округлившего глаза Кузурю. В недоуменном соображении, что ярко отразилось на лице, он повернулся к Соде, который с неловкостью немного махнул рукой, мол, все нормально — потом.       Команда в сборе, умеренно зашумел двигатель, и чувство набирающейся скорости дало волну легкого адреналина, приводя в бодрую собранность.       Побег… Вот и он.