Жара летнего воздуха

       — Я в подобном не участвую, — холодно отрезала девушка, сквозь гулкий удар, расходящийся дрожью по стенам, и уже краем глаза нацеливаясь на туннель.       Несколько расположенных на стене алых лампочек замигало и погасло, заполняя часть помещения полутенью, а пара вдруг почему-то сменила цвет на ярко зеленый. Обои тут же окрасились полосой его света.        — Подожди, ты уверена? И что дальше: останешься и будешь выживать, как головорез, среди таких же обреченных людей? Разве сама не хочешь вырваться из этого мрака, который породило Отчаяние? Здесь-то ты должна это очень четко видеть… — в собранном спокойствии его, пусть и далеких Харукаве, рассуждений действительно виделся смысл.       Это так сбивало с толку, вступая в конфликт со всем уже выстроенным и неоднократно проверенным. Однако, несмотря на полное противоречие, их и нельзя было уверенно отнести к ошибочным. Растерянность… Сомнения в твердо решенном, но и недоверие к новому — вот, что вызывал этот непривычный взгляд. Как раз поэтому, сквозь подозрительность и протест устоявшегося, девушка продолжала слушать:        — Я предлагаю шанс изменить нашу жалкую жизнь. Абсолютные, как мы, даже не могут высунуться из своих городов из-за Охоты. Вот и сидим под клеткой в этих душащих Таланты, жестких порядках Отчаяния. Так лучше рискнем, но, вполне возможно, доберемся до места, где есть свобода. Спасем себя, сможем наконец-то расправить плечи. Не важно, насколько затея опасна, ведь разве нынешнее существование вообще вариант? Методом исключения, даже тяжелое решение становится довольно очевидным, не так ли? — юноша немного развел руками, и на его лице снова появилась легкая улыбка, как будто он рассуждал вовсе не о вопросах жизни и смерти. Нет, как будто говорить со всей серьезностью этого дела он все равно мог раскованно. Без напряжения от, казалось бы, давящего веса решений. — Смотри, соберемся компактной группой, объединив Таланты, тайно проскользнем мимо стражей границы и сбежим из Зоны Безопасности. Запасем все необходимое аж до момента, когда уедем так далеко, где нас больше не будут искать. Я уже разрабатываю план — добудем нужную информацию и проясним детали. Найдем снаружи все, что понадобиться, и доберемся до Стены, а затем… Разнесем ее вдребезги.       Поставив руки на пояс, юноша улыбнулся немного искреннее, и всего на секунды его лицо приняло поистине пугающий вид. Словно сквозь расслабленную внешность наконец-то проявились настоящая сила желания положить конец порядкам Отчаяния. Последние слова прозвучали тихо, но с неподдельной вовлеченностью…       Девушка слегка вдохнула, не сразу понимая, что ответить. С каждой минутой, идеи все меньше выглядели столь вопиюще дикими и даже вполне вписывались в истинные взгляды Маки. От собранности всех объяснений даже начинало казаться, что юноша действительно понимает суть своей затеи. Нужно было признать, звучал он крайне разумно, и не просто в сравнении с союзниками, с которыми она имела дело — сама Харукава была удивлена, что настолько смелый план складывался даже вполне логично.       Как странно… она давно не встречала таких людей: спокойных и рассудительных в своих размышлениях. Это разительно отличалось от агрессивных нравов приверженцев Отчаяния, которые в жестоком помешательстве похоронили любые шансы на адекватность и здравый смысл. Подобное девушка видела на стороне добра, но лишь мельком и издалека, не желая попасть под удар. А этот человек общался с ней — без страха и предвзятости рассуждая о других возможностях Таланта убийцы, которые пригодятся во вполне мирном деле. На «светлых» это было крайне не похоже, почему же «он» вел себя так?.. Действительно рисковый человек.       Видя столь заманчиво редкую возможность, Маки все больше хотелось согласиться, однако именно это заставляло в вопиющей настороженности еще больше пятиться назад. Это скользкое «слишком хорошо» в смеси с абсолютной неизведанностью.       И вообще, она убийца! Какие Абсолютные действительно пойдут на сотрудничество с ней? Как она будет среди людей? А еще этот хвост и самоличный Талант…       — Ты понимаешь, кого зовешь в команду… — уже игнорируя разворачивающийся грохот, почти прошептала Харукава, в тихом, незаметно закипающем гневе. Ни на юношу, ни на кого еще, а из-за вечного конфликта, его душной несправедливости, с которой Маки давно и болезненно свыклась: место убийц во тьме. А теперь приходит этот тип и заявляет, что имеет план, в котором Абсолютным поможет ее сила. Девушка и сама не осознавала, насколько раздражало ее это дерзкое неуважение к столь твердому и горькому опыту. Однако все равно хотелось знать…        — Да, конечно, — скрестив руки, он серьезно посмотрел в сторону. Вопрос ничуть не застал его врасплох. — Но для местной ты выглядишь довольно рассудительно. По технике боя видно, что уважаешь понятия взаимопомощи, как и принцип «минимальных жертв». Если даже в такой ситуации, придерживаться их для тебя естественно, то я считаю, что ты достаточно разумный человек, чтобы позвать в команду. На самом деле ты ведь тоже не в восторге от того, что здесь творится, верно?       Поразительно, как он полагался на свои суждения, против общеизвестных истин. Казалось бы, какому Абсолютному в здравом уме вообще придет в голову мысль, думать о вариантах помощи убийцы. А этот не только решил рассмотреть их, но и сумел сквозь, вполне бы понятную для любого нормального человека, опаску, разглядеть настоящие взгляды Харукавы и придумать, как использовать ее силу в своих мирных целях.       Но… почему-то от того, что он это видел Маки испытывала куда больший страх, чем от тех, кто считал ее всего лишь убийцей. Она только что осознала, как рада тому, что их взгляд не проникал дальше поверхностного клейма. Ведь не понимая, они не могли и воспользоваться этим во зло Харукаве. А с каждым словом этого человека, девушка все больше видела, что понимать он умеет… порой лучше нее.       Настоящая сила не в армии и не в средствах, а в уме — в этой способности. Умные люди всегда побеждают, легко обводя громадных противников вокруг пальца. Маки не имела дел с теми, кого при необходимости не смогла бы победить. А этот человек ее умения явно превосходил.       От этого одолевал тихий ужас.       Однако оставались и другие, более ясные сомнения:        — Но будут ли остальные в восторге от убийственного Таланта? — Харукава говорила спокойно, стараясь подойти к столь необычной ситуации как можно собранней, однако в голосе все больше разгоралась искренняя заинтересованность: — Говоришь, команда, собранная из Абсолютных. Как они отнесутся к тому, что среди них будет подобный человек? И не только потому что убийца: ты ведь знаешь, какую опасность представляют Темные Таланты. Захотят ли твои друзья идти на этот риск?       Действительно, сама суть Темных Талантов сильно отличалась от других. Эта сила своей природой была ярко направлена на разрушение и хаос — это четко просматривалось даже в ее устройстве. Все складывалось так, чтобы сделать соответствующие «задачи» как можно легче, настолько, что Маки порой приходилось тормозить его проявления. Путь зла чувствовался столь естественным и очевидным, а действия словно плыли по маслу, унося дальше вниз. Однако результат — его сила неизменно отбивала любое желание двигаться по этой тропе. И уже не таким сложным казалось карабкаться изо всех сил, лишь бы обойти трагический исход.       И все же, эти навыки открывали все возможности для уничтожения: тонкие, извилистые, на любой вкус и ситуацию, и во многом совершенно незаметные для обычных людей. Харукаве не нужно было даже прикасаться, чтобы накинуть невидимую петлю на шею врага. И об этом «светлые» хорошо знали — поэтому уговорить их на сотрудничество было практически нереально.        — Что ж, поэтому я думаю, сохранить это в тайне, — так же спокойно продолжил юноша, заставив Маки на секунду округлить глаза, не сдержав удивления. — Если ты, конечно, не против, я не буду рассказывать им о твоих силе и прошлом.        — Обманешь доверяющих друзей в таком важном вопросе? — едко проговорила Харукава, усиленно стараясь прояснить все новые противоречия на счет его морального компаса.        — Не обману. Просто не всегда правду стоит выставлять напоказ — иногда отнестись к ней здраво слишком тяжело. То же касается твоей ситуации: людям порой действительно сложно понять подобное, однако стоящие личности иногда оказываются в самых неожиданных местах, — он сделал секундную паузу, внимательнее посмотрев на Маки, словно ожидая согласия: — Я доверяю своему умению разбираться в людях и, как лидер, считаю, что для команды так будет лучше. Мы с тобой оба рискуем, но этот риск нам необходим. Не взяв тебя с нами, я подвергну их куда большей опасности… Но в любом случае тайна это будет моя ответственность, а не твоя.       Харукава слушала и слушала, ловя себя на мысли о том, что прекрасно видела смысл в этих словах. И его, несомненно, было слишком много. Слишком складно, слишком заманчиво верно и естественно рисовалась идея. А главное, Маки была согласна с его соображениями — так, как, может, ни с кем не была согласна.       Действительно, слишком разумным казался этот взгляд.       Девушка все больше была готова поверить в сумасшедший план, в то, что намерения правдивы, раз опирались на такую неподдельную рассудительность. Несмотря на все огромные препятствия на столь необычном пути, по-настоящему хотелось верить. Наверное, поэтому, она рискнула, сказав то, что никому бы не сказала:       — Я не управляю этой силой, — чуть вдохнув, решительно четко произнесла Маки, невольно сдвинув брови в искренней горечи, и помотала головой. Плечи напряглись, а на лице все честнее отражалось желание разобраться: — Талант очень часто выходит из-под моего контроля. Это помутнение, присущее мощной темной магии — в котором ее сущность берет верх. В такие моменты я просто не управляю собой. Здесь это нормально, потому что никто и на миг не повернется к другому спиной! Но среди команды мирных людей, которые даже не подозревают об опасности… Оно обернется катастрофой!       Огромное нежелание подобного исхода кричало отчаянием в ее словах.       Только что вновь вернулась до холодного пота ужасающая мыль, что наконец-то вырвавшись из тьмы, среди нормальных людей Харукава может действительно оказаться тем, за кого ее всегда считали — жестоким и неуправляемым злом, которое не может совладать с самим собой, его темной природой. Она научится, найдет способ и сможет контролировать это, но не сейчас — она точно была не готова!        — Не волнуйся, с этим мы разберемся, — все так же ненапряженно, что аж раздражающе, но в то же время и успокаивая этой уверенностью, ответил юноша: — Я знаю, как быть с темной сущностью, так что она не станет нерешаемой проблемой. Из-за нее можешь не переживать.       Быть… не могло.       И все же от этих слов стало настолько спокойнее — удивительно! Потому ли, что, открыв правду, Маки не разочаровалась? Или потому что столь сильная преграда не пошатнула задумку? Достаточно устойчивую и основательную, в которую уже честно хотелось верить.       Конечно, в ответе можно было усомниться, однако уж в этом случае это было бы просто бессмысленно — совершенно не в интересах юноши лгать о том, что явно навредит именно его команде.        — Видишь? Со всем остальным мы разберемся. Главное, это дело спасет нас всех… — сквозь спокойствие в его голосе все яснее звучал запал искренней увлеченности: — Появятся вопросы — сориентируемся. Планы гибкий инструмент: будем корректировать их сколько потребуется, проясним все детали, отполируем и выберем самый лучший! Главное, действовать. Это наше будущее — идем и устроим его.       Несколько секунд Харукава молча стояла под уже в доброй мере трясущимся потолком, одолеваемая противоречиями, и не находила, что сказать. Все в плане сходилось вполне или, по крайней мере, достаточно. Однако…       За ближайшим поворотом этого пути лежала кромешная неизвестность. Неизвестность, из которой Маки не была уверена, что выберется. «Не связываться с теми, от кого потом не сможешь сбежать» — золотая основа ее кодекса выживания. А собеседник точно не был таким человеком… Окажись он не союзником, а врагом, и Харукава попадет в неравный бой со столь хитрым противником с полностью завязанными глазами. Идеи, люди и мир, с которыми она даже близко не сталкивалась до сих пор, о которых ничего не знает. Ставки были слишком высоки. С одной стороны редчайший шанс, возможно, найти лучшую новую дорогу, с другой — ужасающий исход равной мощи.       Неизвестность…       Отчаянно пытаясь сохранить рассудительность, взвешивая варианты, Маки пристально смотрела на юношу в надежде рассмотреть еще хоть что-то, что поможет сделать вывод. Но ненапряженная серьезность его вполне доброжелательного взгляда так же полностью скрывала все, что творилось внутри. Сосредоточенно наблюдая, собеседник терпеливо ждал ответа.       Беспощадно усиливающийся грохот окончательно стих в мысленном пространстве, оставив лишь роковой вопрос с тысячью расходящихся нитей.        — Хорошо… Я согласна, — в негромкой, но звонкой решимости, что перекрывала вопиющие страх и сомнения, произнесла девушка, делая шаг вперед, который, наверное, был одним из тяжелейших в своем весе.       Юноша легко улыбнулся, снова приняв расслабленный вид — должно быть, эти переговоры и для него были крайне важны. Быстро оглядев содрогающееся помещение, чья дальняя стена уже пошла впечатляющей трещиной, а с потолков сыпалась известь, он ринулся к левому входу в туннель. Маки поторопилась следом, бросив случайный взгляд на коридор, по которому еще минуты назад уверенно собиралась убегать.        — Раз мы теперь работаем вместе, — сквозь тяжелеющее в беге дыхание проговорил юноша, — я Ран… А… ми.       Вдруг вспышка гулкого шума перекрыла слова.        — Что?        — Рантаро Амами, — уже громче выкрикнул он, — Абсолютный Выживший.       «Какой необычно полезный Талант, хотя оно и не удивительно…»        — Маки Харукава, — серьезно сдвинув брови, четко произнесла девушка и после секундной задержки добавила: — Абсолютная Убийца.       Новоиспеченные напарники неслись по коридорам, ориентируясь на ходу. Оказавшись в тени катакомб, Маки наконец-то заметила, насколько угрожающе раздавались разрушения. В беге с плеч слетали мелкие камешки и порошок с потолка, а грохот резал уши. Когда сомнения насчёт судьбоносных решений отступили, четко прояснилась величина и этой опасности. Двое бежали со всех ног, и в какой-то момент даже казалось, что могут не успеть. Однако, благо, ситуация развивалась не так стремительно, и вскоре Харукава привыкла к шуму и вполне успокоилась. Оставалось теперь выбраться отсюда… А дальше?       Впереди простиралась кромешная неизвестность. Возможно, самое ужасное чувство — не знать; полагаться на то, чем не управляешь. Расчет и сообразительность — единственное, что помогало Маки направлять свою жизнь, выводить ее из стандартного русла тьмы и карабкаться выше. А сейчас она не знала, что ждет ее на выбранном пути…       И все же, он того стоил — об этом уверенно заявляла решимость.       Потому что иначе снова придется работать, как убийца. И если бы это еще помогло, в такой-то ситуации… Нет! Возможно, это работало, как крайность, как последнее средство, чтобы не утонуть, но спасение точно было не здесь!       И поэтому порой приходилось идти на риски и выбирать новые, опасные в своей неизведанности дороги, потому что иначе Маки никогда не найдет выход из этого ада — среди известных его попросту нет.