Луч закатного солнца

К моменту выхода гриффиндорской команды на стадион начался дождь. Холодные потоки, подгоняемые шквалистым ветром, норовили заморозить всех собравшихся. Крики с трибун тонули в промозглом тумане. Болельщики в ярких шарфах напоминали цветные пятна, а голос Ли Джордана, школьного комментатора, расплывчато звучал над полем. Пуффендуйцы в желто-черной форме уже стояли возле судьи мадам Трюк. Каждый из них посматривал на противников с легкой усмешкой. Капитаны обменялись краткими приветствиями и рукопожатиями. Мадам Трюк сказала несколько напутственных слов, которые почти никто не услышал, после чего выпустила мячи. Раздался пронзительный свисток — и четырнадцать человек взмыли в грозовое небо. Гарри с прискорбием отметил практически нулевую видимость, а также огромные неудобства от застилающих стекла очков дождевых потоков. «Шансы увидеть снитч, а тем более поймать его сегодня практически отсутствуют», — подумал он. Не находя себе места, Гарри просто кружил над стадионом, изредка уворачиваясь от пролетающих в опасной близости бладжеров и вслушиваясь в обрывки слов школьного комментатора. … Квоффл у команды Пуффендуя и они начинают контр-атаку в сторону гриффиндорских колец. Пас направо на Элайзу Грин, та перебрасывает его Джастину Юзу, и вот он стремительно летит, намереваясь открыть счет своей команде. Бросок… Оливер Вуд, гениальный вратарь, в очередной раз спасает свою команду! Браво, Оливер! Теперь квоффл снова у гриффиндорцев, а конкретно у Анджелины Джонсон… Успокоившись, что со счетом пока все в порядке Гарри стал искать глазами пуффендуйского ловца. Тот стремглав бросился куда-то в сторону Запретного Леса. Гарри ринулся за ним. Нагнав соперника, он увидел, что тот уже не просто близок к снитчу, а готов его поймать прямо сейчас. Тут яркая вспышка молнии осветила все вокруг, и через несколько секунд раздался оглушительный раскат грома. Диггори, ловец и капитан Пуффендуя, явно не ожидал этого и слегка замедлился. Гарри же это все было на руку: обогнав Седрика, он стал преследовать снитч, который стал заметнее благодаря вспышкам молний. Гриффиндорец выжимал все из своего «Нимбуса — 2000», когда стало происходить что-то странное: капли дождя стали превращаться в градины, а воздух стал ледяным. «Слишком высоко поднялся», — решил Гарри. Рукоятка метлы стала покрываться инеем, когда наконец он увидел виновников происходящего. Фигуры в черных рваных плащах окружали ловца со всех сторон. Гарри снова стал чувствовать то самое чувство безнадежности и отчаяния, что и в поезде. Увернувшись от одного из дементоров, он начал пикировать в сторону стадиона. Облетев еще троих, Гарри облегченно вздохнул: «Вроде бы все». Вдруг перед ним появилась еще одна фигура в плаще. Дементор жадно втягивал воздух своим отвратительным ртом. Уродливая рука в струпьях ухватилась за древко метлы. У Гарри стало темнеть в глазах, и он снова услышал женский крик, просящий о помощи. Уже теряя сознание, гриффиндорец успел заметить желтое пятно, которое стремительно пронеслось вдалеке. «Оливер меня убьет», — подумал Гарри и отключился.

***

В Больничном крыле была занята только одна койка. Весь пол от входа до нее был покрыт мокрыми следами от обуви. Вокруг койки толпились взволнованно переговаривающиеся гриффиндорцы, мешавшие мадам Помфри подобраться к больному. Гарри стал постепенно приходить в себя. Все тело сильно болело, а ребра горели огнем. Он медленно открыл глаза, однако все расплывалось. Гарри машинально потянулся за очками, но его руку пронзила сильная боль.  — Подайте ему очки, — услышал он голос Гермионы. Как только очки были на месте, Гарри осмотрел всех присутствующих: ближе всех к нему стояли Рон с Гермионой. У нее щеки блестели от слез. Справа были близнецы Уизли, которые держали какие-то обломки, за ними — Невилл Долгопупс и Симус Финниган, лица которых были раскрашены в цвета гриффиндора. Слева стояли остальные члены команды: Кэти Белл снова плакала, а Алисия пыталась ее успокоить; у Анджелины тоже были глаза на мокром месте, но кто-то ободряюще взял ее за руку. Этим кем-то был комментатор Ли Джордан.  — Как ты себя чувствуешь, Гарри? — спросил Рон.  — Рон, ты идиот?! Как бы ты себя чувствовал, если бы упал с Астрономической башни? — встрял в беседу Джордж.  — На самом деле, я думал, что будет хуже, — тихо ответил Гарри.  — Дамблдор замедлил твое падение, Гарри, — сказала Гермиона. — Мы все очень испугались за тебя. Еще раз осмотрев собравшихся, гриффиндорец понял, что кого-то не хватает:  — Где Оливер? — спросил он.  — Пошел в душ. Наверное, хочет утопиться, — ответил все тот же Джордж Уизли. — Он решил, что сам виноват, и что нужно было взять тайм-аут… Да, кстати, как ты уже понял по нашим лицам, мы проиграли — Диггори поймал снитч, сразу после того как ты упал. Но это еще не самое плохое. Тут Гарри снова взглянул на обломки в руках загонщика. На одном из них он увидел надпись — «Нимбус — 2000».  — Твоя метла угодила в Гремучую Иву. Сборке не подлежит, — вынес вердикт Джордж.  — О, нет… — тяжело вздохнул Гарри. К сожалению ребят, этот вздох услышала мадам Помфри. Грозясь напоить кого-нибудь из них Чесночным Уксусом, она прогнала сначала Невилла с Симусом, а затем повернулась к остальным:  — Для больного сейчас крайне важны тишина и покой! Убирайтесь отсюда немедленно! Повторять ей не пришлось: все быстро покинули Больничное крыло. Поставив на прикроватный столик несколько бутылочек с разными зельями, она сказала:  — Гарри, сейчас ты выпьешь Костерост, так как у тебя сломаны два ребра. Через пятнадцать минут я дам тебе сонного зелья.  — Понятно. Когда мои друзья смогут снова меня навестить? — тихо спросил он.  — Вероятно, уже завтра, но только после уроков.  — Это хорошо. А когда вы меня выпишите?  — Ровно через две недели. Гарри снова тяжело вздохнул — в его планы это явно не вписывалось:  — Побыстрее никак не получится?  — Нет. А теперь Костерост! Гриффиндорец проглотил омерзительное снадобье, от которого, как ему показалось, все становилось только хуже. В голову стали лезть неприятные мысли, что все его друзья и знакомые выпустятся, а он так и будет лежать в Больничном крыле до самой старости, пока холодным зимним утром смерть в виде дементора не придет за ним и не заберет его в темный мир, где нет места ни счастью, ни любви, ни дружбе.