To Be Reborn

После долгой дороги конечности окончательно затекли, а спина отдавала тупой болью. Из-за долгого пребывания в сидячем положении мы решили сделать привал на заправке, где был неплохой супермаркет. Казалось, его еще никто не взламывал. Среднее помещение с закрытыми газетами окнами, пыльный пол и ни малейшего намека на пребывание человека тут последние лет десять. По всей видимости, заправку забросили еще до эпидемии. На стенах здания висели местами пересохшие рекламы, даже плакаты популярных в прошлое время личностей. Интересно, что с ними случилось? Наверняка купили крутой бункер с бесконечными запасами еды и воды и сейчас сидят где-то под землёй и нажираются до немощного состояния. Набрав всё самое необходимое и позволив Майки взять леденцы, мы начали свою относительно нормальную трапезу, если не брать в учет сырой вкус просроченных продуктов и отсутствие чистых столовых приборов. Наевшись, мы устроились в последнем ряду. Отсюда был отличный обзор на все входы и выходы, что в данной ситуации было огромным плюсом. У меня очень беспокойный сон, и я могу проснуться из-за малейшего шороха, так что безопасность у нас имелась, если таковой можно назвать семнадцатилетнего ребёнка с огнестрельным оружием. Машину мы спрятали за деревьями — на всякий случай, ведь у нас хорошо практикуется выкачивание бензина, что нам точно на руку не сыграет. В данное время нельзя доверять никому и ничему, а быть уверенным в чем-то не представляется возможным. Солнце почти полностью ушло за горизонт, постепенно оставляя супермаркет во мраке, и мать с Майки провалились в сон. Мама легла справа от меня, а братик примостился мне на колени. Немного дергающиеся закрытые веки, размеренное дыхание и спокойное выражение лица — так беззаботно мог спать только Майкус, чем постоянно меня удивлял. Я в последнее время много наблюдал за ним и понял важную вещь — он не сдаётся без боя. Этот хрупкий мальчишка был невероятно силен духом. Когда у него что-то не получалось, он продолжал пробовать, пока не достигнет совершенства. Он не показывал свои слезы даже мне. Его отношение ко всему было предельно серьёзно, и только во сне он расслаблялся. Мальчишка удивительно быстро приспособился к новой жизни и не пал духом после смерти отца. Я видел в нем очень эрудированного молодого человека, который наверняка бы добился высот в учебе и устроился на хорошую работу. Знаете, представляя, какая бы жизнь сложилась у него, будь он рождён лет тридцать назад, я впадаю в депрессию. Это мысль может испортить мне самый лучший день, ведь если Майки несчастлив — то я счастливым и в помине быть не могу. И сейчас, бросая взгляд на пыльные полки прилавок, мысли съедают меня. Их так много, они кружат с немыслимой скоростью в моей голове. Воспоминания о нормальной жизни мелькают, а я теряю контроль. Каждый неверный шаг, каждая неудача эхом отдаётся в сознании. Варианты альтернативы, когда победил я, а не черная смерть. Другие действия, исходы. Так происходит всегда, когда я остаюсь наедине с собой. Картины прежних дней, смех отца, запах выпечки матери, очередной забитый гол в пользу нашей команды… Стоп. Мой взгляд зацепил одинокую бутылку дешёвого виски с выцветшей этикеткой, стоявшей посреди полупустого ряда. До утра как минимум десять часов, могу ли я позволить себе отдохнуть? Ответ на этот вопрос не был озвучен, вместо меня действия дали положительный ответ. Аккуратно перемещая голову Майки, я начал тихо подниматься. Нужно ли в данный момент или нет, не имело значения, так как это стало негласным правилом выживания. Тишина — главный ключ к безопасности. Я взял бутылку в руки, смотря на темно-золотистую жидкость. Я уже хотел поставить её обратно, как мысли опять начали охватывать голову. — Да к чёрту все, — шёпотом проговорил я и начал открывать алкоголь. Глоток янтарной жидкости обжег горло, разливаясь приятным теплом в области груди, побуждая выпить еще. Мышцы начали расслабляться, что заставило сесть на прежнее место. Быстро взглянув на спящих родных, я осознал, насколько рискованно это все. Если сюда заявятся посторонние, будь это ходячие или живые, я, скорее всего, не смогу защитить семью. А страшнее всего заснуть крепким сном. Какой же я дурак! Закрыв бутылку, я положил ее в свой рюкзак и отметил про себя, что не выложил ее обратно на полку, а оставил на потом. Кажется, во мне действовали отголоски алкоголизма. Выпитые несколько глотков виски дали прекрасный результат, о котором я мечтал последний год — нескончаемый поток мыслей заметно притормозил. Голова больше не была загружена так сильно, а чертовы флэшбэки и вовсе временно покинули меня. Было странное чувство, словно мой мозг в замедленной съёмке. Такой расклад очень порадовал меня. И все-таки не зря я оставил бутылку себе. Такие небольшие порции частенько могут помочь в подобные сложные моменты. Мои размышления насчет прекрасного действия алкоголя прервал шум сбоку. Кажется, Майки проснулся. — Джи? — тихо произнёс мальчишка, поворачиваясь лицом ко мне. — Я тут. Все нормально? — я так же тихо ответил ему. — Да, просто… Мне опять приснился этот сон, но я хотел спросить у тебя… кое-что, — его неуверенность в голосе и вдумчивое выражение лица напрягли меня. Неужели он видел мое употребление алкоголя? Не самый лучший пример для подражания. Я вопросительно посмотрел на него, давая ему говорить дальше. — А что будет, если этого лагеря нет? Куда мы отправимся дальше? Я очень хочу верить в обратное, но что-то мне подсказывает — это все зря… — Слушай, Майк... У нас, конечно, нет никаких гарантий, но даже если лагеря не существует, в чем я сомневаюсь, мы останемся в Нью-Йорке. Ты же всегда хотел там побывать, м? — надеюсь, я смог составить логичный и ободряющий ответ. Каждое слово мне далось с небольшим усилием. Вот и общепринятый побочный эффект. Майки уже открыл рот, чтобы ответить, как наш небольшой диалог прервал свет фар на улице. Какого чёрта? Приказав братику разбудить мать и быть готовыми скрыться, я подошёл к окну и приподнял газету. Волнение окатило меня ледяной водой, а алкоголя в крови будто и не было. Увидев ожидаемую машину, которая явно была не пуста внутри, я повернул голову в сторону родных. Мама и Майки уже успели собрать все вещи и спрятать мусор, чтобы никто даже не догадался, что мы были тут. Поймав взгляд брата, сердце пропустило удар. В глазах его застыла… Решимость? Серьёзный взгляд, поджатые губы и пистолет в руке. Господи, что творится сейчас? Казалось бы, нужно уже принять этот факт, но видеть таковым родного человека — страшно. Приближающиеся шаги вернули меня обратно. Выхватив свой глок, я встал за колонну. Родные тоже спрятались. Пульс был настолько сильным, что его наверняка можно услышать, стоя на противоположном конце маркета. Неужели мы настолько везучие, что в самой заднице Нью-Арка встретили других людей? Уходя в свои мысли, я пропустил мимо ушей открывающуюся дверь и двух людей, которые вошли. Не успел я даже посмотреть в их сторону, как почувствовал холодный металл у себя на затылке. — Лучше без лишних движений. Пистолет на пол, — раздался мужской голос позади меня. Чёрт, чёрт, чёрт! Идиот! Ты всех подвел своей рассеянностью, и теперь умрут близкие по твоей собственной вине. Волна ужаса охватила меня, холодный пот выступил на теле, а в глазах застыли слезы. Тысячи моментов неудач, что преследовали меня, вмиг пронеслись в сознании. О нет, только не Майки… Руки начали нервно трястись, уже готовые было подчиниться, как из-за угла появился брат. — Тронешь его, трону твою шалаву, — повернув голову по направлению к голосу, мои брови поползли вверх. Майки уверенно стоял и направлял пистолет на человека позади меня. Его лицо не выражало никаких эмоций, а холодный взгляд потемневших глаз вселял ужас. — Ха, неплохо! Сколько тебе лет? Чтобы ты знал, она не моя шалава, — по всей видимости, там находилась еще и девушка. Перебирая все исходы событий, я начал придумывать план действий. Главная задача — не задеть брата пулей. — Больше, чем ты можешь посчитать. Отвлекаясь на разговор, мужчина чуть ослабил давление пистолетом на мой затылок. Это был идеальный момент. Резко развернувшись, я ударил человека по руке, перехватывая пистолет и забирая его себе. Делая большой шаг назад, снимая предохранитель, началась моя очередь наставить пистолет. В полумраке было сложно рассмотреть его, учитывая бандану, закрывающую половину лица. Парень, примерно пять и шесть футов. На его глаза, обрамлённые аккуратными тонкими бровями, падали чёрные пряди длинных волос. Он медленно поднял руки вверх, и только тогда я заметил девушку, стоящую сзади него. Её лицо тоже было закрыто банданой. Не уверен, для чего была эта конфиденциальность в мире без законов и миллионов ходячих некроманитий, но, скорее всего, они по-крупному насолили какой-нибудь большой банде и сейчас в бегах, или же они считают, что это круто. — Какого х… Джерард?! — воскликнула девушка, впервые что-то сказав за все время нашего спектакля, чем вызвала лишь моё недоумение и направленное дуло Майки на себя. — Святой Иисус, ты жив! Я так скучала, милый! — Девушка начала подходить ко мне, и моя реакция на такой расклад не заставила себя ждать. Пуля прилетела ей прямо щиколотку, вылетая с заметным шумом. Девушка упала на пол и начала истошно орать, слезы моментально покатились щекам. Парень быстро опустился рядом закрыть ей рот, но это уже было бессмысленно. Раздалось рычание снаружи. Они услышали. — Бежим! — Пожалуйста, помоги! — парень растерянно смотрел на меня, не решаясь притронуться к партнёрше. Она все так же билась в истерике, а белый кафель все сильнее покрывался алой жидкостью. Вот-вот двери супермаркета разобьются, и сюда огромной толпой залетят ходячие, а я колебался. Нужны ли мне эти проблемы? Но не помогу — это будет меня преследовать. Хотя, если они и правда в бегах, я подпишу смертный приговор, спасая и беря их под свое крыло. Возможно, у них были знания в механике или химии, и это бы очень нам помогло. Твою мать, как сложно… — Джерард, шевелись! — крик брата подействовал на меня пощёчиной. Постояв еще пару секунд и слыша, как ходячие начали ломиться в двери, я принял решение. Подходя к парню, я сказал: — Хватай ее за ноги, а я возьму за руки, и сваливаем отсюда к чёртовой матери.