Пленница

Pov Ева       Его настроение меняется каждую минуту, невозможно уследить за этими метаморфозами. Слова не выходят у меня из головы — как будто я могу не смотреть на него так, словно от него зависит моя жизнь. Впрочем, кажется, так и есть.       Приняв душ и сменив постельное белье, чувствую себя настолько истощенной, что сил остаётся только для того, чтобы доползти до подушки. Теперь я точно буду остерегаться пауков, в кратере их больше, чем где-либо ещё, но чтобы они кусались, это впервые на моей памяти. Как бы там ни было, мне нужно собраться силами и поговорить с Лидером, надеюсь, он всё-таки меня выслушает. На этой приятной ноте и со сладкими воспоминаниями о ночи, проведенной с ним, я засыпаю, а будит прикосновение чьей-то руки.       — Привет, — Трис улыбается, пока я пытаюсь понять, где я и что тут делает она. Видимо, увидев мою растерянность, девушка говорит: — Меня Эрик прислал, убедиться, что ты в порядке.       — Спасибо, — отвечаю, пока она измеряет мне температуру.       — Если честно, я не удивлена, что он привел тебя к себе. — сообщает она между делом.       — Почему? Он часто так делает? — не могу не спросить, пытаясь заглушить внезапно возникшее чувство ревности.       — Совсем нет, просто, если верить словам Фора, я удивляюсь, что он не сделал этого раньше, — почему-то краснею от её признания, ведь Эрик то и дело таскает меня то к себе, то обратно в камеру.       — А что именно сказал Фор? — протягиваю руку для укола.       — Что Эрик навалял ему по самое небалуйся, — смеётся она, но сразу морщит носик, жалея своего мужа.       — За что? — продолжаю я допрос.       — Фор по его лицу догадался, что с Лидером что-то неладное творится, но просто спросить — в их случае не вариант, тогда он решил нелестно выразиться в твой адрес.       — О, — мои брови снова ползут ко лбу, и теперь мне становится ясно, откуда взялись ссадины на запястьях Эрика.       — Вот именно, — Трис поднимается на ноги. — Ты не просто его пленница, хотя, думаю, ты и так догадалась.       — На самом деле, Трис, я просто его пленница, и он делает со мной, что хочет, — грустно улыбаюсь. — Ведь мы обе знаем, чем всё закончится.       Она не отвечает, только загадочно улыбается. Девушка уходит, оставляя меня одну, захлебываться своими чувствами, которые одновременно окрыляют, но и причиняют боль. Пока слоняюсь от безделья по его квартире, понимаю, что ни разу за весь день мне даже в голову не пришло проверить, заперта ли дверь. Собираюсь наконец сделать это, когда слышу щелчок замка. Эрик заходит в квартиру и при виде меня у двери замирает.       — Куда-то собралась, детка? — спрашивает с надменной насмешкой в лице, и я понимаю, что он не только пьяный, но и настроен крайне враждебно.       — Нет, — отвечаю, делая неуверенный шаг назад.       — А мне вот показалось иначе, — начинает раздеваться, пока нетвердой походкой двигается на меня.       — Тебе показалось, — шепчу, понимая, что мне лучше молчать, его холодный взгляд не сулит ничего хорошего. — Нам нужно поговорить, — пытаюсь сменить тему.       — Мы обязательно поговорим, — он снимает свою футболку, и кинув в сторону, хватает меня за плечи. — Но прежде ты встанешь на колени.       — Эрик, что ты делаешь? — пытаюсь освободиться от его хватки.       — А ты не знаешь, — снова усмехается. — Тебе же понравилось сосать мой член, тем более, ты должна отработать вчерашнюю ночь! — его слова настолько шокируют меня, что на мгновение я забываю, как дышать. Оттолкнув его, врезаю ему пощёчину.       — Ты просто нереальный засранец! — кричу ему, задыхаясь от слёз.       — Сука, — рычит он, снова хватая меня за плечи и прижимая к себе. — Сделай это ещё раз, и я так оттрахаю твой сладкий ротик, что ты не сможешь говорить неделю.       — Да пошёл ты! — брыкаюсь в его руках, но освободится у меня не выходит, он усиливает хватку на моих плечах, причиняя боль, и я наконец замираю.Эрик наклоняется ко мне и впивается в мою шею, чередуя нетерпеливые поцелуи покусываниями. Эти его действия ставят меня в тупик — моё тело жаждет его, всё, что он может дать, но мой разум против. — Эрик, прекрати! — начинаю плакать, и он перестает целовать меня, смотрит совершенно сумасшедшим взглядом, от которого чувствую мурашки по всему телу.       Он молча переводит взгляд на мои руки, и я жду когда он достанет наручники, но Эрик швыряет меня на диван, и прежде, чем я осознаю, что происходит, он наваливается на меня сверху, зажав мои руки одной своей, заматывает запястья скотчем.       - Ты это серьезно?! — задыхаюсь от злости.       — О, да, — приподнимается на мне, оценивая свою работу. Пользуясь моментом, подтягиваю к себе ноги и со всей силой толкаю его в грудь. От неожиданности он падает с дивана, но так же быстро поднимается, чертыхнувшись, снова наваливается на меня. Замотав мне ноги, довольный собой он поднимается.       — Ты же понимаешь, что зря это сделала?       — Тебе лучше вернуть меня в камеру. Клянусь, я придушу тебя, чёртов ты сукин сын! — шиплю, пытаясь хотя бы сесть. В этот момент слышим стук в дверь и оба оборачиваемся.       Как только он открывает, в комнату вплывает девушка, причём, с такой приторно-довольной миной, что меня начинает тошнить. Замираю в ожидании, пока он выставит смазливую девку, но…       — Ты как раз во время, — Эрик начинает расстёгивать ширинку, а девушка, вдруг заметив меня, на мгновение замирает.       — Мы займёмся этим перед ней? — задает вопрос, на который и я хочу узнать ответ.       — Да, ты имеешь что-то против? — выгибает он бровь, избавившись от джинсов.       — Нет, — пожимает она плечами.       — Твою мать! — не выдерживаю я. — Ты совсем рехнулся?! — повышаю голос.       — Тебя не спрашивали! — рычит он на меня.       — Ты не посмеешь! — сверлю его уничтожающим взглядом.       — А она вообще кто? — спрашивает девушка, расстегивая платье.       — Не твоё дело! — отвечаем ей с Эриком в один голос.       — Болтливая сучка, — Эрик подходит ко мне.       — Ты чёртов извращенец, ненавижу тебя! — шиплю ему, пока он, оторвав ленту скотча пытается заткнуть мне рот. Наконец ему удается, он быстро слезает с меня и направляется к девушке, которая уже успела раздеться.       Что я чувствую в данный момент? Растерянность, злость, боль, обиду. Он трахает её на моих глазах, из которых слёзы текут ручьем. Я, видимо, извращенка, потому что не могу оторвать взгляд от место соединения их тел, не могу закрыть глаза или отвернуться. Я смотрю, как его член скользит в неё, и задыхаюсь от боли. Не поднимаю взгляд выше — если я увижу на его лице наслаждение, просто умру.       Он покидает её тело после оргазма девушки, и кончает ей на живот. Когда я решаю, что моим мучениям наконец настал конец, он стягивает её с края кровати заставляет встать на четвереньки и снова входит в неё.       Чтобы не свихнуться окончательно, пытаюсь представить на её месте себя, представить, что его твёрдый, блестящий от соков, член входит в моё тело, что звуки секса исходят от наших тел, что это мои стоны, а не её…       Желание растекается по моему телу вместе с обжигающей болью. Сжимаю колени, чувствую, как я буквально растекаюсь. Меня уже почти не тошнит от её стонов, но его рычание возвращает меня в реальность — в ту самую, где мой любимый мужчина имеет другую перед моими глазами.       Наконец всё это заканчивается. Не знаю, сколько времени прошло, да мне и всё равно. Пока он одевается и провожает девку за дверь, я пытаюсь убедить себя, что это моя вина, он сделал это только потому, что увидел мой взгляд. Эрик прав, я должна его ненавидеть. Должна, но не уверена, что смогу. Pov Эрик       Застегнув ширинку и захлопнув за девкой дверь, поворачиваюсь и смотрю на Еву. Никак не получается унять рваное дыхание, бешенный пульс не желает успокаиваться. Злость нарастает по экспоненте, а причина моему бешенству, как всегда, проста и банальна. Я прекрасно понимаю, что так возбудился совсем не на ту шлюху, а только потому, что ОНА смотрела на то, как я трахаюсь. Ни на минуту не отвела взгляда. И сейчас глаза девчонки продолжают гореть огнём похоти и праведного гнева.       Медленно двигаюсь в её сторону, не сводя с неё взгляда, и Ева сразу заметно напрягается, но продолжает смотреть мне в глаза. Резко отрываю скотч от её рта, ожидая, что на меня тут же посыпятся проклятья, но она молчит, тяжело дышит. Взяв со стола нож, разрезаю липкую ленту на её запястьях и щиколотках, попутно заметив, как плотно сжаты её колени. Девчонка тут же вскакивает на ноги, и первым делом мне прилетает увесистый удар в челюсть, который, вопреки моим, и наверняка её, ожиданиям, не злит меня, а лишь распаляет ещё сильнее.       Задыхаясь от возбуждения, провожу языком по разбитой в кровь нижней губе, сразу почувствовав соленый, металлический привкус. Вдруг не успеваю сообразить, что произошло, как чувствую во рту её горячий язык.       Ева буквально набрасывается на меня, едва не сбив с ног, впиваясь в мои губы, переплетая наши языки. Чувствую, как её пальчики начинают ласкать мою обнаженную грудь, и мне буквально сносит крышу от бешенства. И снова, только лишь потому, что я понимаю, что умираю от наслаждения от её прикосновений. Член уже стоит так, что становится больно, словно я не трахался только что, не имел ту девку во всех позах. Резко прервав поцелуй, отталкиваю девчонку и даю ей увесистую оплеуху.       — Маленькая изгойская шлюшка, — шиплю прямо в её ушко, сжав рукой её горло и прижав спиной и затылком к стене. — Ты не смеешь меня касаться, забыла? Если так, то я тебе сейчас напомню.       Не обращаю внимания на злые слёзы, выступившие из её глаз, в которых, тем не менее, продолжает гореть желание. Разжав пальцы, сжимающие её хрупкую шею, одним движением разрываю на ней футболку, обнажив упругую грудь, впиваюсь на мгновение губами в призывно торчащий сосок и ощутимо его прикусываю, она вскрикивает от боли, и я тут же зализываю его языком. Проделав со штанами то же, что с майкой, отшвыриваю в сторону бесполезную тряпку, так же быстро избавившись от своих джинс, разворачиваю девчонку к себе спиной, заставив упереться ладонями в стену.       Вхожу сильным толчком в горячее тело, намеренно причиняя боль. Она вскрикивает, но тут же призывно стонет, сразу получив наверняка долгожданный оргазм. Продолжает стонать, когда я, не остановившись, начинаю долбиться каменным стояком в её податливую плоть, заполняя её собой до упора. Наклонившись, начинаю лихорадочно шарить руками по её телу, жадно сминая полную грудь, пощипывая твердые соски, и она стонет всё громче, уже почти кричит.       — А ну-ка, заткнись, — рычу, снова взбесившись от того, как на меня действуют её стоны, и, слегка сжав рукой её горло, притягиваю девку, впиваясь грубым поцелуем в припухшие губы. Запускаю язык в её рот, вылизывая, заставляя задыхаться. Продолжаю трахать, проникая всё глубже в её тело резкими толчками. Опускаю вторую руку вниз и начинаю массировать её клитор. Понимаю, что могу просто пользоваться этим сладким телом, удовлетворяя собственную похоть, но, не известно почему, хочу доставить ей наслаждение. Пусть мои ласки грубые и в них нет ни грамма нежности, но я хочу, чтобы эта маленькая сучка кончала и кончала подо мной, хочу затрахать её до потери сознания, чтобы она, очнувшись, молила о большем.       Твою мать! Да что за хрень со мной творится?! — Оторвавшись от её губ, сам начинаю неконтролируемо стонать от наслаждения и бессилия от того, что не могу справиться с собственным телом. Какого же хрена я так её хочу?! Хочу с первых мгновений, когда, будучи уже в сознании, почувствовал на себе её руки, её горячее дыхание на своей шее, когда она шептала мне в ухо, как она ненавидит меня с моим гребанным Бесстрашием.       Ева передо мной снова извивается и кричит, получив оргазм, сжимая почти до боли мой член внутренними спазмами. Её тело настолько тесное и сладкое, что моё наслаждение уже граничит с безумием, и я с громким стоном кончаю, оставшись глубоко в ней, прижимаясь к её спине грудью, из которой, кажется, сейчас сердце просто выскочит.       Стоим так, стараясь выровнять дыхание, девчонка начинает немного успокаиваться, а вот у меня ничего не выходит. Чувствую, как снова твердею внутри её тела и выхожу из нее, но только лишь для того, чтобы подтолкнуть её к постели.       — Серьезно? — стонет она обречённо, когда я наваливаюсь на неё сверху, придавив к кровати своим телом.       — Я говорил тебе, что собираюсь однажды затрахать тебя так, что ты попросишь пощады, либо вырубишься подо мной, — снова вхожу в её киску, размазывая по стройным бедрам свое стекающее семя. — У нас впереди ещё много времени. Меня хватит ещё надолго, детка, поверь, — начинаю двигаться в ней, снова сжимаю её горло и шепчу прямо в ушко. — Такие, как ты годятся лишь для того, чтобы удовлетворять мою похоть.       — Скотина, отпусти, оставь меня, — стонет она обречённо.       — Не перестанешь дёргаться, я тебя придушу, а когда очнешься, всё равно продолжу трахать. Так что, расслабься и получай удовольствие. Я все равно получу своё, мы это уже проходили, помнишь? — продолжаю двигаться, и моё дыхание снова сбивается так, что больше говорить я уже не могу.