Правда состояла в том, что Джулиан был просто слишком опасен. Мир стал безопаснее без него. Но беднее. И скучнее. Гораздо скучнее. (Л. Дж. Смит. Запретная игра. Убийство)
Алый рассвет занимался над Ареной, окрашивая голые скалы и спящих на них трибутов в розовые тона. Четверка профи мирно посапывала, пока пятый, ответственный за дежурство перед рассветом, прогуливался по каменной площадке, не выпуская из рук легкий дальнострельный лук. Рядом тихонько зазвенело, и Марк, остановившись на фоне поднимающегося ослепительно-яркого солнечного диска, протянул руку, ловя небольшой парашютик, предназначенный специально для него. Опустив лук, он неспешно вскрыл коробочку, вытаскивая на свет коротенькую трубочку, небольшой колчан стрел и маленькую баночку, доверху наполненную черной тягучей жижей. Усмехнувшись, парень поднял лицо к небу, благодаря, и рассовал подарки по карманам, разместив их как можно удобнее. Удостоверившись, что никто не видел его маленькое приобретение, он, как ни в чем не бывало, принялся обходить территорию, насвистывая весёленькую песенку, что с ним не бывало уже очень давно. Эвелин с наслаждением потянулась, переворачиваясь на другой бок, и с испугом вскочила, распахивая глаза и выставляя перед собой кинжал, натолкнувшись на что-то мягкое. — Не пихайся, — Кристиан недовольно завозился и отвернулся от девочки. — Крис, твою ж… — с чувством начала Уошинтон, но ей не дали закончить. — Что? — О’Райан недоуменно обернулся и смерил её наивно распахнутым взглядом темных глаз. — Ничего, — Эвелин медленно выдохнула, входя в краткую медитацию. — Просто когда в другой раз будешь засыпать под боком у вооруженного ножом профи, подумай о том, что его неплохо бы для начала предупредить. — А то проснусь без какой-нибудь конечности? — иронично поднял бровь парень. — Сомневаешься? — Что ты. Нет. Только ты поосторожнее с ним. Не попади кому-нибудь в глаз. — Ага. Например, тебе, — съехидничала Уошинтон. — К примеру. — Постараюсь при первом же удобном случае. — Буду ждать! — Кристиан перевернулся на противоположенный бок и мирно заснул, оставив девушку в одиночестве. Эвелин присела на корточки на самом краю бездны, качая в пальцах за конец рукояти тот самый кинжал, который так и не покинул сегодня её руки. Светало. Солнце взбиралось всё выше и выше над горизонтом, поднялся небольшой ветерок, который грозил перейти к ночи в бурю, если продолжит развиваться с той же силой. Пробудившиеся ото сна профи потихоньку стекались к остаткам вчерашней роскоши, чтобы плотно подкрепиться. — Холодно, — поежилась Дарра. — Надо бы место найти, где переждать бурю, если она разразится, да поскорее. — После завтрака соберем лагерь и пойдем осмотрим верхние скалы, — Эвелин терзала зубами остатки мяса на кости. — Там были пещеры, в них можно переждать бурю. — И собрать дождевую воду, — добавила Суини. — Если она не кислотной будет, как в прошлом году, — усмехнулся Кристиан. — Знатное тогда было веселье. — Не забывай, что клоуны в этот раз мы, — хмуро поднял голову Марк. — Да ладно тебе, — беспечно бросила Эвелин. — Перед смертью не надышишься. — Это еще не повод перестать дышать раньше времени. — Интересно, где затаились остальные трое? — не обращая внимания на реплику Марка, задала вопрос Эбигейл. — Они явно где-то там, потому что больше негде… — Ага. И сеть гор, опоясывающих Арену не в счет, — насмешливо произнес О’Райан. — Замолчи, — поморщилась девочка. — Ты портишь мне всю комбинацию. — Я бы рад тебе испортить комбинацию, да боюсь, ты её не носишь, — искоса поглядывая на Эвелин, продолжил свою линию стрелок. — Что ты имеешь в виду? — непонимающе подняла голову девочка. Пару секунд Кристиан смотрел на нее, а потом с лишь слегка выраженной досадой отвернулся. — Забей. Ты не поймешь. — Это почему это я не пойму? — мгновенно оживилась Суини. Парень застонал, жалея, что вообще решил поиграть словами и вызвать ревность Эвелин, которая наблюдала теперь за всем этим с ехидной ухмылкой. Тем временем небо стало затягивать тучами, и вскоре от чистого утреннего лазаря не осталось и следа. — Если мы хотим чего-нибудь сегодня достичь, то надо выдвигаться сейчас. Собрав весь свой немногочисленный скарб, ребята стали взбираться вверх, помогая друг другу на самых крутых подъемах. — Эге… — протянула Дарра. — А ведь здесь кто-то был недавно. Смотрите, вот остались следы. Она провела рукой по впитавшейся в землю кровавой полосе. — Может, это тот, чью пушку мы слышали, когда плыли? — предположила Эвелин. — Нет, след совсем свежий, — непринужденно опустился рядом Марк. — Ему максимум день, если не меньше. Эвелин с Кристианом переглянулись. — Вчера мы видели тут девчонку из десятого дистрикта, — кивнул О’Райан. — Возможно, это её следы. — Значит, она не могла уйти далеко, — Марк встал, по-прежнему не отрывая глаз от кровавого следа. — Как только найдем убежище на случай бури, надо будет немедленно поискать её. Я уверен, она где-то здесь. — Поторопитесь, тучи сгущаются, — крикнула, обернувшись, ускакавшая вперед Эбигейл. — На каком мы ярусе? — поинтересовался стоящий внизу Марк, когда все уже забирались выше. — За пару ярусов до пещер, — откликнулся в ответ Кристиан, оборачиваясь. Армстронг кивнул и куда-то исчез. — Куда он делся? — Эбигейл завертелась юлой, пытаясь высмотреть Первого трибута. — Пошёл на поиски Бригитты, — рядом буквально из ниоткуда возникла Эвелин, спокойно поглядывая вниз. — Он же сам первым говорил, что сначала надо найти убежище, а потом уже идти искать, — удивилась профи четвертого дистрикта. — Это официальная версия, — уклончиво сказала Уошинтон. — Ну а то, что он исчез сейчас? — Ну а это неофициальная. — Еще чуть-чуть и я подумаю, что вы двое ведете двойную игру, — расставив руки в боки, Эбигейл прищурившись уставилась на девушку. — Марк нетерпелив, — поморщилась Уошинтон. — За минуту он может поменять своё решение триста пятьдесят раз, с каждым шагом все больше приближаясь к цели. — Это пещера! — раздался впереди голос Дарры, которая упорно карабкалась вперед, пока остальные пререкались, застряв на одном месте. Профи вскинули головы, услышав заманчивый зов, и стали быстро взбираться к манящему укрытию. Черные тучи тем временем плотно облепили небосвод, и начал накрапывать мелкий дождик. Ветер, становящийся с каждой секундой всё злее и злее, хлестал по рукам и лицам трибутов, путал волосы, забивался в глаза. Подтянувшись очередной раз, ребята, цепляясь пальцами за мельчайшие выступы, вылезли на платформу и бегом направились к повороту, у которого махала рукой Кэйси. Едва успели они забежать под свод пещеры, как ливень, берегший до этого силы, хлынул в полную мощь. — Да уж, не повезло Марку, — со страхом сказала Эвелин, отступая на шаг назад. Стена дождевой воды напрочь отделила трибутов от окружающего мира. Хотя какого мира? Арены. Впрочем, сейчас Арена и была их миром. — Он сам знал, на что шел, — хмыкнул стоящим рядом Кристиан. — А если с ним что-нибудь случится, так тут нашей вины нет. Так что проходи давай вглубь пещеры и обустраивайся, — он махнул рукой внутрь, кивком головы подтверждая свои слова, — а я пока пойду сооружу костер, да надо емкости под струи подставить — вода, вроде бы, самая обычная. Дождь монотонно барабанил по камням, принося успокоение. Треск костра, равно как и его запах настраивали на меланхолический лад, навевая воспоминания о лете и беззаботных деньках в кругу Древних. Эвелин сидела на камне сравнительно недалеко от входа, обняв колени сцепленными руками, и неотрывно смотрела в пол, слушая дождь и вдыхая запах костра. Собственно, она и была сосредоточена на этих двух явлениях, отдавая даже большее предпочтение дождю. Эбигейл и Дарра ушли вглубь пещеры, разойдясь в разные стороны — Эбигейл свернулась калачиком в правом дальнем углу от входа, положив под голову рюкзак, а Дарра прислонилась к левой стене, вытянув при этом ноги. Рядом с девушкой, согнув одно колено, опустился вернувшийся после переделанных дел Кристиан. Эви искоса бросила на него взгляд, замечая, что парень чуть покачивает головой из стороны в сторону, слегка улыбаясь и смотря в одну точку. Чуть сильнее качнув головой, О’Райан невзначай повернул её, поймав взгляд девушки и уже не отпуская. Это напоминало какую-то странную дьявольскую игру — так сидеть и смотреть, постепенно проваливаясь в черный колодец неизученных глаз. Сердце подпрыгнуло, забившись в горле. Это странно, опасно и определенно не стоит делать. Именно от этого каждая мать стремится уберечь своих дочерей. Именно отсюда берут корни легенды о жестокой расплате за любопытство. Именно от этого нужно бежать сломя голову, особенно здесь, на Арене. Но если не падать, зачем тогда летать? Эвелин быстро облизала губы, пряча промелькнувший язычок. Заметив это, Кристиан перевел взгляд на него, продолжая потом смотреть на губы, за которыми он спрятался. Уошинтон продолжала еще с несколько секунд смотреть на парня, а потом повернула голову, разрывая контакт, и снова уставилась на голый камень пещеры. Сердце колотилось как бешеное, грозя выскочить наружу. Какого черта она творит? Какого дьявола сама лезет в расставленную самой же себе ловушку? Победить может один. Один и точка. Один… Почувствовав, что её взяли за руку, Эвелин повернула голову. За это время Крис подобрался ближе и сидел теперь почти впритык, держа её за руку и улыбаясь. — Чего ты хочешь? — едва шевеля губами произнесла девушка, неотрывно глядя на трибута. Тот не ответил, лишь склонил набок голову и продолжал улыбаться, а затем поднял руку и провел ею девушке по щеке. У входа раздался шум, посыпались камни и трибуты вскочили, приготовившись обороняться. Сквозь плотную завесу воды внутрь нырнул запыхавшийся Марк. Он наклонился, уперев ладони в колени, и никак не мог отдышаться. Видя, что это всего лишь один из них, профи опустили оружие, возвращаясь к своим делам. Эвелин подошла к напарнику, оставив О’Райана позади, и присела рядом с Марком. — Ты нашел её? — тихо, так, чтоб никто кроме него не услышал, поинтересовалась девушка. — Да, — слегка отдышавшись, парень распрямился. — Она дальше по склону, ярдах в двух от нас. Я видел её сквозь ливень, уже хотел убить, выстрелил, но из-за ветра промахнулся. А потом она заметила меня и сбежала. А я вернулся сюда. Но не думаю, что она убежала далеко. Она видела только меня одного и вполне могла подумать, что мы разделились и что ей нечего опасаться. Надо туда вернуться. Только бы дождь прекратился. Вопреки пожеланиям, ливень и не думал прекращать идти. Струи дождя безжалостно хлестали скалы и редкие кустарники, загоняя под навес некоторых смелых путников, отважившихся выйти наружу по какой-нибудь надобности. Трибутам не оставалось ничего, кроме как сидеть и ждать, ждать непонятно чего. Их словно запечатали здесь, как в клетке. Как в клетке… Зачем?.. Неизвестно, сколько времени лил дождь — беспросветные серые облака скрыли всё небо и ни малейшего светлого пятна, которое могло бы означать солнце, видно не было. Устав от вынужденного ожидания, профи метались как звери в клетке, переругиваясь и грозя перегрызть друг друга. А ливень всё не прекращался. Время как будто замерло на месте, не двигаясь ни вперед ни назад, шёл только дождь, длинный как жизнь и неумолимый как сама смерть. Первые признаки беспокойства начали проявляться, когда по пещере тонкой пленкой растеклась вода. Это были не обычные дождевые брызги, нет — это был вполне определенный водный слой. Когда же уровень воды поднялся еще на пару сантиметров, трибутами завладела паника. Они были далеко не идиотами, и сложить два плюс два получилось на отлично, вот только верить в результат вовсе не хотелось. — Ставлю десять из десяти, что они решили затопить Арену, — хрипло сказала Дарра, сквозь стену дождя оглядывая водную гладь. Эвелин поежилась. Она не рискнула подсчитывать, на какой высоте они находились и сколько потребовалось воды, что затопить всю Арену до этого уровня ровным слоем. — Они гонят нас наверх, — девушка распотрошила свой рюкзак, закрепляя на теле метательные ножи и кинжалы. Что-то ей подсказывало, что скоро всё разрешится, а значит лучше держать всё под рукой и не обременяться лишним грузом. — Если они так этого хотят, значит наверху есть что-то интересное, — ухмыльнулся Марк, не рискнув, однако, нырнуть под бурный поток воды. — Дамы вперед? — Ты джентльмен, как и всегда, — фыркнула Эбигейл, но всё равно направилась первой. Дарра с усмешкой наблюдала за маленькой юркой фигуркой, уверенно карабкающейся наверх. Вода и ветер били в лицо, мешая сосредоточиться и ясно мыслить. Эвелин жалела, что не надела вовремя маску, а сделать это теперь не было никакой возможности. Острые камни обдирали руки и впивались в порезы, вызывая желание то ли выть, то ли лезть на стены, что сейчас было как нельзя кстати. Непонятно откуда взявшаяся в дождевой воде соль разъедала порезы, заставляя терять последние остатки самообладания, если кто-то сзади пихался или иным образом мешался. Минут десять казалось, что горы не закончатся никогда. Они нависали повсюду, мешая спокойно дышать и соображать. Хотелось побыстрее выбраться, вырваться из этой клетки, убежать от напасти, вот только в клетку их именно и загоняли. Только другого пути не было. Перевал открылся неожиданно. Только они еще карабкались вверх, гадая, кто будет быстрее — они или вода — и вдруг рука зацепила пустоту, тело подтянулось и повалилось на относительно ровную площадку, сплошь покрытую каким-то полумертвым лишайником. Рядом взбирались и падали другие ребята, на мгновение замирали и садились или переворачивались на спину, в зависимости от предпочтения, но прикрывая уязвимый тыл. — Надеюсь, выше они не зальют, — сплюнула Дарра. — Выше некуда, разве только в небо, но я пока туда не собираюсь, — Кристиан взлохматил шевелюру и откинулся спиной на камень. — Черт с ней, с водой, — Марк тяжело опустился на корточки. — Надо убежище поискать, ливень переждать. Распорядитель не выдаст, море не съест. — И то правда, вот только пещер здесь нет, — оповестила успевшая осмотреться Эвелин. Не отвечая, профи блаженно растянулись на камнях, ощущая как ливень всё сильнее и сильнее слабеет. То ли сровняв ярус с водой, то ли выгнав на поверхность последнего трибута, дождь пару раз пробрызнул напоследок и затих. — Бред… — Что? — Кристиан повернул голову. — Ничего, — Эви сжала и разжала ладонь, с которой струйками стекала кровь. Тучи разошлись, как ни в чем не бывало, на вновь голубом куполе проиграл гимн Капитолия — день пролетел незаметно. Сегодня никто не умер — то ли не нарвался на противников, то ли им было не до того. С воды потянуло прохладным ветерком, но ложиться никого не тянуло. Трибуты уселись на каменном плато, обхватив руками колени и пытаясь унять бьющую их дрожь. Не спуская глаз с соперников, Эвелин проверила как ходит в ножнах кинжал и поудобнее перехватила древко короткого метательного копья. На этой Арене их осталось восемь и с каждым мгновением каркас, поддерживающий их союз, становился всё эфемернее, и это нельзя было не понимать. Единственный, кому ей пока можно было доверять — это Марк, как бы хорошо не вели себя остальные профи. Поэтому, когда бодрствовать стало совсем невмоготу, Уошинтон переглянулась с напарником и, устроившись у камня, на который до этого опиралась, уснула, крепко обхватив копье. Вскоре её примеру последовали и прочие, лишь Марк еще с полчаса после засыпания последнего из четырех трибутов пялился на так и не ставшее очагом место сложения камней, вертя в руках утреннюю коробочку. Небо, назло вчерашнему, было чистым — ни облачка. Солнце светило ярко, но даже не тропическая жара и не отблеск на мокрых камнях побудили заснувших мертвым сном профи проснуться, а чудовищный свист, от которого вскочили все без исключения и попытались не свалиться в пропасть, выясняя, куда же за ночь делась прибывавшая весь прошлый день вода. Она же вместе с тем самым страшным свистом устремлялась к нескольким воронкам, образовавшимся на зеркальной поверхности и утягивающим воду куда-то прочь из Арены. — Что за черт? — выразила общую мысль Эбигейл, оторопело уставившись на явно искусственный водоворот. Другие стояли, пытаясь подобрать слова или хотя бы обрести дар речи. — Черти что, — требовалось сказать хоть что-то, чтобы перестать наконец молчать. — Черт его знает… Марк подошел к краю и наклонился, глядя вниз. Воды уже почти не было, лишь далеко внизу плескалось обычное, ничем не превышающее своей высоты море. Мокрые скалы блестели на утреннем солнце, по ложбинкам и тропам бежали вниз оставшиеся ручейки. Парень присвистнул. — Ничего себе… А потом резко выпрямился, уловив что-то краем глаза. — Ты что-то заметил? — Эвелин мгновенно оказалась рядом. Армстронг не спуская глаз с одному ему видимой цели осторожно опустился, поднимая лук, и направился прочь, бросив ей мимолетное «оставайся тут». Девушка на секунду замерла, оглянулась на остальных и бросилась следом. — Это ты зря, — заметил Марк, когда они прошли уже приличное расстояние. — Проследила бы на ними в моё отсутствие. Кто знает, что они там без нас удумают. Эвелин лишь с независимым видом пожала плечами. Да, попалась. И что теперь? Не возвращаться же… — Что ты увидел? — Мелькнуло там, — Марк прищурившись уставился на солнце. — Пора заканчивать с этим. Переловить оставшихся и начать убивать тех. Девушка промолчала. Кто такие «те» было понятно без слов. Другое дело, что она всё еще внутренне цеплялась за остатки покоя и не хотела принимать, что даже союзников придется убивать. — Да, надо. Но сначала надо разделаться со сбежавшими. — Или нет. Начать сейчас, пока они не ожидают удара. — Сейчас удара ожидают все, — заметила Первая. — Не скажи, — протянул, ухмыляясь, Марк. — Просто не все показывают это. — Это почти одно и то же, что и ждать. Парень промолчал. Некоторое время они шли в тишине, а потом из-за очередного поворота открылась небольшая пещерка, из стены которой бил родник. Марк присвистнул: — Хорошо-то как! А то мы воды за вчерашний день не нахлебались… — Так то соленая, а эта… — Эвелин наклонилась к источнику, — чистая, пресная. — …для души и тела полезная. — Что, позволь спросить, ты здесь делаешь? — Марк повернулся к одной из скал, а Уошинтон в недоумении выпрямилась. — Да вот, решил в другую сторону пойти, а наткнулся на вас… — из-за скалы показался придерживающий наложенную на тетиву стрелу Крис. — А остальные? — А что остальные? — парень пожал плечами. — Идут себе потихоньку-помаленьку, природой наслаждаются. Эвелин недоверчиво хмыкнула. Чтобы Эбигейл с Даррой мирно шли, наслаждаясь природой? Да ни за что в жизни! — Прямо так и наслаждаются? — Ну, возможно, я и не так выразился, но суть одна, — он с размаху плюхнулся на камень и положил лук рядом с собой. — Мы здесь останемся? Эвелин неуверенно посмотрела на напарника, Марк кивнул. — Здесь. Разобьем лагерь, и отсюда будем высматривать трибутов. Место подходящее. — Только б нам снова заплыв не устроили. — Не устроят, — мрачно промолвила подошедшая Дарра. — Распорядители не повторяются. Они придумают что-то другое. Эвелин присела на пробивающуюся сквозь камень зеленую траву. — Будем надеяться. Ибо я наплавалась минимум на два года вперед. Закат… Алый, кровавый, завораживающий… — Красиво, правда? — Эвелин дернулась на голос, но тут же успокоилась, узнав Кристиана. Она стояла, вцепившись в камень стены в небольшой впадине, и смотрела на цепь гор и море. Оно отливало алым в закатных лучах. — Ты прав. Дух захватывает. — Чего только не бывает на свете. Даже на искусственной Арене, — его рука невзначай коснулась её, сначала осторожно, а потом сильнее обхватив её за запястье. — Ты прав… — повторила девушка, затылком чувствуя его легкое дыхание. Кристиан дернул её за руку, разворачивая к себе, а Эви замерла, боясь пошевелиться и не сводя взгляда с его темных глаз. Каштановые волосы легко раздувал ветер. Парень чуть наклонился, поднимая руку, касаясь её волос, проводя кончиками пальцев по щеке. — Крис… — Эвелин прикрыла глаза, чувствуя пульсацию на губах и чуть приоткрывая их. Он был совсем рядом… Резкий выход, и тяжесть тела навалилась на Уошинтон, придавливая к каменной кладке. Не понимая, что происходит, девушка распахнула глаза и почувствовала как сердце её пропускает удар — из спины О’Райана торчало копье. — Нет… — взгляд метнулся вверх и вдаль, а рука молниеносно выхватила метательный нож, отправляя его вперед. Вдали мелькнули два рыжих хвостика и исчезли за мгновение до того, как в камень ударился нож. Эвелин выдохнула, не веря в свой промах, и тут же полетела на землю, чувствуя, как сверху на нее обрушилась громадная тяжесть. Руки заскребли по противнице, перебрасывая её через себя, и метнулись к ножу. Нету… Точно, она же промахнулась. В следующую секунду пришлось срочно нырять в сторону и уворачиваться от удара. Хорошо, тогда кинжал. Удар с разворота в голову, перед глазами пляшут огни, в ушах звенит. Девушка на ощупь цепляется за уши и лицо Дарры, заставляя её убрать руки. Только бы дотянуться до кинжала… Удар, еще один, мимо… Есть! Кинжал в руке. Негритянка налетает, пытаясь сбить Эвелин с ног, но та ныряет вниз и перебегает вперед. Удар, по руке, по правой, левой, кисть слабеет. Только бы удержать. Еще один налет. Тела сталкиваются, нож уходит легко, как в масло входя меж ребер в сердце. Из последних сил Уошинтон выдергивает и полощет им по горлу девушки, откидываясь назад, запинаясь и падая. Всё. Теперь кончено. Всё кончено. В серых сумерках горел костер. Дым от него тоненькой струйкой тянулся вверх. Эвелин сидела на камнях, недалеко от него, обняв колени и, положив на них подбородок, отрешенно глядела сквозь огонь. Рядом зашуршало, и около девушки опустился Марк. Он молча положил ей руку на плечо, чуть сжимая. Эбигейл поблизости не наблюдалось. — Я отомщу, — вдруг прервала тишину девушка. — Это лучший выход, чем если бы вы остались потом вдвоем, — напомнил Армстронг, который совсем не собирался этого допускать. — Я всё равно отомщу, — упрямо мотнула головой Уошинтон. — Тогда… — Марк полез в карман куртки. — Тебе понадобится это. — Что это? — девушка остановила взгляд на маленькой коробочке, не спеша брать её в руки. — Парализующий яд. Я думаю, тебе захочется поразвлечься, прежде чем ты убьешь её, а для этого этот яд очень хорошо подойдет. — Спасибо. Но почему? Его прислали тебе. — Тебе он нужен больше. Я смогу одолеть противника и без него. И ты можешь. Но мне некому мстить. Пойдем, ужин скоро остынет. Марк встал, подавая Эвелин руку. Девушка ухватилась за нее, поднимаясь. Все-таки, Армстронг — настоящий напарник. Кто бы ни выжил, ему будет не хватать другого. У большого плоского камня колдовала Эбигейл, пытаясь сообразить ужин из найденных неподалеку ягод и нескольких плодов, хорошенько пропеченных в костре. Честно разделив три небольшие порции, она взяла свою и, откинувшись спиной на скалу, принялась за еду. Пришедшие Марк и Эвелин молча устроились рядом. Суини откинула голову и зажмурилась, в ожидании уставившись на небо. В синих сумерках заиграл гимн Капитолия. Эвелин дернулась, мельком глянув на небо и снова опустила взгляд. И подняла снова, не в силах его отвести. Гимн всё играл, а на куполе зависло лицо Кристиана, еще два часа назад ходившего и разговаривающего. Марк хмыкнул. Изображение плавно сменилось на фотографию Дарры. Она больше здесь не появится. Хорошо. Музыка замолкла, небосвод погас. Начал накрапывать мелкий дождик, совсем не мешая мыслям бродить по переулкам и тупикам сознания. Игры были безнадежно испорчены. Утро, словно назло, встретило трибутов чистым небом и ярким солнцем. Пели взявшиеся черт знает откуда птички, несло запахом свежей травы… вокруг были одни камни. Эвелин с трудом разлепила глаза и снова их зажмурила. Солнечные зайчики радостно запрыгали по внутренним векам, приветствуя весну и утро. И то правда — май на дворе. Где-то за Ареной. Уошинтон вздохнула полной грудью и осталась лежать. Двигаться хотелось в последнюю очередь — на душе было пусто и гнусно. Хотелось выть и плеваться от солнца и неба. Рядом кто-то зашевелился. Марк. Раньше это был бы не он. Эвелин повернулась на бок, почти с наслаждением ощущая, как в тело впиваются острые камни. — Эй… Надо вставать, — Армстронг не поленился подняться и теперь, присев рядом, теребил её за локоть. — Ты же хотела поохотиться. Действие он для усиления эффекта выделил голосом. Эвелин приоткрыла один глаз. — Не хочу. — Что ты как маленький ребенок — не хочу, не буду. Надо. Мы всё еще на Играх. — Где Эбигейл? — продолжая валяться, вопросила девушка. — Ушла. — Как, ушла? — от неожиданной ожидаемости она резко села. — Когда? — На заре. Или раньше. Её уже давно нет. Еду она всю забрала. — Тогда… Тогда, да. Пошли на охоту, — Эвелин подобралась и вскочила. Марк, качнувшись, встал. Он ухмылялся. — Вот и пришло время истребления. А потом… — А потом — мы. Скакать по камням неприятно. Еще неприятнее обрывать последние волоски, на которых держится спокойное существование. Эвелин не волновало убийство прочих игроков, её тревожило, что у неё дрогнет рука, когда они с Марком выйдут один на один. Из-за угла донесся шум, и профи резко прижались спиной к стене, мимо которой шли. Эвелин покрепче сжала древко копья и взглянула на Марка, он поднес палец к губам и поднял нож. Тренированные тела качнулись, ныряя за угол, и замерли, напряженно осматривая пространство — там никого не было. Уошинтон шагнула вперед, слегка раздвинув наконечником копья куцые заросли кустарника. Всего в паре шагов темнела пропасть. Сзади раздался свист и прокатились камни. Девушка резко развернулась, выхватывая взглядом упавшего Марка, судорожно вцепившегося в торчащее из груди древко копья и дергающего ногами. Взгляд, вместе с телом, развернулся вправо, выхватывая тонкую, замершую на уступе фигуру. Сомнений нет. Замах. Копье летит в цель. Фигурка слетает со скалы и несется вниз. Бьет пушка. Мелочные события, далеко не важные. Девчонка с третьего расплатилась, но сделанного не исправить. Острые камни, кровь на них. Красное на сером. И судорожно вцепившаяся в ладонь рука. Девушка смотрит, впившись, в темные, как бездна, глаза, не подпуская к себе мысль, что это — тоже в последний раз. — Обещай мне, — шепчет хриплый голос, срывается, но шепчет. — Обещай мне, что выиграешь. Что наш дистрикт снова будет первым. Обещаешь? Прикрыть глаза. Сжать руку. — Обещаю. Эвелин подняла взгляд. Марк отрешенно уставился в небо. Когда он ушел? Успел ли услышать обещание? Неважно. Оно дано и его придется исполнить. Девушка встала, так же как и партнер отрешенно глядя вниз. Было паршиво, как будто, кто-то ударил в душу грязным ботинком. «…Терять друзей — проклятье из проклятий…» Когда-то случайно прочитанная фраза въелась на всю оставшуюся жизнь. А долгая ли она эта жизнь будет? Долгая. Потому что она победит. Потому что она обещала. Надо было отойти, чтобы планолёт смог забрать тело, и Эвелин отошла. Она пошла дальше, сжимая в руке кинжал и теребя в кармане баночку с ядом. Здесь же лежала короткая трубочка и с десяток стрел. Прощальный подарок. Девушка усмехнулась. Кто знал, что так могло бы получиться… Впереди возник спуск вдоль отвесной скалы, стеной уходящей в небо. Длинная дорога перемежалась площадками уровней, усеянных, как они ранее выяснили, пещерами. Там можно было поискать остальных трибутов. На серых камнях рос, облепив и их, и окрестные скалы, желтый лишайник или что-то в этом роде. Слизь стелилась по земле, перемешиваясь с рыхлой грязью. Ботинки скользили, заставляя Эвелин когда цепляться за редкие выступы, а когда и раскинув руки съезжать по наклонной. В один из таких спусков она не сразу заметила вылезший у неё на пути камень и опасно накренилась в сторону обрыва. — Осторожно! — её ухватили за руку и резко втянули обратно. — Ты? — обернувшись, девушка не поверила своим глазам. — Зачем? — Ну как? — Эбигейл пожала плечами. — Мы же союзники. — Где ты была? — отдышавшись, Эвелин направилась вглубь пещеры, расположенной на этом ярусе. Там было несколько камней, на которых можно было устроиться. — Ходила на разведку. А почему ты одна? Где Марк? — Его убили, — Уошинтон качнула головой. На разведку? На столько времени? Не верю. — Жаль… Видела кого-нибудь? — Суини была всё такая же жизнерадостная. — Нет. Только Третью. Но её уже никто не увидит. Сердце колотилось как бешеное. Она только что чуть не улетела в пропасть… Эвелин подняла взгляд. Четвертая стояла у входа в пещеру и ножом ковыряла какой-то объект. — Что это у тебя? — Орех, — она неопределенно махнула рукой с зажатым в ней плодом. — Нашла тут. Хочешь? Девушка покачала головой. — Он один. Где ты его нашла? — Они тут растут, пошли, покажу. Уошинтон оторвалась от своего сиденья. Есть хотелось, но отнимать еду у союзника, который её и нашел, будь он трижды подозрительным было не хорошо. Не правильно это было. Дорога уводила еще на один ярус вниз. Она всё так же скользила, а редкий кустарник и вовсе перестал попадаться, так что зацепиться было совершенно не за что. Серые камни и полное отсутствие зелени ярко контрастировали с пронзительно голубым небом и аквамариновым морем. Буквально сбежав последние пару метров, Эвелин очутилась на небольшой площадке, у самого края которой к скале притулилось некое деревце, прячущее в глубине своих переплетенных высохших ветвей несколько странных, покрытых зеленой кожурой плодов. — И что это? — подозрительно прищурилась Уошинтон, разглядывая то ли многоствольное дерево, то ли сильно разросшийся куст. — Мандасанский орех, — радостно оповестила уже продирающаяся сквозь ветви Эбигейл. — Произрастает преимущественно в тропиках, не ядовит. Для людей. И с хрустом откусила расчехлённый плод. Первая с сомнением покосилась на куст-дерево, а потом, вздохнув, всё же полезла за орехом — есть хотелось неимоверно. На вкус орех оказался очень даже ничего — мягким и терпким, словно жареные каштаны, другое дело, что этот был совсем не жареным. Горка кожуры всё росла и росла, когда сверху раздался подозрительный грохот. — Что это? Эвелин вскинула голову, словно в замедленной съемке наблюдая, как с самого верхнего яруса медленно раскалываются и валятся вниз каменные глыбы, а рядом стоит, скаля зубы в непривычной улыбке девочка с рыжими хвостиками из десятого дистрикта. Бригитта Эриксон. Камни валились вниз настоящей лавиной, погребая под собой всё на своем пути. Откуда-то вывалился мальчишка из одиннадцатого — огромный валун чиркнул ему по голове, сдирая кожу и мясо от уха до ноги. Мальчишку выкинуло в сторону, меж двух валунов за секунду до того, как они соприкоснулись. — Осторожно!!! — не помня себя, заорала Уошинтон, хватая союзницу за руку и бросаясь вниз, в спасительные воды океана, которые скроют их от падающих валунов, как только они очутятся под водой. Это был не просто нырок, это был полет наперегонки со смертью, где секундное промедление могло стоить жизни. Где-то на середине полета Уошинтон обнаружила, что что-то не так. Эбигейл извернулась в воздухе и вцепилась ей в руки ногтями, загоняя их куда поглубже и прицельно пинаясь ногами.Ах, вот как!
Эвелин крутанулась, сжимая её руки, и начала отвечать. А в следующую секунду девушки с шумом погрузились в воду. Камни посыпались следом. Часть из них осталась на различных ярусах, но некоторые слетели по склону до самого низа, а другие взлетали в воздух, чтобы найти своё пристанище на морском дне. Девушки камнем ушли под воду, не разжимая сцепленных рук. До этого они несколько раз перевернулись в воздухе и теперь были наравне, каждая при этом старалась потопить другую и оказаться чуть ближе к поверхности воды. Эвелин взмахнула руками, всплывая, схватила ртом воздух только для того, чтобы тут же уйти под воду, чувствуя, как её дернули за ноги. Суини повисла на ней, пытаясь увлечь вглубь и добраться до горла. Трибутка первого дистрикта в ответ запустила ей пальцы в волосы, захватывая и выдирая распушившиеся в воде светлые пряди. Эбигейл прицельно пнула в живот и завопила, захлебываясь, потому что вместе с отлетевшей Уошинтон отлетела и вся зажатая в её пальцах шевелюра Эбигейл. Чувствуя, как из легких выходит последний воздух, Эвелин быстро соображала, что делать. Нужно наверх. Надо выбраться на поверхность и надеть маску, которая всё это время была благополучно прицеплена к руке. Быстрый взгляд к противнице, пара взмахов руками — и она на поверхности. Рука рвет крепление, а ноги непрерывно работают, пытаясь удержать тело на плаву. — Знаешь, а это ведь я Марка убила! — бьет по ушам предательски звонкий голос. — Ты меня не заметила, отвлеклась на Третью, а я была совсем недалеко, чуть выше. Разумеется, я спряталась после броска, оставив вместо себя замечательную мишень, но это не умоляет твою невнимательность! Разве эта слепая заучка способна была на такой бросок? Ты даже не подумала! Ты вообще не думаешь, и это тебя погубит, а мне принесет победу! Она. Она убила Марка. Взяла его и убила. Это она сделала тот бросок. Она лишила её друга и союзника. Больше чем союзника. Больше чем друга. Напарника. Она. Она! Эвелин взвилась в прыжке, вытягиваясь струной, чтобы сверху, со всей силой обрушиться на Суини. Она нещадно пиналась ногами, драла волосы, царапала лицо, пытаясь добраться до глаз, не слушая, как бывшая союзница орет, когда в свежие царапины попадает соленая морская вода. Она убьет её. Она должна. Должна Марку, должна Крису, чье убийство тоже, наверняка, не обошлось без её участия. Должна, должна, должна!!! Есть, подцепила, добралась! Глаз с ощутимым пальцами, но не слухом треском вырывается из глазницы и отшвыривается куда-то в сторону. Эбигейл орет, захлебываясь, и ощутимо слабеет. Движения утрачивают четкость, она просто барахтается, хватаясь за пустую глазницу. Эвелин вздыхает полной грудью, благо маска работает на отлично.Это тебе за Марка!!!
Она набрасывается на неё, подминая под себя и сжимая руками горло. Суини хрипит, выпуская последние шарики воздуха, и замирает, выпучивая уцелевший глаз, а из уголка рта тоненькой ниточкой тянется трепещущая в воде слюна. Эвелин отталкивается от неё, летит спиной по воде и просто замирает, не всплывая и медленно дыша через маску. Она только что убила человека. Не то чтобы она жалела, вовсе нет, но с такой особой жестокостью… Интересно, есть ли под водой камеры? — истерически хихикнула она. И чуть была не расхохоталась, захлебываясь. Нет, так дело не пойдет. Надо собраться. Сосредоточиться. Если она всё правильно подсчитала, в живых, кроме неё, остается одна Бри, десятый дистрикт. И её надо убить. Надо. За Криса. Выполняя обещание Марку. Выполняя всё то, ради чего они всё это делали. А потом можно будет подумать. Возвращаться не обязательно, но и Бригитта домой не вернется. Она не позволит. А это значит, надо сейчас скрыться потихоньку, укрыться в какой-нибудь расщелине или бухточке, где бы её не заметила Эриксон, стопроцентно наблюдавшая за их поединком после своего маленького рукотворного обвала. Эвелин огляделась, сориентировалась, где какая сторона находится, и поплыла к скалистой части берега, исследуя все углубления и щели на предмет возможности проникновения на сушу незамеченной. Солнце припекало до невозможности, а вода почти кипела, когда Эвелин всё же нашла подходящую расщелину. Вряд ли это была естественная погода — скорее всего распорядители просто решили вытурить её из воды и сцепить с последним выжившим противником. Подождите… Не так быстро… Эвелин выступила на пару шагов из воды и утерла мокрое лицо, предварительно стащив маску. Так… Надо сосредоточиться. Рука нащупала в кармане последний подарок Марка — баночку и духовую трубку со стрелами. Девушка прислонилась спиной к стене и отдышалась. Так… Надо подняться на верхний ярус и осмотреть всё сверху, найти её и поймать. А для этого надо, чтобы её не заметили. Впрочем… если и заметит, разницы нет. Пусть. Тогда пойдем в открытую. Эвелин качнулась, собираясь, и рысцой двинулась по ведущей вверх горной тропинке. Солнце продолжало ярко слепить, сияя на голубом небе, но ветви деревьев, разросшихся по склону, создавали густую тень. Это была совсем другая часть Арены. Чем выше взбиралась девушка, тем сильнее это бросалось в глаза. Ярусе на третьем среди камней затесались комки земли, а потом и вообще перешли в уплотнённую почву, вскоре скрывшуюся под покровом сухих листьев, шишек и иголок. Эвелин выпрямилась, оглядывая пространство. Теперь требовалось двигаться тихо, чтобы шорохом и треском не привлечь к себе внимания. Не то что бы она боялась Бригитту, но охотник никогда не пляшет перед жертвой, а всегда загоняет её, подкрадывается, выслеживает и лишь потом нападает. Деревья вокруг были высокими. Разлапистые ветки начинались не у самой земли, а на некотором возвышении от неё, поэтому сверху можно было наблюдать, скрывшись в листве, а всё пространство внизу отлично просматривалось. Примерившись и оценив на глаз незаметные неопытному взгляду выступы, Эвелин взлетела вверх по стволу, цепляясь за них, упираясь в небольшие углубления и цепляясь за выступы. Не останавливаясь на нижних ветках, она пролезла к вершине и там, скрытая листвой, осмотрелась по сторонам. Никакого движения заметно не было, но их осталось всего двое, и Уошинтон надеялась, что распорядители подгонят Десятую прямо ей в руки. Или хотя бы в зону её видимости. Поэтому девушка расположилась на ветке, осматривая пространство внизу и поджидая жертву. Ветка была широкая, устойчивая. Эвелин присела, сосредоточенно и расслабленно всматриваясь вниз, приведя себя в ту грань между двумя состояниями, в которой и должно находиться во время боя. Взгляд скользил меж стволами, по земле, по ветвям, натыкаясь на сверкающую голубую искру. Кольцо… Сколько она уже о нем не вспоминала? Вообще не вспоминала на Играх? Или вспоминала? Какая разница… Девушка с любопытством уставилась на кольцо. Оно просило, обязывало жить. Её там где-то ждут. Там? Где-то? Всё, что за Ареной — другой мир, другая реальность. Далеко, невозможно далеко. Что её там ждет? Кто её там ждет? Крис мертв, Марка нет… Майклсоны? А что они? Она уже не ребенок и даже уже не та, кто уходил на Голодные Игры. Она изменилась. Кольцо так сверкало. Вопрос о возвращении встал как никогда остро. Нет, Бригитта не вернется, но она, она сама, хочет ли вернуться? Что ей там делать? В сером каменном мире, где нет и не будет тех, кто красил её жизнь. Шорох. Эвелин вскинула голову и чуть прищурилась, заметив мелькнувшую впереди фигуру. Эриксон двигалась вниз от обрыва — видимо, решила посмотреть, кто выжил и как теперь себя чувствует. Ну, иди… Деревья росли тесно, позволяя перебираться с дерева на дерево без особой опасности. Эвелин перескакивала с ветки на ветку, прижималась к стволам, и снова прыгала на другое дерево. За несколько деревьев до опушки, когда лесной настил уже не мог шуршать под ногами, девушка спустилась вниз. Это было в самом низу, первый ярус переходил во второй, а на стороне, выходящей к морю, была коротенькая ложбинка, в которой и устроилась Бригитта, вытянувшись и разлегшись на каменистой земле. Она, словно солдат из окопа, выглядывала из узенькой расщелины, наблюдая за морем. Что она надеялась там найти? Столько времени прошло… Рука сжала в кармане флакон и стрелы. Еще не выходя из-под сени деревьев, Эвелин достала тонкие заточенные палочки и открутила крышку. Заостренные концы легко вошли в черную жижу, покрываясь ядом. Судя по всему, это был простейший парализатор, мгновенно вырубающий человека. Уошинтон усмехнулась. Нет и не может быть более полезного предмета для профи, решившего поиздеваться над жертвой. Кто бы ни прислал это Марку — он знал, что делает. И Марк знал, потому и отдал его ей. Легко ступая по затвердевшей земле, Эвелин приблизилась к жертве. Та её не замечала, то ли увлекшись чем-то по ту сторону скалы, то ли банально прошляпив появление противника. Губы девушки искривила усмешка. Уошинтон подняла снабженную стрелой трубку и резко дунула. Острие, вжикнув, впилось в основание шеи у позвоночника. Бригитта, не издав ни звука, ткнулась лицом в землю. Стащить девушку вниз, равно как и привязать её за руки и за ноги к стволам двух близко расположенных деревьев не составило особого труда. Прочные лианы, вполне годящиеся вместо веревок, нашлись довольно быстро, а нож, с которым Эвелин не расставалась еще с момента формирования своего рюкзака у Рога, помог ей избежать порезов от острых краев этого вида лиан. Теперь Эриксон висела, за руки и за ноги натянутая между двух деревьев, впрочем, не особо сильно, главное было в том, что двигаться Бри больше не могла. — Привет, — тихо протянула Уошинтон, как только Бригитта открыла глаза. Первая стояла прямо перед нею, слегка поигрывая ножом, и задумчиво за ней наблюдала. — Что тебе нужно? — хрипло спросила Бри, поднимая голову. От неожиданности Эвелин расхохоталась. — Что мне надо? Серьезно? Ты, которая раз за разом мелькала на моем пути; ты, которая убила того, кто стал мне близок; ты, которая пыталась убить меня: размазаться по камням — это крайне жестоко, еще спрашиваешь, что мне нужно? Я тебя разочарую. Ты мне не мешаешь. И никогда не мешала. Ты просто не смогла бы меня победить, сойдись мы в поединке. Мне просто нужна твоя смерть. Хорошая такая, стопроцентная, мучительная смерть. — Хочешь добавить и меня к своему списку? Убийца! — выплюнула ей в лицо Эриксон. — Кто-то — большинство — назвал бы это местью… Я же предпочитаю слово «возмездие». Месть, она, знаешь ли, дурно пахнет. Хотя, разницы никакой. Это словесные игры, не меняющие суть. А она одна. Эвелин сделала шаг вперед и, быстро наклонившись, перерезала Десятой бедерную артерию на обоих ногах. Эриксон закричала. — Кричи сколько влезет, — профи скрестила руки на груди. — А я понаслаждаюсь. Мне оч-чень много за что хочется заставить тебя страдать. В душе полыхала ненависть. Крис… Они почти… Если бы не тот бросок, они были бы счастливы еще некоторое время и плевать, как обернулось бы всё в дальнейшем. А она разрушила это. И она должна за это ответить. — Знаешь, а ведь тебе уже ничто не поможет, — наблюдая, как алая кровь хлещет из ран, поделилась Эвелин. — Такие раны очень трудно пережать. И остановить кровотечение, соответственно. Впрочем, мне не любая твоя смерть нужна, а, как я уже говорила, мучения… А потому… Она снова шагнула вперед, медленно проводя разрез от запястий до плеча на одной руке, а затем и на другой. — Ты сумасшедшая, — кое-как справившись с криком, процедила сквозь зубы Бригитта. — Я? — рассеяно переспросила Уошинтон. — Может быть… Но, заметь, я с этим согласилась. По-настоящему сумасшедший стал бы это отрицать. — Ты чокнутая! — взвизгнула Десятая. — А вот это не тебе судить… — Эвелин не сводила с неё глаз, а затем с расстановкой развернулась и начала спускаться вниз, к морю. — Ты куда? Эй! Ты куда? — прохрипели ей вслед. Эриксон стремительно слабела, вокруг неё натекла уже приличная лужа крови. Уошинтон, не обращая внимания, спустилась вниз, затем зашла в воду, прошла поглубже и легла на спину, загребая по очереди то одной, то другой рукой. Всё почти закончилось. Надо было решать: возвращаться или нет. Если нет — можно было бы всегда успеть вонзить себе клинок в сердце до того, как прилетит планетолет. Бригитте не жить. Не сейчас — чуть позже прогремит пушка и объявят победителя тридцать седьмых Голодных Игр. Кстати, она чертовски голодна… Девушка вздрогнула от прокатившегося по Арене грохота. Последняя пушка. Гребок, еще гребок. Пляж, песок, Крис. Море, тяжесть, Крис. Скалы, голод, Крис. Камни, закат, Крис… — Дамы и господа, — набатом по ушам раздался голос Понтия Огиона. — Рады сообщить вам, что победителем тридцать седьмых Голодных Игр становится… Эвелин Уошинтон!