Как известно, самые надежные договоры — это те, что никогда не были записаны на бумаге. (Д.Емец. Мефодий Буслаев. Свиток желаний)
Если бы Уошинтон могла выбирать, она бы без раздумий назвала с десяток мест, где бы с радостью никогда не появлялась. Одним из таких мест был расположенный в историческом центре столицы особняк, с виду ничем не отличающийся от своих соседей. Устроившись на чердаке одной из высоток, находящихся сравнительно напротив, Эвелин в бинокль изучала здание, в которое ей вскоре предстояло проникнуть. Она бы, конечно, с большим удовольствием выждала бы пару дней, изучила режим приснопамятной семейки и их прислуги, а уж потом рискнула пробраться в дом, однако свалившиеся ей на голову безумцы смешали все карты, и действовать приходилось незамедлительно. В Ратуше папки не было, теперь Эвелин понимала это совершенно точно. А если бы она там и была, то мгновенно бы оказалась в руках миротворцев после поимки взломщиков. Если же они бы её так и не нашли, её все равно бы оттуда забрали как из неблагонадежного места и спрятали бы ещё где-нибудь. Например, дома, увеличив охрану так, что не подобраться. А значит проверить дом надо сейчас, пока была возможность. Все эти мысли промелькнули у девушки за последние минут двадцать, пока она пробиралась от оцепленной кольцом Ратуши до старинного особняка. Пока что за время ее наблюдения из здания никто не выходил, в сознании шевельнулась паническая мысль, что там и нет никого, а она бездарно тратит время, но тут же была задушена. Как бы там ни было, а сейчас сунуться самое благоприятное время. Эвелин качнулась и медленно выдохнула. Пора.***
За все века, прошедшие за долгое время их жизни, Ребекка научилась по малейшим нюансам определять настроение братьев. Иначе ей просто было не выжить. Вот и сейчас, наблюдая, как Элайджа куда-то быстро собирается, девушка понимала, что сейчас не лучшее время не только вмешиваться, но и вообще возникать в поле зрения. Янтарные запонки со стуком разлетелись по разным концам комнаты, и блондинке только оставалось догадываться, кто же так взбесил брата, что главный оплот спокойствия семьи Майклсон ещё чуть-чуть и готов будет разнести любую попавшуюся ему под руку вещь в клочья. Врожденное любопытство вступило в спор с инстинктом самосохранения и с переменным успехом пыталось вырваться на волю. — Что-то случилось? Элайджа покосился в сторону сестры и вернулся к поспешным сборам. — Всё в порядке, Ребекка. Не беспокойся. Сочтя за лучшее убраться подальше, девушка устроилась в кресле с книгой, из-за которой наблюдала, как старший брат мечется по дому. Вскоре дверь внизу хлопнула, и в доме наступила тишина.***
Внутри здание вполне смахивало на любой когда-либо построенный особняк. Эвелин не знала, чего она ожидала, проникая в него, может, кроваво-красных стен, свисающих с потолка цепей или стонущих в подвалах узников, от шей которых лишь ненадолго отрывались прихвостни Майклсонов, но, миновав несколько лестниц и пару поворотов, девушка не увидела ничего, что бы могло натолкнуть на эту мысль. На секунду ею овладела паника, что она абсолютно зря влезла в этот дом — весьма успешно, кстати — и вообще в это дело. Что в этом гигантском скоплении всевозможных тайных и не очень мест невозможно вообще ничего найти, а если и возможно — то это дело случая, на который рассчитывать совершенно не приходится. Сердце сковал внезапный страх, и девушка замерла на месте, боясь дышать. — И что ты тут делаешь, позволь поинтересоваться? Уошинтон медленно обернулась. У лестницы, прислонившись к стене, стояла Ребекка. — Бекс… — Эвелин на секунду растерялась, но тут же взяла себя в руки и улыбнулась. — Привет. Блондинка усмехнулась и стала спускаться. — Привет? И это всё, что ты можешь сказать? — А что ты хочешь услышать? — Что? — Майклсон задумалась. — Как тебе жаль, что ты исчезла никому ничего не сказав, что мы волновались и места себе не находили, что… — Вы? — Эвелин приподняла бровь. — Что-то не верится. Ведь мои переживания — это так смешно, так к чему всё это? Как будто тебе это важно. — Мне важно! — вскинулась Ребекка. — Ты даже не представляешь, как волновался Элайджа… — древняя осеклась, увидев что-то промелькнувшее на лице бывшей подопечной. — Послушай, может я действительно была не права, и мне не стоило так… говорить, но давай… давай поговорим. Я не хочу, чтобы всё заканчивалось так. — Хорошо, — Эвелин вздохнула, попутно просчитывая ситуацию. Пожалуй, так было даже лучше — увести Ребекку в сторону от вопроса её пребывания в их доме, а потом, может быть, и выведать у неё что-то. — Давай поговорим. Вампирша кивнула, мгновенно срываясь с лестницы в сторону кухни. Задумчиво улыбаясь, Уошинтон последовала за ней. На кухне был чай, было тепло и пахло домом. Здесь всё напоминало о тех днях, когда девушка жила в этой семье и ничто еще ничего не предвещало. Уошинтон украдкой огляделась и забралась на большой деревянный табурет рядом с хлопочущей у плиты Ребеккой. Когда та опустилась напротив, девушка обхватила руками протянутую чашку и, прикрыв глаза, вдохнула аромат. Некоторое время они сидели в молчании. Одна не знала что сказать, а другая не хотела начинать первой. Наконец Ребекка решила заговорить. — Не расскажешь, где была? Эвелин покачала головой. Для того чтобы что-то получить взамен, ей требовалось довериться, но девушка не могла. Пока не могла. — Многое произошло. И я не о том, когда я пропала, я об Играх. Я уже не та, что раньше. — Я заметила, — Ребекка улыбнулась, и в её голосе что-то послышалось. Материнская гордость? — Что, девочка выросла, да? — невесело усмехнулась ночная гостья. — Скажи, Бекс, каково это — одной против всего мира? Я думала, я знаю. Я не знала. Заперлась в своем панцире, разобиделась на всех и вся, думала, будет какое-то дело, если я подставлю Капитолий и лишу его победителя. Но я не смогла, а всем было плевать. Не думаю, что и мне сейчас есть до этого какое-то дело. Уошинтон подняла глаза на блондинку и заметила, что та давно изучающе на неё смотрит. — Что? — Если бы я только знала… — То что? — Я бы… — Не надо. Что было то прошло, Бекс. Ничего уже не изменить, да и не стоит. Поверь мне. — Хорошо, — Ребекка опустила взгляд, размешивая в чашке сахар. — Я могу тебе чем-то помочь? Эвелин хмыкнула, запрокинув голову. — У меня всё в порядке, так что, наверное, ничем. — Зачем же ты тогда здесь? Губы Уошинтон тронула легкая улыбка. — Что ты знаешь о синдикате боуда?***
Вечер наступил незаметно. Только светило солнце, и вот, верхушки деревьев уже серебрит лунный свет. Эвелин обвела взглядом парк, прислушиваясь к стрекоту цикад, и медленно пошла прочь от тропинки. То, что она хотела провернуть, требовало не только опыта и львиной доли удачи, но и недюжинных моральных сил. До определенного ею же самой часа оставалось еще приличное количество времени, и девушка отправилась в самое загадочное место Капитолия, жители которого не обращали на него внимания, просто проходя мимо, а завсегдатаи изнанки старались обходить стороной. Эвелин отправилась на поляну семи дорог. Медитация успокаивала и дарила силы. Сидящая в позе лотоса девушка качнулась и откинулась на спину: ждать было привычно, но ожидание собственной смерти несколько напрягало. Звездная темнота поляны ожидание скрашивала. — Ты снова пришла, — бледная тень безмолвно возникла позади девушки, не сразу подавая голос. — Да. Привет, — глаза Эвелин были закрыты, но она прекрасно знала, кто стоит за её левым плечом. — Я попрощаться. — Попрощаться? — тень выразила некоторое удивление. — Я здесь больше не появлюсь. В любом случае. — Хорошо. — Прощай, Кристиан. Уошинтон открыла глаза. На поляне никого не было.…Чуть меньше суток назад…
— Боуда? — Ребекка наморщила носик. — Кажется, слышала что-то, но не припомню. Кто это? — Один из видов существ, что считаются фантастическими. По различным источникам они жили на территории, что находилась за океаном. Говорят, там когда-то был континент. Ныне обитают в Капитолии на достаточном количестве руководящих постов, — Уошинтон улыбнулась. — Они тебе встречались раньше? — Мы с Ником, было дело, много ездили по миру, но… такое название… — блондинка растерялась. — Это оборотни-гиены. На лице у Майклсон появилась тень узнавания. — Да!.. Сама не встречалась, но служанка рассказывала… — она откинулась на спинку стула и сложила на груди руки. Эти звери крайне опасны, они держали в ужасе селения… Бедную девочку трясло, когда она рассказывала! Кажется, её брата утащил кто-то из них… — А в стычках? Какие они? — Не сталкивалась, — Ребекка покачала головой. — И не хотела бы, если честно. — Твои братья сунули головы в пасть гиенам, Бекка, — Эвелин серьезно посмотрела на девушку. — Они здесь, в городе, и им абсолютно наплевать, кто против них встанет — они раздавят. Со стандартной формулировкой — ты и все, кого ты любишь. Майклсон открыла рот и закрыла. Давно прошло то время, когда семье Первородных последний раз что-то угрожало, и девушка уже не помнила — каково это: бояться за близких. Наконец, пытаясь осознать ситуацию, она зацепилась за небольшую нестыковку. Нестыковку, которая сидела и сверлила её взглядом напротив. — А ты-то здесь каким боком?! Эвелин усмехнулась. — Приятно познакомиться. Я чистильщик. И поклонилась. Ребекка ахнула и по-новому посмотрела на давно знакомую ей девушку. — И давно? — Ну не так, чтобы. Но всё же. — И что же… что же… — И что же делают санитары города в разборках двух равновеликих сил сверхъестественной стороны правительства? — подсказала Эвелин. — Моего клиента крайне беспокоит вмешательство твоих братьев в дела синдиката. Чтобы не доводить дело до полномасштабного столкновения, нас попросили вмешаться. Я бы хотела решить всё мирным путём. — Я не хочу никого терять, — Бекка обняла себя руками и уставилась бессмысленным взглядом в стол. — Снова. Минут десять прошло в молчании. Ребекка сидела, слегка покачиваясь, полностью погрузившись в себя. Эвелин тихо пила чай и ждала, пока древняя придет в себя и хотя бы пошевелится. — Зачем же они в это влезли… Зачем… — Ребекка медленно подняла взгляд, остановив его на Эвелин. — И что теперь делать? — Смотря какой результат ты хочешь. — А какие варианты есть? Гостья аккуратно поставила чашку и сцепила руки в замок. — Их несколько. Первый: ты выгоняешь меня и рассказываешь всё Элайдже с Клаусом. Я не проживу и дня; убрав меня, Клаус идет наводить свои порядки к боуда и проигрывает. Как ни крути их больше. Не думаю, что они выпустят из своих лап главу противоборствующего клана. Как поступит Элайджа, я не знаю, но в действиях Клауса не сомневаюсь. При самом хорошем раскладе вы с Элом остаетесь вдвоем, — Уошинтон помолчала. — При втором варианте ты ничего не предпринимаешь, я ухожу. Всё идет как идет, доходит до прямого столкновения, ведь никто не уступит. Идет война на уничтожение. — Почему на уничтожение? — хрипло спросила Ребекка. — Потому что вас трое, а их целая община. Я не говорю, что уничтожение будет полным — опыт сокрытия у вас огромный, но спокойной жизни придет конец. О поддержке президента тоже можно забыть — у вас есть один непреодолимый минус — солнце. Боуда же при желании совсем не отличаются от людей. Их никто не заподозрит. — А еще? — Еще? Еще можно не доводить до конфликта. — Как? Эвелин помолчала, внимательно глядя на… кого? подругу? наставницу? Серьёзно, а кто ей Ребекка? Явно больше чем просто знакомая. Наставница была ближе, но… еще ближе было понятие второй семьи. — Войну развязывать никто не хочет. Хотели бы — головы полетели бы сразу. Синдикат согласен закрыть тему, если ему вернут украденные у него документы. И это лучшее предложение, какое можно вообразить — просто восстановить статус кво. — Просто вернуть документы? — оживилась Ребекка. — Так легко? — Легко? — Эвелин усмехнулась. — Так твои братья их и отдали. Они идут до конца не смотря на цену, и ты это прекрасно знаешь. Они не отступятся. — Ты права, — Ребекка отвернулась и несколько минут смотрела в окно. — Но что-то же ведь надо сделать! Нельзя так просто взять и сдаться… — Нельзя… — эхом повторила охотница. — Должен быть выход. — Он тебе не понравится, — покачала головой Эвелин. — Мне сейчас понравится всё, лишь бы спасти этих двух самонадеянных болванов. Эвелин хмыкнула, оценив грань семейных отношений. — Можно вернуть документы не ставя их в известность. Ребекка на секунду замерла. — Но ведь они об этом узнают. Лучше я поговорю с ними, меня братья послушают. Что? — недоуменно спросила девушка, наткнувшись на проскользнувший скепсис во взгляде бывшей воспитанницы. — Решение за тобой. Но первый вариант развития событий я тебе озвучила. Это он и есть. — Но если не поговорить, то Ник… он будет рвать и метать! — в экспрессии Бекка взмахнула руками. — Он… будет в бешенстве! — Зато будет жив, — тихо вставив своё слово, Эвелин замолчала, затаившись и наблюдая, какой эффект её речь оказала на вампиршу. Та замерла, будто наткнувшись на стену и осознавая сказанное. Как ни крути, а если братья узнают о её планах, её просто отправят спать на ближайшую — сколько? сотню лет или всё же поменьше? Эвелин права, иного выхода нет. Молчание длилось долго, но слова явно попали в благодатную почву — с каждой минутой Ребекка все сильнее убеждалась — убеждала себя? — что выход только один. — Хорошо. Что нужно делать?***
Не выйдет, — Ребекка выпрямилась и устало провела рукой по лбу. — Мы так ничего не найдём. — Давай хотя бы попытаемся. Немного же осталось, — её собеседница оторвалась от просматриваемой пачки документов и выглянула из-за шкафа. Уже несколько часов они вдвоем обшаривали кабинеты мужской половины семьи Майклсон, а результаты по прежнему были нулевые. — Я не представляю, куда ещё они могли запрятать документы. — Куда-нибудь на видное место, где не догадаются. Или в какой-нибудь тайник. Вообще, это не обязательно же делать в кабинете. — Тем более! — Бекка застонала. — Тут несколько дней работы! Как проще было бы, если бы можно было просто взмахнуть палочкой! «Акцио, документы!» И всё! — Э? — Эвелин подозрительно на неё покосилась. — Что ты имеешь ввиду? Майклсон с досадой оглянулась и поморщилась. — Забудь. Воспоминания молодости нашей. Давай дальше. — Бекс… — А? — А если не тут, то где они ещё могут храниться? — Кто его знает, — блондинка задумалась остановившись посреди комнаты. — Может, в клубе. — В клубе? — Ну да. В клубе МакДжагера. Они там часто тусуются. Хочешь, можем сходить. — Я подумаю. Это где? — У площади Пяти фонтанов. Это такое здание, его не пропустишь. Но лучше нам пойти туда вместе. — Там опасно? — Ну, так, — Ребекка пошевелила пальцами. — Со мной-то пропустят без разговоров. «Ага, и мигом сдадут братьям», — подумала про себя Уошинтон. Похоже, этот клуб станет следующим пунктом её расследования. — Это последний стеллаж? — Да, — вампирша закончила простукивать полки и теперь составляла обратно книги. — Ничего. — Ладно. Пройдемся по дому, может увидим что. Обход дома ничего не дал. Ни папки ни её содержимого, ни что-либо на них похожее девушки не нашли. К Эвелин закралось подозрение, что они давно уничтожены, а вся информация осталась только у древних в памяти, но этот финал отдавал такой безысходностью, что лучше было о нем не думать. Начинало едва-едва светлеть, когда она покинула особняк. Небо постепенно приобретало розоватые оттенки, солнце ещё не выглянуло из-за горизонта, отойдя на приличное расстояние, девушка остановилась, запрокинув голову к верху и спрятав руки в карманы, спасаясь от утренней прохлады. Рождение нового дня завораживало. Она замерла — не двигаясь и не дыша, боясь спугнуть прозрачное чудо. Через аллею послышался стук трости, и Эвелин автоматически повернула на шум голову и едва не задохнулась: сквозь ряд деревьев было видно, как по другой стороне аллеи шел Клаус.***
Кофе в «У Джо» подавали отменный. По этой и по ещё нескольким причинам Эвелин сидела сейчас за столиком, ожидая, пока солнце поднимется на достаточную высоту, чтобы с полным правом можно было заявить, что полдень миновал. Поспать удалось мало, но девушка не жаловалась — ещё курсе на втором Школы их научили максимально набираться сил за минимальный промежуток времени. Эти навыки были полезны до сих пор. Минувшая ночь не прошла даром: проверены Ратуша и дом, а ещё заключён союз с Ребеккой. Древняя обещала, что если увидит документы, тут же ей сообщит. Тут была одна загвоздка. Ребекка не знала, что документы в папке, а Эвелин не знала, какие в папке документы. Только то, что папка синяя и с гербом. Заказчик объяснил, что без специальных знаний папку не открыть и сначала нужно найти её, а уж если она окажется пуста, то тогда… Тому, что в разговоре с Майклсон Эвелин специально употребляла слово «документы» было несколько причин, основной из которых было опасение, что Ребекка проболтается, пусть даже случайно, а её братья среагируют на слово «папка» как на красную тряпку. Стилус плавно скользил по экрану небольшого планшета, прокручивая сайт упомянутого Ребеккой клуба. Он был закрытый, этот клуб, и принадлежал некоему Уоллису МакДжагеру, владельцу нескольких казино, ушлому торговцу и — меценату. Последнее было странным, но такие маски часто надевают самые зловещие личности. Проникнуть в него без протекции на самом деле было бы затруднительно — от аккуратных и невзрачных страниц сайта за версту несло опасностью. Тем временем другие варианты на данный момент отсутствовали, и волей неволей приходилось изыскивать пути проникновения в клуб. Подхватив вещи и оставив на столе пару купюр, девушка вышла в полуденный осенний зной. Двуликость Капитолия по своему масштабу могла быть сопоставима только с ним самим. Успешные кварталы не всегда скрывали довольство жизнью, а в трущобах обретались не только нищие, бизнес-центр мог быть оплотом тех, кто ни при каких обстоятельствах не мог раскрыть миру свою истинную натуру, а обычная полянка скрывала в себе тайны мироздания. Заброшенный много лет назад долгострой в южной части города не привлекал к себе внимание, спрятавшись за спинами более успешных собратьев-небоскребов. Летом в нем квакали лягушки, превращая бизнес-квартал в филиал болота. Но никто не подозревал, что минуя затопленный первый этаж можно попасть во вполне благоустроенное жильё, какое можно встретить в обычной капитолийской квартире. — Посмотрите кто к нам пришел! Давно тебя не было, девочка, — Сирш Нан Рох, престарелый дядечка лет шестидесяти, сморщенный и неказистый, обладал влиянием, покрывшим словно переплетением нитей всю изнанку столицы. — Здравствуйте, Сирш, — Эвелин улыбнулась, прислоняясь к косяку двери. — Как ваша нога? — Превосходно, превосходно! Твой бальзам просто чудо! Проходи, располагался. С чем пришла? Эвелин отлепилась от косяка, прошла внутрь и устроилась в большом белом кресле, одном из тех, что в немалом количестве были расставленны по гостиной, доставая из сумки небольшой пакет. — Принесла порошок, который Вы просили, а ещё бумаги на «Риттер-инженинг». — Здорово, здорово, молодец, девочка, — мужчина скрылся за бюро и вернулся с небольшим мешочком. Судя по всему, веса он был не малого. — Спасибо, — девушка поймала брошенный ей мешочек, мимолётно взвешивая его на ладони, и убрала в сумку. — Что-то ещё желаете? — Пока нет, в конце недели может появиться работёнка, загляни в четверг, пожалуй. Я могу что-то для тебя сделать? Уошинтон медленно кивнула. С Сиршем надо было говорить прямо, двусмысленностей и уверток он не любил, и по мере сил мог помочь. Естественно, счёт взаимных услуг велся с особым тщанием. — Мне нужно попасть в клуб МакДжагера. Так, чтобы меня не выставили и просто вообще не замечали. — МакДжагер… — Нан Рох устроился в кресле напротив, положил ногу на ногу и постучал пальцами правой руки по подбородку. — У него специфический клуб. Он весьма скрытен, но внутри не особо следят на перемещениями. Я бы мог тебя провести, но кто раз попал туда, порвать с ним уже не может. Подумай, стоит ли твое дело этого. Эвелин склонила голову. Вопрос был хорош. — Что это за клуб? Можете сказать? Или все сведения только после…? — Только после. Но я бы не советовал. Брось это дело, уходи. Это не те люди, с которыми следует связываться. — Я поняла вас. И всё-таки… Попасть туда мне необходимо. — Я предупредил, — Сирш философски взмахнул раскуривающейся трубкой. — Раз так, приходи к часу ночи. Прогуляемся.***
Было ветрено. Фонари отбрасывали слабые отсветы на жёлтую листву парка, было по-особому уютно, будто на землю в одиноком Октябре снизошла толика волшебства. Эвелин провела руками по комбинезону и зашуршала по парку прочь от призраков прошлого. Дорога до дома её частого клиента отсюда была короче. Сирш ждал её сидя на ступеньках первого этажа, раскуривая трубку. — Так ведь все здоровье посадите, — грустно улыбнулась девушка. — Пфф. Скорее меня сгубят нервы, чем это курево. Ты принесла то, что я просил? — Да, — Эвелин передала свёрток. — Отлично, — Нан Рох даже не заглядывая, отправил его за пазуху и поднялся. — Теперь можно отправляться. Дом у площади Пяти фонтанов встретил их мрачным молчанием. Было ощущение, что внутри все вымерли, настолько искусственным он казался в окружении сияющих собратьев. Эвелин поёжилась, на секунду ей показалось, что следующий шаг будет сделан в пропасть. — Ты уверена? Назад дороги не будет, — тихо раздалось сзади, но девушка всё равно вздрогнула. — Мне надо, — упрямо мотнула головой Уошинтон. — Ну что ж, — голос за спиной изменился. — Ты приняла правила игры. Добро пожаловать в клуб МакДжагера.