Близкие люди

      Письма от Широ снова становятся чем-то обыденным и привычным. Первое время Кэти открывала их с некоторым трепетом и волнением. Она боялась, что там будет что-то личное. Что Такаши будет извиняться, или пытаться выудить из неё, как она там, то есть здесь, без него, или ещё что-нибудь лишнее и совершенно ей сейчас ненужное. Но письма, которые он присылает, носят чисто рабочий характер. В них даже нет банальных «Как дела?». И это притупляет бдительность Кэти. Она успокаивается.       Отвечает Такаши Пидж сдержанно, сохраняя дух его писем — подчёркнуто вежливо, отстранённо, — как будто не было года в космосе, как будто не было четырёх лет на Земле, как будто не было и его дружбы с Мэттом. Впрочем, отношения Широ с её братом — это другое. Это их личное, и она туда не суётся. Кэти не нужны привилегии как младшей сестре друга. Она подозревает, что, возможно, Такаши узнаёт о ней как раз-таки у Мэтта. И хотя она брата снова не видит месяцами, с ним-то Кэти поддерживает тесную связь. Но спрашивать у него про Широ точно не станет. Она твёрдо решила двигаться вперёд.       Пидж не может знать, что письма Широ шлёт не только ей, но и Киту — в них он неизменно справляется о здоровье Акши и о том, как протекает беременность. И не может знать Пидж о том, что несколько раз Широ связывался с Лэнсом. Он-то и был главным источником информации о Кэти для капитана. Макклейн, в первый раз отправляя своеобразный отчёт о состоянии Холт, ещё сомневался, правильно ли он поступает. Может, стоит всё ей рассказать? Но что это даст? Она только разозлиться и скажет, чтобы Лэнс игнорировал Широ. Но ведь он не может так поступить с капитаном. Такаши — его друг и старший товарищ, да и вообще — Лэнс восхищался им задолго до того, как судьба свела их в Замке Львов. Так что Макклейн отвечал Широ, без излишних подробностей, не сплетничая и не строя никаких предположений. Просто в паре строк говорил, что с Кэти всё хорошо, она восстановилась, работает и вполне себе выглядит счастливой.       И тут Лэнс не лукавил. Может быть, и верна поговорка «С глаз долой…»? Наверняка Макклейн утверждать этого не мог, но Кэти изменилась. Повзрослела, что ли. Она снова сблизилась с Вероникой, когда вернулась в свою комнату в Гарнизоне. Вместе с Лэнсом они часто видятся с четой Когане, и несколько раз, Макклейн знал это наверняка, Кэти встречалась именно с Акшей. Что было нетипично для обеих девушек. Кэти в принципе плохо сходилась с новыми людьми (если так можно сказать про галрийку). А бывший генерал тоже не выглядела той, кому нужно разнообразное общество и в больших количествах.       Что же до его собственных отношений с Кэти… то тут все заинтересованные лица могли успокоиться и вздохнуть с облегчением. Их привилегированная дружба закончилась, оставив место исключительно платоническим отношениям. Лэнс с некоторым изумлением осознал, что хотя и не считает происходившее с ними на протяжении нескольких месяцев ошибкой, но всё же и нормальным назвать не может. Кэти нырнула с головой в их недороман и передружбу, а он, опьянённый чувством, что может быть кому-то нужным, потерял контроль. И кто знает, куда бы всё это зашло дальше, если бы сама жизнь не нажала на стоп-кран.       И теперь Лэнс находит всё больше времени и поводов пообщаться с одной миловидной особой. Его переписка с Анной носила всё более фривольный характер. Однажды в ходе такой она написала ему: «Видела сексапильного парня на сёрфе. Жаль, это был не ты». «Аннет, ты никак флиртуешь?» — удивился Лэнс. «У меня мало практики в последнее время, — вернула она ему его же слова. — Как знать, может, этот навык мне вскоре понадобится?» «С твоей внешностью тебе достаточно пальцем поманить да улыбнуться пару раз — и идиотом будет тот, кто не откликнется». Через несколько затянувшуюся паузу она написала: «Что ж, тогда улыбаюсь и маню пальцем. Может, это сработает?» Совершенно сбитый с толку Лэнс готов был прямо сейчас всё бросить и лететь на Кубу. Но обязательства не позволяли. «Считай, что я на полпути», — ответил он тогда.       А иногда это были просто разговоры по телефону. О том, как прошёл день, как работа в баре и Гарнизоне. Анна делилась своими наблюдениями за местными жителями. Она начала учить испанский, и Лэнс с радостью помогал ей в освоении произношения и постановки фраз, подсказывал ей нужные слова. Они и в переписке стали переходить на испанский при каждом удобном случае.       Лэнс гонит от себя мысли, к чему приведёт их это общение на расстоянии. Загадывать на будущее не хотелось, на что-то рассчитывать было страшно. Пока его устраивает этот флирт, который вроде бы ни к чему не обязывает, но с другой стороны приятно будоражит. Уколоться снова Лэнс не хотел бы. Обидеть Анну — тем более.

***

      Акша уговорила Кэти стать её доулой во время рождения ребёнка. Пидж сама не понимала, как вляпалась в это, но глаза галрийки были такими умоляющими. И потом, ещё был Кит.       — Пожалуйста, помоги ей, — это было сказано так проникновенно, так просто и так сложно одновременно. Три простых слова, сопровождаемые таким взглядом, что просто нельзя было не согласиться.       — Ладно, — вздыхает Пидж. — Но чур сами роды я принимать не буду!       — Конечно, нет, — улыбается Акша. — Ты просто побудешь немного рядом со мной.       Живот Акши уже большой, и в походке пропала кошачья плавность, зато появилась неуклюжесть. И всё равно Кэти находит молодую женщину просто прекрасной. Та как будто светится изнутри.       Кэти никому не говорит, но иногда, засыпая, она обращается к потерянной жизни, прося прощения. Это помогает не чувствовать того ужасно тяжелого камня на груди с названием вина. Ей тяжело, что не с кем поговорить о случившемся. Лэнс наверняка хочет скорее всё забыть. Широ ей больше не друг, во всяком случае пока, или уже. Беспокоить родителей ей тоже не хочется.       Так что, помогая Акше, она чувствует искупление. Кэти даже не сразу поняла, почему ей становится так легко после общения с новой подругой. А когда осознала, стала тянуться к ней ещё больше. Так что на роль доулы Пидж согласилась внутренне намного легче, чем внешне.

***

      В июле в Гарнизоне становится тихо: многие кадеты разъезжаются на каникулы. Так что Лэнс бродит по коридорам практически без дела. В одну из своих таких прогулок он обнаруживает себя возле комнаты Кэти. Макклейн тихо стучится в дверь, и она тут же распахивается.       — Лэнс! — удивляется Кэти, отрываясь от чтения книги «Мама и малыш». — Вот так сюрприз! Давно я тебя тут не видела.       — Да, извини, как-то мало времени стало. — Это оправдание на самом деле не очень вяжется отсутствием работы, но Пидж не обращает на это внимания.       — Это всё Анна — она украла твоё сердце, — улыбается Кэти.       — Наверно, ты права, — соглашается Лэнс и садится рядом с ней на кровати. — Что читаешь?       — Готовлюсь стать акушером. А ты знал, что классическая музыка благотворно влияет на нервную систему и мамы, и ребёнка. Доказано, что женщины, которые слушали Моцарта во время беременности, в целом лучше переносили этот период и реже страдали от проблем с сердечно-сосудистой системой?       Лэнс закатывает глаза.       — Святая Мария, я не узнаю тебя, Кэти. Это ты? Это точно ты?       — Да, это я. А ты как был дурачком, так им и останешься, — она хмурится и пихает его в бок локтем.       — Я шучу, уверен, ты прекрасно справишься. В конце концов, войну с Зарконом пережила, переживёшь и это.       — Надеюсь. А ты чего тут? Всё в порядке?       — Да. Я хотел сказать кое-что.       — Я слушаю тебя, — Кэти откладывает книгу, садится к другу лицом и внимательно смотрит на него.       Лэнс несколько секунд размышляет, как сообщить последние новости. Он не уверен в реакции Пидж. И решает начать сначала и издалека.       — Ты ведь знаешь, что я много общаяюсь с Аннитой.       — Аннитой? — улыбается Кэти. Откуда у него, интересно, эта привычка придумывать прозвища? — Конечно, знаю. Ты из телефона не вылазишь.       — Неправда! — возмущается Лэнс, хотя доля истины в словах Пидж есть. Он иногда перечитывал некоторые сообщения от Анны, которые ему особенно приглянулись. И было несколько голосовых, которые он иногда включал перед сном. Ему нравились её корявые попытки пожелать ему спокойной ночи на испанском. — Так вот, она поделилась со мной новостью. Ты же помнишь, что ей нравится фотографировать?       — Как можно забыть? — Кэти старается не думать о той злосчастной фотографии, из-за которой всё пошло куда-то не в ту степь. Зато ей нравится фотография, которая стоит у неё на комоде в окружении других.       — Она отправила свои фотографии Кубы и местных жителей в «Нэшнл Географик». И им так понравилось, что они попросили написать и статью.       — Не может быть! Вот это да!       — Потрясающе, правда? Самому не верится. — Лэнс ненадолго умолкает, собираясь с мыслями. — У меня в Гарнизоне сейчас почти нет дел, так что я взял отпуск и лечу на Кубу. Анна просила помочь с материалом.       Он смотрит на Кэти и ждёт её реакции. Она сидит с широко распахнутыми глазами, радость за знакомую сменяется пониманием того, что Лэнс уезжает.       — О. Ясно. Это… это неожиданно…       — Ты ведь не расстроишься, правда?       — А почему я должна расстраиваться? — Кэти вполне овладела собой и смотрит на него с улыбкой. — Там твой дом и твоя семья. И Аннита, — подмигивая, добавляет она.       — Слава богам, — Лэнс шумно выдыхает. — Я думал, ты обидишься, что я бросаю тебя тут одну.       — Эй! Я не одна! У меня есть Кит и Акша. И Ханк. Кстати, ты слышал новости? — глаза Кэти снова загораются, она садится поудобнее, чтобы смотреть прямо на Лэнса.       — Какие новости? Только не говори, что и Ханк уезжает, — с подозрением произносит Лэнс.       — Нет! Это намного круче! Ханк предложил Шей переехать сюда! Представляешь? Они будут вместе.       — Ничего себе! — Лэнс и правда удивлён. — Подожди, откуда ты знаешь? Он и слова мне не сказал, а я ведь виделся с ним утром на кухне.       — Наверно, хотел сделать сюрприз. О этом больше никто не знает. Так что, пожалуйста, держи рот на замке, — погрозила ему пальцем Пидж.       — А когда это я выбалтывал секреты? — обиженно отвечает Лэнс, впрочем, прекрасно зная, что Кэти просто дурачится и шутит.       Пидж умолкает и сидит, задумавшись о происходящем. Всё меняется ещё больше и стремительнее, чем раньше. Акша вот-вот станет мамой. А Кит — папой. Интересно, каким будет их малыш? На кого больше похож? Какого цвета будут его волосы? Хотя тут всё понятно — чёрные. А вдруг с фиолетовым отливом? Или кожа у него будет фиалкового цвета. А глаза? А вдруг он унаследует что-нибудь от родителей Акши, о которых почти ничего не известно?       Шей готова распроститься с любимой Балмерой и пролететь через половину Вселенной, чтобы жить на неизвестной планете среди людей, которые, если уж говорить откровенно, до сих пор те ещё ксенофобы и опасаются инопланетных существ, словно до сих пор верят в зелёных человечков, мечтающих захватить их маленькую голубую Землю. Что совсем странно, учитывая армию Сендака. Хотя, может, поэтому земляне настороженно относились к другим межгалактическим расам. Зная Ханка, можно с уверенностью в 99,9% сказать, что быть ещё одной свадьбе.       Лэнс улетает на Кубу к Анне. Весёлой и общительной девушке, которая понравилась Кэти с первого взгляда. Если б она тогда не была так занята страданиями по Широ, то сразу бы заметила это.       Широ… женился, улетел с мужем спасать очередную планету. Хотел, чтобы она летела с ним. Хорошо, что она отказала. Пидж прислушивается к себе — это новая привычка, которой её научила Акша — слушать своё сердце. И сердце говорило, что она поступила правильно. Она не станет разлучницей, не станет любовницей, она не будет навязываться, не будет ходить за ним по пятам. Пока ещё болит. Пока ещё есть риск раскровить рану по новой. Но это пройдёт, и когда это случится, они с Широ снова будут друзьями. Но не сейчас. Сейчас Кэти надо заниматься собой.       — Кэти-Кэт? — тихо зовёт её Лэнс, и она слегка вздрагивает: он уже давно к ней так не обращался. — Ты в порядке?       — Да, Лэнс. Я в полном порядке, — отвечает она. И это чистейшая правда.       — Иди сюда, — он раскрывает руки, и Кэти с радостью обнимает его в ответ, устраивая голову на его груди и слушая ровное биение сердца.       Через неделю Лэнс улетает. И Пидж, прощаясь с ним накануне отлёта, чувствует лёгкую грусть и ностальгию: меньше года назад в самолёт до Кубы садилась она. Ох, какое было время. Так много алкоголя, поцелуев и жарких ночей, что Кэти не верится, что это была и правда она.