***
Теперь он мерит шагами коридор. Дурная весть разносится быстро, скоро здесь окажется семья Кэти и ее друзья. Она сейчас в операционной, и сколько ему ждать вестей, неизвестно. В больнице свой особый запах, от которого его подташнивает. Он вспоминает бесконечные проверки здоровья до полета на Кербер, потом медотсек у галра, криокапсулу и, наконец, госпиталь Гарнизона, с которого все началось и которым все закончилось. Широ мерит шагами коридор. Со стороны он точно лев в клетке, ему осталось только зарычать. Он сейчас нетерпелив и ждет только одного человека. И он наконец появляется. — Широ!.. — голос Макклейна эхом разносится по больничному коридору. Такаши улавливает нотки паники, отчего голос Лэнса становится высоким и довольно неприятным. — Я пришел, как только… Лэнс не успевает закончить, а Широ не успевает сообразить, что он делает. Но правая рука сама собой сжимается в кулак и ударяет Макклейна прямо в живот. Так что тот сгибается от боли, вдруг резко выдохнув весь воздух, и болезненно стонет. Хорошо, это он еще мало получил. Широ хватает Лэнса за футболку и припирает к стене, прижимая левой рукой за основание шеи, пальцами крепко хватаясь за плечо. Макклейн не может вырваться из этой железной, в прямом и переносном смыслах, хватки, да и не хочет. Гнев Широ более чем оправдан. — Я доверил тебе самое дорогое, что было у меня в жизни! — не говорит, скорее рычит Широ, не сводя горящих сейчас угольно-черных глаз с Лэнса. Макклейн мельком видит, как позади капитана появляется фигура Кертиса — наверяка слухи уже дошли до всего гарнизона, а может, Блэйк просто искал мужа. Лэнсу совсем не жаль его, нет, не жаль, пусть он слышит. Ему вообще плевать на Кертиса. — Так назови мне хоть одну причину, чтобы я не придушил тебя прямо сейчас.***
Лэнс сидел в учебном классе. Младшие кадеты уже разбежались, но у самого учителя была еще гора бумажной работы. Он ее не любил — ску-у-учно — и не понимал, почему надо заполнять какие-то бумажки об успеваемости и вести отчетность в журнале, когда есть компьютер. Все это попахивало бюрократией и дополнительными часами работы у местного архивариуса. Вдруг дверь легко распахнулась, и в класс вошел Такаши. — Я не помешаю? — спросил он. Вежлив, как всегда. Настоящий дипломат. — Широ! Какими судьбами? — Лэнс с радостью отложил свои отчеты, показывая гостю на стул. — Да так, подумал мы давно не разговаривали… нормально, — Широ сел боком к столу и положил на него искусственную руку. — Да то одно, то другое, — неопределенно ответил Лэнс. Он уже догадался, куда будет клониться этот разговор. — Как твои ученики? Справляются? — Кто-то лучше, кто-то хуже. Есть один мальчишка, совсем слаб. Мне кажется, он немного не по профилю учится. — Да? — Широ сделал вид, что заинтересован, хотя сам только искал лазейку, чтобы сказать то, ради чего он и пришел сюда. — Склонен к наукам, а не к стрельбе и хождению строем. — Ясно. Тогда, наверно, стоит поговорить с ним, чтобы он успел сменить специализацию, пока его не отчислят за неуспеваемость? — предложил Широ. — Так и сделаю, — Лэнс улыбнулся. А потом вдруг посерьезнел и сказал: — Ну давай, выкладывай. Такаши поправил узкий воротник кителя и неловко рассмеялся. — Ты, Лэнс, в трудные минуты всегда показывал себя настоящего. — Это комплимент? — Это факт. Даже сейчас я смалодушничал, не зная, как начать разговор на интересующую меня тему, а ты бьешь прямо в лоб. — Интересующая тебя тема, это Пидж? — Хм, да. — И что же с ней? Давай начистоту, чтобы никаких недомолвок, — Макклейн раздражался. Ну сколько можно юлить-то? Он готов был сам сказать за Широ все то, что тот приготовил для него. Такаши помедлил, взвешивая те слова, что собирался произнести. — Вы с Кэти друзья. И всегда были довольно близки. Наверно, потому что вы знали друг друга дольше, чем кого-либо еще, — Широ снова замолчал. — Но знаешь, у дружбы есть границы, переходить которые не стоит. Может, кажется, что в этом нет ничего страшного и что настоящие друзья всегда ими и останутся… Но у каждого решения есть свои последствия. — Ты пришел читать мне мораль? — Лэнс приполнял бровь и скрестил руки на груди. — Нет. Я уверен, что ты и сам прекрасно знаешь, где есть границы… — Такаши снова замолчал. Крайне неловкая ситуация. На каких правах он тут сейчас? Чего хочет добиться? То, что он близкий друг брата Пидж, дает ему право вмешиваться в ее личную жизнь? Или ее личная жизнь перестала быть таковой после того, как она призналась ему в любви? — А ты о них, кажется, забыл. Что ты хочешь? — Я хочу, чтобы ты берег ее. Ценил. Чтобы ты не причинил ей боли. Она достаточно настрадалась. — Неужели ты думаешь… — Макклейн замолчал и покачал головой: ни к чему спорить. Он прекрасно понимал, что Широ просто оберегает Кэти. Ведь они были связаны еще до всего того кошмара с космической войной. — Поверь, я первый наложу на себя руки, если вдруг что-то пойдет не так. Такаши удовлетворенно кивнул. — Вот и все, что я хотел. Я доверяю ее тебе… Обещай, что позаботишься о ней. — Обещаю. Они какое-то время сидели в тишине. Лэнс погрузился в невеселые думы о том, кто ему теперь Кэти и что ему делать с той неразберихой, которую она привнесла в его жизнь. Широ размышлял о том, достоин ли Лэнс вообще доверия, но тут же прерывал себя — ну, конечно, да. Они ведь одна команда и семья, разве не так? Просто где-то на подсознательном уровне Широ чувствовал, что есть что-то неправильное в том, что делают Лэнс и Кэти. Но вмешиваться он права не имел. Мог лишь попросить Макклейна быть аккуратней, что и сделал. — Ну, так как семейная жизнь? — вдруг брякнул Лэнс, начавший тяготиться тишиной. — Хорошо, — кивнул Широ. — Вот и славненько, — Лэнс потянулся к своим отчетам, и Такаши понял, что пора уходить. — Спасибо, что выслушал, — он протянул руку Лэнсу. — Без проблем, бро, — Макклейн пожал руку, глядя Широ в глаза. Пусть удостоверится, что он за Кэти порвет любого.***
— Я доверил ее тебе, ты сказал, что будешь осторожен! — Широ зло шипит на Лэнса, надавливая рукой все сильнее. Макклейн вжимается в стену, изворачиваясь и пытаясь минимизировать силу, с которой рука Такаши давит на основание его шеи. Конечно, Широ его не убьет в прямом смысле этого слова, но боль физическую может причинить. — Я… я не знал, что она заберет у меня ключи. Я не думал… — оправдывается Лэнс. — Я говорил, что это опасное увлечение. Я предупреждал! — Широ не собирается спускать все на тормозах. Как было безответственно со стороны Макклейна сажать Кэти на мотоцикл устаревшей модели. Счастье, что ее защитил комбинезон и шлем. Но наверняка они знать не могут. Операция еще идет, врач еще не вышел. И они подвешены сейчас в неизвестности. — Я знаю. Но… — Лэнсу трудно дышать. — Широ, пусти! Такаши заносит правую руку, и на мгновение Макклейну кажется, что он расквасит ему нос, но в последний миг Широ ударят кулаком по стене в миллиметре от головы Лэнса, так что тот вжимает ее в плечи и зажмуривается. На стене остается вмятина. Капитан тоже закрывает глаза и опускает голову, он тяжело дышит. — Ничего, — говорит Лэнс, приходя в себя и кладя руку на плечо друга. Он облегченно вздыхает: вспышка гнева прошла, теперь они могут говорить нормально. — Я все понимаю. Я виноват. Злись и ругайся, можешь избить меня. Мне все равно, — Лэнс сглатывает ком в горле. Сможет ли он пережить гибель еще одного близкого ему человека? Вряд ли. — Но я ведь… что мне делать, если ее не станет? Широ вскидывает голову и смотрит в глаза Лэнса. Кажется, капитан только сейчас понял всю ту глубину вины, которую испытывает Лэнс. И Такаши не может понять, что он чувствует по этому поводу: новую волну ревности (хотя нет, это нет, он ведь просто волнуется, так?), отчаяние или облегчение. Широ не замечает, как вдруг метнулся взгляд Лэнса куда-то за его плечо. — Просто признай, что она нужна тебе тоже. Я же вижу. Это все видят, кроме тебя, — говорит кубинец. Широ даже не сразу понимает, как вдруг так неожиданно сменился вектор разговора. — Любить — это нормально. Время идет, Широ молчит, а Лэнс ждет. И наконец у Такаши в голове что-то начинает проясняться. Он еще не может все осмыслить и сформулировать. — Я не знал, не понимал, как она важна для меня, — тихо говорит Широ, он отпускает окончательно Лэнса и стоит, склонив голову; его левая кисть мелко дрожит. Он представляет, как сейчас выйдет врач и объявит, что от его Кэти ничего не осталось, и горло схватывает ледяная рука отчаяния, ему тяжело дышать. Широ закрывает глаза и машет головой, отбрасывая эти мысли. Нет, так не будет. С ней все будет хорошо. — Если с ней что-нибудь случится… — говорит он. — Ты ведь любишь ее? По-настоящему любишь? — Лэнс спрашивает тихо, но Такаши прекрасно слышит его. Неужели он не понял, впервые не смог разглядеть и понять, что было ценнее всего на свете. Но как же?.. Широ не отвечает, но Лэнсу не нужен ответ, он написан в темных глазах Такаши под седыми сведенными бровями. Макклейн кладет руку на плечо друга. — Все хорошо, хорошо… — утешает он, но Широ совершенно не понимает, что может быть хорошего во всем этом ужасном дне. Он медленно поворачивается и видит в двух шагах от них своего мужа. И боль на лице Широ отражается в его голубых глазах. — Кертис… Тот медлит всего секунду, а потом протягивает руку. — Я здесь. Я с тобой, — говорит он и обнимает его. Потому что сейчас Широ нужен друг. Нужна поддержка. Про их союз они поговорят потом. «Неужели не получилось?» — с сомнением думает Лэнс. Он отходит от них и садится на металлическое серое кресло с тонкой синей обивкой на сидении. Лэнс упирается локтями в колени и опускает голову на руки. Он ругает себя, он молится, чтобы Кэти осталась жива, он жалеет Широ, который, кажется, наконец-то все понял. Вопрос в том, хватит ли ему мужества, признать это вслух. Минуты складываются в часы и тянутся очень медленно. Так медленно, что кажется, будто время вообще остановилось. Как сквозь сон Лэнс видит миссис Холт, которая обнимает своего мужа. Они с тревогой смотрят на Широ, когда он рассказывает им, как ему удалось вовремя привезти Кэти в больницу. Вскоре приходит и Вероника, она обнимает за плечи Лэнса. И молчит. Что ж, и на том спасибо, хотя Лэнс видит по складкам в уголках губ и тому, как нахмурились ее брови, что она как раз считает его виноватым в произошедшем. Прибегает и Ханк. Он суетится вокруг Лэнса, протягивая ему отвратительный кофе из автомата в холле. Больничный коридор наполнился друзьями и семьей Кэти. Все волнуются за младшего из паладинов, за юную звезду Гарнизона, за девушку, у которой вся жизнь впереди. Появляется врач, его окружают Холты, Широ. Лэнс медленно встает со своего места, но стоит в стороне. Он боится подходить ближе, потому что уверен, что и родители Кэти считают его виноватым в произошедшем. Врач сообщает, как прошла операция. С мисс Холт все будет хорошо. Несколько переломов, внутреннее кровотечение остановлено. Сотрясение мозга жизни не угрожает — спасибо шлему. Доктор благодарит Широ за то, что он так быстро доставил Кэти в больницу. А потом он неловко откашливается и бегает глазами по собравшимся вокруг, не зная, с чего начать. В конце концов, он почему-то решает обратиться к Такаши — тот вызывает у него чувство уважения и доверия. — Есть еще одно деликатное дело, — говорит врач. — С кем я могу поговорить? Родители Кэти испуганно переглядываются. Широ оборачивается назад. — Лэнс, иди сюда, — зовет Макклейна Широ, он смотрит на мистера Холта. — Можно мы поговорим наедине? Обещаю, врач после подойдет к вам, так ведь? — медик охотно кивает, и Сэм отводит свою жену в сторону. Лэнс плетется на ватных ногах к врачу и становится рядом с Широ. Врач внимательно смотрит сначала на одного, потом на другого. — Кто из вас отец ребенка? — спрашивает он. — К-какого ребенка? — Широ надеется, что доктор что-то путает, может, не знает, кто родители Кэти, он уже собирается подозвать обратно чету Холтов, но врач продолжает. — Пострадавшая была беременна. — Была?.. — Семь недель, сохранить не удалось. Но в целом, ничего страшного и опасного, мисс Холт будет в порядке. Она еще сможет стать матерью. Не в ближайшем будущем, конечно. Сначала ей надо будет восстановиться. Вот теперь все. Теперь Лэнс уже точно не может дышать, у него в глазах темнеет, он плохо слышит слова врача. Макклейн медленно отступает назад, отталкивая руку Широ и игнорируя его взволнованное «Лэнс?». Он упирается спиной в стену и медленно сползает спиной по ней, закрывая лицо руками. Кажется, он плачет, а может, нет. А может, кричит, иначе откуда этот звон в ушах? А может, он наконец погиб и сможет быть где-то там в другом мире, где больше нет боли и отчаяния. «Что я наделал?» — набатом бьет мысль у него в голове снова, и снова, и снова…***
Лэнс плохо понимает, что происходит вокруг. Кто-то что-то говорит, подходит, трогает его. Но он только чувствует металлическую руку Широ на своем плече и слышит его голос. Сейчас Такаши — единственный, как ни странно, кто держит Лэнса на плаву. Макклейн испытывает смутное чувство благодарности к старшему товарищу, который, как всегда, знает, что делать и что говорить. Он, видимо, прогоняет всех лишних из госпиталя. Лэнс изумляется тому, что даже родители Кэти уходят. Как удалось Широ убедить их оставить дочь в больнице, а самим отправиться домой? Загадка для Макклейна. В любом случае, смотреть им в глаза он сейчас не смог бы. Лэнс сидит на твердой скамейке, крутя в руках пустой стакан из-под кофе. Пил он его или нет? Он не помнит. Он чувствует рядом движение и поднимает глаза, чтобы встретиться взглядом с Такаши. Лэнс ждет, что тот сейчас наорет на него, снова обвинит в безответственности. Но вместо этого Широ смотрит на него сочувственно-печально. — Ох, Лэнс… — говорит Такаши тихо, и Лэнс снова прячет лицо в ладонях, он сгибается, стремясь сжаться в комок. Он все еще не может поверить в то, что все это происходит с ним на самом деле. Кэти едва не погибла из-за мотоцикла, который он купил за бесценок у какого-то бывшего рокера в Плате. Кэти была беременна от него, потому что в какой-то момент он решил, что чувствовать рядом с собой ее тепло — хорошо и приятно. Кэти потеряла их ребенка, потому что не справилась с управлением мотоциклом, который он выкупил ради развлечения. Как самые простые вещи, в которых он, Лэнс, черпал вдохновение и силы жить, сотворили весь этот ужас с той, что сейчас ему дороже всего на свете? Он вспоминает их разговор, как едва не признался ей в любви. Это было лишним. Да, он что-то чувствовал, но эти чувства были еще неоформившимися, неясными. Возможно, он путал любовь и благодарность, нежность, привязанность? Скорее всего так и было. Есть ли хоть какой-то шанс, что она едва не разбилась не из-за его признания? Есть ли хоть малейший шанс, что она его не возненавидит? Есть ли малейший шанс, что его не возненавидят все? Все те, кто любит Кэти? — Ничего, Лэнс, ничего, — Широ гладит его по спине, похлопывая, пытаясь вернуть тому ощущение реальности. Мудрый, умный, добрый и великодушный Широ. Разве он не первый должен возненавидеть Лэнса? Но нет, он сочувствует ему, хотя, конечно, тот и наворотил дел. Но ведь это не специально! Все вышло из-под контроля в какой-то момент. Но в какой? — Она будет в порядке, это главное, — до Лэнса обрывками долетает тихий голос Широ. — Главное, что ее жизни ничего не угрожает. Все остальное можно пережить. Лэнс не знает, откуда в Такаши столько внутренней силы. Как он может, так спокойно говорить и утешать того, кто чуть не убил Кэти? И словно в ответ на свои мысли слышит голос Широ: — Это не твоя вина, Лэнс…