Обещаю вернуться никогда

      Я понятия не имела, какие страсти разгораются в огороде. Переоделась, переплела косу, свернула её в пучок, заколов на затылке, и пошла на кухню. Там уже собрались все. Див резал мясо, Ладимир, время от времени вытирая слезящиеся глаза тыльной стороной ладони, – лук. Ведьмак скептически наблюдал за ними. – Чем-нибудь помочь? – спросила я. – Конечно, – ответил Див. – Своим присутствием. Садись у стола, а мы будем тобой любоваться. Я непонимающе нахмурилась, но всё-таки села. – Надеюсь, – продолжил Див, – при тебе Ладимир перестанет материться. – Я вообще-то молчу! – возмутился Лад. – Даже телепатически! – Ты думаешь матом. – Что, мысленно тоже выражаться нельзя? Сразу в зубы залепите? – На твоём месте я был бы осторожнее. Один зуб ты мне уже должен. Ладимир сразу замолчал и принялся ожесточённо кромсать лук. – Аккуратнее, аккуратнее, – невозмутимо сказал Див. – Тонкими кольцами, а не кусками по половине луковицы. И не стучи так ножом, доску разрубишь. Вместе со столом. Князь за готовкой представлял собой картину, скажем так, любопытную. Волосы он завязал в коротенький хвостик, который топорщился во все стороны, и превратился в исхудавшего студента, зачем-то напялившего косоворотку. Правда, это впечатление держалось ровно до того момента, когда ему стоило заговорить или посмотреть на кого-нибудь – мгновенно он перевоплощался в Великого Князя Дива Ворона. Прав был Ладимир, когда говорил о нём: «Див никогда не ведёт себя по-княжески, но всегда ухитряется оставаться князем». Трудно было отвести от Ворона взгляд. Он замечательно ловко работал руками – ни единого неверного движения. Руки у него были подлинно аристократические – небольшая узкая кисть, тонкие запястья, длинные пальцы. Руки поэта, художника, мечтателя – но никак не воина… если бы не шрамы. Див дорезал мясо, свалил его в эмалированную миску, добавил уксус, перец и соль, перемешал, положил лук, снова перемешал и накрыл это всё большим блюдом. – Всё, – сказал он. – Как раз к девяти вечера будет готово. – Шашлык будем в полной темноте жарить? – удивилась я. – Может, лучше завтра? А, вам же всё равно… Действительно, этой компании было совершенно всё равно – они прекрасно видели в темноте. – У тебя плед есть? – спросил Див. Я снова удивилась, но ответила: – Даже два, если с кушетки снять. – Отлично. Лад, я в твоей машине тёплый плащ видел. – Ну да, лежит он там… Див был удовлетворён количеством пледов и умолк. Но я по-прежнему ничего не понимала. – Див, зачем тебе пледы? Боишься замёрзнуть на огороде во время жарки шашлыков? Див усмехнулся, налил в чайник свежей воды и включил его. – Анюта, тебе не кажется, что очень уж это обыденно – жарить в огороде мясо? – Как вам сегодня неприятна обыденность, – проворчал Ладимир. – Да, новизны или необычности тут нет никакой, – согласилась я. – У тебя есть другие варианты? – Да, – ответил Див. – Озеро. Мы втроём дружно уставились на него. – А оно тут есть? – спросил Ладимир. – Если ты имеешь в виду ту большую лужу рядом с оврагом, то лучше здесь, – сказал Геральт. – Отродясь не слышала, чтобы поблизости озеро было, – заметила я. – Самое большее – пруды в лесу. – Я говорю о лесном озере, – невозмутимо сказал Див. – И сколько до него добираться? – полюбопытствовал Ладимир. – Часа три? – Полчаса, – ответил Див. Я пожала плечами. Спорить с ним не имело смысла, к тому же Див, в принципе, был способен найти озеро даже в огороде. Лесное озеро… ведь это было бы здорово… Я вздохнула: – Всю жизнь мечтала искупаться ночью в озере… – Сегодня у тебя будет такая возможность, – улыбнулся Див. – Нет, – покачала я головой. – Даже если ты нас туда отвезёшь. Див вопросительно приподнял бровь. – У меня нет купальника, – объяснила я. – Ерунда, – отмахнулся князь. – Предрассудки. У нас с Ладимиром нет плавок, а Геральт не знает, что это такое. – Вас это ничуть не смущает, по-моему! – А должно? – Ну знаете, Див Мирославич, – проворчала я. – У меня складывается впечатление, что вы раньше не на эстраде выступали, а в стриптиз-клубе… – Не я, – очаровательно улыбнулся Див. – Мой напарник. Аннушка, ты зря беспокоишься. Мы отвернёмся… Ладимир и Геральт удивлённо посмотрели на него. – …раз это тебя так смущает. По-моему, твой телефон звонит. Я настороженно взглянула на князя и отправилась в дом – выяснять, кому и что от меня понадобилась. Ладимир завистливо вздохнул. Див сказал: – Не зря я тебе говорил, Геральт, что губа у тебя не дура. – Голова у него дурная, – сказал Ладимир. – Будь я на его месте… И он снова вздохнул. Геральт проворчал: «Гмммм…», – и от ответа воздержался, но смерил сначала князя, а потом Ладимира таким взглядом, что, будь на их месте обычные люди, они бы не то что смотреть на меня не рискнули, а сразу сбежали бы куда подальше. Я, особа, мужским вниманием не избалованная, ни о чём не подозревала. Мы попили чаю, после чего Див и Ладимир отправились на огород собирать падалицу для лошадей. Мне не хотелось в такую хорошую погоду сидеть дома, и я решила составить им компанию. За мной увязался ведьмак. Втроём они быстро управились, а потом мы сидели на лавочке и болтали. Точнее, болтали мы трое – я, Див и Ладимир, Геральт отмалчивался и изредка вставлял ядовитое замечание. Я давно заметила, что он не в духе, но не могла понять причину. Незадолго перед тем, как ехать, князь и Ладимир ушли – устроить лошадей на ночь и заодно отнести им яблоки. Только я хотела открыть рот, чтобы узнать, почему у ведьмака внезапно испортилось настроение, как он заговорил сам: – Ты не могла бы переодеться? – А в чём дело? – спросила я, готовая сию минуту окрыситься. – Не нравится – не смотри! – Нравится, – вздохнул он. – Очень нравится. Проблема в том, что и другим нравится тоже… До меня наконец дошло, что случилось. Погода, как уже упоминалось, стояла жаркая, и я, когда мы вернулись из Ступино, оделась так, как обычно одевалась в жару – тоненькая мягкая свободная футболочка, которая мало что не просвечивала, и коротенькие хлопковые шорты, которые почти ничего не прикрывали. Находясь на огороде, я считала, что нахожусь у себя дома, и носила что заблагорассудится. О том, что в этот раз здесь, кроме меня, ещё трое мужчин, я не подумала. Мне и в голову не могло прийти, что они заинтересуются моей фигурой. От Геральта этого ещё можно было ожидать, но вряд ли – от Ладимира и уж никоим образом – от Дива. – Геральт, ты, по-моему, на солнце перегрелся, – сказала я. – Они таращились на тебя не переставая, – возразил он. – И посворачивали шеи, когда ты заходила в дом. А ведь правда… смотрели они на меня сегодня не то чтобы больше, но внимательнее, чем обычно. – И что с того? – поинтересовалась я. – Ты хочешь, чтобы я с ними передрался? – Ну знаешь! Если бы я приканчивала каждую девушку, на грудь и ноги которой ты пялился в городе, там девушек не осталось бы вовсе! – Я ни на кого не смотрел! – неожиданно возмутился он. Я внимательно взглянула на него. Похоже, не врёт, всерьёз обиделся… Да ладно, быть не может! – Сказки не рассказывай! Чтобы ты – и не проводил взглядом каждую женскую грудь, которая попадалась тебе на пути? – Ты впервые надела короткое платье! Куда мне было смотреть?! Я, не вникнув сначала, что он сказал, открыла было рот, чтобы возразить, но вдруг до меня дошло. В частности, то, почему он старался держаться позади и иногда отставал. Но как же это было странно… непривычно и… приятно. – Прости, – тихо сказала я, прижимаясь лбом к его груди. – Я не думала… подумать не могла, что ты… – Я смотрел только на тебя, – негромко сказал он, обнимая меня. – И я сам никогда бы не подумал, что такое возможно. – Только я всё равно переодеваться не буду! Он уже оттаял. – Ладно. Постараюсь не прикончить этих двоих. Правда, к тому времени, как Див и Ладимир вернулись, наряд я всё же сменила – надела старенькое, ещё бабушкино платье. Ночь обещала быть тёплой, так что нельзя было исключать возможность искупаться, а платье на влажное тело надевать гораздо проще, чем шорты и футболку. Мы погрузили в машину продукты и уехали, предупредив кота. За рулём сидел Див. Я поле исходила вдоль и поперёк, но ехать по нему на машине в темноте ещё не случалось. Луна, огромная, персиковая, только вылезала из-за леса и свету давала мало, оставалось надеяться только на свет фар и кошачье зрение Дива. Ладимир страдал на переднем сиденье: – Ну куда вас бес несёт?! Колея справа, левее возьмите… а теперь слева… нет, нет, только не в лужу!.. Чёрт, машину мыть… вы объехать не могли?! – Ладимир, зуб, – негромко напомнил князь, и Лад замолчал. Теперь он страдал без слов. После двадцатиминутного путешествия по колдобинам, ямам, колеям, а кое-где даже болоту, Див остановил машину и сообщил: – Приехали. Дальше пойдём пешком. Туристический поход по ночному лесу в мои планы не входил. Наш лес, заросший репьём, крапивой и густым подлеском, и днём-то к прогулкам не располагал, что говорить о ночи! Я ведь не оборотень! Пока я вглядывалась в зловещую тьму между стволов с редкими пятнами лунного света, Див с Геральтом выгрузили из багажника еду и пледы, после чего Див вытащил из-под машины Ладимира, который, подсвечивая фонариком, пытался определить ущерб, нанесённый путешествием его «ласточке», кивнул на багаж и бодро зашагал в чащу. Ладимир оглянулся на ведьмака. Тот хладнокровно взял меня на руки (от неожиданности я пискнула и вцепилась в его плечо) и пошёл за князем. Ладимир, стараясь не думать матом, единолично потащил еду, пледы и плащ. Я оглядывалась по сторонам. Впереди виднелась белая косоворотка Дива, позади пыхтел Ладимир – скорее из-за избытка чувств, чем из-за тяжести. – Странно, – пробормотал ведьмак, – здесь была трава по пояс, а теперь её нет. Он принюхался и повторил: – Странно. Я решила ему не говорить, что в той стороне, куда нас вёл Див, не было не то что озера, но даже прудов. Деревья расступились, и Див сказал: – Пришли. Мы оказались на лесной полянке, заросшей пушистой травой. А в пятидесяти шагах от нас, среди древних ракит, отражая свет луны, лежало тихое озеро. Мне показалось, будто я попала в сказку. Было тепло и очень тихо. Где-то рядом серебристо журчал родник. Луна поднялась высоко, на крохотной полянке было светло, как днём. Геральт опустил меня на землю, и трава коснулась моих ног, словно мех диковинного зверя. Я подошла к воде и присела на корточки. Тёплая, как парное молоко, вода была так же неподвижна, как окружающие её ракиты и трава. Песчаный берег, плавно понижаясь, отсвечивая серебром, уходил в чёрную глубину. – Отличное место для жагницы, – сказал ведьмак. Ладимир добрался до нас и бросил поклажу в траву. – Что это? – спросил он. – Чудище, напоминающие осклизлое бревно с десятью лапами и челюстями словно пилы. – Сдаётся мне, что здесь этого нет, – проворчал Ладимир. – А если б и было, то от него давно бы избавились. Он переглянулся с Дивом, и князь кивнул. Из больших белых булыжников, которыми был обложен родничок, сложили очаг. Ладимир нанизывал мясо и лук на шампуры, Див раскладывал их на камнях. Я отошла от воды и села рядом с Геральтом, на один из пледов. В моей жизни никогда не было такого сказочного вечера. Светящаяся серебром спокойная вода, гладкая, как зеркало, полная луна, сладковатый запах трав и цветов… Тихие голоса Дива и Ладимира, я сижу, прижавшись к Геральту. Говорить мне не хочется, ведьмаку – тоже. А такого вкусного мяса мне прежде есть не приходилось… И тёплая озёрная вода. Я всё-таки решилась искупаться, хотя не была уверена, что эти трое благовоспитанно отвернулись. Див – может быть. Во всяком случае, когда я выходила из воды, он задумчиво доедал огурец и смотрел в лес, а Ладимир демонстративно задрал голову и якобы любовался луной. Геральт смотрел на меня и отворачиваться не собирался. А потом… Князь и Ладимир исчезли – так, как было у них заведено, совершенно незаметно. Я стояла у самой воды, когда Геральт обнял меня сзади и поцеловал в шею. Я повернулась к нему, провела пальцами шраму над ключицей… Он коснулся губами моих губ. Не приходилось сомневаться, чем это всё закончится.

***

Над лесом разгоралась утренняя заря, чистая, словно в июне. Див и Ладимир сидели бок о бок на поваленной берёзе, любовались рассветом и слушали, как просыпаются птицы в лесу. – Знаете, – серьёзно проговорил Ладимир, – если бы в озере жила жагница, этой ночью она бы сдохла. Со стыда. Див расхохотался. – И ничего смешного! – сказал Ладимир. – На что я… бессовестный, но даже я покраснел до корней волос. Благо, ночью не видно. Что уж говорить о бедном ракообразном… или кто она там. У меня эти крики до сих пор в ушах стоят. Див усмехнулся. – Неудивительно, – ответил он. – Они ещё не закончили. – Ёжкин кот! – Ладимир аж подпрыгнул. – Да такое разве в человеческих силах?!.. А ведь и правда… – Он не человек. – Но она-то! Несколько минут они сидели молча. – Что же он с ней делает… – пробормотал Ладимир. – Можешь спокойно спросить: что она с ним делает. – Да… его слышно ничуть не меньше, чем её. И Ладимир завистливо вздохнул: – Хотел бы я оказаться на его месте… – Хорошо, хоть не на её, – усмехнувшись, пробормотал Див. – Я всё слышал! – подскочил Ладимир. – Экая досада. – Что с вами творится? У вас кризис среднего возраста? Див удивлённо посмотрел на него: – С чего ты взял? – С того, что у вас в голове полный разброд! Мало того, что вы примеряете роль доброй феи и своим обаянием сражаете наповал продавщиц… – Так себе применение обаяния, если честно. – …вы ещё озабочены сексуальными темами! – Разве? – Дурачком не прикидывайтесь! Что за странные рассуждения о первом сексуальном опыте? Я уж не говорю о предложении обработать женщину сзади… – Последнее предложил Геральт. – Да какая разница! Кстати, я не понял, что он имел в виду – позу или… – Или. Ладимир окончательно опешил: – Это-то вы откуда знаете? – В позе нет ничего необычного. – И вы с ним согласились! – Я ничего не сказал. И уж тем более не стал бы с ним спорить. Я не пойму, ты мне мораль читаешь? – Хоть бы и так! – Интересно. Когда ты разговариваешь с Раваной и Мстиславом о том, как вы втроём забавлялись с одной проституткой, это нормально. Если я завожу разговор о сексе, причём использую гораздо более мягкую лексику по сравнению с той, какой пользуетесь вы, это оскорбляет твою нравственность. Ты же вроде не страдаешь алогичностью. – Не проститутка это была… – пробурчал Ладимир. – Она этим занималась из любви к искусству. Див смотрел на него. – Да не то чтобы нравственность оскорбляет, – сказал Ладимир, сообразив, что ему не отвертеться. – Просто… с какой стати? Вы же девственник. – Во-первых, с чего ты взял? А во-вторых, какое отношение имеет девственность к запрету на подобные разговоры? Второго вопроса Ладимир не слышал. Он смотрел на князя с открытым ртом. – Как?! Разве вы не… Всё Братство об этом знает! – Дорогуша, знают все – не знает никто. – Когда вы успели?! – Ладимир, мне под сорок вообще-то. Времени у меня было порядком. Ладимир трагически смотрел перед собой остановившимся взглядом. Див покосился на него, усмехнулся и встал. – Пока тихо. Пойдём, скоро солнце поднимется. Не думаю, что они проторчат здесь до вечера. Ладимир не пошевелился. Див пожал плечами и пошёл в чащу, небрежно бросив: – Я ничего не утверждал. Если ты не заметил. Ладимир вскочил как ошпаренный и бросился за ним.