Брак по принуждению

Нарцисса нервно листала каталог с детскими вещами, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Сегодня Люциуса вызвал к себе Темный лорд, и, судя по тому, как нервничал Абраксас, дело было серьезное. Она вздрогнула, услышав хлопок аппарации, а потом отчаянный крик. — Нарцисса! Это был голос Северуса. Она отшвырнула каталог и со всей скоростью, доступной ей на восьмом месяце беременности, устремилась вниз. Сказать, что Люциус выглядел плохо, было бы явным преуменьшением. Он буквально висел на плечах едва державшегося на ногах Снейпа, и с его мантии на дорогой паркетный пол капала кровь. — Люци… — Спокойно, — нервным голосом сказал Северус. — Если еще и ты начнешь рожать, меня на вас обоих точно не хватит. — Клади его на диван, — зычно рявкнул Абраксас. Тяжело опираясь на трость, он спускался по лестнице и выглядел таким же мертвенно-бледным, как и его сын. На мгновение задержавшись, он мановением палочки левитировал большой кожаный диван поближе к стоявшим, и Снейп с облегченным выдохом — все-таки Люциус был значительно массивнее его — уложил пострадавшего. — Что случилось? — Малфой-старший, доковыляв, отпихнул зельевара и таким же едва заметным движением палочки избавил сына от одежды. — Авроры, — коротко бросил Северус, опускаясь на колени. — Костерост, кровевосстанавливающее, ранозаживляющее, — он быстро перечислил еще примерно дюжину необходимых зелий и, уверенным жестом отодвинув руки обеспокоенного отца, склонился над сыном, бормоча заклинания. Нарцисса направилась туда, где хранились зелья, молясь, чтобы все необходимое оказалось на месте. Вернувшись, она обнаружила, что Снейп все еще колдует над ранами Люциуса, а вот Абраксас… Старый лорд сидел в ногах сына, заливаясь слезами. Эта картина, без преувеличения, ошеломила Нарциссу. — Северус ему поможет, — поставив зелья на столик рядом с диваном, она обняла тестя за плечи и погладила по голове. Тот покачал головой. — Я знаю это заклинание, — срывающимся голосом пробормотал глава рода Малфоев. — От него нет лечения. Нет спасения. — Раньше не было, — отозвался Северус, влив в рот Люциуса очередную порцию лекарств. — Сейчас есть одно зелье. Но с весьма неприятным побочным эффектом. — Каким? — У него больше не будет детей. — Нарси, — пробормотал очнувшийся Люциус. — Нарси… — Я здесь, милый, — она опустилась на колени, поглаживая мужа по голове. — Я… Он сделал слабое движение рукой, хватая пальцами воздух, но Нарцисса поняла, чего он хочет. Присев на край дивана, она взяла его дрожащую руку и положила себе на живот. — Я так хочу увидеть нашего сына, — слабым голосом произнес Люциус. — Хотя бы раз. Похоже, он и сам понимал, что стоит на пороге смерти. — Сдела… — голос Малфоя-старшего оборвался на полуслове, — сделай так, чтобы мой сын жил, Северус. Цена не имеет значения. — Хорошо, лорд Малфой. Следующие сутки Северус провел в лаборатории Малфой-мэнора, склонившись над котлами. Зелье для Люциуса было не особенно сложным в приготовлении, тем более, что ингредиенты, даже самые дорогие и редкие, имелись под рукой — запасливость и предусмотрительность Малфоев спасла жизнь не одному представителю этого древнего рода, и считалась уже семейной традицией. Но состояние старого лорда тоже внушало опасения, особенно когда тот украдкой потирал грудь в области сердца. Да и глубоко беременная Нарцисса могла отреагировать на такой стресс совершенно непредсказуемым образом. Хотя до сих пор она держалась молодцом, время от времени заглядывая, чтобы проверить, не нужна ли ему помощь, и принес ли ему домовик еды. Наконец зелье для Люциуса было готово, и Северус как раз вливал его в рот друга, чувствуя себя одновременно спасителем и палачом, когда сработали Сигнальные чары. Малфой-старший очередным мановением палочки снял защиту, и через пару минут порог дома переступил сам Темный лорд. — Мне жаль, что так получилось, Абраксас, — холодно сказал он. — Люциус храбро сражался, но авроров было слишком много. Похоже, нас предали. И кто бы мог подумать, что они станут использовать столь Темные… — внезапно он замолчал, встретившись взглядом с Малфоем-младшим. — Ты жив, Люциус? — в высоком голосе послышались нотки удивления. — Северус сумел ему помочь, — пояснил Абраксас, указывая на щуплого зельевара. Тот стоял рядом с диваном, почтительно склонив голову перед повелителем. — В самом деле? — жестокий взгляд алых глаз впился в мрачного молодого мужчину. — Ты не перестаешь меня удивлять своими талантами, Северус. Тебя ждет большое будущее. — Мой лорд, — тот снова поклонился. — Что ж… рад, что все обошлось, — без тени эмоций бросил Волдеморт, и, едва переступив порог дома, трансгрессировал. Нарцисса едва успела заметить, как лицо Абраксаса на мгновение исказила жестокая гримаса. — Северус сказал, что у меня больше не будет детей, — тихо произнес Люциус, прижимая к себе жену. Ему было уже лучше — опасность миновала, раны затянулись — но он все еще был очень слаб, когда его перенесли наверх, в спальню. — Да, — так же тихо отозвалась Нарцисса. — Но выбора не было. Иначе ты бы… — она всхлипнула и умолкла. — Не надо, не волнуйся, — успокоил ее муж, поглаживая по голове. — Все обошлось. Я только хотел… Как думаешь, что именно он имел в виду? Что у меня просто не будет детей, или что я вообще ничего больше не смогу? — Я думаю, первое, — с надеждой в голосе ответила она. По правде, ее этот вопрос волновал не меньше. — Погладь меня. — Что? — Погладь меня, Нарси. Я… я должен знать. — Ты слишком ослаб, Люци. — Неважно. Я должен знать, — упрямо повторил он. Нежные пальцы осторожно пробрались к нему в штаны, и через пару минут Люциус почувствовал, что его тело все-таки откликается на ласки супруги. Потом к пальцам добавились губы, и еще через несколько минут он облегченно выдохнул. — Работает… — Угу, — подтвердила Нарси, поглаживая мужа. Вкус его спермы едва уловимо изменился. Теперь она точно знала, что имел в виду Северус. Тот малыш, которого она носит в себе, будет их единственным ребенком. Похоже, Люциус подумал о том же, судя по тихому вздоху, с которым он погладил ее живот. — Знаешь, Люци… даже если бы выяснилось, что ты совсем ни на что не способен, я все равно любила бы тебя так же, как сейчас, — тихо сказала она, поглаживая его по лицу. Он снова почувствовал, как перехыватывает дыхание, но не от горечи или боли, как раньше. Нет, это было какое-то совсем другое, щемящее, но приятное чувство, название которого он не сразу вспомнил. Нежность. И кажется, он наконец нашел слово, которого ему уже давно не хватало. Нарцисса ему подсказала. — Я люблю тебя, — так же тихо сказал Люциус. — Люблю вас обоих. Проведя на ногах почти двое суток, Северус рухнул на кровать в одной из гостевых комнат Малфой-мэнора и забылся тяжелым сном. Он не представлял, сколько времени проспал, но, когда проснулся — рядом с ним сидел Люциус. — Как ты? — поинтересовался блондин. — У тебя то же самое хотел спросить, — буркнул Снейп. — Живой. Благодаря тебе. — Не уверен, что такое спасение заслуживает благодарности, — судя по всему, зельевар был в крайне мрачном расположении духа. — Если ты имеешь в виду побочные эффекты своего лечения, — аристократ склонил голову и внимательно посмотрел в усталые черные глаза, — то лучше иметь единственного сына, чем оставить своего единственного сына сиротой. Северус невольно усмехнулся. — Впрочем, я как раз об этом хотел с тобой поговорить, — продолжил Малфой. — Я не уверен, что смогу это исправить, — вздохнул Снейп. — Я, конечно, попробую, но… — Я хочу, чтобы ты стал крестным, — перебил его Люциус. — Что? — Я хочу, чтобы ты стал крестным моего сына… когда он родится, разумеется. — Но… почему я? У тебя же столько… — У меня столько родни и приятелей, — снова перебил Малфой, — но только один настоящий друг, на которого я могу положиться. И, поскольку твоей милостью мальчик станет моим единственным наследником, — добавил он с насмешливой иронией, — будет справедливо, если ты окажешь мне эту маленькую услугу. Снейп молча смотрел на него. На его непроницаемом лице невозможно было прочитать какие-либо эмоции, но это не значило, что их нет. — Я серьезно, Сев, — сказал Люциус совершенно серьезно. — Мне правда очень нужно знать, что если я вдруг по какой-то причине не смогу защитить своего сына, у него будет еще хотя бы один человек, на которого можно положиться. — Ладно, — кивнул наконец Снейп. — В конце концов, вряд ли у меня когда-нибудь появится собственный ребенок. И потом, — он скривился в ухмылке, — у меня тоже не так много друзей. Собственно, всего один, пусть даже он надменный, заносчивый… — Прекрати, — фыркнул Люциус, улыбаясь. — … невыносимый, изворотливый… — Перестань! — … хитрый, скользкий слизеринский ублюдок. — Ну хоть в чем-то мы с тобой похожи! — расхохотался Малфой.