Брак по принуждению

Северус сидел, кутаясь в мантию, хотя в гостиной Малфой-мэнора горел камин, и смотрел, как Люциус баюкает на руках крошечный сверток. — Хочешь подержать? — спросил он. Снейп отрицательно покачал головой. — Это все-таки твой крестник! Тот промолчал, и это молчание насторожило Люциуса. — Что случилось, Сев? — Ничего… — Знаю я твое «ничего», — буркнул блондин. Двухмесячный Драко беспокойно заворочался. — Рассказывай давай, в чем дело? — Да ни в чем, Люциус, правда. Просто… у Лили тоже родился сын. — Серьезно? — Да. Позавчера. В гостиной воцарилось молчание. Люциус думал, что это, наверное, невыносимо — знать, что твоя любимая женщина родила ребенка от другого. Это как если бы Нарцисса… нет, такого он даже представить себе не мог. А о чем думал Северус, глядя, как его лучший друг держит на руках своего единственного сына, знал, пожалуй, только сам Северус. Но ни один из них тогда не мог представить, что ждет их через каких-то пятнадцать месяцев. * * * Люциус Малфой никогда не страдал от излишней эмпатии. Ему вообще было, по большому счету, плевать на чувства других людей. За некоторыми, очень редкими исключениями. Одно из таких исключений он сейчас держал в своих объятиях. Он чувствовал, как Северус захлебывается в рыданиях, вздрагивает, всхлипывает, отчаянно цепляется за дорогую ткань мантии. И бессильно скрипел зубами. От проклятия, которое полтора года назад метнул в него один из авроров, было лекарство. Редкое и малоизвестное, но было. От Авады не помогало ничего. Хотя, как он слышал, мальчик, сын Лили Поттер, все-таки каким-то образом выжил. Что стало с Темным лордом и куда он делся, было пока совсем непонятно. Люциус не знал, сколько прошло времени, прежде чем Северус, наконец, затих, прижавшись щекой к его плечу. Но это затишье не внушало доверия. — Я останусь с ним, Нарси, — сказал он жене, потихоньку вытащив из кармана мантии Снейпа палочку. — Мало ли что ему в голову взбредет, сама видишь, в каком он состоянии. Та согласно кивнула. Эту ночь он впервые за последние два года провел в своей спальне. Прижимая к себе не свою нежно любимую супругу, а худое, жилистое, ослабевшее от горя тело друга. Накачанного по самые брови успокаивающими зельями и самым крепким огневиски, какое только нашлось в Малфой-мэноре. Сегодняшний день надо было просто пережить. И завтрашний тоже. И послезавтрашний. А что ждет их дальше… время покажет.