Брак по принуждению

Помимо светских раутов, званых приемов и просто дружеских посиделок за бутылочкой Огденского, а также всевозможных деловых встреч, в жизни Люциуса была и другая, куда более темная грань, о которой он предпочитал не говорить вслух. К разнообразным рейдам, которые Темный лорд устраивал с целью устрашения, завоевания и другими, лишь ему одному понятными целями, Люциус относился с осторожностью — когда предполагалась встреча с аврорами или более-менее серьезными магами, и с иронией — когда планировалось нападение на беззащитных магглов. Безобразные пьяные оргии, как сегодня, и вовсе вызывали у него тщательно скрываемое отвращение. Но уйти он, понятное дело, не мог, и поэтому лишь брезгливо наблюдал, как Пожиратели терзают двух молодых маггловских женщин. Сам он обычно предпочитал не принимать в этом участия — в конце концов, недостатка в общении со слабым полом он никогда не испытывал, так что это никого не удивляло. Чего нельзя было сказать о Снейпе — тот все еще сох по своей рыжеволосой грязнокровке, и, похоже, такие «вечеринки» были для него единственной возможностью дорваться до женского тела. И возможностью, судя по всему, весьма редкой — не прошло и двух минут, как черноволосый заморыш уже бился в оргазменных конвульсиях, с трудом сдерживая стоны. — Кыш отсюда, сопляк, — кто-то из более старших Пожирателей оттащил того за шиворот, чтобы занять его место. Северус устоял на ногах только потому, что Люциус вовремя подхватил его, и теперь дрожащими руками застегивал брюки, благодарно опираясь на Малфоя. — Нашел бы ты себе кого поприличней, Сев, — негромко сказал блондин. Тот бросил на старшего приятеля взгляд, яростный и затравленный одновременно. — Не лезь не в свое дело. — Ладно, — легко согласился Люциус. — Как скажешь. Собственно, он и сам столкнулся примерно с той же проблемой, что и Северус. Женщина, которую он сейчас больше всего хотел бы уложить в постель, упорно его избегала. Хотя как ей это удавалось, учитывая, что они жили в одном доме, было для него загадкой. Он даже расстался со своей последней любовницей — отчасти потому, что старался завоевать доверие Нарциссы, отчасти потому, что та ему попросту надоела. Красивая снаружи, пустая внутри, она могла предложить ему самый затейливый и разнообразный секс, какой бы он ни пожелал. Но с некоторых пор, глядя на то, как томная шатенка призывно выгибается, демонстрируя ему свои прелести, Люциус испытывал лишь глухое раздражение. Он знал, что до этого она была любовницей Нотта-старшего, и отчего-то был уверен, что с ним она использовала ровно те же трюки. Возможно, он уже нагулялся, и пришло время остепениться, а может, были какие-то другие причины, но сейчас он хотел женщину, которая принадлежала бы только ему. Которая не позволяла бы себе вольностей с другими мужчинами. С которой его связывало бы что-то большее, чем одни только плотские удовольствия. Проблема была только в том, что эта женщина не подпускала его к себе. Впрочем, не то чтобы совсем не подпускала, но как только Люциус прикасался к Нарциссе, обнимал — та сразу же напрягалась и, кажется, ждала только момента, когда он ее отпустит. Оставалось только надеяться, что со временем она научится ему доверять. И что этот момент настанет немного раньше, чем у него на руках появятся мозоли от постоянного самоудовлетворения. Домой он вернулся поздно вечером, голодный и раздраженный. Но больше всего ему хотелось помыться. Смыть с себя вонь, грязь и страх, которым их жертвы, кажется, пропитали все вокруг себя. — Хочешь есть? — негромко спросила Нарцисса, когда он наконец спустился в столовую, благоухая шампунем и мылом. — Ты еще не спишь? — удивился он. — Хочу. Через пару минут он уже уплетал жаркое из оленины, украдкой поглядывая на Нарциссу. Та пила кофе и листала какой-то журнал. — Что читаешь? — поинтересовался он. — Да так… всякие женские штучки. Мода, косметика, светские сплетни. Тебе, кстати, пришло письмо из Франции, — она указала взглядом на край стола. — А, — откликнулся Люциус, отрываясь от еды. — Наконец-то. Ты читала? — Я не читаю твою личную почту, — подчеркнуто ровным тоном откликнулась Нарцисса. Он покончил с едой и нетерпеливо разорвал конверт. — Чудно, — прокомментировал он. — К нам приедет Ренар Шанталь. Судя по вежливому кивку, это имя Нарциссе ровным счетом ничего не говорило. — Это известный французский стилист, — пояснил Люциус. — Я попросил его приехать, чтобы он помог тебе разобраться во всех этих женских штучках, — он кивнул на ее журнал. Она криво усмехнулась. — Хочешь, чтобы я наконец перестала выглядеть, как чучело? — Ты не выглядишь, как чучело, — мрачно буркнул Люциус. — С чего ты это взяла? — Мне говорят об этом лет с пяти, — она пожала плечами, и, велев домовику убрать со стола, встала, намереваясь уйти. — Спокойной ночи. — Подожди, — остановил ее муж. — Да? Он подошел к ней сзади и обнял, снова чувствуя, как она напрягается в его руках. Ладно, в конце концов, чем чаще он будет обнимать Нарциссу — тем быстрее она к этому привыкнет. И позволит ему пойти дальше. Нарцисса замерла, чувствуя на себе горячие сильные руки мужа. Правая, обнимавшая ее за плечи, ничуть ее не беспокоила, скорее наоборот — было приятно чувствовать его тепло, ощущать спиной широкую твердую грудь. Но вот левую он ненароком положил ей на живот. Некрасивый, толстый, выпирающий даже под мантией живот. Неужели ему самому не противно чувствовать это под пальцами? — Люциус… — Я просто обниму тебя, Нарси, больше ничего, — прошептал он, легонько целуя ее ухо, висок, шею. Ему отчаянно хотелось большего. Прямо сейчас. - Только… — она отчаянно вцепилась в его левую руку и, наконец оторвав ее от себя, поднесла к губам, поцеловав пальцы, — не надо трогать мой живот. Он ужасный. Малфой замер. Он был уверен, что она сопротивляется, боясь очередной грубости с его стороны. Но, может, она просто стеснялась? — Ужасный? — с хитрой ухмылкой сказал он. — Не уверен. Надо посмотреть. — Нет, — отрезала Нарцисса таким тоном, что сразу стало ясно: она скорее согласится на Круцио, чем предстать перед ним в голом виде. — Ладно, — с подозрительной легкостью согласился Люциус. — Тогда пойдем спать. Уже поздно. Не почуяв подвоха, она с радостью вывернулась из его объятий и устремилась вверх по лестнице. Но он, вопреки ожиданиям, направился не в свою спальню, а в ее. — Ты ничего не перепутал? — Нет, — беззаботно откликнулся блондин, усаживаясь на край постели и жестом приглашая ее присесть рядом. — Просто хочу побыть с тобой еще немного. Иди ко мне. Она с опаской приблизилась и присела рядом, на самый краешек. — Я не кусаюсь, Нарси, — заверил он, притягивая ее к себе и зарываясь лицом в светлые волосы. Минут через десять ласковых поглаживаний по спине она все-таки расслабилась. — Хочешь, я научу тебя целоваться? — шепотом спросил Люциус. — Что? — слегка разомлевшая и сонная, она не сразу уловила смысл его вопроса. — Хочешь попробовать? — так же тихо спросил он, наклоняясь ближе, так, что их губы почти соприкасались, но все же давая ей возможность отвернуться. Нарцисса ей не воспользовалась. — Я… — Я знаю, что ты не умеешь, — вкрадчиво шептал Люциус. — Мы это уже выяснили. Я тебя научу. Он уже почти коснулся губами ее губ, когда заметил, что глаза Нарциссы блестят от слез. — А зачем, Люци? — срывающимся шепотом спросила она и все-таки отвернулась. Снова стальная хватка, сжимающая его горло. Он прекрасно понял, что она имела в виду. «Зачем учить меня целоваться, если мне будет не с кем это делать. Ведь сам ты этого не захочешь. Он аккуратно сгреб Нарциссу в охапку и повалил на постель, улегшись сверху. Она не сопротивлялась, замерев как мышонок. — Затем, что я хочу целовать тебя. Не только сегодня. Каждый день. Он начал с того, что сцеловал две соленые слезинки, скатившиеся из уголков светло-голубых глаз. — Ты моя жена, Нарси, — бормотал он, осыпая поцелуями ее лицо. — И я правда хочу целовать тебя. Моя чудесная. Моя маленькая. Моя нежная девочка. Он чувствовал, как она дрожит, слушая его ласковые глупости. И был почти уверен, что она боится не грубости с его стороны. Она боялась поверить. Поверить — а потом снова натолкнуться на ледяную стену его безразличия. Мерлин, дай ему терпения. Он уже натворил достаточно глупостей, чтобы позволить себе еще хоть одну. В конце концов, Люциус все-таки добился своего: робко и несмело, но она все же ответила на его поцелуи. В ту ночь они уснули в одной постели, обнявшись, даже не раздеваясь. Нарцисса доверчиво положила голову на крепкое плечо, чувствуя, как сильные, но неожиданно ласковые руки обнимают ее. По правде, ей совершенно не хотелось засыпать. Она знала совершенно точно, что назавтра снова проснется одна в своей огромной, пустой и холодной постели. Проснулась она от того, что что-то настойчиво щекотало ей нос. Попытка избавиться от досадной помехи, не просыпаясь окончательно, вызвала недовольный возглас. Продрав глаза, Нарцисса обнаружила, что это прядь волос Люциуса упала ей на лицо, и, пытаясь ее смахнуть, она стукнула его по носу. Впрочем, пробурчав что-то невразумительное, он снова уснул, а она с удовольствием нежилась в его объятиях, не зная, выпадет ли ей еще когда-нибудь такое удовольствие. Окончательно проснулся он часа через два, но еще довольно долго лежал, не открывая глаз и прислушиваясь к ощущениям. Нежные тонкие пальцы гладили его то по груди, то по спине. Дождавшись, когда они доберутся до лица, он поцеловал мягкую ладонь. — Ты проснулся, — она определенно смутилась и убрала руку. — Угу, — промычал он, отчаянно желая снова насладиться ее прикосновениями. — Погладь меня еще. Она погладила. — Можно я сниму рубашку? — прошептал он. — Да, — так же тихо она после небольшой паузы. Люциус быстро, не открывая глаз, стянул мешающую одежду, стараясь, чтобы Нарси не почувствовала его каменную эрекцию. Ему придется быть терпеливым, чтобы не напугать ее снова. Но прикосновение нежных пальцев к голой коже обнадеживало. И возбуждало уже почти нестерпимо. Рискуя кончить прямо сейчас — особенно после долгого, по его меркам, воздержания — он пробрался рукой под ее одежду и погладил ее спину. Но, кажется, Нарцисса была слишком увлечена исследованием его тела, чтобы отреагировать на такое вторжение: прямо сейчас она нежными, почти невесомыми поцелуями покрывала его грудь, одновременно поглаживая по спине. То и другое сразу — это было уже слишком. Люциус резко, прерывисто выдохнул и, выбравшись из ее объятий, сел на край кровати, слегка согнувшись и прикрывая от нее выпирающий из штанов член. — Прости, Нарси, я больше так не могу, — быстро, на одном выдохе, сказал он. — Это слишком возбуждает. Она тоже уселась на постели, внимательно глядя на него, и попыталась погладить по плечу. Люциус перехватил ее руку, стальной хваткой сжав запястье. — Если ты еще раз меня так погладишь, я потеряю голову и наброшусь на тебя, как животное. Он не мог понять, что с ним происходит. Ее робкие, нежные прикосновения возбуждали его во много раз сильнее, чем самые изысканные ласки дам полусвета, с которыми он обычно удовлетворял свои потребности. Воспользовавшись его секундным замешательством, Нарциса высвободила руку и так же нежно коснулась его вздыбленного органа сквозь ткань штанов. Люциус дернулся и застонал. — Можно я на него посмотрю? — тихо попросила на, прижавшись щекой к его плечу. Он рывком содрал с себя штаны и откинулся на постели, позволив ей разглядывать свой истекающий смазкой член. Ласковые пальцы коснулись напряженной плоти, вырвав у него новый стон. Люциус накрыл ее ладонь своей, и, сделав несколько движений, обильно кончил себе на живот. — Такой нежный, — тихо пробормотала Нарцисса, поглаживая обмякший орган. Люциус молча притянул ее к себе и закрыл глаза. У него не было сил даже разговаривать. Но он уже точно знал, что сделает, как только придет в себя. Зацелует ее до потери сознания, а потом сделает то, что мог бы делать уже целых полтора года, если бы не был таким упрямым ослом. С этой мыслью Малфой и задремал. Проснулся он от негромкого журчания воды, доносившегося из ванной: видимо, пока он спал, Нарцисса решила принять душ. Поняв, какой это прекрасный шанс, он соскочил с кровати, и, потряхивая головой, чтобы прогнать остатки сна, направился к ней. Какое-то время он просто разглядывал ее со спины, потом не выдержал и тоже забрался в душ. Нарси вздрогнула, испугавшись от неожиданности. — Тише, милая. Это я, — он притянул ее к себе, успокаивающе поглаживая и целуя в шею. — Потереть тебе спинку? — Люциус… — У тебя чудесный животик, Нарси, — пробормотал он, поглаживая мягкие округлости и приходя к выводу, что стесняться ей, в общем-то, совершенно нечего. У него были любовницы и с более пышными формами, но куда более уверенные в своей привлекательности. Видимо, им просто не говорили с пяти лет, что они выглядят, как чучело. — Люциус… зачем ты… — Я хочу тебя, Нарси, — он чувствовал стремительно нарастающее напряжение в паху. — Хочу тебя прямо сейчас. Она замерла в его руках, и он воспользовался этим, чтобы смыть с ее тела остатки мыльной пены, а затем закутать в большое полотенце. В постель Люциус нес ее на руках. — Не бойся, Нарси, — шептал он, лаская ее губами и языком, начав с лица и опускаясь все ниже. — Я не сделаю тебе больно. Дойдя до самого сокровенного, он обнаружил, что ему безумно нравится ее запах. И что она совершенно влажная. И что она крайне возражает против поцелуев в таких интимных местах. Ладно, всему свое время. Он почти незаметным движением раздвинул ей ноги и навис сверху, аккуратно прицеливаясь. И… неожиданно легко скользнул внутрь. Она была очень тесной… и очень мокрой. — Люциус, — кажется, Нарцисса забыла все слова, кроме его имени, и только судорожно цеплялась за широкие плечи, изнемогая он необыкновенных ощущений. - Люциус... — Тебе не больно, милая? — спросил он, двигаясь медленно и размеренно. Милая отрицательно помотала головой, непроизвольно выгибаясь ему навстречу. Малфой понял, что и в этот раз долго не продержится… впрочем, оно и к лучшему. Через пару минут он уже стонал в голос, чувствуя, как маленькие аккуратные ноготки легонько царапают ему спину. Оргазм был таким же оглушительным, как и в первый раз, и он едва удержался, чтобы не рухнуть прямо на Нарциссу. Она с удовольствием устроилась у него на плече и затихла. — Как ты? — спросил он через несколько минут, когда смог говорить. — Хорошо, — она теснее прижалась к нему. Люциус улыбнулся. — Повторим еще? — спросил он. — Ну, когда ты отдохнешь. — Да, — тихим, довольным голосом откликнулась она, вспомнив давний разговор с Абраксасом. — С первого раза могло не получиться. — Что не получиться? — Ну…- она замялась, — наследник. Он вздохнул, потом подмял ее под себя и крепко обнял. — Будет у нас наследник, Нарси, не волнуйся. А еще у нас будет много-много такого же секса, как сегодня, и даже лучше. Тебе ведь понравилось? — Да… — она потерлась щекой о его грудь и затихла. Через пару минут Люциус понял, что она спит. Он погладил длинные светлые волосы, все еще слегка влажные после душа, и снова сжал ее в объятиях. — Моя, — прошептал он. — Ты только моя. Моя жена. Пару дней спустя лорд Малфой-старший раздраженно метался по дому, пытаясь отыскать своего бестолкового отпрыска. Того не было ни в столовой, ни в библиотеке, ни в подземельях, ни в винном погребе, ни в его собственной спальне. Но при этом чары, лежавшие на поместье, совершенно однозначно подтверждали, что он где-то здесь. - Куда же ты запропрастился, паршивец? - проворчал Абраксас. Угораздило же сыночка исчезнуть именно сейчас, когда надо срочно передать нужным людям в Министерстве кое-какие деликатные сведения, которые не доверишь ни сове, ни камину! Повторно осмотрев пустую спальню сына, убедившись, что тот не уснул в ванной, лорд остановился у смежной двери. Может, Нарцисса знает, где он? В последнее время они вроде бы неплохо ладили, по крайней мере, Люциус перестал откровенно избегать супругу, и Абраксас не раз заставал их за вполне дружеской беседой в гостиной. Он негромко постучал. Ответа не было. Неужто и Цисси куда-то пропала? Они сговорились, что ли? Ощущая нарастающее раздражение, лорд Малфой извлек из кармана мантии палочку и без труда вскрыл дверь заклинанием. Заглянул внутрь. И тихо, аккуратно закрыл. Люциус и Нарцисса безмятежно спали, обнявшись, на недвусмысленно скомканных простынях. - Хвала Мерлину, наконец-то, - прошептал он, улыбаясь. В конце концов, почему бы ему самому не наведаться в Министерство?