Брак по принуждению

Регулярно натыкаясь на демонстративное равнодушие Люциуса, Нарцисса ни за что не стала бы обращаться к нему без веского повода. Но сейчас повод был. Собственно, муж — ей все еще странно было называть его так — был единственным, кто мог решить этот вопрос. Ей пришлось буквально подстерегать его утром, чтобы поговорить. Часам к одиннадцати лорд Малфой-младший наконец изволил спуститься к завтраку. Нарцисса собрала в кулак всю свою волю и постаралась сделать так, чтобы голос не дрожал. Все-таки презрение, которое щедро источал в ее адрес этот холеный красавчик, нелегко было выдержать. — Доброе утро, Люциус. Тот оторвался от завтрака и окинул ее тем самым — фирменным — презрительным взглядом. — Доброе, — ответил он, скривив губы. — Твой отец сказал мне, что у тебя скоро день рождения. — Да, — кажется, он удивился. — Мне нужен список гостей. Тех, кого ты планируешь позвать на прием, — уточнила она. В Малфой-мэноре не было приемов с тех пор, как умерла мать Люциуса, Мысль о том, что поместье снова наполнится звуками музыки, гомоном голосов и звоном бокалов, вызвала у него приступ ностальгии. — Я подумаю до завтра, — пообещал он, — и составлю список. * * * Прием удался на славу и был, пожалуй, не хуже тех, что устраивала Арабелла Малфой. Именинник выглядел довольным, с удовольствием общался с друзьями, приглашал танцевать одну девушку за другой. — Интересно, почему он с тобой не танцует, Цисси? — ехидно поинтересовалась Белла. — Видимо, боится, что ему отдавят ноги, — усмехнулась Друэлла. Нарцисса промолчала, в очередной раз убедив себя, что ядовитые шпильки матери и сестры нисколько ее не задевают. — Как она тут себя ведет, Абраксас? — спросила мать. — Надеюсь, не позорит нашу семью? Нарцисса обернулась и обнаружила у себя за спиной тестя. — Не беспокойся, Друэлла, — холодно ответил старший Малфой, положив ладони на плечи невестки. — У нас все хорошо. — Смотри у меня, — погрозила миссис Блек дочери. Абраксас обнял Нарциссу за плечи, развернул ее и повел туда, где в неторопливом вальсе кружились пары. Сам он не танцевал уже, пожалуй, пару десятков лет — беспокоили старые травмы — но это был самый благовидный предлог, чтобы увести невестку от плюющихся ядом родственниц. — Не обращай внимания, Цисси, — тихо сказал он, привлекая девушку к себе. — Ты замечательная. — Я привыкла, — ее губы растянулись в легкой улыбке, но глаза остались печальными. — В Малфой-мэноре не было такого порядка с тех пор, как я овдовел. Ты вдохнула жизнь в наш дом. Она улыбнулась уже чуть веселее. Абраксас кружил ее в вальсе, плавно продвигаясь к балкону. — Извини, я уже не тот танцор, что в молодости, — признал он, беря ее под руку и выводя на свежий воздух. — А по-моему, вы прекрасно танцуете, — заметила Нарцисса. В этот раз ее улыбка была совершенно искренней. — Я хотел спросить, Цисси, — он приобнял ее за плечи, подводя к перилам, за которыми раскинулись ветви вековых дубов, окружавших поместье, — не планируешь ли ты вдохнуть жизнь и в нашу семью, так же, как вдохнула ее в поместье? Нарцисса помрачнела. — Вы имеете в виду наследника, лорд Малфой? — Совершенно верно. — Боюсь, я не в силах решить эту проблему без помощи Люциуса. А он… — она развела руками. Абраксас внимательно посмотрел на нее. Он уже давно тайком наблюдал за сыном и невесткой. Нетрудно было заметить, что теплоты в их отношениях нет ни капли. Но, зная склонность сына к любовным похождениям, он был уверен, что продолжение рода не станет для него проблемой. Похоже, он ошибался. — Неужели он с тобой не спит? — спросил лорд Малфой напрямик. Нарцисса закусила губу и, опустив глаза, отрицательно покачала головой. — Но, по крайней мере, первая брачная ночь у вас была? — уточнил он, понизив голос. — Я могу не сомневаться в действительности вашего брака? Собственно, он не преминул убедиться в этом лично наутро после венчания, но с учетом того, что хитрость и изворотливость сын унаследовал от отца в полной мере, сомнения были вполне допустимы. С него сталось бы испачкать простыню кровью, поранив руку. Тогда через год он мог бы заявить о прекращении брака, как не состоявшегося. — Была, — едва слышно пробормотала Нарцисса. — Но, видимо, этого было недостаточно для зачатия наследника. — Не всегда это получается сразу, — утешил невестку Абраксас, чувствуя, как она начинает дрожать. Согревающие чары, наложенные на балкон, уже не могли сдержать ноябрьский промозглый холод. — Сколько раз вы пытались? Он понимал, что задает девушке очень личные, очень смущающие ее вопросы, но ему было важно убедиться, что Нарцисса в принципе способна родить ребенка. Если у них ничего не получилось за полгода активных попыток, это вызвало бы сомнения. Но если дело и впрямь в том, что его сын попросту игнорирует свой супружеский долг, значит, надо найти способ его вынудить. Нарцисса уже вся дрожала. Возможно, даже не от холода, а от стыда — Абраксас почти физически чувствовал ее смущение. — Мне нужно знать, Цисси, — сказал он, ближе притягивая ее к себе и поглаживая пальцем по щеке. — Возможно, мне стоит просто надавать своему сыну по шее, а может, нужно, чтобы тебя осмотрел целитель. Сколько раз вы пытались? — Один, — еле слышно выдохнула она, уткнувшись взглядом в старинную серебряную пряжку, на мантии тестя. Абраксас вздохнул. По идее, сейчас он должен был испытывать раздражение из-за своего непутевого сына… но на самом деле чувствовал только нехарактерную для себя щемящую нежность к этой юной девушке, которая всеми силами пыталась влиться в их семью, но неизменно наталкивалась на стену ледяного безразличия, выстроенную его сыном. Любая другая уже сломалась бы и сидела бы взаперти в своей комнате, рыдая от унижения и одиночества целыми днями. Но Нарциссу, насколько он мог судить, закалили постоянные болезненные шпильки, отпускаемые в ее адрес сестрой и матерью, которые он наблюдал каждый раз, когда видел их рядом. Может быть, поэтому она все еще сохраняла свое аристократическое достоинство в таком, мягко говоря, неудачном браке. Но она не сможет бороться с этим вечно. Пройдет еще несколько месяцев — и в среде аристократов начнутся сплетни о том, что Нарцисса Малфой не в состоянии родить своему мужу ребенка. Истинного виновника этой ситуации, разумеется, никто и не подумает обвинять — любовные похождения Люциуса был слишком широко известны в узких кругах. Все шишки полетят на его супругу. А реакцию Друэллы даже представлять себе не хотелось. С нее, пожалуй, станется отравить Нарциссу уже не фигурально, а буквально, лишь бы не выслушивать обвинения в том, что из-за ее бесплодной дочери прервется древний род Малфоев. Ситуация, как ни крути, складывалась неприятная. — Я поговорю с ним, — пообещал Абраксас Нарциссе. Тоном, свидетельствующим о том, что разговор будет крайне неприятным — для Люциуса. — Не надо, лорд Малфой, — попросила она, чем изрядно его удивила. — Но ты же понимаешь… — Я все понимаю, поверьте, — впервые за полгода она позволила себе перебить тестя. И мягко коснуться ладонью его плеча. — Но Люциус, он такой… Чем больше вы будете давить на него, тем больше он будет упираться. Губы Малфоя-старшего изогнулись в легкой усмешке. — Не думал, что ты так хорошо знаешь моего сына. Мне казалось, вы почти не общаетесь. — Я знаю его с тех пор, как мы оба учились в школе, лорд Малфой. Люциус всегда был исключительно упрямым и своенравным. Давление ни к чему не приведет. — Но тем не менее, проблему надо как-то решить. И чем скорее — тем лучше. — Надо, — тихо согласилась Нарцисса. — Но я пока не знаю, как. * * * — Славный вышел прием, — сказал Абраксас на следующее утро, пользуясь редким случаем — за завтраком вся их небольшая семья собралась в полном составе. — Да, — согласился Люциус, намазывая тост маслом. — Надеюсь, Нарцисса, это только начало? Она улыбнулась. — Если хотите, лорд Малфой, можем устроить прием и на ваш день рождения — в мае, если не ошибаюсь? — Верно, — кивнул тесть. — А вот я, к своему стыду, даже не знаю, когда у тебя день рождения, Цисси. — В сентябре. Шестнадцатого. Абраксас нахмурился и даже поставил чашку с чаем, хотя только что собирался сделать глоток. — То есть, два месяца назад? — уточнил он. — Да. — Почему ты не сказала? Мы могли бы устроить прием и на твой день рождения тоже. Нарцисса помолчала, представив себе лицо Люциуса, если бы тот услышал, что она собирается с размахом отмечать свой день рождения в Малфой-мэноре. — Не стоит беспокоиться, лорд Малфой. Тот недовольно уставился на отпрыска. — Мог бы и ты мне сказать. — Я не знал, — без особых эмоций пожал плечами тот. Абраксас подпер голову рукой и долго сверлил сына взглядом, раздумывая, что делать с этим олухом. * * * В принципе, у Люциуса был шанс исправиться на Рождество. Но он его упустил. Он вернулся домой, когда Абраксас и Нарцисса уже заканчивали тихий семейный ужин. От него немного пахло спиртным, и сильно — женскими духами. — Прошу прощения, я задержался, — сказал он без тени сожаления в голосе. Он и правда давно отвык отмечать Рождество в тесном семейном кругу, да и вообще отмечать его хоть как-то. С тех пор, как они с отцом остались вдвоем, рождественские вечера потеряли свое очарование и были наполнены лишь печальными воспоминаниями о том, что они оба потеряли со смертью Арабеллы. Нарцисса жестом пригласила мужа к столу. — Хочешь индейки? Но Абраксас был другого мнения. — Не хочет, — жестко сказал он. — Рождественская индейка — это блюдо для тех, кто хотя бы уважает свою семью. Люциус пожал плечами и отправился наверх. — Не стоило тебе этого делать, Цисси, — услышал он за спиной негромкий голос отца. — Он со своим свинским поведением совершенно не заслуживает подарков. — Это всего лишь дань традиции, лорд Малфой. — … которые мой сын, к сожалению, совсем не чтит. Не делай так больше. Он этого не заслуживает. Поднявшись к себе, Люциус обнаружил у себя на постели элегантную трость, увенчанную головой змеи, и небольшую записку, на которой аккуратным женским почерком было написано лишь «С Рождеством». «И зачем мне это?» — подумал он. — «Она что, думает, что я уже глубокий старик, и не могу ходить, не опираясь на палку?» Он немного повертел трость в руках и обнаружил, что серебряная рукоятка отвинчивается. Внутри трости было углубление. Люциусу не понадобилось много времени, чтобы сообразить, для чего оно. Он аккуратно закрепил голову змеи на тыльной стороне своей палочки и вставил ее в трость. «Идеально», — подумал он. — «Забавная аристократическая причуда, скрывающая в себе оружие». Присмотревшись, он предположил, что трость сделана из конгианского дерева, которое было весьма редким и считалось наиболее подходящим для производства волшебных палочек, поскольку наилучшим образом проводило через себя магические импульсы. Скорее всего, в случае необходимости он смог бы пользоваться палочкой, даже не вынимая ее из трости — это было бы менее эффективно, зато неожиданно для противника. Той же цели служила и серебряная рукоятка, призванная направить выброс магии в нужную сторону. Наверняка такая игрушка стоила немалых денег. И она ему определенно пригодится. Пожалуй, не стоило ему так откровенно игнорировать семейный ужин. Запоздалая мысль о том, что, наверное, стоило бы подарить что-то Нарциссе в ответ, пришла ему в голову только на следующий день. Но, поразмыслив, он пришел к выводу, что теперь это будет уже как-то нелепо. Лучше подождать до следующего раза. Еще немного подумав, Люциус решил, что больше не будет избегать Нарциссу за завтраком. В конце концов, она вела себя вполне прилично — не строила ему глазки, не принимала соблазнительные позы, не вздыхала томно, как другие девушки. Когда им случалось оказаться за одним столом, они просто разговаривали о том, о сем. Как друзья. Это его устраивало. Да и потом, не будет же он всю оставшуюся жизнь тайком выглядывать из спальни, гадая, ушла ли уже Нарцисса из столовой и слушая голодное урчание желудка. Или уноситься оттуда при ее появлении, не допив кофе, лишь бы не остаться наедине.