"Year one was lots of fun But nothin' lasts forever in my dreams Two, I followed you Because you knew the way or so it seemed At three, I still believed That we would be becoming destiny At four l wanted more..." The Pretty Reckless, 25
Драко часто казалось, что его безупречный, выстраиваемый годами образ трещит, разбиваясь, что маска давним давно изуродовала душу глубокими шрамами, что его падения было тяжело не заметить и все это время, единственным, замечавшим все был Блейз. С другой стороны, чем больше проходило времени, чем более отчетливым становилось осознание того, что остальные ничего не замечают вовсе не потому что Малфой был прекрасным актером, нет, он разумеется хорошо лгал, очень хорошо, безупречно, но проблема, если это вообще можно было назвать стол сильным словом, заключалась скорее в том, что большинству было просто наплевать. Наплевать на причину, по которой он не высыпается, часто пропадает, во время перерывов, грубит кому-то, кто раньше подобных эмоций не вызывал и любой свободный вечер проводит в пабе. И лишь когда за окном чернеет ночь, большинство спит или скрывается в тени весёлых компаний, он, зачастую оказавшись наедине с собой, словно в незримом, неправильном подобии убежища, наносящим, именно наносящим неизгладимое чувство болезненного, опасного комфорта, из которого с каждым разом все сложнее выбираться, потому что с каждым последующим подобным погружением в него, Малфоя начинало все сильнее затягивать, позволял себя, пусть всего на несколько часов в сутки, вздохнуть и перестать лгать. - Я устал, Блейз, - выдохнув, произносит Драко. И кажется, что незримый вес, явно непосильный для блондина, наконец падает с хрупких плеч, обрушается, словно так и должно быть словно подобное являлось лишь закономерностью. Казалось, Драко тысячи раз говорил о том, что устал, что его многое достало, злился, не стараясь скрыть эмоции за напускной сдержанностью, но каждый раз попросту "разбивался" о стены непонимания, игнорирования. В настоящем же, парень наконец был услышан. И не смотря на то, что был несказанно этому рад, понимание со стороны человека, от которого подобное было наименее ожидаемым, вселяло сомнения. Сомнения в том, что это навсегда, а на меньшее Малфой не был согласен. Ведь он слишком устал о непостоянства, неизвестности, отсутствия уверенности в ближайшем будущем, в мире где наиболее, казалось, постоянное - его семья, потерпело внезапное рушение. Он вздрагивает, ощутив прохладный ветер на тонкой коже, пронизывающий сквозь ткань рубашки. Два, нет, три слова, с учетом имени собеседника, произнесенные, словно не к месту, разумеется не способны вмиг изменить ситуацию, но именно в этот момент, пойманный вместо ответа понимающий взгляд Блейза, говорит значительно больше, чем излюбленные иным способы "ободрить".***
Порой, слова оказываются лишними, но лишь находясь рядом с правильным человеком, способным понять, с тем, кто и сам не желает слышать пресловутых слов утешения и способный верно истолковать не-сказанное, в редких ситуациях, когда молчание оказывается лучшим союзником, когда слова попросту не критичны, не необходимы, страх начинает постепенно отступать и где-то на задворках сознания слишком нормализированная к настоящему моменту мысль о ом, что смелость - это привилегия, начинает постепенно разрушаться. Говорят, молчание - золото, ведь не зря его приравнивают к наиболее дорогому драгоценному металлу, как волшебники, так и магглы. Возможно, именно в этом заключается суть, возможно именно это он упускал до сего момента, стараясь убежать от самого себя - был ли смысла судить остальных? Три слова, в которых слишком отчётливо прослеживаются нотки отчаяния. - Мы слишком долго были конкурентами, - чуть усмехнувшись, произносит Забини? - мы могли бы общаться чаще, Драко. Драко бросает взгляд на опустошенную, несколько более, чем наполовину бутылку огневики и усмехнувшись, отвечает: - Мерлин, Забини, знаешь, как часто я слышал подобное, - отрешенно отводит взгляд в сторону, - сколько, в совсем далеком прошлом говорил? - Искренне старается грубить, но не заметно для себя переходит на тихий, с нотками грусти тон, - я попросту запутался, в жизни, невероятно скучаю по прошлому и ничтожно пользуюсь случаем, понимая, что в подобном состоянии меня попросту не осудят, - Малфой бесшумно выругался, зажмурившись, - большинство считает, что финансовое благополучие решает все и что, подобное лишает человека гордости, что человека, оценивающего материальные блага достаточно высоко ничто не способно исправить. Однако, когда ты одинок - финансы не даруют счастья. Когда твоя семья рушится, когда ты будучи подростком попросту не способен доверять себе, а все амбиции начинает постепенно казаться безрассудством, - Драко внезапно замолкает, чувствуя, как к серой радужке подступают слезы и отворачиваясь, вновь тянется к сигаретам, сжимает левую руку в кулак, впиваясь слишком коротко стриженными, ухоженными ногтями, чтобы нанести обладателю вред, в тонкую кожу, - все эти годы, я гнался за Поттером, за признанием людей, которым было плевать и совсем не заметил, когда мои родители начали конфликтовать, - вздохнув, парень поджигает очередную сигарету, - я не контролирую, - затянувшись, продолжает, - не контролирую свою жизнь, гриффиндорцы опережают нас, благодаря такому отвратному явлению, как патернализм, в стенах школы, за что бы я не брался, все рушится, но я не могу просить о помощи, - Малфой замолкает, молча курит, ровно до тех пор, пока не ощущает теплое прикосновение, сквозь плотную ткань. Все на что он способен в сложившейся ситуации - слегка приобнять утопающего в растерянности сокурсника, стать опорой? Отнюдь... Показаться. Блейз включал любимую музыку, когда остальным было паршиво, приносил огневики в гостиную факультета, организовывал вечеринки, но прежде, никогда не поддерживал, по-настоящему. Или же, пытался, честно, предпринимал попытки поговорить по душам, но его никогда не воспринимали всерьез, отдавая предпочтение Панси или Дафне. Но Драко... Драко, прежде, лишь иногда позволявший себе выйти из себя на людях, не доверявший на сто процентов даже знакомым с детских лет Тео и Панси, сейчас, пусть испытывая вполне очевидный для него страх, явно хотел открыться именно ему. Ни девушкам или Тео, который как раз имел привычку в случае проблем с учебой бежать к старосте, донимая того вопросами и "Мерлин, мне конец, если я завалю ЗоТИ!" Драко хотел открыться Блейзу. Надменный, поверхностный, тусовщик, какой и кто-угодно, но не близкий, достойный доверия человек, иронично, но в отличие от Малфоя, Забини не считал, что вызывает доверие, просто не думал что некто столь шумный и одновременно чего таить - надменный человек мог вызвать желание доверить свои тайные страхи и мысли. Блейз всегда делал то. что желал, не привык к ограничениям и чем мог помочь вечно уставшему Малфою, синяки под глазами у которого с каждым годом казались все темнее. Он попросту не был типичным человеком, которому открывались, нет... Таким, как он , как правило, не охотно открывались. И прежнее нежелание Драко изливать душу, стоило Блейзу предложить подобное, если задуматься, начинало казаться чем-то нормальным, рациональным, подобающим прагматичному старосте и тем качествам, в коим тот очевидно стремился. Иным вопросом было то, что достичь их, блондину было слишком тяжело, однако, Забини подобное не волновало. Сделав глоток из бутылки, тот возвращает ее Драко и сейчас, Малфой обращает внимание, именно, придавая значение, а не просто отмечает ту легкую небрежность в жестах брюнета, ту, что как правило, свойственна лишь людям, уверенными в себе достаточно, чтобы не стараться угодить иным, абсолютно во всем, не оттачивающим свои движения годами, тем, кто "выше этого" и своей уверенностью именно в себе, а не в окружающих, обладает ореолом притягательной надежности, осознанности, не свойственной другим подросткам, не свойственной каждому взрослому. И в то время, как прежде, подобное пугало Малфоя, сейчас создавало ощущение спокойствия, странной, до сего момента не известной надежности, столь необходимой в тяжелый для парня период. На что способно сознание человека, стоит ему немного расслабиться, сбросить маску бесчувственности, безнравственности, на время просто постараться "быть", быть собой, а не стараться походить на заведомо недостижимый образ... В погоне за идеалом, Драко год за годом терял себя. однако, осознал это слишком поздно, жизнь постепенно теряла свои краски, сливаясь с его гардеробом, грядущий выпуск пугал. Совсем скоро, не многим больше года. От подобных мыслей хотелось сбежать, но оказалось - вылить на сокурсника было проще и если бы не виски, он бы трижды подумав не стал, однако оправдывая себя тем, что пьян, Малфой, поражаясь самому себе не прекращая говорил: об обстановке дома, дальнейших перспективах, ссоре с Панси, постоянной усталости, вызванной не столько нагрузкой, сколько переживаниями за судьбу факультета, то вовсе на каждый ответ Забини задавал по два-три вопроса, действительно, открывая для себя сокурсника с новой стороны и они проговорили бы так до рассвета, не окажись неподалеку Миссис Норрис, заметив которую в полумраке, парни были вынуждены бежать с той скоростью, с которой никогда прежде не бегали и ввалиться в гостиную, смеясь и подпевая игравшей в помещении группе. - Быть! - Рассмеявшись, произносит Драко, падая на диван, на которым удобно устроившись, Панси была слишком увлечена незнакомкой с огненно-рыжими волосами, чтобы обратить внимание на Малфоя. - Не будем им мешать, - мягко улыбнувшись, Блейз протягивает руку сокурснику, бросая взгляд в сторону, после чего, вместе с изрядно пьяным Драко покидает гостиную... Tbc...