Вы моя ошибка

      Дэвид уже никогда не будет прежним, в его мозг засел вирус под названием «Элизабет», она теперь была для него гораздо больше чем новым пользователем. Вопреки всему он сумел познать любовь, величайшее чувство на свете, он знал тысячи баллад, стихов и романов, но ни одна из них не могла отразить настоящее чувство, просто не было таких слов. Ему своей любви было достаточно, и он не хотел большой взаимности. Он наконец понял почему люди так восхваляли это чувство, оно делало тебя нелогичным, ошибочным, живым. Дэвиду было достаточно беречь её, и заботиться о ней.       После той ночи она долго избегала его, пряталась от него в бесконечных лабиринтах корабля, коря себя за то что посмела использовать его не по назначению. Элизабет жгла совесть, она предала Чарли, но Чарли умер, а она жива, жива и очень одинока. Она долго успокаивала саму себя, из головы не выходил Дэвид, и непонятное чувство к нему.       Дэвид долго ждал её, но не стерпел, и быстро нашёл её в одном из галерей; — Дэвид прости, я не хотела заставлять тебя, ты не обязан... Дэвид перебил её — Я сам этого захотел, почувствовать какого это Повисла пауза, они смотрела друг другу в глаза, ведя немой диалог. Если бы он ещё умел желать? — Ты убил Чарли, намеренно отдавая себе отчёт в своих действиях? — Да, это был приказ, но у меня нет протоколов на случай влюбленности, и ревности, так что я убил его не только по приказу, там было и что-то личное. — Нет... Ты синтет! Ты не можешь чувствовать! Тем более любить... — Той ночью я почувствовал всё, и ты теперь в приоритете у меня во всём, я сделаю то чего не мог сделать для мистера Вейлонда, я подарю тебе вечную жизнь.       Элизабет коротко хохотнула, но смех был совсем не веселым, это путешествие исчерпало её морально, и психологически, ей уже было всё равно что будет дальше, надежда гасла в её глазах. Она не могла спокойно ни есть, ни спать, под пристальным взглядом двух голубых глаз. Что же случилось с Дэвидом? Какой проводок замкнул что из научного андроида, он превратился в синтета любовника?; его слова, действия, и то как он на неё смотрел, это все пугало, казалось он действительно был влюблён, и вёл себя как одержимый. Какая же ирония, человек создавая себе подобного, не учёл тот факт что творение созданное по образу, и подобию человека будет чувствовать.       Она взяла с него слово что всё останется в прошлом, что этого разговора не было. — этого больше никогда не повторится... — как скажешь Элизабет И в ту же ночь Дэвид пришёл к ней разгоряченный своей страстью, и желанием.       Его поцелуи были полны нежности, его руки дарили тепло, и нежную ласку, коротать года трахаясь с андроидом не самая плохая перспектива не так ли? Вскоре она сама начала вести себя как влюблённая, она перестала видеть в нем кусок пластика, она видела в нём мужчину. Она учила его любить; он целовал её шею стоя сзади неё, прижимал к себе, и ласкал её клитор, он быстро учился надавливания на все заветные точки. Он научился распознавать степень приближения оргазма по громкости голоса, и частоте пульса, вода стекала на их головы, струилась по их голым телам, он облокотилась руками о стену — Моя, только моя— Шептал ей на ухо Дэвид смазывая её задний проход — если у нас появится вечность, мы этим будем заниматься вечно — Он ласкал её клитор, и вторгался в её тело через тугое кольцо мышц, он завоевывал каждый миллиметр. Дэвид поставил свою руку на уровень её головы, и она вонзила свои зубы ему в руку, белая кровь потекла из раны, вместо боли Дэвид почувствовал блаженство, находясь глубоко внутри тела Элизабет. Она разжала зубы, так они стояли неподвижно, пока вода и белая кровь Дэвида стекала по их телам. Дэвид не спешил он давал ей время привыкнуть к вторжению, наконец он медленно задвигался, жжение и боль постепенно отступали, уступая гораздо приятным ощущениям. Трахаться с андроидом было дико неправильно, и так притягательно, это заводило заставляя падать в грех похоти с головой. Тем больше она убеждала себя что это неправильно, тем большего ей хотелось; развратнее, откровеннее, вульгарнее. Она будто хотела чтобы Дэвид перегрелся, но он же все таки человек, искусственный, но человек.       Он уже не жалел её и растягивал её задний проход, он вколачивал свой орган в её тело, ощущая блаженство, его сильные пальцы держали её за бедро и за плечо, у неё потом останутся характерные синяки, как было много, много раз. Он будто метил её, она ведь принадлежит ему, вся она ему. Он наконец изливает свою жидкость глубоко внутри неё, и она течёт вниз по её бедру, он поворачивает её к себе лицом, опускается на колени и лижет, и сглатывает все что из неё вытекло, включая собственную жидкость похожую на человеческую сперму, но на деле всего лишь синтетическая жидкость для эрекции синтета, в купе с её кровью. Как же люди хрупки, долететь бы до создателей и ей уже не будет дела до до таких мелочей как раны, и время. Он обработает ей рану позже...