Давай посвятим это время только друг другу?

Эта неделя с лишним пролетела настолько быстро, что Степан даже и глазом моргнуть не успел. Вроде как ещё только вчера Максим заснул у него на коленях в обнимку, а уже сегодня мужчину разбудило громкий звон будильника, от которого он уже успел отвыкнуть за целый месяц. И снова здравствуй работа, и снова здравствуй недосып, и снова привет ангар, в котором некоторые попросту засыпали, не имея больше сил добраться до дома. Уже к шести утра Максим был полон сил и энергии, в то время как Негрей еле глаза открытыми держал. И откуда в этом пареньке вообще взялось столько силы воли? Сам ведь ещё ворчал недавно, что его вот так вот бесцеремонно из сна в полдень вытягивали.  — Скоро засветишься, как солнце, — пробубнил ещё сонный Стёпа, безуспешно пытаясь разбудить разум, который отвернулся к нему задницей, на последок показав не самый приличный жест. В выходные люди дома сидят, а не ни свет ни заря просыпаются. Макс на эти слова ещё шире улыбнулся, ёрзая на стуле от нетерпения. Есть он отказался, уж слишком тугим комочком скрутилось волнение в желудке, однако от чашки бодрящего кофе отвернуться не смог. Правда, что-то бодрящим оно сегодня вообще не было. В частности для одного только Степана.  — Как думаешь, парни там ангар не разворотили в наше отсутствие? — спросил Монахов, нервно посмеиваясь и практически каждую минуту кидая взгляд на настенные часы. Встретиться они договорились в семь, а потому брюнет ещё больше негодовал, почему же ему не дали поспать подольше. Ему ведь не два часа собираться, так в чём проблема? Макс на это лишь загадочно сверкнул серо-зелёными глазами и кинул подушку прямо в лицо друга, удаляясь на кухню.  — Мне кажется, мы приедем на одни только руины, — парень кое-как разобрал слова мужчины, а затем тот уронил голову на скрещенные перед собой руки, издав многострадальный стон.  — Ладно тебе, не так уж и мало ты поспал, — хихикнул Максим, потрепав друга по угольным и без того растрёпанным волосам.  — Шесть часов по-твоему не мало? — Стёпа широко зевнул, и последние его слова потонули в неведении.  — Я так и вовсе пять поспал, но вроде как держусь.  — Ты просто соскучился по работе, вот и спать больше не хочешь и не можешь, — фыркнул Негрей, укрывая голову руками, словно таким образом он мог спастить от своей неминуемой участи. Последующие слова экспериментатора прервал телефонный звонок, и он тут же выудил мобильник из кармана джинс, прикладывая его к уху. Уже знающий наперёд собеседника Степан вновь застонал, отрицательно качая головой. Монахов обмолвился парочкой слов с таксистом и сбросил трубку, поднимаясь из-за стола.  — Давай, пойдём, — он быстро чмокнул друга в макушку и ретировался с кухни прежде, чем тот поднял голову со стола. Мужчина так и застыл с глупым выражением лица, борясь со своими странными желаниями. Он всё никак не мог привыкнуть к этим быстрым поцелуям, которые ему дарил Макс практически по несколько раз за день ещё с того вечера, когда они решили вместе посмотреть новые видео на его канале. Дарил без повода, а затем исчезал, не давая Стёпе что-то сказать или отреагировать как-то на поцелуи. А Стёпа мучился, с каждым таким поцелуем желая наконец перехватить чужие губы и впиться в них своими, переплетая языки в горячем танце.  — Я бы тебя дома оставил, но кто нам тогда гвозди будет в фанеры вкручивать и тяжести таскать? — в дверном проёме показался уже одетый Макс, в доброй насмешке выгибающий бровь. — Всё-таки без такого силача, как ты, нам не справиться. Ушедший в свои далеко не детские мечты Негрей тряхнул головой, удивлённо взирая на парня. А затем горделиво вскинул подбородок к верху, самодовольно ухмыляясь.  — Я польщён твоей похвалой, Максимка, — протянул он, словно петух красуясь своим гребнем перед курами. Монахов закатил глаза, но в противовес действию широко улыбнулся, сдерживая смех от такого интересного сходства.  — Поднимай давай свою задницу и идём, иначе таксист* без нас уедет, — Степан всё же поднялся со своего места и побрёл следом за экспериментатором, быстро надевая кроссовки. Впрочем, ничего больше можно было и не надевать, ведь на улице продолжала царствовать жара.  — Пусть едет, я не против, — пробубнил мужчина, выходя из квартиры. Максим уже отработанным быстрым движением закрыл дверь на ключ и кинул его в карман джинс к телефону, спускаясь по лестнице к лифту следом за ворчащим другом.  — Ладно, я дам тебе поспать немного в такси, но чтоб в ангаре был бодрее самого Лёхи!  — Если это вообще возможно… — вошедший в лифт Стёпа тут же впечатался лбом в стену и прикрыл глаза. Весь его вид буквально кричал о дикой усталости и желании уснуть хоть прямо здесь. Парень тихо посмеялся, покачал головой с улыбкой на губах и осторожно запустил пятерню в чужие волосы, перебирая их меж пальцев. Негрею нравилось, когда Монахов делал так, а потому возражать он не стал, ответив на сиё действие такой же улыбкой и вздохом наслаждения напополам со спокойствием.  — Ты похож на кота, — с некоторым восторгом, словно только что решил какую-то сложную задачку, прошептал Макс, когда мужчина издал еле слышимый звук, похожий на урчание. Идиллию прервал звук открываемых дверей, и экспериментатор тут же отдёрнул руку, боясь быть замеченным за чем-то ужасным. Благо, никто на первом этаже лифта не ждал, и друзья спокойно прошли к входной двери, нажимая на специальную кнопку. Таксист ждал их прямо перед подъездом, нетерпеливо стуча пальцами по рулю.  — Ты тоже был похож на кота, лёжа тогда у меня на коленях, — наконец нашёлся с ответом Степан, когда они уже были на полупути к ангару. Лицо парня не заставило себя долго ждать и тут же приобрело алые краски, в то время как взгляд заметался по салону автомобиля, всячески избегая внимательных смеющихся глаз мужчины. — Такой милый, такой ласковый, стеснительный и одновременно наглый до невозможности, от чего ещё сильнее хочется тебя погладить, прижать к себе, поцеловать. Кажется, сейчас Монахов был краснее самого спелого помидора. Да у него даже уши с шеей покраснели на такие откровенные слова. Как реагировать на такое интересное признание в своих желаниях он не знал, от чего сидел тихо, опустив смущённый взгляд в пол. Разум Негрея до сих пор ещё не проснулся, и мужчина не совсем осозновал того, что говорил. Просто говорил то, что думал. Обстановка в машине накалялась, и Максиму пришлось приоткрыть рот, дабы не задохнуться от внезапно накатившей жары. Он быстро облизал пересохшие в миг губы, и этот жест не укрылся от всё так же внимательного взора Стёпы, который не отрывал его от друга ни на секунду всё это время. Мужчина прищурился, склонился к горящему лицу экспериментатора и, еле касаясь, слизал языком слюну с чужих приоткрытых губ, пользуясь замешательством парня. Реакцию Монахова надо было видеть. Он испуганно отпрянул от Степана, боясь сейчас не совладать с собой и вжаться в губы напротив страстным поцелуем, и часто задышал, откидывая голову на спинку сидения. Негрей несколько раз моргнул, поскольку отвести затуманенный взгляд от чужой изящной шеи никак не получалось, и в ужасе осознал, что только что сотворил.  — Извини, я… — Стёпа запнулся, боясь услышать в свой адрес слова презрения и отвращения. — Я не знаю, что на меня нашло… Ты просто… Ну, понимаешь…  — Ничего страшного, — Макс отошёл от произошедшего и аккуратно коснулся пальцами чужого плеча, тепло улыбаясь другу. В его глазах плясали смеющиеся искорки. — Можно считать это за твою месть на мои поцелуи. Так сказать, я сделал их чуть больше, чем ты мне тогда на берегу озера. Сердце в груди зашлось в бешеном ритме, и Степану пришлось пару раз глубоко вздохнуть, дабы его успокоить. Ладони вспотели, а по телу пробежалась горячие волны волнения вперемешку с желанием. И почему-то только сейчас он решил обратить внимание на переднее сидение, за которым сидел невозмутимый водитель… Мужчина был средних лет, а его тёмно-каштановые волосы уже тронула еле заметная седина. Взгляд был безразличен и полностью сосредоточен на дороге, такое ощущение, словно его вообще не трогало происходящее сейчас между пассажирами. И за это Негрей ему был бесконечно благодарен. Не хватало ещё половине Новосибирска (если не всей России) узнать об этом случае. Оставшуюся дорогу друзья провели в молчании, перекинувшись лишь парочкой фраз между собой. Монахов попросту прижался к боку Стёпы, по привычке положив голову ему на плечо, а тот в свою очередь устроил щёку на его макушке, умудрившись даже окунуться в дрёму. Такая вот у них была умиротворённая атмосфера. А вообще он всегда теперь будет чувствовать себя спокойно рядом с Максом, забывая о всех своих невзгодах. Уже стоя перед дверями ангара, Степан опустил ладонь на плечо друга, заставив его обернуться к себе и оторвать заворожённый взор от здания.  — Максим, — начал он, и тот тут же напрягся. Негрей называл его полным именем лишь в по-настоящему серьёзных случаях. — Пообещай мне, что не будешь больше придумывать экспериментов, которые будут угрожать твоей жизни. Мы с ребятами хоть и будем рядом, не всегда сможем удержать тебя от ошибки. Ты умный парень и я уверен, что теперь подумаешь несколько раз, прежде чем идти на риск. Мужчина смотрел ему прямо в глаза, и в его карих глазах плескались надежда на понимание, некоторая тревога и… Страх? Показалось ли экспериментатору, или это и вправду так?  — Хорошо, — кивнул он наконец, накрывая тыльную сторону ладони друга своей рукой. — Я обещаю, Стёп. А Степан уже ничего не слышал, потонув в этом прекрасном взоре, в который влюбился ещё давно, осознав это всего пару недель назад. Как, чёрт возьми, можно быть таким завораживающе красивым, загадочным и недоступным одновременно? Как вообще удалось этому пареньку завладеть сердцем Степана так легко и быстро? Как удалось не отпускать его ни на секунду, удерживая рядом и посвящая себе все мысли в чужой голове? Столько вопросом и так мало ответов, как и всегда. По другому быть попросту не может. Но на некоторые вопросы ответы всё же найдутся. Со временем.  — Спасибо, — выдавил из себя Негрей спустя пару минут, разрушая этот волшебный миг. Макс хотел сказать ещё что-то, но лишь покачал головой, отходя в сторону и вынуждая мужчину опустить руку. — Ладно, идём? Как думаешь, кто-нибудь из ребят уже приехал? Самодельная парковка для тех, кто приезжал на своих машинах, велосипедах и самокатах находилась с другой стороны, а потому нельзя было понять, кто уже сидел в ангаре. Впрочем, уже через пару секунд друзья ответили на свой вопрос, лицезрев пустое помещение. К тому же, дверь пока что была закрыта.  — Боже… — прошептал восторженно Макс, большими глазами оглядывая ангар, который не видел на протяжении всего месяца. Негрей усмехнулся, уже в который раз сравнивая друга с ребёнком, и последовал его примеру, выискивая хоть какие-нибудь, даже самые крохотные изменения в интерьере. Было видно, что ребята держали ангар в чистоте и порядке. Лишние вещи не валялись где попало, всё лежало, стояло, висело на своих местах. Придраться было не к чему, и только в одной из комнат остались вещи с последнего эксперимента, которые ещё не успели полностью убрать. Впрочем, не такая уж это и катастрофа. Прошло менее пяти минут, прежде чем дверь ангара вновь отворилась и в него ввалились громко переговаривающиеся между собой Лёха и Игорь. Они уже отвезли свои самокаты на стоянку и теперь шли к шкафам, дабы оставить там сумки. Нахождения в помещении ещё двоих личностей они благополучно не замечали, слишком увлечённые разговором.  — А вы всё так же неразлучны, как я погляжу? — решил прервать их Степан, подходя ближе. Монахов задержался где-то на втором этаже, а потому «гостей» решил встретить мужчина.  — Стёпа?! — парни разом обернулись с широко распахнутыми глазами, но Милькевич тут же отошёл от шока, бросаясь на товарища с медвежьими объятиями. — Ты вернулся! Ты не представляешь, сколько мне нужно тебе рассказать! А что, Макс тоже с тобой?  — Да, он на втором этаже тусит, — Негрей не сумел сдержать широкой счастливой улыбки, приобнимая друга в ответ. — Иди, сбегай за ним. Только не задуши. Радостные крики и вопли, разразившиеся в здание спустя менее минуты, свидетельствовали о том, что экспериментатора всё-таки задушили, но и он в долгу не остался, припомнив это «каскадёру».  — Вы вовремя! — с энтузиазмом воскликнул Игорь, так же крепко обнявшись со Стёпой. — Мы с Лёхой сегодня планировали разыграть Андрея, как раз об этом говорили. Ты в деле?  — Ты ещё спрашиваешь! — вот кто-кто, а Степан и Лёха были главными по части многочисленных приколов, розыгрышей и пранков, чем часто разбавляли унылую атмосферу во времена создания больших экспериментов, которое чаще всего было скучным. И иногда к парням присоединялся кто-то ещё. Правда, затем вся компания получала нагоняй от Мамикса, который требовал в работе собранности и серьёзности, но боевой дух команды это всё же поднимало.  — Так, где все остальные? — к парням спустились Максим с Милькевичем, который всё ещё обнимал первого за плечи, боясь, наверное, того, что тот сейчас растворится без следа в пространстве и времени.  — Денис и Андрей говорили, что приедут ближе к назначенному сроку, а остальные чуть позже подтянутся, — ответил Игорь, понимая, что от Лёхи ответа Монахов так и не дождался, а потому и спустился вниз за вразумительным ответом.  — Ух ты ж, распустились тут без меня, — заворчал в привычной для всех манере экспериментатор. Никто из присутствующих не сумел сдержать весёлой улыбки. — Ладно, так, какой у вас там следующий эксперимент?  — О, мы там такое придумали! — тут же с энтузиазмом воскликнул Алексей, впервые за пару минут подавая голос. — Подписчикам точно должно понравиться! Он потянул за собой Макса, обхватывая рукой за шею, дабы было легче тащить, и направился в сторону сделанной изначально для эксперимента с холодильниками комнаты. Степан облегчённо выдохнул, отмечая про себя, что всё наконец вернулось на круги своя. Хоть это и обошлось ему большой ценой.

***

 — И я всё-таки не понимаю, — задумчиво сказал Степан, хмуря брови. — Как ты сможешь воплотить все свои идеи в реальность за такой короткий срок в пару недель?  — Я же не один, дурачок, — усмехнулся Максим, закрывая двери ангара на ключ и кидая его в карман джинс. Он устало выдохнул и побрёл в сторону ожидающего их таксиста неподалёку. Стёпа поспешил за ним. — У нас большая команда, много людей. Справимся.  — Не надо было тебе этого обещания давать… — пробубнил еле слышно Негрей, сжимая грубыми пальцами лямку спортивной сумки. День выдался сегодня изнурительным как никогда. Монахов сразу же поделился со всей командой своими идеями, те предложили свои, а затем какой-то чёрт за шиворот отправил его снять разговорное видео для подписчиков. Мол, он на канал вернулся, и теперь ролики будут сниматься с его участием. Самое интересное, что под конец парень добавил, что обещает снять большую часть всех своих идей, накопившихся за весь месяц, менее чем за две недели. Лёха тут же кинулся монтировать полученный материал. Благо, монтировать пришлось не так много и уже во второй половине дня видео было на канале. Подписчики конечно же обрадовались, многие сказали, что незачем Мамиксу так напрягаться и они могут потерпеть. Впрочем, будто бы это когда-нибудь его останавливало.  — Брось, Стёп, мы справимся, — Макс искренне улыбнулся ему, хлопая по плечу. — Ты мне веришь? Мужчина горько усмехнулся, но всё же кивнул, открывая дверь автомобиля. Экспериментатор тут же запрыгнул в салон по отработанному за месяц движению и подвинулся к окну, уступая место другу.  — Как таким глазам то не верить, — ответил наконец Негрей, и как на зло Макс тут же обернулся к нему с широко распахнутыми в немом вопросе глазами. Степан мысленно выругался.  — Не смотри на меня так, — произнёс он, быстро косясь на Монахова, который взгляд не отводил, словно специально выводя из себя мужчину.  — Почему? — губы парня тронула лукавая и несколько хитрая улыбка, а глаза слегка прищурились.  — У тебя глаза очень красивые, а я не хочу в них ещё глубже увязнуть, — фыркнул Стёпа, отводя взор к окну. Максим так и не ответил на это больше ничего, глубоко уйдя в свои мысли и обдумывая сказанные Негреем слова. Доехали они довольно быстро в силу отсутствия пробок в такой поздний час. Парень попросил таксиста остановить их во дворе нескольких домов сразу, ведь именно в десяти минутах ходьбы от сюда находились дома его и Степана. Друзья в нерешительности уставились перед собой, встав напротив друг друга. Однозначно надо было что-то сказать, но слова на ум не шли совсем, а язык словно прилип ко рту, не желая пошевелиться.  — Эм-м… Ну, это… Пока, что-ли? — неуверенно сказал мужчина наконец, нарушая затянувшееся неловкое молчание. Макс поднял на него свои большие красивые глаза и мягко улыбнулся, сдерживая взявшийся откуда не возьмись порыв горечи и тоски. Правда, хватило его не надолго. Он резко поддался вперёд, обхватывая чужую спину руками, и крепко прижался телом к груди Негрея, словно бы желая исчезнуть в нём и скрыться там от всего мира. Стёпа отреагировал на сразу из-за привычного смущения, но всё же обнял Монахова в ответ, утыкаясь носом ему в макушку.  — Не хочу тебя отпускать… — прошептал он на грани слышимости, прикрывая глаза. Максим ответил ему одним только слабым кивком, лишь сильнее вжимаясь в него.  — А я не хочу уходить… — ответил парень, потираясь щекой о чужое плечо. Оба невольно ощутили, как будто бы теряют сейчас что-то очень важное. Что-то очень нужное им они же отталкивают сейчас в этот миг. Они разорвали объятия через пару минут, которые продлились настоящей вечностью и одновременно мимолётным мгновением. Взглянули друг на друга с грустными улыбками, в глазах читалась недосказанность чувств, и разошлись в разные стороны. В груди обоих расцвела и отчаяние, хотелось сейчас же обернуться и броситься за другом, не терять его из виду. Оба понимали, что будут видеться ещё каждый день, но это никогда больше не заменит проживания вместе в одной квартире. Так было нужно и по другому нельзя. Верно?