Давай посвятим это время только друг другу?

Яркий лучик солнца скользнул в просвет между задёрнутых штор, игриво пробежавшись по лицу молодого парня и его русым волосам, которые вспыхнули самым настоящим золотом. Парень неприятно поморщился и тихо застонал, неохотно разлепляя серо-зелёные глаза. Потребовалась минута, дабы восстановить мутное плывущее зрение. Он хорошенько проморгался, протерев лицо ладонью, и принял сидячее положение, бесцельно уставившись перед собой, дабы прийти в себя после долгого сна.  — Проснулся наконец? — послышался бодрый голос откуда-то сбоку и Макс обернулся на звук, заметив мутный силуэт в дверном проёме. — Не вставай пока, если не хочешь с полом целоваться. Чёткое зрение всё-таки вернулось к Монахову, и он сумел разглядеть высокого мужчину, который казался ему жутко знакомым. Только вот мозг кажется ещё не спешил просыпаться.  — Где я? — сонно пробормотал парень, оглядываясь по сторонам. Вроде как он уже был здесь…  — У меня дома, — незамедлительно ответил мужчина с лёгкой усмешкой, и Максим вновь перевёл на него взор, усердно стараясь вспомнить имя «незнакомца». — Совсем ничего не помнишь?  — Стёпа? — мозг наконец услужливо подкинул ему имя мужчины, а его образ наконец приобрёл узнаваемые черты.  — Он самый, — Негрей осторожно, словно боясь спугнуть, двинулся к Максу, тревожно хмурясь. — Как ты себя чувствуешь?  — Сам не понял пока что, — Макс кулаками потёр глаза и уставился на Степана снизу вверх испуганным взглядом. — Никто больше не прыгал? Ребята уехали? Тот задумчиво молчал долгое время, остановившись перед кроватью, но заметив всё же осторожно ответил:  — Все разъехались спустя минут десять после нашего уезда, задержались только собрать вещи. — Мужчина неловко почесал затылок, отводя глаза в сторону. — Ты голоден? У меня картошка с мясом есть.  — А… — Монахов замолк, опуская виновато голову. — Прости, тебе, наверное, неудобно сидеть здесь со мной. Я поеду к себе, надо бы ещё с Джеки погулять… Дальнейшие возражения прервал громкий звонок телефона, доносящийся с кухни. Стёпа тут же сорвался с места, раздражённо сжимая руки в кулаки. Телефон лежал на столешнице, вибрируя, а на дисплее высветилось «Лёха». Боевой пыл мужчины немного поутих, и он приложил мобильник к уху, отвечая на звонок.  — Да?  — О, Стёп, привет, я тебя не отвлекаю не от чего? — голос у Милькевича был вздубораженным и запыхавшимся, рядом слышались голоса и других ребят, среди которых Негрей различил Дениса, Артёма и Максима.  — Да нет, не беспокойся, — Степан вернулся в комнату, узрев сидящего на краю кровати Монахова, который должно быть собирался встать. — Что-то случилось?  — А, о, нет, я просто звонил узнать, как там Макс, — в голосе Лёхи проступили виноватые нотки, и мужчина невольно улыбнулся, качая головой.  — Наш малыш делает первые шаги, — пошутил он, не сдерживая своего громкого хохота. Экспериментатор кинул в него убийственный взгляд, сжимая губы в тонкую линию, дабы не улыбнуться.  — Хех, рад это слышать! — Лёха тихо хихикнул. Стёпа буквально почувствовал, как его собеседник улыбается. — А… Можешь дать ему трубку? Пожалуйста.  — Да, конечно! — брюнет вручил телефон Максу. — Держи, это Лёха. На миг их пальцы соприкоснулись, и по телу Степана пробежала дрожь, приятными импульсами отдаваясь где-то в груди. Желание сейчас же сжать этого дурочка в крепких объятиях, поцеловать в макушку и никогда больше не отпускать обожгло со страшной силой, но Негрей лишь сел на кровать рядом с Монаховым, кидая на него редкие и незаметные, как ему казалось взгляды.  — Привет, — Максим улыбнулся, словно Лёха мог видеть его сейчас.  — О, Макс, привет! Как ты там? — Милькевич попытался скрыть своё волнение за бодрым голосом, однако Макс знал его слишком хорошо, чтобы не заметить этого.  — Вроде нормально. Только голова немного болит.  — Ты только что проснулся? — с весёлой усмешкой поинтересовался Лёха, заставив парня недоумённо нахмуриться.  — Пару минут назад, а что?  — В таком случае понятно, почему у тебя болит голова. Спать до 15:28 не очень прикольно. Впрочем, тебе это простительно.  — До скольки?! — удивлённо воскликнул Монахов, мгновенно вскидывая голову к стене, на которой должны были висеть часы. И вправду, время было практически половина четвёртого. — Чёрт…  — Хех, да, Стёпа там тебе дал раздолье конечно. И да, можешь на счёт Джеки не волноваться, я погулял с ним и обоих покормил. Так что, можешь соблюдать самоизоляцию, сколько душе угодно. Мне с ним гулять не сложно, это даже несколько весело. Макс нахмурился, соображая, как смог Лёха попасть к нему в квартиру, а затем вспомнил, что однажды дал ему запасные ключи «на всякий пожарный». Вот и пригодились.  — Спасибо тебе огромное, Лёх! Ох, ну и проблем же от меня… Не волнуйся, тебе не придётся долго гулять с Джени, я сегодня же вернусь домой и могу выйти обратно на ра… Эй!  — Да, как слышишь, у него всё хорошо, не беспокойся, — всё это время спокойно сидевший на своём месте Стёпа резко выхватил телефон из рук Макса и перебил его, укрываясь второй рукой от шквала ударов и заваливаясь на кровать. — Думаю, ему стоит и вправду недельку-другую отдохнуть, как Альберт говорил.  — А лучше пусть возьмёт целый месяц, — послышался голос Альберта. Должно быть, он был рядом, пока Лёха разговаривал по телефону. — Он работает целыми днями практически без всяких перерывов и выходных, только взгляни на его синяки под глазами! Нас он не послушает, даже если всей командой соберёмся, а ты его лучший друг. Попробуй вразумить его, Стёп.  — А… Как же канал? — Монахов более менее успокоился и теперь просто буравил Негрея возмущённым взглядом.  — Мы обо всём позаботимся. Сообщим об этом подписчикам, они поймут.  — Хм, хорошо. Я поговорю с ним. Спасибо, Альберт!  — Без проблем! Удачи вам… Пока! — это был уже голос Лёхи, весёлый и беззаботный. Степан невольно улыбнулся, заразившись этой его детской радостью буквально не от чего.  — Пока, — он сбросил трубку и взглянул наконец на Монахова, откладывая телефон на прикроватную тумбочку. И только сейчас заметил, что парень практически лежит на нём, уложив локти на чужой живот и оперевшись на них, тем самым чуть нависнув над брюнетом.  — Ну и чего вы там решили? — обиженно пробубнил Макс. Стёпа вновь отметил то, что он выглядит милым, когда обижается.  — Отдохнёшь месяцок, а там посмотрим, — довольно отозвался мужчина, выглядя сейчас не хуже хитрого кота, который стащил со стола сметану.  — «Месяцок»?! — восхитительные глаза Монахова полыхнули настоящей злобой. — Какой «месяцок», Степан?! Ты хоть понимаешь, что у нас куча работы?! И всё это только из-за вчерашнего?! Мне нельзя.! Макс в одно мгновение ока оказался прижатым к кровати и подмят под сильное мужское тело. Запястья сковали чужие широкие ладони, прижав к одеялу по бокам от его лица. Суровые сейчас, что очень непривычно, глаза Негрея немигающе уставились в глаза напротив, и парень невольно поёжился, вжав голову в плечи.  — Дай ты мне сказать хоть, — спокойно проговорил Стёпа и замолк, ожидая протеста со стороны Максима. Но тот послушно молчал, даже дышать стал через раз. — Отлично. Альберт сказал, что о канале они позаботятся, не маленькие всё-таки. Подписчикам сообщат. 2.0 тоже в сторонке не останется, они отснимут кадры, на которых тебя нет. А ты, хоть раз, подумай о себе, а не о других. В последние два года я тебя просто не узнаю.  — Это плохо? — тихо поинтересовался Монахов, обиженно хмурясь.  — Хорошо. Плохо только то, что теперь ты напрочь забыл о себе, полностью отдавшись работе. Ты хоть синяки свои видел? Смотреть больно, так и хочется кинуть тебе в лицо подушку и пинками отсыпаться отправить. Поверь, отдых пойдёт тебе на пользу. Наберёшься сил, придёшь в себя, а затем вернёшься к работе с огромным запасом энергии и новых идей. Задумчивое молчание повисло в комнате. Макс отвёл взгляд, чуть поёрзав под Негреем, дабы принять более удобную позу. Стёпа понял, что поза, которую они сейчас занимают, со стороны выглядит достаточно двусмысленно, однако постарался много об этом сейчас не думать, ведь приятное тепло уже начало собираться внизу живота, а сердце ускорило свой ритм.  — Ладно, ваша взяла, — сдался наконец Монахов, вновь заглядывая в карие глаза друга. — Но только на один месяц, не более. Понял?  — Конечно! — Степан снял с себя суровое выражение лица, чувствуя себя с ним крайне неуютно, и победно улыбнулся, чуть запрокинув вверх подбородок. — Кстати, как сейчас твоя голова? Может дать тебе таблетку?  — Нет, уже не болит, спасибо, — экспериментатор не смог не ответить на улыбку мужчины, а затем смущённо замялся, должно быть осознавая, в какой они находятся сейчас позе. — М-м-м, может с-слезешь с меня уже? Я никуда не сбегу, обещаю.  — О, да, конечно, извини, — Негрей неловко кашлянул и слез с Макса, высвобождая того тем самым из оков своего сильного тела. — Ну так что на счёт еды? Ты так и не ответил…  — Я могу поесть и у себя, у тебя, наверное, много дел сейчас… — тут же спохватился парень и моментально подскочил с кровати. Он уже было хотел уйти, но его остановила на полпути стальная хватка на запястье.  — Вместе отдыхать веселей, ведь так? — брюнет улыбнулся ему, вопросительно выгибая бровь. — Не волнуйся, мы можем иногда заезжать к тебе и гулять с Джеки. А ты мне никаких проблем не доставляешь, одному всё равно жить скучно. Макс поднял взор на лицо Степана и замер, окунувшись в пучину глубоких карих глаз. В горле вмиг пересохло, чужая ладонь на запястье обожгла получше всякого огня, а время вокруг словно остановилось. И тут парень вспомнил все события вчерашнего дня, абсолютно все…  — Стёп… — выдавил из себя он, быстро облизывая пересохшие следом за глоткой губы. От взгляда не укрылось и то, как пробежался глазами по его губам Негрей, любуясь блестевшими на свету капельками слюны. — Спасибо… Монахов всем телом прижался к широкой груди мужчины, обхватывая его руками за спину. Тот в недоумении застыл, но уже через пару секунд экспериментатор почувствовал у себя на пояснице тёплые ладони.  — Спасибо за то, что спас… — прошептал Максим сбившимся голосом и уткнулся лицом в чужое плечо, срываясь на тихий плач. В сознании всплыли тот ужас и страх, который пришлось ему пережить вчера.  — Тихо, тихо… — так же негромко отозвался Степан, поглаживая одной рукой парня по шелковистым волосам. — Я рядом, не бойся. Во всеобщей панике они бы не смогли спасти тебя вовремя, вот я и кинулся за тобой, когда понял, что произошло. Ну ладно тебе, успокойся, всё хорошо… Я никогда бы не оставил тебя и не оставлю теперь уж точно. Не отделаешься от меня. Макс тихо засмеялся. Слёзы продолжали стекать по его щекам, но теперь их было не так много. Плечо Стёпы промокло насквозь, но ему на это было сейчас мягко говоря плевать. Главное, чтобы Максиму стало лучше.  — А… Как ты предлагаешь отдыхать? Дома сидеть? — подал голос спустя пару минут умиротворённого молчания Монахов, практически полностью успокаиваясь.  — Съездим завтра на природу, идёт? Знаю я тут одно местечко красивое, — загадочно протянул Негрей, хитро улыбаясь. — Тебе понравится.  — А почему не сейчас? — в голосе парня вновь проступили нотки обиды. — Я хорошо себя чувствую, чест…  — Ага, скажи это лучше голубям на балконе, — прервал его Стёпа, фыркая. — Сейчас тебе нужно поесть, прийти в себя и отдохнуть. Давай-давай, шагом марш.  — Хреновый из тебя командир, Степанидушка, — лукаво сказал Макс, хитро щурясь. Вся команда знала, как ненавидит это имя Стёпа, и старалась лишний раз не называть его так, однако Мамикс этим редко, но всё же пользовался, дабы позлить друга и заставить его за собой погоняться по всему ангару, иногда выходя и за его пределы.  — Спасибо за комплимент, Максимка, — фыркнул мужчина и одарил экспериментатора смачным шлепком по заднице, на что тот воскликнул от неожиданности и возмущённо обернулся к нему.  — Ты охренел?! — привычно поинтересовался Монахов, еле сдерживая громкий смех и позволяя себе одну только улыбку.  — Давай, шевели булками, — довольно проворчал Негрей. Макс закатил глаза, в притворном раздражении цокая, и скрылся в коридоре, уходя на кухню. Степан привалился к стене и счастливо улыбнулся, прикрывая глаза. Этот отдых обещает быть весёлым.