pt/2
26 мая 2020 г. в 00:46
Тусклый свет лампы освещает лишь часть огромного стола с разложенными на нём фотографиями и жёлтыми стикерами с пометками. За окном снова дождь, сильный, затяжной, накрывший город беспросветным потоком воды. В такую погоду хочется закутаться в мягкий плед, подтянуть к горячей груди тёплого омегу, чтобы его аромат забивал лёгкие, и смотреть какой-нибудь слезливый телесериал до самого утра. Но в квартире прохладно, на улице — влажно и темно, а на душе тревожно. Длинные пальцы перебегают от одной фотографии к другой, на некоторых из них нарисован жирный крест красным маркером, а другие, наоборот, обведены кругами. Основная цель — в самом центре, от которой и вьются линии, как ветки дерева.
Прокручивая свой досконально составленный план в голове, Чонгук зачёркивает ещё одну фотографию с человеком, чью голову прострелил несколькими часами ранее. На этом красивый пролог истории заканчивается, автор приближается к самому интересному, собираясь набросать завязку. Рыбка клюнула, как и ожидалось, но не стоит её недооценивать, ведь самая лёгкая жертва может резко обернуться опасным хищником. План бы не пригодился, будь так легко совершить задуманное убийство. Чон собирается избавиться от человека, который безжалостно убрал с пути своих родных, чтобы добиться успеха. И вот, когда цель этого урода так близка, Гук начинает постепенно лишать его всего: компаньонов по бизнесу, близких друзей, преданных соратников. Чтобы перед смертью он испытывал невыносимые муки и сжирающую изнутри боль. Даже если такое мучительное убийство не в стиле альфы.
Заранее подготовленный рюкзак с вещами одиноко дожидается хозяина у дверей, небольшой пульт с одной единственной кнопкой валяется поверх него. Чонгук за эти полчаса уже в двадцать шестой раз бросает короткий взгляд на дверь, вслушиваясь в шорохи из коридора, и делает глубокий вдох. Пожалуй, он достаточно оттянул момент, когда придётся покинуть свой тихий мир и выйти на тропу войны. Через пятнадцать минут рюкзак оказывается за спиной, пульт — в кармане, а сердце замедляет свой шаг. Альфа осматривает своё убежище в последний раз и даже не утруждает себя избавлением от улик. Все фотографии остаются на месте, лишь одна единственная, которая была прибита к стене, привычно греет сердце изнутри толстовки. Большой капюшон покрывает голову, когда парень выскальзывает из дома, и дождь укрывает его собой.
Он добирается до нужного места быстрее, чем рассчитывал, поэтому устраивается за столиком напротив панорамного окна ночного магазинчика и вертит в руках телефон с минуту. Он никогда не испытывает трепета или страха, когда идёт на дело, вот и сейчас все мысли покидают его голову, оставляя одну единственную цель. Нет никаких сомнений, что всё пройдёт гладко, но самое важное сейчас — не натолкнуть своими действиями и словами Хочана на невинную жертву.
— Джей? — уточняюще спрашивают на том конце, когда альфа набирает номер, с которого за весь день пришло одно единственное сообщение.
— Красный дракон? — произнеся вслух прозвище мужчины, Чонгук едва сдерживает насмешливое фырканье. Если этот человек и был драконом, то максимум — вымершим. Или близким к вымиранию.
— Я рассчитывал на личную встречу, — тут же выражает своё недовольство чуть хрипловатый голос. — Такие дела по телефону не решаются.
— У меня нет с тобой никаких дел, — Чонгук проверяет свой телефон, чтобы убедиться, что тот успел переключиться на другую линию, не прерывая разговор.
Чтобы скрыться от желающих добраться и убрать его, Гук использует специально разработанную систему. Телефон альфы нереально отследить: спутник, перехватывающий сигнал, может отобразить сразу несколько точек на карте города или вообще ни одной.
— Есть интересный заказ, — мужчина смягчает тон в попытке уговорить своего собеседника. — Я заплачу в три раза больше, чем ты сейчас имеешь.
— С чего вдруг такая щедрость? — усмешка слетает с губ невольно, доходя до слуха оппонента. Альфа нутром чувствует, что это выводит Хо из себя.
— В последнее время меня преследует мысль, что мой покойный братишка жив. Он пришёл мстить.
Потупив взгляд в дома напротив, Чонгук невольно вспоминает светлый образ Чимина и на секунду теряет самообладание. Хочется съязвить, задеть за живое или, на крайний случай, смачно ругнуться, но боец вовремя берёт себя в руки и кривит губы в злорадной усмешке.
— Извини, я с призраками не работаю. Обратись к экзорцисту, — Чон произносит последние слова с такой интонацией, словно тут же собирается закончить этот разговор.
Мужчина, судя по звукам, даже встрепенулся, услышав саркастические нотки в чужом голосе. Видимо, он уже ловит себя на мысли, что начинает сходить с ума, раз верит, что его могут достать с того света.
— Есть подозрения, что это его сын, — Чонгук понимает, о ком именно идёт речь, но сейчас он в образе наёмного убийцы, который о судьбе и жизни своей прошлой цели ничего не знает.
— У него есть сын? И сколько ему? Три? Пять? Думаешь, ребёнок на это способен?
— Возможно, таким методом мне удастся усмирить того, кто решил отыграться за смерть братца, — злобно выплюнув, Чан теряет контроль. Разговор затянулся, это порядком подбешивает. — Его выродка нужно убрать, пока и он не стал проблемой.
— Ты ведь знаешь мои правила, — издав вздох, наполненный разочарованием, Чонгук достаёт из кармана чёрных джинсов пульт. — Я не трогаю мирных.
— Ты будешь купаться в золоте. Соглашайся, паскуда, — злобно рычит заказчик, явно негодуя от отказа киллера. — Какая к чёрту разница, в кого стрелять?
— Попроси своего любовничка, — хмыкает Чонгук, прислушиваясь к затянувшейся тишине в телефоне. — Ведь именно его ты прислал в тот раз вместо меня. Не смог нанять опытного убийцу и отправил этого парнишку? Он несильно пострадал? Слышал, квартира была заминирована.
— Ты — лучший в своём деле, я уже убедился. Поэтому я снова обратился именно к тебе.
— Так ты бережёшь его? — наигранно удивляется Чон, хохотнув. — Или вы уже не вместе?
Зная всю биографию Хочана от пелёнок до вчерашней вечеринки, альфа задевает самые потаённые струны. В тот день за Чимином действительно пришёл другой киллер, совсем юный. Видимо, это было одно из первых его дел, он действовал необдуманно и неосторожно. Поэтому и подорвался, заодно разнеся всю квартиру в клочья. Уничтожил все улики, оставленные Чонгуком.
— Чего ты добиваешься, тварь? — Хо уже теряет последние остатки терпения и, возможно, разума.
— Просто предупреждаю, что не стоит посылать таких сопляков, если действительно хочешь кого-то убить, — нравоучительно, с растяжкой слов, говорит Гук и уверенно нажимает на кнопку пульта в руках. — Если он тебе действительно дорог, то у тебя есть примерно пятнадцать минут, чтобы спасти его.
— Пошёл к чёрту, — глухо рычат на том конце.
— Запомни, я не люблю, когда трогают невинных. Как жаль, что твоя шлюшка оказалась в этом списке.
После этого альфа без сожаления сбрасывает вызов и кладёт телефон рядом с пультом на стол. Отсчёт пошёл. Но Хочан вряд ли кинется на спасение этого придурка, какие бы их отношения не связывали. Мужчина предпочитает не привязываться, не верит в любовь и узы, ему чужды чувства. Он не умеет любить, умея лишь владеть. И Чонгук шаг за шагом отбирает у него всё, что тот имеет. Даже этого глупца, который так легко согласился убить родного брата своего покровителя. Каким же надо быть идиотом, чтобы ввязываться в такие опасные игры без шанса на выживание. В момент взрыва в квартире Чимина юнец практически не пострадал, отделался лишь испугом и небольшими синяками. Он бы всё равно не смог навредить омеге, не хватило бы смелости. Но уже сам факт его присутствия в чужой квартире делает его виновным. Поэтому когда в доме, откуда Гук вышел совсем недавно с собранными вещами, гремит взрыв, альфа лишь с сожалением вздыхает.
— Талантливый был парнишка, — подмечает он в тишину, начиная неспешно собираться.
Через несколько минут после взрыва слышатся крики и рёв сирен, уже даже виден столб дыма от охватившего третий этаж огня. Но альфа не смотрит в ту сторону, стараясь не думать, как много он зацепил ни в чём невиновных людей. Приходится идти на жертвы, переступать через свои принципы и правила. Чтобы Хочан не смог с ходу раскусить его план и бросить все свои силы против Чона.
Бредя по ночным улочкам, альфа невольно прокручивает в голове недавний разговор и прячет сжатые до боли кулаки в карманах. Мало ублюдку смертей, он хочет добраться и до ребёнка, который к их семейным разборкам вообще никакого отношения не имеет. Тэхён, шестилетний малыш Чимина, с самого рождения был лишён и счастливого детства, и нормальной семьи. Его избивали, его ненавидели, его заставляли смотреть, как отец издевается над папой. Обеспечение его безопасности — одна из задач Чонгука, которую он поставил перед собой. Больше этот взрослый не по годам мальчишка не увидит ни слёз, ни крови, ни боли. Никто не сможет до него добраться. Чимин хотел бы именно этого.
Логически структурированные мысли в одно мгновение превращаются в настоящий стихийный ураган, стоит только вновь вспомнить родное до боли имя. Молчавший всё это время альфа неожиданно даёт о себе знать, поднимая глубоко в душе такой вой, что сердце сжимается в тисках от боли. Дыхание сбивается с прежнего ритма, тело бросает в дрожь, и парня слегка ведёт из-за головокружения. Чонгуку приходится осесть на влажной скамье, несмотря на огромное желание добраться до укрытия и спрятаться от дождя как можно быстрее.
Что происходит с его телом в последние четыре дня, остаётся загадкой. Решить её Чону не удаётся, как бы он не ломал свою голову. В момент работы разуму удаётся взять верх над организмом, и все эти странные потряхивания отходят на второй план. Но стоит только адреналину схлынуть, как всё возвращается на круги своя. Внизу живота горит пламенем, будто Гука режут тупым раскалённым ножом, чтобы вспороть живот и выпотрошить. Альфа принюхивается, что-то ищет, скулит и не может усидеть на месте. Становится всё труднее его удержать.
Вибрация телефона ощущается едва, Чонгук понимает, что ему звонят лишь через несколько долгих для него минут. Голову всё ещё кружит, к горлу подступает тошнота. Ему, кажется, впервые так плохо физически.
— Слушаю, — хрипло отвечает он на звонок, искренне испытывая радость от того, что для собеседника его голос искажается программой, чтобы при личной встрече никто не смог узнать.
— Джей? — кажется, альфа испытывает дежавю.
— Допустим, — это всё, на что он сейчас способен. Даже такие короткие фразы даются ему с трудом.
— Это Намджун, — сообщает собеседник, и Гук чувствует его победную улыбку, даже если не видит. — Как же тяжело было тебя найти снова.
— Упёртый сукин сын, — беззлобно выдыхает альфа, откидываясь на спинку лавочки и запрокидывая голову. Чужой голос заставляет отвлечься от разливающейся по всему телу боли. — Как ты это сделал?
— О, твой мальчик из бара оказался очень сговорчивым, — с ноткой ехидства произносит чуть хрипловатый, но приятный голос настоящего альфы. Чонгук никогда его не видел, но, кажется, этот мужчина ничуть не уступает ему по силе. — Я узнал про твои счета в банке, смог отследить один из них. И, знаешь, приятно удивлён, что ты прячешь такое чудо от всех.
— Если бы я прятал, ты бы не нашёл, — как хорошо, что сейчас Джун не видит Чонгука.
Голос не выдаёт того напряжения, которое в это мгновение испытывает Чон. Каждая клеточка его тела, как сталь, он весь как-то резко собирается, словно готовясь к нападению. Разум яснеет, боль сначала притупляется, а потом и вовсе уходит. Чонгук замирает в ожидании.
— Не спорю, ведь обладателя второго счёта мне так и не удалось отыскать. Никто им не пользуется. Неужели ты их просто копишь? — голос в динамике так и сочится насмешкой.
— Решил остепениться, — хмыкает Гук, внимательно осматриваясь по сторонам. — Знаешь, как-то поднадоело. Создам семью, заведу собаку, буду жить, как обычный человек.
— Ты нашёл себе омегу? — почти завистливо спрашивает Нам. — Вау. А он похож на прошлого?
Как удобно урод выкрутился, заменяя приносящее боль «Чимин» на не менее болезненное «прошлого». Словно пытается забраться под кожу так глубоко, как только сможет.
— Нет, — слишком резко отрезает Гук, а после уже спокойнее добавляет. — Они совершенно разные.
— И чем же они отличаются? Этот высокий? У него голубые глаза? Или, о, знаю, он светловолосый? — не унимается Намджун, словно получая удовольствие от издевательств над собеседником. Но это вряд ли, просто действительно пытается вывести.
Чонгук не понимает, почему он до сих пор продолжает этот разговор, но альфа внутри тихим рычанием подсказывает, что из-за малыша. Необходимо убедиться, что этот урод никому не навредил.
— Нет, просто прошлый омега ничего бы тебе не сделал. А этот убьёт и съест на ужин, если узнает, что ты хоть пальцем тронул Тэхёна.
— Так ты их уже познакомил? — одобрительно мычит Джун, после чего пытается развеять то напряжение, которое повисло между ними даже на расстоянии. — Тэ передаёт тебе привет, кстати. Просит приехать в гости. Ты совсем не уделяешь внимание своему приёмному сыночку, Джей?
— Все твои слова, как слону дробина, — осаживает его Чонгук, не имея никакого желания продолжать бессмысленную беседу. — Переходи ближе к делу.
— Ты ведь знаешь, что я тебя всё равно достану.
В ответ Чонгук молчит. Если несколько недель назад он был уверен, что Намджун больше не найдёт и следа, то сейчас уверенности больше нет ни в чём. Они уже говорили однажды, всего раз.
— Соглашайся работать со мной, — продолжает беседу Джун, когда тишина затягивается на несколько минут.
— В гробу я видел и тебя, и твою работу.
— Ты прекрасно понимаешь, что если я тебя подставлю, то именно моя голова полетит в первую очередь. Ты будешь работать только на меня. Просто исполняй приказы, как привык это делать, и всё.
— Неужели сам не справляешься? — издаёт тихий смешок Гук. — Или ты один из тех, кто не слушает руководство и делает всё по-своему?
— У нас много общего, как ты успел заметить, — голос Намджун приобретает серьёзные нотки. — Я считаю, что гробить твой опыт на такие убогие дела, как убийства за деньги — это настоящее расточительство. Предлагаю дела серьёзнее, чем разборки местной мафии.
— Я занимался уже делами «серьёзнее», и к чему это привело? — шипит Чонгук, даже не пытаясь скрыть свои эмоции. — Вся моя команда гниёт в земле, о них даже никто не вспоминает.
— Подумай о тех, кто тебе дорог, — чуть тише говорит Нам. — Если ты продолжишь в том же духе, то они окажутся под угрозой. Я предлагаю реальный выход из ситуации. Ты ведь скучаешь по заданиям, признай. Тебе не хватает опасности, тебе нужен настоящий адреналин, а не то подобие, что ты испытываешь сейчас. Тебя дрессировали, Джей, так, чтобы ты был настоящим живым оружием.
— С чего вдруг они захотели меня вернуть? — перебивает его Чонгук, ероша пальцами влажные от дождя волосы. Он уже промок насквозь, удивительно, как телефон ещё не переклинило от влаги.
— Это моя инициатива. Я сказал, что моей команде не хватает именно тебя. Поверь, никто даже косо не посмотрит. И сделать ничего не смогут.
— Блядство, — почти неслышно выдыхает альфа.
— Даю тебе время всё обмозговать. Но советую не упускать такой шанс, он, может быть, единственный в твоей жизни, — кажется, Намджун решает больше не наседать на Чонгука и лишь напоследок со смешком в голосе добавляет. — Можешь спросить разрешения у своего нового омеги. Вдруг отпустит.
После этого телефонный разговор обрывается, но Чон так и остаётся сидеть с поднесённым к уху аппаратом. Он привык не доверять и сторониться, но сейчас почему-то хочется поверить едва знакомому человеку. Наверное, и он вправду соскучился по вылазкам, по настоящим полевым условиям, по приказам и хладному рассудку во время их выполнения. Городская суета давит, игры в киллера уже не приносят удовольствия, а желание где-нибудь осесть до сих пор не появляется. Горячая молодая кровь бурлит внутри, инстинкты и рефлексы требуют своего, альфа даже одобряюще урчит, предвкушая запах опасности и крови.
Но сейчас Чонгук едва ли может размышлять адекватно. Тело вновь прошибает дрожь, голова отдаёт тупой болью в висках. Ему необходимо немного отдохнуть и перевести дух, чтобы подготовиться к следующему прыжку. Он всё ещё не завершил одно дело, которое не требует отлагательств. Потом уже можно будет подумать о том, как жить дальше. А сейчас пора в тёплые объятия. Но прежде нужно заскочить в полюбившийся бар. Жаль, что на прощание.