***
Через несколько минут Тревис и Салли приехали в парк развлечений, который выглядел так, словно они попали в фильм, где были: разноцветные аттракционы, счастливые дети с раскрашенными лицами и, уставшие от них родители, сладкая вата, которая продавалась на каждом шагу, различные заведения, где можно было быстро перекусить. У Фишера голова шла кругом от такого многообразия цветов, но несмотря на это, он нашёл в себе силы устоять на ногах и попытаться расслабиться, провести день с пользой, ведь нельзя же постоянно страдать и закрываться в себе, пить и курить, где попало и с кем попало. Можно жить иначе и без вышеперечисленного, поэтому сегодня Салли и попробует что-то новое, хотя однажды он уже был в подобном месте, ещё когда у него была семья... – Сегодня без негативных мыслей, улыбнись,– произнёс Тревис, сверкая тёмно-карими почти чёрными глазами.– Идём, – парень пошёл куда-то вперёд, поэтому солист молча последовал за ним. Через какое-то время ребята оказались возле кафе «Источник силы», внутри которого было мало народу, потому что большинство посетителей решили перекусить на веранде. – Есть какие-нибудь предпочтения? – поинтересовался Фелпс. – Нет,– растеряно ответил Салли,– я пойду займу места. После этого парень быстро удалился и ,сев у окна, стал разглядывать прохожих, которые явно были счастливы, отчего внутри что-то снова кольнуло. Фишеру стало немного завидно, что у кого-то все хорошо, что у кого-то есть полноценная и дружная семья, в которой нет места страху, боли, обидам и всему прочему, что негативно скажется как на ребёнка, так и на родителях. Старые раны на сердце все равно давали о себе знать. Солист помнил слова Тревиса, поэтому пытался бороться с негативом, но привычка, выработавшаяся в нем за несколько лет, не могла исчезнуть в миг. – Я уже здесь, вот твой завтрак, – Фелпс поставил поднос перед Салли, отчего тот удивленно посмотрел на него. – С чего такие перемены, Трев? – парень хитро улыбнулся, после чего принялся уплетать то, что ему принесли. – Захотелось чего-то нового,– ответил Фелпс, смотря перед собой. – Даже так? – удивился Салли, отчего даже перестал есть. – Просто мне захотелось помочь тебе,– парень пожал плечами, после чего выпил из пластикового стаканчика горячий кофе. – Мне? – Фишер округлил глаза. – Да, мне показалось, что ты устал от Мэйпл и от всего остального, поэтому мне захотелось сделать что-то, чтобы ты сумел отдохнуть, получив положительные эмоции, – пояснил Фелпс, хотя при этом очень сильно смущался и терялся, часто отводил глаза, опасаясь реакции солиста, потому что знал о его вспыльчивости. Салли посмотрел на барабанщика и почувствовал себя самой настоящей скотиной, ведь он испытывал неприязнь к нему, даже некое отвращение, хотя тот оказался довольно-таки хорошим человеком, который не пытается вытянуть какую-либо информацию клещами, а молча помогает и поддерживает. Тогда парень понял, что ему следует сказать барабанщику всю правду и принести свои извинения. – Слушай, я и подумать не мог о том, что ты сделаешь для меня что-то подобное. Все это время я считался тебя не самым хорошим человеком, но теперь мне стыдно за себя, поэтому прости меня,– произнёс Салли на одном дыхании и, посмотрев на Тревиса, увидел в его глазах лёгкую грусть. – Я что-то не так сказал? – поинтересовался солист. – Нет, все хорошо, – начал тот,– мы просто мало общались один на один, поэтому я и не успел раскрыться для тебя полностью, – заключил Фелпс, вставая со своего места. – Разговор затянулся, поэтому пошли пройдемся, – добавил он. Салли молча кивнул. Он было готов услышать многое, но не это, поэтому немного растерялся. Парень был прав, они действительно мало общались, поэтому никто друг друга толком не знал, каждый что-то пытался скрыть от другого, даже если их и объединяло общее дело. А познакомился Фишер с Тревисом еще в университете, когда у того были серьезные проблемы в семье, а точнее с отцом, который часто издевался над ним, утверждая, что это – воля Божия. Вскоре окружающие обратили внимание на моральное и физическое состояние Фелпса, что он истощен и очень слаб, поэтому начали делать все то же самое, что и его отец, отчего жизнь парня стала еще хуже. У Салли на тот момент не было своего окружения, как у остальных, но несмотря на это, он заступился за Тревиса, который был ему бесконечно благодарен, потому что его перестали бить, унижать и оскорблять в университете, хотя ужасы из его жизни никуда не делись. После этого блондин попытался подружиться с Фишером, но это была игра в одни ворота, ведь тот сторонился людей, утверждал, что ему не нужны друзья, поэтому предпочитал оставаться один. Только спустя время Салли сам написал Фелпсу о том, что хочет с ним встретится и обсудить одно важное дело, после чего парень вступил в музыкальную группу. – Здесь есть одно место, там очень красиво, – рассказывал Тревис, идя по узкой тропинке.– Такой вид,– в его глазах плескалось восхищение, которое стало завораживать самого Фишера.– Пришли, – заключил блондин. Салли подошел к оранжевому ограждению и застыл, потому что красота была неимоверная. Оттуда открывался вид на большую часть аттракционов и на водную гладь, в которой отражались лучи солнце. Хотелось окунуться в этот счастливый, красочный и веселый мир, чтобы ощутить себя другим человеком, чтобы скинуть с себя тяжелый груз, хотя бы на пару минут. Тревис повернул голову и внимательно посмотрел на Фишера, который глупо, но искренне улыбался, что радовало блондина, ведь такого эффекта он и добивался. Парень был благодарен солисту за все то, что тот для него сделал, поэтому хотел отплатить ему тем же. – Как тебе здесь? – поинтересовался барабанщик, садясь на зеленую скамейку, находившуюся в тени. – Превосходно, – Салли вдохнул полной грудью и ,прикрыв глаза,расслабился. – Рад, что тебе здесь нравится,– произнес Фелпс. Какое-то время парни молча наслаждались прекрасным моментом, но потом Фишер открыл глаза и направился к скамейке, чтобы присесть и поговорить. – Я так понимаю, ты здесь уже был? – спросил солист, поворачиваясь к Тревису. – Да, еще в детстве. У отца тогда были какие-то дела, связанные с его религиозной организацией, поэтому мы приехали сюда. Он уходил на весь день, поэтому я искал себе приключения на одно место, тогда и нашел эту смотровую площадку, – блондин широко улыбался своим мыслям, но потом немного помрачнел, вспомнив о последствиях своих действий, – правда...позже отец обо всем узнал и мне досталось за это, но не будем о грустном, да? – Фелпс попытался реабилитироваться после сказанного, поэтому заставился себя радостно улыбнуться, чтобы Салли не расстроился. Солист все видел и все понимал, поэтому положил руку на плечо Тревиса в знак поддержки, чтобы тот чувствовал себя комфортном, знал, что за откровения его не осуждают. Фишер никогда не был монстром для тех, кому по-настоящему было плохо, ведь он всегда был готов прийти на помощь, даже если его об этом не просили, но из-за того, что ему пришлось переживать, он очень сильно изменился. Теперь Салли помогал только тем, кто помогал ему, чтобы не наступить на одни и те же грабли. – На этом сюрпризы не заканчиваются, поэтому пойдём дальше, – произнёс Фелпс, вставая со своего места, и хотел было протянуть Салли руку, но тот резко вскочил с места, оповещая о своей готовности двигаться дальше. У Тревиса был свой план, которого он решил придерживаться, чтобы сегодняшний день прошёл на «ура» как для него, так и для товарища, постоянно прибывавшего в своих мыслях. Блондин видел изменения, которые происходили в солисте, но все никак не мог понять с чем это связано, почему Фишер ещё сильнее закрыл ото всех? – Мы пришли, как тебе? – Фелпс указал рукой на необыкновенное дерево, которое сразу же поразило Салли. – Это...это так красиво, но как...как на нем держится листва, ведь уже осень? Почему оно такого цвет и как это произошло? – парень начал задавать кучу вопросов, при этом не отводя глаз от могучего и полностью чёрного дерева. – Это особый вид, который сбрасывает все листу сразу, а насчёт цвета, наверно, результат долгих экспериментов или таким его создала природа, – начал рассказывать Тревис. – Есть и другая версия, но её мне рассказывал отец, мол, в этом дереве заключены души грешников, которые по ночам взывают помочь им, а потом заточают в этом самом месте, – все это время блондин пытался день голос все страшнее и страшнее, отчего Фишер был готов лопнуть от смеха. – Мне подходит, беру, – только и сумел произнести солист, а затем добавил, – сфоткай меня, пока листва не опала. После этого Салли отдал свой телефон барабанщику, а сам побежал к дереву, которое очень сильно ему понравилось, ведь ему никогда в жизни не доводилось видеть подобное своими глазами. Только сейчас, когда Фишер добился успеха, став зарабатывать деньги самостоятельно, он смог увидеть мир, который с детства казался ему недоступным. Теперь все изменилось и парень может наслаждаться красотой, которая его окружает, но без семьи... Его жизнь – это сплошное выбор, ведь если одно хорошо, то что-то другое точно пойдёт не так... – Ну как? – спросил Салли, подбежав к Фелпсу. – Вот, посмотри, – блондин протянул ему телефон. – Ты прирожденный фотограф! – воскликнул тот, отчего вогнал Тревиса в краску. – Ещё и смещается, – солист добро улыбнулся и потрепал барабанщика по голове. – Теперь пойдём на аттракционы, а то так полдня пройдет, – произнёс Тревис. Фишер ничего не ответил, только молча согласился с Фелпсом и последовал за ним, рассматривая свои фотографии по дороге. Они были очаровательными, поэтому парень сразу же выложил их в соцсети, но потом обернулся и увидел, как листва плавно спускается на землю, создавая чёрный дождь. В тот момент Салли застыл на месте, решив, что ему очень повезло, потому что он успел застать тот миг, когда все было целым, хотя...подобные мысли снова подталкивали к выводу, что парень приносит только разрушения. После этого ребята катались на различных аттракционах, наслаждаясь эмоциями, которые они получали, но больше всего Фишеру запомнились «Американские горки». Он так громко кричал, что ,когда все закончилось, начал переживать за свой голос и способность петь, но благо все было хорошо. Фелпс весь день старался улыбаться, веселиться и поддерживать солиста добрыми наставлениями, шутками и прочими мелочами, чтобы тот не стал унывать и копаться в себе. Когда солнце скрылось за горизонтом, а в парке развлечений зажглись разноцветные лампочки и вывески, парни решили немного отдохнуть, поэтому Тревис пошёл за сладкой ватой, оставив Салли сидеть на скамейке. Оставшись один на один со своими мыслями, парень прокручивал в голове события всего дня и глупо, даже по-детски, улыбался. Ему было уютно в компании Фелпса, что само собой поражало Фишера, который думал, что у него появились какие-то чувства к брюнету, но за весь день он ни разу его не вспомнил. Может быть, ему показалось? И ничего у него нет к этому фанату? – Это тебе,– произнёс Тревис, протягивая Сали сладкую вату голубого цвета. – Это намёк? – тот вскинул одну бровь и ухмыльнулся. – Даже и в мыслях не было,– грустно ответил блондин, после чего протянул свою, чтобы поменяться. – Нет, моя голубая, – солист весело улыбнулся, а потом заметил, как Фелпс растерялся и немного устал. – Поедим и поедем домой. – Так дело не пойдёт, – заявил барабанщик, недовольно посмотрев на Салли. – Сначала на колесо обозрения, а потом домой, – заключил он. Фишер был немного напуган таким резким заявление, но если тот этого хочет, то почему бы и нет? Ведь они замечательно провели весь день, поэтому хочется какого-то красивого завершения, хотя зачем? Они не пара, чтобы стремится к подобному. В голове солиста снова появилась куча сомнений и опасений, но несмотря на это, он не стал идти у них на поводу, поэтому принял для себя решение идти до конца, наслаждаться до того момента, пока не окажется в номере.***
Уже в кабине Фишер сумел расслабиться и, перестав думать о всякой ерунде, начал наслаждаться свежим, слегка прохладным воздухом, который дул прямо в лицо. Внизу играла какая-то весёлая, спокойная и приятная музыка, которая располагала к тому, чтобы этот момент навсегда остался в памяти солиста, который уже давно не был так счастлив, как сейчас. Тревис смотрел на Салли, в глазах которого горел огонек, став неким знаком, что солист переполнен положительными эмоциями и все прошло на высшем уровне. Но неожиданно для себя блондин понял, что его взгляд прикован к Фишеру, волосы которого колышутся на ветру, губы растянуты в лёгкой улыбка, а он сам смотрит куда-то вдаль, не обращая внимание ни на что другое. – Как тебе сегодняшний день? – робко спросил Фелпс прямо над ухом солиста. – Все было прекрасно, – также тихо ответил тот, искоса посмотрев на барабанщика. После теплого дыхания, которое Салли ощутил кожей, по его спине пробежали мурашки, отчего он немного сжался, но все равно продолжил вглядываться в тьму, вспомнив карие глаза, ставшие наказанием и усладой в суровые и приятные дни его жизни. Все опять смешалось между собой, не давая сделать какой-то конкретный вывод, поэтому Фишер стал думать над тем,что стоит найти этого самого брюнета, но неожиданно тёплая рука коснулась его замерзших пальцев, отчего все мысли вылетели из головы. Салли осторожно повернулся в сторону Тревиса и застыл, ведь бежать было некуда, поэтому чьи-то немного дрожащие губы коснулись его губ, но на этом все и закончилось. Фелпс не стал делать что-то лишнее, решив, что позволил себе и так многое, поэтому резко отвернулся, пытаясь справится с нервной дрожью во всем теле. Он чувствовал, как сильно его тянет к солисту, но не мог позволить себе сделать что-то большее, кроме невинного косая губ, о котором уже успел пожалеть. Фишер был в шоке, поэтому не сразу понял, что только что произошло, но когда осознание пришло к нему, то ему стало немного неловко. Теперь он не знал, как себя вести и что говорить, но несмотря на все это, он не испытывал к блондину отвращения, да и никакого разряда тока тоже не было, поэтому все опять оставалось под огромным вопросом. Ему была непонятна сложившаяся ситуация. Салли хотел что-нибудь сделать, но ничего не придумал, поэтому отвернулся в другую сторону и стал разглядывать светящиеся огонь, немного расстроившись, что все так вышло.***
Уже в машине Тревис наконец решился нарушить тишину. – Прости, мне не следовало делать подобного, потому что этим я испортил тебе настроение,– произнёс барабанщик, смотря на дорогу. – Ты искренне хотел это сделать? – спросил Салли, поворачиваясь к блондину. – Да, – ответил тот, кинув мимолетный взгляд на солиста. – Тогда...не стоит просить прощение, все в порядке, – Фишер успокаивающее улыбнулся, хотя сам был погружен в свои мысли, потому что неловкость, возникшая между ними, давила гораздо сильнее, чем его унылые мысли и сомнения. Ему хотелось наконец решить вопрос, понять что к чему, но все только усугублялось, все становилось только хуже, ведь его рвало на две две части. С одной стороны, он мог написать в соцсетях, чтобы тот самый фанат отозвался и они смогли встретиться, а с другой – что будет потом? И захочет ли тот встретиться? Зачем им вообще видеться? Почему он продолжает думать о нем? Вопросов было больше, чем ответов, поэтому Салли принял решение подождать, подождать, пока все само прояснится.