Белые области

Давным-давно в далекой галактике... Или еще две недели спустя Сегодня Мэтью Сайлас был Мэтью Соло: его звездолет держал курс на Безрассудство Чандара, одну из планет Внешнего кольца. Мэтью взял квест на изучение пути темной стороны, а это было невозможно осуществить без того, чтобы проследовать за одним из величайших лордов ситхов... Остались позади Татуин и Мустафар, и любые более-менее обитаемые миры. Мэтью ждала пустынная цепь автоматических орбитальных станций, которые позволят ему дотянуть куда нужно, если гипердрайв на его несносном корыте опять сломается. И тогда до Безрассудства Чандара он будет лететь пару тысяч лет, если не помогут благословенные богами космоса роботы-ремонтники. Сайлас намеренно вышел из затянувшегося прыжка, дабы полюбоваться местными видами: яростная двойная звезда освещала свои раскаленные добела планеты, истерзанные метеоритами и ее чудовищным гравитационным полем. Одну из них под названием z5 она разорвала совсем недавно, и звездолет пробирался в облаке сверкающей ледяной пыли: все, что осталось от горячих океанов, от рек, от подводных ключей в толще скалистой породы. Все поглотила густая лава из глубин мантии, когда планета раскололась на части. Метеоры стучали по обшивке корабля как смертельный космический дождь. - «Звездный Фронтир»*, серьезно? - Сайлас вздрогнул. Этот голос... столь хорошо знаком ему, но ведь этого не может быть. Ян Мартингейл в коме и он никак не может оказаться при этом в виаре, он ведь не чертов Нео-Избранный, да и у них тут не «Матрица». И все-таки, обернувшись, Мэтью наткнулся на Адама Пирса, который в свою очередь, смотрел на него в упор тяжелым и замкнутым взглядом человека жестокого и едва сдерживающегося от исполнения каких-то ужасающих намерений. Пирс был одет в короткие пляжные шорты, красную рубашку и сланцы, такие же уместные на космическом корабле, как и пакетик орешков в соленой карамели в его руках. - Я долго смаковал эту сцену, представлял, как вышвырну тебя, ублюдка, в открытый космос. Во «Фронтире» не особенно достоверная физика, вероятно, ты будешь жив еще какое-то время, и я смогу отвести душу, глядя на твою замерзающую при абсолютном нуле физиономию. Открою пивко... - Адам... как такое возможно? – кое-как овладев голосом, прохрипел Сайлас. - Как такое возможно, - передразнил Пирс. Он оперся локтями о серебристые поручни капитанского мостика, устремляя взгляд на пульсирующую белым нейтронным огнем звезду, - спроси лучше себя, так ли ты хотел умереть? Ребенок, до сих пор мечтающий о полетах в космические глубины... А хочешь, отправлю твой корабль прямиком туда? – он мотнул головой в сторону чужого солнца. Сайлас видел отблески звездного света в его глазах, - ты станешь паром, Мэтью, станешь мельчайшей пылью, частью звезды... Затем, спустя миллиард лет, Вселенная вновь швырнет тебя в пустоту, в лицо неоткрытым мирам. Может, на одной из незнакомых тебе планет именно ты станешь родоначальником новой жизни как Luca*. Ах да, я и забыл - здесь, в виаре, даже звезды просто фальшивые игрушки. Ты никогда не отправишься в космос, разве что завещаешь свой труп в качестве удобрения для гидропонных садов где-нибудь на Марсе. Когда я отсюда уйду, ты станешь овощем. Это твой последний полет. Наслаждайся, - холодно заключил Адам. Подрагивающими пальцами Мэтью нащупывал консоль, но она оказалась нестабильна: мигнула и снова погасла, сопровождаемая зловещей усмешкой Пирса. Адам демонстративно повел рукой перед собой, и его руки легли на послушно загоревшуюся операционную панель звездолета. Он изменял курс: вносил такие коррективы, которые никто в здравом уме не станет вносить, Адам действительно намеревался отослать корабль на поверхность звезды, до которой он, вероятно, не долетит, истребленный жаром в тысячи градусов и жестокой гравитацией. Еще раньше умрет сам Мэтью: не выдержит перегрузки в несколько десятков же. - Выход! – вскричал Мэтью. - Отсюда нет выхода, бро. Это мой мир, а ты просто тупой колонист, не подозревающий о том, что скоро какая-нибудь неведомая ебаная хуйня отложит в тебя свои яйца, и ты помрешь. Селяви. Не находишь, что это даже поэтично? Виар-пространство - огромная пустая вселенная, ждущая своих романтических мечтателей... Звездный фронтир, туманная территория на границе с неведомым... - Лилиану ты тоже убьешь? - Скорее всего, да. Но не сейчас, сестра еще нужна мне. Видишь ли, я создал его. Антидот «белым областям». Скоро человечество вспомнит все, о чем забыло благодаря мне. Я жестоко ошибался, думая, будто забвение милосердно. Отнюдь. Когда уходит память, что остается? Ничего... – на лицо Адама набежала печальная тень. Он закинул орешек себе в рот и с хрустом разгрыз карамельную оболочку, - ты, вероятно, думаешь, что я чудовище, но это не совсем так. Я – своя собственная величайшая жертва, мне никогда уже не стать прежним, даже если заполучу весь мир. Звездная поверхность становилась все ближе: обзорные экраны потемнели, но помещение все равно наполнялось безжалостным сварочным светом и жаром. Пока еще терпимо, но это ненадолго, если не сменить гибельный курс. Консоль ручного управления умерла, во всяком случае, для Мэтью. Возле звезды тени также приобрели отчетливую, болезненную резкость. Несмотря на свой пляжный костюм, Адам Пирс в этом неестественном голубоватом освещении смотрелся поистине пугающе: в его чертах, в темных глазах проступило нечто нечеловеческое, что, как будто, существовало в нем и раньше, но утруждалось прятаться. Теперь же это выступило на первый план, чудовищное в Адаме стало обыденным; но почему-то не утратило своей гипнотической силы. - Подожди, Адам, остановись, пожалуйста, - Мэтью схватил его за руку: гипсово-бледные пальцы казались еще белее на покрытой космическим загаром коже. Пирс широко открыл глаза и повел плечами, поежился, словно это простое прикосновение могло причинить ему вред, - я клянусь тебе, что не замешан в том, что тебя погубило. Лилиана не сказала мне о своих планах, а я не интересовался ими. Не интересовался... тобой, а должен был. Но ты слишком увлекся моим обществом, и чем больше ты фанател от меня, тем сильнее становилось во мне порочное желание причинять тебе боль, отталкивая тебя со всем возможным равнодушием. Наконец, я просто не смог сдерживаться. О, тебе не следовало любить меня так сильно, и все было бы в порядке... но тебе было нужно больше, чем я мог дать. Я совершенно не то, что ты представлял тогда... да ты и сам это теперь понимаешь... - Верно, - Пирс посмотрел на Сайласа все с той же холодной грустью. Это была тоска даже не о потерянном, а о выдуманном, когда-то прекрасном, а ныне развеянном, словно дым. - Ты совершенно не то, чем казался мне и это не твоя вина. Я убью тебя не за это, а за то, что ты влез в мои дела и все испортил. Тони Харрикен, который должен был стать моей карающей лапой и разрушить «Белые области», теперь постоянно под кайфом, торчит в виаре. Он ни на что больше не годен, даже если я преподнесу антидот ему на блюдечке. Ты и твое тупое ФБР сломали ему игру, сломали игру м н е! А я ненавижу, когда кто-то ломает мою игру и мои игрушки. Теперь придется все делать самому. - Тони следовало отступить и не лезть, куда не просят, - насупился Мэтью. Он медленно разжал пальцы, но все еще продолжал стоять также близко к Адаму, как и пару минут назад, когда еще не утратил намерения убедить его в своих дружеских чувствах. - Почему тебе так сложно поверить в то, что я на твоей стороне? – следовало спросить это у Адама, и Сайлас спросил. - Разве я причинил тебе хоть какой-то вред? Напротив, вытащил тебя из рук Тони, и не стал предъявлять обвинения, хотя видит бог – мог это сделать. Адам Пирс объявлен погибшим, а на деле остался под опекой ФБР, в гибернационном сне. В волшебном сне, приостанавливающем все процессы в организме, в том числе и деструктивные. Когда откроешь глаза, то будешь таким же, как будто уснул только вчера. Я запретил твоей сестре трогать тебя, и она поклялась, что больше не попытается снести твою память. Она сдержит слово, иначе я посажу ее. Все это я сделал для тебя, Адам. Неужели так сложно поверить, что я на твоей стороне, сложно быть благодарным? – испытующий взгляд Мэтью, казалось, проникает Пирсу в его электронную душу, если она у него была. Во всяком случае, он уже не выглядел таким злым и уверенным в собственной правоте, но пытался держать лицо. - Я знаю, что это ты был заперт на серверах Тони, догадался, пока гонялся за тобой по всему виару, - прибавил Сайлас. Адам против воли не мог оторвать от него взгляд: в черной накидке поверх такого же черного комбинезона Мэтью выглядел в точности как ситхи из «Звездных войн». «Фронтир» был одним из продолжений легенды, так что не удивительно: он перенял традиции и сохранил тот же мир. Казалось, если повернуть корабль, они смогут увидеть, как мастер Йода обучает очередного Скайуокера, пытается привить ему веру в добро и свет, но тот все равно уходит с правильной дороги именно туда, куда всегда уходят герои, подобные ему. Сайлас убрал за ухо серебряную прядь коротких волос: - Ты спрашивал, как я хочу умереть. Нет, я не хочу падать на звезду. Как насчет поединка на лазерных клинках, а? Впрочем, мне кажется, уже поздно, нам не вырулить корабль, гравитационное поле... Пока они говорили, звезда придвинулась совсем близко: ее поверхность заполняла экраны, как морда кота заполняет обзор, когда он садится лежащему человеку прямо на грудь. Стало так жарко, что с висков Мэтью струился пот, он побледнел невольно, предчувствуя скорое выгорание кислорода и мучительную агонию перед тем, как звездолет подлетит совсем близко и начнется падение в бескрайнюю кипучую поверхность небесного тела. Протуберанцы из смеси раскаленных газов вот-вот коснутся обшивки корабля и все будет кончено. Но проклятые минуты, пока легкие горят, пока он давится вскипающей кровью, покажутся Мэтью Сайласу вечностью. Он пошатнулся, вцепляясь в поручни, и с короткой усмешкой бросил тускнеющий взгляд на Пирса. Тот стоял, как и ни в чем не бывало, наслаждаясь зрелищем струйки крови, стекающей у Сайласа из носа. - Видимо, ты забыл, что я – бог, - сжалившись, Адам щелкнул пальцами. Вместо того чтобы начать плавиться, звездолет, обугленный, но уцелевший, оказался на орбите Безрассудства Чандара. - Ищешь силу темной стороны? Что ж, ты нашел ее, учитель, - когда Сайлас кое-как проморгался, утирая все еще капающую кровь, он увидел Адама, все в тех же пляжных шортах и рубашке, но с алым световым мечом в руке. - О да, именно ты научил меня всему, а ты даже и не подозреваешь! Благодаря тебе я стал таким, - почти интимно процедил Пирс, делая выпад. Сайласу ничего не оставалось, кроме как отступить, тоже выхватывая меч. С тихим гудением пьезозажигалки выдвинулось лазерное лезвие почти того же алого оттенка, что и у Пирса. Они обменялись короткой серией ударов, причем выяснилось, что Адам не только не утратил навык, но и прокачался: получив несколько царапин и разрезов на одежду, Мэтью вновь отступил, а затем спрыгнул с капитанского мостика вниз, перемахнув через перила. Пирс слетел следом, как будто все еще был императором демонов и носил крылья, но теперь его поддерживала джедайская сила. Каштановые локоны взметнул несуществующий ветер, когда он медленно опустился на перекрытие корабля. - У меня не осталось друзей, - почти прорычал он, вновь атакуя, - было бы чертовски глупым поверить, что ты – мой друг! - Думаешь, я настолько мудила, что не понимаю твои чувства? – световой меч рассек воздух там, где только что было его оглушительно бьющееся сердце. Сайлас наклонился назад всем корпусом, а затем и упал на пол, перекатываясь влево. Алый луч вспорол перекрытие, оставляя черный оплавленный след. - Ты хочешь, чтобы я извинился? Ты ведь говорил, что убьешь меня не потому, что ты на меня обиделся. Пирс упрямо молчал, хмурясь и выбивая из его клинка снопы сварочных искр. - Если не извинюсь, отрубишь мне руку, Адам Скайуокер? – усмехнулся. - Завались, - выдохнул Пирс, на мгновение, как будто теряя координацию, словно задумавшись или засмотревшись на сапфировую синеву планеты под ними. Оружие Мэтью чиркнуло его по щеке, сняв тонкий слой кожи, срезало прядку его волос. Безрассудство Чандара... Безрассудство Сайласа, пожалуй, стоит переименовать ее, ведь он сражается не просто с лордом ситхов, о, Адам Пирс и правда намного больше, чем программа. Только Сайлас подумал, что бывший друг не использует и десятой доли своего божественного арсенала, как его отшвырнуло пирсовым телекинезом – Сайлас перекувыркнулся несколько раз, выронил погасший меч и чуть не свалился вниз, в реакторную. Оглушенный, он попытался подняться, слыша звук приближающихся шагов, а затем возле его лица загорелась красная, как ред аларм, полоса светового меча. - Помнишь тот твой сраный день рождения, когда тебе исполнилось шестнадцать? На который меня забыли пригласить? – донеслось до Сайласа сквозь его собственное прерывистое дыхание, - если хочешь извиниться, начни с него. - Извини за тот сраный день рождения, - монотонно гудящее лезвие еще чуть ближе придвинулось к его горлу, и весь мир окрасился в тревожные алые оттенки, - прости, правда, я только недавно понял, что не ты похерил нашу дружбу. Мы вместе ее похерили. Я виноват не меньше тебя... - Ты так говоришь только потому, что мой меч вот-вот окажется в твоей жопе, - усмехнулся Адам, но было заметно, что он уже немного расслабился. Лицо утратило неизменно-злое выражение, теперь просто юное и усталое, - повезло тебе, Мэт Сайлас, я до сих пор люблю тебя. Можешь выгружаться из своей говеной игры. И не ищи меня, я сам тебя найду. Кроме того, у тебя двадцать четыре часа, чтобы разблокировать мои счета и объявить, что Адам Пирс не убит террористами, и вообще никакого похищения не было, он просто мутил с этим мафиози проект антидота. Как на самом деле и было, ничего Тони мне не сделал... Короче, Харрикен должен быть оправдан, наплети, что сам придумаешь. Можешь сказать широкой общественности, что мы с Тони планируем пожениться, а все это похищение – эксцентричные игры. Мне поебать на детали, просто разрули это говно. Ты понял меня? - Это, в самом деле, были просто игры? Впрочем, после Хадаль меня уже ничем не удивить, - хмыкнул Сайлас. - А ты, блять, как думаешь? – обозлился Адам, - Тони меня похитил, надо отдать ему должное, нашел и Мартингейла. Прихватил «Хадаль», где я хранил цифровую копию своей личности... просто удивительно, что этот проект оказался удачным, иначе кто знает, где бы я был сейчас. Может, доподлинно узнал бы на своей шкуре, существует ли ад. - Так все-таки, что там у вас с Харрикеном произошло? - Реально думаешь, что здесь по плану моя злодейская исповедь? Или переживаешь, что он мучил меня? Ой, да, это было просто ужасно, он заставлял меня, есть сладкое и смотреть порно. Как теперь с этим жить, обязательно расскажу о Тони и его методах своему психиатру, – Пирс насмешливо изломил темную бровь, - как бы там ни было, шел бы ты в жопу со своей заботой, Мэт. Пока-пока. Адам исчез. Его меч еще мгновение повисел в воздухе, а затем выключился и со звяканьем свалился на пол. _______________________ * После́дний универса́льный о́бщий пре́док (англ. last universal common ancestor, LUCA, или last universal ancestor, LUA) — последняя популяция организмов, от которой произошли все организмы, ныне живущие на Земле. Таким образом, LUCA является общим предком всей жизни на Земле. * Фронти́р (англ. frontier — «граница, рубеж, пограничье») в истории США — зона освоения Дикого Запада, расположенная на территории современных штатов Северная Дакота, Южная Дакота, Монтана, Вайоминг, Колорадо, Канзас, Небраска, Оклахома и Техас, которая постепенно расширялась и перемещалась на запад вплоть до Тихоокеанского побережья. Бюро переписи населения США определяло фронтир как границу, за которой плотность населения была менее 2 человек на квадратную милю.