Белые области

Уже стемнело, когда Мэтью приблизился к вилле Харрикена. Океан сильно штормило, и это было ему на руку: в такую ночь никому не взбредет в голову слишком увлекаться патрулированием периметра, если, конечно, Тони вообще таким увлекался. Вуд не заметил никакой охраны, даже силовое поле оказалось выключенным. Вилла выглядела обесточенной, но расслабляться рано. Харрикен не мог позволить себе роскошь быть самоуверенным глупцом. Даже если Мэтью очень этого хотелось. Наглая беспечность Тони могла бы облегчить им всем работу. Миновав пустынные дюны, поросшие мелкими, кривыми кустарниками, Вуд, придерживаясь каменной гряды, оказался на побережье. Дальше он включил маскировочное поле: теперь люди и автоматика не смогут его засечь, только если буквально наткнутся на него. Шторм усиливался: порывы ветра бросали в лицо песок, Мэтью закрывался рукой и все равно периодически приходилось отплевываться. Маскировка ничуть не оберегала от ужасных погодных условий, а еще следовало экономить заряд. Никто не знает, что ждет этой ночью и в этом месте. Мэтью прислонился спиной к дереву, пережидая особенно свирепый порыв ветра. Черные тучи быстро летели по небу, похожие на изорванные траурные ленты. Луна то скрывалась, то появлялась вновь: большая, ущербная и отталкивающе желтая, как ломоть синтетического сыра. - Прием, - прошептал Вуд в передатчик на запястье. Детектив Доу, как и обещал, прикрывал его: ждал в дюнах, промокая под проливным дождем и проклиная все на свете. Худшей погоды просто не придумаешь! Хотя, следовало признать, для их плана она просто идеально подходит. Особенно, если на вилле Тони сдохли генераторы и нет электричества. Восемьдесят процентов атакующих компонентов любой защиты без электричества бесполезны. Карета принца с последним ударом часов превратилась в тыкву. - Прием, - недовольно отозвался Эдвард. Как будто Мэтью мог отвлечь его от чего-то важного. - Кажется, у них свет вырубило, - прошептал Вуд, - силовое поле не работает. Только что прошел мимо, не пришлось вскрывать. - Звучит неебически круто, - с энтузиазмом тухлой рыбы одобрил Доу. - Я проберусь внутрь и поищу, где они держат Пирса. То есть, парня, который его имитирует... - Валяй. Дерево, за которым прятался Мэтью, росло совсем близко от виллы. Вспышка молнии выхватила ее черный силуэт - три этажа, слепые окна, закрытые роллетами, исполинские каменные глыбы в основании. Ветки перечеркивали наполненный водой бассейн, возле которого несколько дней назад они с детективом Доу видели Яна Мартингейла. Особенно не скрываясь, Мэтью направился к вилле. Здание по-прежнему выглядело заброшенным - вблизи даже сильнее, чем с дрона, а может, это шторм прибавил новых штрихов к картине общего запустения? Сложно сказать... Вуд прошел мимо давно увядших цветов в бетонных вазонах: белая краска на них облупилась, словно к ней не прикасались с прошлого сезона. Странная прихоть модного садового дизайна, или элементарная небрежность? Мэтью натолкнулся на гипсовую статую девушки, смотрящую в немую пустоту маленького запущенного сада. Все растения здесь казались экзотическими и дорогими, именно поэтому они и умерли, уступив место плющу. Неприхотливый и живучий, он оплетал каменные вазоны и подножье статуи, сложив свои хрупкие белые цветы из-за бури. Глядя на сырые зеленые плети, брошенные поверх надколотого основания статуи, Вуд впервые за этот вечер почувствовал неприятный мороз вдоль хребта. Это место казалось давно обезлюдевшим, населенным только мрачными призраками тех, кого Харрикен привозил сюда для расправы. Вероятно, так оно и было, и сам Тони предпочитал отдыхать в более приятном районе обширного морского побережья. Мэтью подавил странное желание спросить вслух, есть ли здесь кто-нибудь? Скоро он это узнает. Стена виллы совсем близко, уже можно дотронуться до иссеченной дождем каменной поверхности. Чуть поодаль - окно, через которое Вуд планировал пробраться внутрь. Вскрыть замок на роллете не составило особой проблемы, даже несмотря на дождь, который так и норовил ослепить своими холодными потоками. Чертова статуя за спиной Мэтью продолжала немо пялиться в темноту. Вуд решил не проверять, на что именно она смотрит. Ответ мог бы ему не понравиться... может быть, позднее, когда федералы прибудут сюда и поставят тут все вверх дном, заглядывая под каждый камень и в каждую излишне густую тень. Яростный тропический дождь остался за спиной. Вуд проскользнул в окно, аккуратно опуская за собой металлическую штору. С него лило. Ковер моментально потемнел под ногами. Куда теперь? Анфилада простиралась назад и вперед, величественная и пустая, как будто он оказался в чьем-то замке. Каждый звук многократно отражался от стен, рождая гулкое эхо, как в концертных залах с прекрасной акустикой. Мэтью крался вперед, затаив дыхание. Обесточенные сервера больше не теплились на его приборах, выделяясь в ночи призывным маяком. Он лишь примерно помнил, где они располагались: но вероятно, только вероятно, силовой щит мешал определить наверняка. Скорее всего, ему нужно подземелье или тайная комната, место, где удобно расположить гибернационную капсулу с пленником. Искать сервера с выключенным светом не только бессмысленно, но и пустая трата времени. Нельзя проникнуть в виар, который сейчас не работает. Но можно оставить кое-что, что позволит сделать это потом без личного присутствия. Вуд закрепил на изнанке подоконника крошечную металлическую таблетку: она станет точкой входа для него, когда все заработает. Активировав устройство касанием пальца, убедился, что оно подмигнуло индикатором, и направился дальше. Спустя несколько шагов пришлось замереть на месте: резкий звук буквально пришил к полу, заставив сердце стучать как бешеное. Кошачье мяуканье. В темноте длинного коридора определенно заплакала кошка, мявкнула и тут же смолкла. Шум дождя поглотил мягкие шаги животного, но Вуд заметил, как оно метнулось куда-то вбок, скрываясь в неком помещении, дверь в которое была открыта, или же коридор ветвился. Не думая о том, что это может быть ловушка, Мэтью последовал за кошкой. Она была единственным живым существом, встреченным здесь, и ему безумно сильно хотелось взглянуть на нее хотя бы издалека. Будут ли у нее кирпичного оттенка мех с четкими тигриными полосами и пухлые усатые щечки? - Ламли... - прошептал Вуд одними губами, - кс-кс-кс. Иди сюда, милая. Невесомый топот кошачьих лапок по ковру. Мэтью чувствовал, как расстояние между ним и животным сокращается. Остановилась? И смотрит на него: два фосфоресцирующих желтых глаза в полумраке, круглые и неподвижные. Снова короткое мявканье. Неужели она его помнит? Вуд приблизился, медленно, чтобы не спугнуть, склонился и опустился на корточки, протягивая руку. Кошка потянулась к нему, казалось, сейчас кончиков пальцев коснется ее мокрый холодный нос, а затем она замурчит: густой, грудной звук, сытый и жирный, захлебывающийся. Ламли всегда урчала именно так, даже будучи совсем крошечной. Это была очень хорошая кошка. - Ламли? - спросил Мэтью с замиранием сердца. Вот сейчас. Сейчас. Животное отступило на шаг от него, а затем снова принялось удирать по коридору, но на этот раз быстрее. В отдалении, там, куда стремилась кошка, сквозь темноту пробивался свет: падал откуда-то сбоку, неяркий и золотой, не похожий на электрический. Свечи? Вуд прижался к стене: там точно кто-то был, он видел тень, ненадолго промелькнувшую в дверном проеме. Кто-то намного больше кошки. Его могли увидеть... или уже увидели? И что же ему делать? Заготовленный план состоял в том, чтобы не наткнуться ни на кого из людей Тони... разве что, на него самого или на Яна Мартингейла, с этими двоими Вуд знал, что делать. Но рандомные головорезы испортят ему весь сценарий потому, что понятия не имеют, кто он такой. Секунды тянулись так медленно, сопровождаемые ударами сердца. Тень в дверях все еще стояла. Пока она там была, Вуд не мог сдвинуться с места. Он вжимался в стену, стараясь не шевелиться и даже не дышать, и пытался разглядеть лицо того, к кому бежала кошка. Мужчина склонился к ней, протягивая руку и принимаясь гладить. Ну конечно. Кто это еще мог быть? Ян, Адам, или как его теперь звали. Ламли раз за разом ударялась головой в его ладонь и Мэтью даже за несколько метров слышал ее счастливое хрюканье, в которое быстро перешло мурчание. Она забралась к нему на руки; Ян поднял ее, прижал к груди и вдруг, вместо того, чтобы вернуться к комнату, пошел по коридору прямо к Мэтью. Твою мать. Вуд глубоко вдохнул. Сейчас что-то произойдет, это подтверждали пересохшее горло, хрипы кошки и суматошное биение его собственного сердца. Он никогда не думал, что видеть Адама в полумраке чужой виллы, похожей на старый вампирский замок, будет столь драматичным событием. Вуд считал себя достаточно искушенным во встречах со смертью, чтобы сейчас трепыхаться, но помимо воли сквозь тело будто бы бежал электрический ток. Весь, уйдя из проводов и розеток, из генераторов, он устремился внутрь Мэтью Вуда, чтобы устроить ему высоковольтную казнь. Его было за что казнить, если начистоту. - Адам... - прошептал Мэтью. В коридоре словно становилось темнее по мере того, как Пирс приближался к нему. Он выглядел не таким, как Вуд его запомнил, и даже не совсем таким, каким увидел с дрона: пленительно красивое, но безжизненное лицо, оттененное вьющимися локонами, которые стали еще длиннее и почти достигали плеч, очков не было, а в глазах тлел алый отблеск чего-то, что вероятно горело за спиной Мэтью, но что там могло такого быть? Если бы он не знал, что они в реале, то сказал бы, что перед ним - одна из бесконечных вариаций внешности императора Ками. Достаточно человечная, чтобы улыбнуться бескровными губами, глядя Вуду прямо в глаза: - Привет, Мэт. Таким тоном говорят «привет, ублюдок». - Ты искал меня? - он смотрел куда-то сквозь Мэтью, как и та статуя. Проклятая статуя в саду, где сквозь известняковые плиты дорожек пробивается трава, потому что тут никто не живет. Вся электроника виллы воскресла в единый миг, вспыхивая густым зловещим огоньком на экране на запястье. Вуд едва успел: силовое поле активировалось сразу же после того, как в стенах раскрылись темные проталины пулеметных ниш. Ногу и бок обожгло болью, Мэтью сполз по стене, невольно закрываясь руками от шквального огня. Сколько их? Пулеметы лупили практически в упор, сквозь фигуру Ками, поглаживающего свою кошку. Голограмма, это хренова голограмма. Если бы не гудящее от напряжения защитное поле, от него бы уже мало что осталось. Крупнокалиберные пули щербили стены совсем рядом, откалывая от них куски. - Это место изначально казалось тебе не очень-то хорошим, правда? - спросил его Ками сквозь ужасающий пулеметный треск. Очередь никак не могла захлебнуться, - если бы тут кто-то жил, они бы обходили его стороной и называли его чертовски неприятным. В таких местах не стоит задерживаться, даже если ночь выдалась ненастная, как сегодня. Вдруг они прокляты? Ты веришь в легенды о проклятых местах, Мэт? Было бы забавным умереть в одном из них? Ламли спрыгнула с рук Пирса и побежала прочь. Она действительно была толстая, рыжая и покрытая полосами, как Юпитер. - Я тебе не враг! - воскликнул Вуд, - выслушай меня, кем бы ты ни был! Пожалуйста! - Ты охотишься за мной, как за бешеным животным. - Вовсе нет! Я уделял тебе такие почести, каких не удостаивается ни один преступник..., - Вуд усмехнулся, опуская руки и вскидывая взгляд на Ками, - я хочу помочь! - Ты истекаешь кровью, - и правда, темное пятно под Мэтью становилось все шире: пули не задели артерий, но, судя по всему, перебили вены. Опомнившись, Вуд зажал бедро ладонью, второй рукой выуживая ремень из шлевок. Пулеметы продолжали поливать коридор свинцом. Аккумулятора должно хватить еще на час или около того, у него еще есть шанс. - Послушай меня, Тони, или кто там управляет этой штукой... - вряд ли это был сам Пирс, но кто может сказать наверняка? Вуд кое-как затянул петлю из ремня, чувствуя, что руки слегка немеют и плохо его слушаются. Было бы очень смешно и глупо умереть вот так, пока силовое поле не разрядилось. - Я знаю, что ты похитил Адама Пирса и знаю, зачем он тебе. Знаю, что он не настоящий и что ты нашел и настоящего тоже, но он почти бесполезен, потому что ему стерли память. Я дам тебе время... на создание антидота, при условии, что затем ты передашь формулу мне и не будешь развязывать войну. Ты получишь, что хочешь, а я получу то, что хочу я. - И чего же ты хочешь? - Я выразился достаточно ясно. Кроме формулы, мне ничего не нужно. - И ты согласен оставить Яна Мартингейла мне? - Ками прищурился. Один из пулеметов смолк, прерываясь на перезарядку. - Да, - выдохнул Мэтью. Его ладони были все в крови, голографическая фигура перед ним подрагивала и казалась мутной, но едва ли оттого, что случился новый сбой питания. - Я оставлю... его тебе. - Очень хорошо. Но я все равно не вижу причин, почему должен сохранить твою поганую жизнь, - Ками уперся ладонями в колени, склоняясь к Мэтью так близко, что можно было разглядеть влажный блеск клыков за приоткрытыми губами и ледяное выражение в глазах. - Еще не знаю, как именно, но ты причинил ему боль, так что, я думаю, будет правильным избавиться от тебя, как избавляются от гноящейся занозы в жопе. Полагаю, ты также дьявольски умен и способен доставить нам проблем. Так что прощай навсегда, Мэт... Сайлас, - Ками сыто улыбнулся, выпрямляясь - бескомпромиссный и жестокий, как и всегда. Пулемет, который ушел на перезарядку, выдвинулся из стены вновь, а с ним - еще два. - Нет! Пожалуйста! Давай договоримся! - в отчаянии закричал Мэтью, но фигура Найтмара растаяла в воздухе.