Глава 25
28 мая 2020 г. в 15:05
Дадли не был терпеливым мальчиком, но практически каждую ночь учитель Хорнеджитеф приходил ему во снах. Чаще всего он показывал что-то типа фильмов из своей жизни. Иногда объяснял что-то из увиденного, иногда задавал вопросы, спрашивал, как бы поступил Дадли на месте того или иного человека. Это было интересно и сильно отличалось от того, как учили в школе. Иногда учитель просто что-то рассказывал или обсуждал с Дадли. В одной из таких бесед они говорили о важности времени. Нужно обращать внимание, когда лучше всего совершить действие. Есть астрология, которая помогает рассчитать, когда случай будет наиболее благоприятен. Есть ритуалы, которые также помогают добиться нужного эффекта, если точно выполняются. Но учитель считал все эти дисциплины не слишком эффективными, второстепенными. Значительно более важна последовательность событий, то, как человек отнесётся к произнесенному в зависимости от положения солнца на небосводе.
Дадли и сам мог легко представить, о чём говорил учитель. Вот, например, если сказать папе, как только он пришёл с работы, что они с Гарри сбежали с английского и его теперь вызывают в школу, то, вероятно, отхватишь подзатыльник и наверняка останешься без сладкого на неделю. Если собираешься сказать во время просмотра криминальной хроники (особенно когда там говорят о возросшей детской преступности. А по наблюдению Дадли, растёт она всегда), то лучше заранее приготовить попную мазь. А вот скажешь утром, за кофе, так чтобы у него как раз было десять минут, чтобы заскочить в школу по дороге на работу, и можно отделаться строгим выговором и ворчанием о падении нравов. Время — это основа планирования!
Честер, наверное, не обратил на это внимания, но Дадли не просто так узнал, что тот ходит на работу к девяти часам утра. Именно поэтому ровно в шесть часов тридцать минут Дадли решил опробовать наконец осколок зеркала Честера. Ведь если разбудить его позже, он может не успеть на тренировку к мистеру Ретсби!
— Привет, Честер! — радостно заявил Дадли в осколок. И помахал рукой, чтобы усилить эффект. Приятной особенностью зеркала было то, что звонок на него был ментальным, то есть надёжно пробуждал от самого мёртвого сна. Честер выглядел так себе, но ничего другого Дадли и не ждал.
— А мы тебя уже ждём! Ты же помнишь о тренировке?
— Какой ещё тренировке?! — он говорил спросонок и единственное, что помнил — эффект от особым образом модифицированных жалящих чар может длиться неделю. Честер только не был уверен, перенесёт ли зеркало заклятье, и не хотел приложить мальчика по лицу.
— Дадли, можно тебя попросить: поверни, пожалуйста, зеркало так, чтобы было видно попу, — стряхивая сонливость и нашаривая палочку, попросил Честер вкрадчивым голосом.
— Не, чары через зеркало не проходят, мы проверили, — уверенно соврал Дадли. — Придется идти самому. Давай, мы ждём тебя в комнате Гарри.
Честер, поминутно поминая Моргану, попробовал закрыть глаза и доспать свои законные два часа. Не вышло. Спать уже не хотелось, хотелось сделать с мелкими пакостниками что-нибудь плохое. Интересно, а как камень рода Поттер реагирует, если опасность детям рода исходит от взрослых рода? Честер ещё раз попробовал закрыть глаза. Бесполезно.
Пришлось встать, одеться и аппарировать. Перемещаясь, он ещё не знал, что сделает с детьми, но настроен был очень решительно.
— На! — с этой фразой Дадли вручил обескураженному Честеру ремень. Оба мальчишки уже были в комнате, одетые для тренировки. От удивления Честер автоматически взял гибкую кожаную полосу.
— Но сначала догони! — это сказал уже Гарри. Оба поганца развернулись и припустили из комнаты. Честер как всегда тормозил. Через мгновение до него дошло, что ему дают карт-бланш на воспитательные меры, но реализовать возможность будет не так просто.
Он поторопился на выход. Открыв входную дверь, Честер обнаружил, что мальчишки уже довольно далеко. Маг замер на секунду, воровато огляделся, оценил свой не слишком подходящий для маггловского городка наряд, отсутствие чужих глаз и своё жгучее желание реализовать подвернувшуюся возможность и наложил на себя дезиллюминационные чары. Убрал палочку, переложил ремень в правую руку и пустился в погоню. К сожалению, чары помогли только его репутации — никто не видел его позора. На обоих мальчишек заклинание впечатления совершенно не произвело, и они держали Честера на одном и том же расстоянии от себя. Периодически они останавливались и махали ему рукой, а Дадли даже дразнился. То, что пробежка продолжилась в парке, между деревьями, их не останавливало. Честер начинал по-настоящему злиться. Если вначале он воспринимал это как игру и не собирался на полном серьезе пускать в ход выданный инструмент, то теперь отлупил бы обоих, не задумываясь.
Но жестокая реальность была такова, что его физической формы не хватало догнать шустрых засранцев. Честер попробовал на бегу оценить свой магический потенциал. Аппарация бы подошла для этого случая просто идеально, но он не настолько хорошо владел данной дисциплиной, чтобы поймать кого-то на бегу. Все заклинания, которые он знал, требовали попасть, что в условиях парка тоже было проблематично, к тому же они были слишком заметны. Если его увидят магглы, пока он бегает за Гарри Поттером и палит в него из волшебной палочки, его самого отлупит начальник отдела — лично мадам Боунс. То есть приходилось бежать. Честер уже начал задыхаться.
Через двадцать минут два малолетних садиста закончили петлять по парку и скрылись в доме мистера Ретсби. Честер взвыл. Тяжело отдышавшись, он тоже обреченно поплёлся внутрь, скинув чары невидимости в прихожей. Оба мальчишки — отвратительно бодрые и свежие — и мистер Ретсби ждали его в зале. Честер заскрипел зубами.
— Ну ладно, можешь ударить, только легонько, — сказал Дадли, поворачиваясь к нему спиной. Честер, всё ещё на взводе, довольно чувствительно хлестнул его так и не выпущенным ремнём.
— Ай! Я же сказал легонько! — Честеру стало стыдно. Малёк тёр место удара руками, злость отпускала. Гарри в явном сомнении тоже повернулся спиной — из солидарности с кузеном. Стало совсем-совсем стыдно. Честер — справедливости ради — всё-таки хлопнул и его. Чисто символически.
— Наигрались, бойцы? — привлёк к себе внимание мистер Ретсби. — А теперь марш переодеваться, — это он бросил лично Честеру, дети и так были в подходящей форме.
Сегодня фехтования, к радости Честера, не было, а была просто гимнастика. Причем гимнастика, по уверению мелкого Поттера, улучшающая магические способности. Откуда такую гимнастику мог знать маггл, было неизвестно. Да и вообще больше походило на выдумку мальчишки, но Честеру приходилось признать, что он и правда в плохой физической форме, поэтому он честно выполнял все инструкции. Через час болела каждая мышца тела. О половине из них Честер до этого не подозревал. Ему выдали очередной эликсир («Опять экспериментальный», — с грустью подумал юноша) и отпустили на все четыре стороны, вытребовав обещание прибыть завтра утром на следующую тренировку. Очень не хватало луны, на которую можно повыть. С этой мыслью он и аппарировал домой.
Мистер Ретсби с ухмылкой смотрел, как мелкие мальчишки с выдумкой и грацией танка, прущего по бездорожью, приучают чуть более старшего мальчишку к регулярной физической активности. Оскар был флегматичным человеком, так что от комментариев воздержался. И так было видно, что шансов у парня нет. Дети тренировки не забросят, так как у них дедушка Ван, а они, в свою очередь, не слезут с этого Честера. К моменту поступления Гарри в эту их школу оперативник-недотёпа забудет, что во время боя нужно за эту свою палку хвататься, а заклятья будет просто рукой отбивать.
Жизнь мистера Ретсби и так была подчинена жесткой дисциплине — путь духа, как он это называл, а после знакомства с внутренними техниками боя и инициации в стихию металла, у него и вовсе было ощущение, что он может легко отказаться от взаимодействия с социумом. И посвящать сто процентов своего времени самопознанию и самосовершенствованию.
Вот и сейчас после ухода детей он сел в позу лотоса, чтобы поработать с внутренними энергиями. Оскар был бесконечно благодарен мастеру Ван Юншену за периодические консультации и Гарри за предоставление своего тела для восточного учителя. Благодаря этим инструкциям Оскар развивался буквально не по дням, а по часам. Сегодня он собирался попробовать освоить новую технику — железную рубашку.
Оскар выровнял дыхание, закрыл глаза и погрузился в себя. Он уже научился вполне неплохо ощущать потоки энергии в теле. Вся система чем-то напоминала сердечно-сосудистую: энергия текла по своеобразным венам и артериям. Был и энергетический центр. Впрочем, отличий тоже была масса. Как минимум, сердечно-сосудистая система не совпадала с энергетической по местоположению. К тому же энергетическая система не была замкнутой. Энергия из внешнего мира свободно попадала в неё, перерабатывалась и обеспечивала организм в целом. По умолчанию в этой энергетической системе было только три «органа»: поглощения, накопления и циркуляции энергии. Все части тела сами впитывали нужное количество энергии. В организме обычного человека не было излишков. Если же человек начинал тренироваться, то излишки появлялись. Их можно было различным образом использовать. Например, превратить во вспышку света — впервые Оскар увидел именно этот вариант в исполнении мальчишек на поляне.
Потенциально излишки энергии можно было превратить во что угодно. Но только потенциально. Даже мастер Ван Юншен никогда не слышал о мастерах, у которых хватало энергии, чтобы материализовать предмет. Кстати, эта энергия, которая использовалась во внутренних стилях боя, отличалась от магии. Поэтому у магов не было никаких преимуществ в освоении стиля. И тем не менее восточные маги во времена древнего монаха изучали эти единоборства, так как внутренняя энергия была быстрее и магии, и силы стихий. Превращение энергий совершалось со скоростью мысли. И вообще весь внутренний стиль был направлен на увеличение скорости: движений, мысли, реакции, преобразования энергии — всего.
И, конечно, он позволял создавать новые энергетические «органы». При увеличении уровня энергии излишек можно было натренировать на то, чтобы какое-то преобразование поддерживалось постоянно. Все три консультанта Гарри говорили, что чары такой возможности не давали. Железная рубашка тоже была таким новым энергетическим органом, который на постоянной основе увеличивал защиту практика. Говорят, мастер вполне мог проигнорировать стрелу из длинного лука.
У техники было несколько уровней. Первый предполагал просто укрепление кожи. Оскар медленно и сосредоточенно направлял энергию, насыщая ею всю поверхность тела. Одновременно с этим он старался думать о придании коже большей твёрдости. Энергия управлялась просто усилием мысли. Штука была только в том, чтобы создать излишек энергии, а потом почувствовать её. Преобразование энергии было совершенно скучным занятием, при котором совсем нельзя отвлекаться. Первые результаты должны были появиться где-то через сто-сто пятьдесят часов такой медитации. Учитывая, что проводить их имело смысл только при излишке энергии, то есть после гимнастики по её накоплению, малышам эта техника не грозила. Оскар сам сомневался, хватит ли ему выдержки её освоить. Тем не менее детей нужно было подготовить, чтобы они смогли освоить железную рубашку, если всё-таки захотят в будущем.